ГЛАВА 2
Его величество молча указал на один из многочисленных диванов, предлагая мне сесть, а присутствовавший здесь же Визо запоздало охнул. Я тоже охнуть хотела, но все-таки сдержалась и, вместо того чтобы проследовать в указанном направлении, внимательно уставилась на короля.
Вот теперь, когда мы снова остались фактически тет-а-тет, слуга не в счет, панические настроения вернулись, однако демонстрировать их я не спешила. И хотя шансов на диалог было немного, попробовала этот диалог завязать.
— Что происходит? — спросила я ровно. — И почему?
Монарх прикрыл на мгновение глаза и неожиданно ответил:
— Лария.
Имя было уже знакомо. Вдобавок вспомнился разговор короля с Визо — кажется, эту женщину называли матерью настоятельницей. То есть она…
— Кто — она? — все-таки не стала гадать я.
— Настоятельница храма Богини, — ответил собеседник. И добавил с толикой раздражения: — Сядь… Света. Сядь, пока твоя…
Он замолчал и выразительно кивнул на импровизированное платье, а я с некоторым смущением заметила, что мои попытки подтянуть и удержать ткань были не настолько успешны, как хотелось бы.
Нет, покрывало никуда не делось, но все-таки сползло, значительно увеличив размер «декольте». В результате мой и без того неприличный образ приобрел… некоторую излишнюю откровенность.
Потупившись и, кажется, немного покраснев, я все-таки проследовала к дивану и села. Его величество это перемещение поддержал — в смысле тоже к дивану направился, уселся не рядом, но довольно близко.
Потом сделал какой-то знак застывшему посреди комнаты Визо, а едва слуга умчался, бросил новый взгляд на «декольте», которое я в данный момент отчаянно пыталась уменьшить. И продолжил начатый разговор.
— Лария — настоятельница храма Богини, — повторил он. — Но не обычного, а самого первого, самого раннего из посвященных Богине храмов. Недавно между нами произошел небольшой конфликт, и Лария пообещала… — король запнулся, но только на секунду, — отомстить.
Слова «месть» и «настоятельница» не вязались настолько, что я перестала бороться с тканью, которая решительно не желала подтягиваться, и уставилась на собеседника в оба глаза. А монарх очень неохотно добавил:
— Лария пообещала подсунуть мне женщину, которая… будет отличаться от остальных.
— А при чем тут я?
Вопрос вырвался сам собой и тут же повис в воздухе. Пояснять его величество явно не собирался, вместо этого внимательно уставился на меня.
Смотрел в глаза — пристально, придирчиво и с заметной неприязнью. От такого внимания даже мурашки по коже побежали, но пугаться я не спешила. Чувство страха вспыхнуло лишь в тот момент, когда взгляд голубых глаз опустился ниже и вперился в злосчастное «декольте».
Выражение монаршего лица не изменилось, но легче от этого не стало. А я не только испугалась, но и смутилась безмерно!
Вопреки правилам поведения в подобных ситуациях, взяла и закрыла оголенный верх ладонью. И повторила уже требовательнее:
— Так при чем здесь я?
Собеседник в бесчисленный раз скривился и сказал с предельным равнодушием:
— Не знаю. Сам смотрю на тебя и никак понять не могу.
Взгляд правителя устремился ниже — к талии и бедрам, а я по-настоящему вспыхнула. Самокритичные слова о том, что назвать меня особенной нельзя и под понятие «отличаться от остальных» я никаким боком не подпадаю, попросту застряли в горле.
Нет, я в курсе, что претендовать на звание «Мисс мира» не могу, но женщина — это не только лицо, грудь и бедра! Это еще мысли, внутренний мир и душа! Это личность, в конце-то концов!
А делать вот такие нелицеприятные намеки попросту неприлично. Впрочем, нет. Не так. Это хамство чистой воды!
Я даже собралась просветить величество касательно манер, но возможности прочитать нотацию мужчине, от которого в данный момент зависело очень многое, мне не дали — в гостиную очень вовремя вернулся Визо. Слуга в белоснежном кафтане катил столик-тележку и точно намеревался предложить нам завтрак.
