Как-то раз я слушала доклад замечательного лингвиста А. Б. Пеньковского «О тайных смыслах стихотворения в прозе Тургенева „Русский язык“». Ну, все помнят: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о, великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! — Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»

Докладчик, человек уже очень пожилой, начал с детского воспоминания. Однажды ему было поручено прочитать на школьном празднике этот самый «Русский язык». Он добросовестно все выучил, отрепетировал и продекламировал. Учительница погладила его по головке и сказала: «Все хорошо, только в последней фразе ты вставил лишнее не. Ты сказал Нельзя НЕ верить».

Мальчик был потрясен: как он, отличник, все выучив и сто раз повторив, все-таки мог так ужасно ошибиться? Недоумение осталось у него на всю жизнь и в конце концов привело к написанию научной работы об этом произведении.

«Русский язык» Тургенева — произведение не просто хрестоматийное, а хрестоматийнейшее из хрестоматийных. Оно висело во всех кабинетах русского языка во всех школах Советского Союза, оно было напечатано на задней обложке тетрадей в линейку, оно было раздергано на цитаты. Такая хрестоматийность вообще-то вредит пониманию текста. Можно сказать, что карьера у этого произведения блестящая, а судьба грустная. А ведь это своего рода завещание Тургенева.

«Русский язык» был написан в 1882 году. Вскоре писатель умер, и «Русский язык» был последним произведением Тургенева, которое автор успел увидеть напечатанным. Перед смертью Тургенев оказался в крайне тяжелых обстоятельствах — и личных и всех прочих. Настроение у него было соответствующим. В России в это время обстановка, после убийства Александра II, тоже была весьма мрачная. О свойствах русского языка и русского народа Тургенев думал давно.

Еще в письме 1859 г. он говорил, что в русском языке есть честность, простота, свобода и сила — а в народе этих четырех качеств нет. Но в языке они есть, значит, будут и в народе.

Это было написано в 1859-м, в 1861-м освободили крестьян, а к 80-м Тургенев был уже очень разочарован и настроен пессимистически.

Но вернемся к тексту «Русского языка». Почему он заканчивается такой корявой фразой: Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу? Нельзя верить, верить чтобы… Нельзя… не был дан — все здесь как-то не по-русски. На эту корявость обращали внимание многие читатели. Ведь мы просто знаем, что должно быть тут сказано: великий язык, великий народ. Но попробуем построить другую фразу по этой модели: Нельзя верить, чтобы Петров не был замешан в преступлении. Так был он замешан или нет — сразу и не разберешь. Теперь ясно, почему тургеневский текст так часто цитируют с ошибкой, вставляя лишнее отрицание — нельзя НЕ верить… А то я еще слышала с пафосом произнесенную иначе перевранную цитату: нельзя верить, чтобы такой язык не был дан НЕ великому народу. Иными словами, такой язык мог быть дан только завалящему народу. Просто тургеневская фраза сама по себе очень мутная.

И это Тургенев — писатель, у которого не найдешь слова, которое не было бы идеально подогнано к своему месту (тут я на всякий случай пересчитала отрицания). Пеньковский еще сказал, что для современников эта фраза звучала несколько по-французски, а ведь Тургенев яростно боролся с галлицизмами — конструкциями, возникшими в русском языке под влиянием французского.

Прочтем еще раз: Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины… — как не впасть в отчаяние… Нельзя верить… Почему верить? Кто-то считает, что русский народ не великий? С кем спорит Тургенев? Не иначе с самим собой.

Смысл всего текста такой: все плохо, будущее ужасно, и если за что и можно схватиться, как за соломинку, то только за чудесный русский язык.

Стихотворение начитается с сомнения. И заканчивает его Тургенев фразой, весь ломаный синтаксис которой это сомнение и выражает — вольно или невольно.