Впрочем, как вскоре выяснилось, завтрак предназначался не нам, а исключительно мне… Король, как оказалось, уже поел и теперь предпочел ограничиться чаем.
Такая забота не то чтобы растрогала, но чувства все-таки смягчила. А озвученное отношение его величества позволило забить на желание казаться лучше — в смысле, есть, как обычно, и не выпендриваться, не пытаться показать какие-то сверхкультурные манеры или что-то еще.
При том, что желудок начал уже ныть, завтрак был очень кстати. Вторым плюсом поданных мне булочек, мяса и фруктов являлась возможность свернуть разговор и ждать прихода Ларии в относительной тишине.
Одновременно я была искренне благодарна и его величеству, и Визо за возможность поесть в гостиной, а не в какой-нибудь наполненной любопытными придворными столовой.
Еще одно, совсем отдельное «спасибо», предназначалось лично королю — за то, что перестал таращиться, чем сильно снизил вероятность подавиться.
Я ела с аппетитом, но медленно. Тормозила исключительно для того, чтобы потянуть время. Только настоятельница нарушать наш тет-а-тет не торопилась. Более того, первым в покоях объявился не Бирис, посланный за мстительной храмовницей, а отправленный к какому-то посольству Сарс.
При ближайшем рассмотрении он оказался мужчиной лет тридцати. Невысоким, достаточно плотным и светловолосым. Одет был в общем дворцовом стиле, но расшитая золотом куртка заметно проигрывала одежде правителя.
Сарс вошел без стука. Ничуть не удивился, обнаружив нас на диване, и, приблизившись, с поклоном сообщил:
— Вопрос с посольством улажен.
Поклон и реплика, разумеется, предназначались монарху, а быстрый, цепкий, но исполненный бешеного любопытства взгляд посвящался уже исключительно мне.
Понимая, что единственным взглядом дело не ограничится, я поспешила завтрак закончить. Быстро пихнула в рот остатки булочки и тут же запила чаем — довольно вкусным, кстати. А Сарс, поймав кивок от величества, отошел и опустился в стоящее неподалеку кресло.
Атмосфера в гостиной сразу изменилась. В воздухе появилось то самое любопытство, причем вполне дружелюбное.
Это могло воодушевить, но король ситуацию испортил — воспользовавшись тем, что с завтраком было покончено, опять уставился на меня.
И вот странность… кроме раздражения его внимание вызвало еще одно, куда менее логичное чувство. Я ощутила напряжение. Но не обычное, а особенное. Не сексуальное, но… почти.
— Одного не пойму, — сказал монарх после паузы, — почему иномирянка?
— Одного? То есть все остальное уже понятно? — не сдержавшись, поддела я.
Правитель вопрос не оценил и привычно скривился. Но взгляд его… опять и, кажется, непроизвольно устремился к моему весьма нескромному «декольте».
Стало жарко. Вот в самом деле жарко! И мне пришлось очень постараться, чтобы сохранить на лице ровное, безразличное выражение.
А спустя минут пять в гостиной появился Бирис… Он отличался от Сарса довольно сильно — был старше, выше и несоизмеримо худее. Зато цвет волос совпадал настолько, что возникла мысль о родственной связи. Но углубиться в эти размышления было не суждено, да и не хотелось, если честно.
Куда больше меня озаботило, что Бирие пришел один, без Ларии.
Его величество этим моментом тоже заинтересовался, и первым, что услышал королевский, как я поняла, помощник, стало:
— Где?
Вопрос прозвучал не просто сурово, а угрожающе, но слуга не дрогнул. Он спешно приблизился к дивану, отвесил положенный поклон, а потом выпрямился и заговорил:
— Ринар, прости, но Ларию привести невозможно. У нее магическое истощение. Оно, как объяснили в храме, наступило в результате проведенного вчера… — вот тут Бирис чуть заметно кивнул на меня, — обряда. Настоятельница отдала все силы и находится сейчас в состоянии летаргического сна.
— Что-о-о?!
Король вскочил. Обвел комнату совершенно лютым взглядом и повторил чуть тише, но гораздо злее:
— Что-о-о?
Бирис отвесил новый поклон и повторил сказанное слово в слово. А Ринар прямо-таки зарычал:
— Это они, храмовницы, тебе сказали?
Честно? Вот я бы от такого тона умерла на месте! Однако Бирис не дрогнул. Отступил, глубоко вздохнул и пояснил:
— Да, они. Но я тоже не поверил и потребовал проводить меня к Ларии.
— И? — поторопил монарх гневно.
— И она действительно в летаргии, — сообщил Бирис, поморщившись. — Я лично предпринял несколько попыток разбудить, но настоятельница как мертвая. Тело холодное, пульса практически нет, дыхания тоже. На раздражители не реагирует. Я даже потребовал иголку и решился уколоть, но без толку. У нее не то что реакции… кровь из уколотого пальца не пошла.
Ринар резко выдохнул и рухнул обратно на диван. Спросил после очень долгой паузы:
— Сколько эта летаргия продлится?
— В храме сказали, что при таком уровне истощения не меньше недели.
— Сколько-сколько? — переспросил король.
— Неделя, — хмуро повторил Бирис. — Не меньше.
Оцепенение, охватившее меня в самом начале этого разговора, спало. Я раскрыла рот и тоже попробовала вскочить, но быстро вспомнила о подлом покрывале и плюхнулась обратно.
— Как — неделя? — прошептала неверяще. — Какая еще неделя? — И уже громко, не скрывая самой настоящей паники: — Я не могу остаться на неделю! У меня сестра, родители и… — вот тут я запнулась, но все-таки договорила: — Квартальная отчетность.
Мужчины не поняли. Или просто не оценили? Как бы там ни было, но мой ужас был полностью проигнорирован.
Одно хорошо — Ринар мыслил в том же направлении и мириться с ситуацией не собирался. Дождавшись, когда замолкну, сказал:
— Бирис, я не готов ждать так долго. Я не согласен.
Тощий кивнул. Второй — Сарс — тоже. И он же предложил:
— Попробуем обратиться в другие храмы?
— Первый храм особенный, — хмуро парировал Бирис. — А Лария — самая сильная из жриц.
— Но несколько более слабых ее заменят! — заявил король. Правда, в голосе прозвучало сомнение.
— Теоретически, — подтвердил Бирис. — Но попробовать в любом случае стоит. Ведь Ларии мало из летаргического сна выйти, нужно еще и силы восстановить. А сколько времени займет восстановление, никому не известно.
— Не известно? — спопугайничала я.
Все. Паника достигла пика! Я не могу! Я действительно не могу ждать так долго! Там, на Земле, у меня целая жизнь и родные, которые сойдут с ума от тревоги и горя! Я… мне… мне обещали, что меня отправят домой немедленно!
Я бросила исполненный ужаса взгляд на короля и хотела напомнить уже вслух. Хотела выпалить: вы обещали!
Но Ринар этот порыв перебил:
— Бирис, неделя исключается. Я оказался связан по рукам и ногам. Она… — Кивок в мою сторону. — Телепортируется вслед за мной. Я даже в свой рабочий кабинет выйти не могу.
А вот теперь стало обидно. Просто прозвучало так, будто эта телепортация по моей воле происходит. Будто я нарочно!
— Ну, в том, что касается кабинета, — подал голос Сарс, — ее можно взять с собой.
— Да неужели! — выпалил его величество. — А что я скажу придворным? Как объясню?
— С каких пор вам нужно что-то им объяснять? — пробормотал Сарс.
И хотя прозвучало не очень вежливо, Ринар отреагировал относительно спокойно:
— Ты прекрасно понял, о чем я!
— Да, — потупившись, буркнул плотный Сарс. — Но некоторые из придворных ее уже видели, и слухи, полагаю, уже расползлись.
— Одно дело слышать, другое — увидеть лично! — парировал король. Потом повернулся и бросил на меня такой взгляд, что возникло иррациональное желание извиниться. И плевать, что я сама никакого отношения к перемещению из спальни не имею.
Повисла пауза. Мужчины точно понимали больше моего, но задавать вопросы я не спешила. Просто в какой-то момент осознала — если я так неудобна, то… меня и прибить могут. Разве нет?
Эта мысль стала поводом для порции мороза по коже и отчаянного желания сбежать. Вот только… куда я убегу, если нас телепортация связывает?
— Хорошо. — Ринар глубоко вздохнул, успокаиваясь. И принялся раздавать распоряжения: — Бирис, ты занимаешься храмами. Делай что хочешь, но чтобы вечером вот этого… — новый кивок на меня, — не было. Сарс, ты идешь в кабинет и приносишь все, что необходимо. Сегодня будем работать здесь. А ты… — Его величество повернулся и сердито уставился на меня. Выждал с пару секунд, потом продолжил: — А ты, Света, сидишь тише воды ниже травы и на глаза мне не попадаешься.
Еще миг, и пространство огласило властное:
— Визо!
А едва слуга прошмыгнул в гостиную:
— Визо, проводи, — очередной кивок на меня и прямо-таки гениальное пояснение: — Куда-нибудь!
Мужчина в белом кафтане не растерялся. Тут же подошел и отвесил короткий, но вполне учтивый поклон.
Повинуясь желанию местного самодура, я встала и, придерживая ткань покрывала, неуверенно направилась вслед за Визо. Тот вел к двери. По ощущениям, путь наш лежал вглубь монарших покоев.
И хотя страх мой никуда не делся, но неизвестность была несравнимо хуже. Она буквально выворачивала наизнанку и связывала все внутренности узлом. Поэтому, оказавшись почти на пороге, я нашла в себе силы остановиться и обернуться. Я хотела спросить о своей дальнейшей судьбе. Узнать, каковы мои шансы выжить…
Но вопрос, кажется, на самом лице отразился, и король сказал раньше, чем успела рот открыть:
— Хватит дрожать! — И уже спокойнее, с явным неудовольствием: — Никто тебя не обидит.
Вот тут, наверное, следовало поблагодарить и продолжить путь, но желание внести ясность оказалось сильнее. И я спросила:
— Почему?
Монарха буквально перекосило, однако ответа я все-таки удостоилась:
— Твоя аура. На ней, — Ринар в бесчисленный раз поморщился, — моя печать.
Та-ак…
— И что это означает?
Король смерил меня очень долгим и очень недовольным взглядом, потом прикрыл глаза, и…
— Это означает, что тебя никто не тронет, — милостиво пояснил он. И добавил с чувством: — С… Света.
Желание выпалить: «А можно без С…?» я в себе задушила. Шумно выдохнула, развернулась и последовала за невозмутимым слугой.
Мы миновали еще одну гостиную, после чего Визо галантно открыл передо мной дверь, впуская в уже знакомую спальню. А когда я оказалась внутри, спросил:
— Желаете чего-нибудь?
Голос слуги прозвучал неожиданно доброжелательно, и после рыков короля вогнал в небольшой ступор. Я оглянулась, смерила Визо растерянным взглядом и отрицательно качнула головой. Потом добавила:
— Нет, спасибо.
Слуга улыбнулся и сказал:
— Там, около кровати, шнурок. Если что-то вдруг понадобится, позвоните.
Я опять кивнула, а Визо осторожно прикрыл дверь, оставляя меня наедине со сползающим покрывалом и целым ворохом очень беспокойных мыслей.
Тогда, в самом начале, в момент первой встречи с Ринаром, я абсолютно уверовала в то, что вернусь домой очень скоро. У меня даже мысли не возникло, что что-то может пойти не так!
Именно поэтому я чувствовала себя вполне комфортно и биться в истерике не спешила. Зато теперь на меня обрушился целый шквал эмоций и воспоминаний.
Сначала вспомнились родители и сестра. Мы с ними, конечно, не каждые пять минут созваниваемся, но хватятся меня довольно скоро. Страшно представить, сколько нервов они потратят, узнав об исчезновении.
Потом хозяйка, у которой снимаю квартиру. Она женщина очень пунктуальная и крайне строгая — если вовремя не перечислю деньги, сразу примчится. А если не объявлюсь в течение нескольких дней — выбросит вещи и сдаст квартиру кому-нибудь другому. Не из злобы, из принципа.
Дальше — шеф. Он, конечно, тот еще козлик, но волноваться точно будет. Хотя бы потому, что прогулы не мой профиль. Ну и сдачу квартальной отчетности никто не отменял, хотя… думаю, уж эту проблему как-нибудь решат. Не за пять минут, но все-таки.
Следующий пункт — подруги. При том, что в последнее время работа отнимает все силы и время, они, видимо, узнают последними. Ну или, наоборот, первыми от родителей, которые точно все доступные контакты обзвонят.
Ну, а после подруг… Как ни печально, но после подруг — все, финиш. Мужчины, который станет землю рыть в поисках пропажи, в моем окружении нет. А те несколько поклонников, с которыми обмениваюсь смайликами и лайками… блин, я как-то не уверена, что они вообще заметят.
Впрочем, отсутствие мужчины общую картину не меняет. Это все равно нервы и проблемы, которые превратятся в катастрофу дня через три. Максимум — через пять!
И что делать? И отдельно — что делать, если вопрос возвращения домой затянется?
Кто будет откачивать родителей и сестру? На какой помойке я смогу отыскать выброшенные квартирной хозяйкой вещи? Кто восстановит репутацию работника, достойного хорошей зарплаты? И… чем я буду объяснять свое отсутствие? Ведь в путешествие в другой мир только умалишенный поверит.
Ну и последнее — как быть сейчас? Как вести себя с человеком, который постоянно рычит и чьи помощники, не стесняясь, говорят о тебе в третьем лице в момент, когда ты находишься рядом?
Наверное, глупо, но вопрос отношений с королем заботил сильнее всего. Даже больше, чем болезненная реакция близких. Стоило только вообразить, что снова оказываюсь под этим прессом, и все, перед глазами вставала пелена. Но не ярости, а какого-то бессилия и страха.
До определенного момента я этой пелены не замечала и нервно мерила комнату шагами, но потом все-таки выдохлась и, так как мебели в королевской спальне, считай, не было, с сомнением покосилась на огромную кровать. Да, ту самую, в которой проснулась изначально.
Подойти и сесть было страшно, но я подошла. А потом, спустя пару минут, плюнула на все и переместилась в более удобное горизонтальное положение.
По коже тотчас побежали мурашки, и я не сразу осознала, что связаны они отнюдь не со страхом. Просто вспомнился взгляд, направленный на мое «декольте», и… еще одна, куда более любопытная деталь, — моя напряженность.
Да, эта напряженность была не сексуальной, но… почти. То есть промелькнуло в чувствах и ощущениях нечто такое, что… не позволило исключить сексуальность полностью. И это чуточку пугало, причем не только тогда, но и сейчас. Ведь поводов испытывать к королю что-то, кроме неприязни, у меня не было.
Озадаченная этой мыслью, я прикрыла глаза и попыталась расслабиться. Потом воскресила в памяти всю ту ситуацию и с некоторым шоком ощутила прилив очень характерного жара. Я даже приготовилась запаниковать на этой почве, но меня отвлек осторожный стук в дверь.
Впрочем, стук стал не менее веским поводом вздрогнуть и перепугаться. Но все оказалось не так плохо.
Едва я села и крикнула: «Войдите!», в спальню прошмыгнул Визо. Слуга держал в руках нечто, что сразу привлекло внимание. Оно было объемным, светлым и так сильно походило на платье, что я даже дыхание затаила.
А спустя пару секунд надежды оправдались…
— Уважаемая Светлана, — сказал Визо с поклоном. — Его величество сообщил, что вы останетесь только до вечера, но даже до вечера времени много, поэтому я осмелился обратиться к одной из придворных портних, и…
Он не договорил. Просто приподнял то светлое и объемное, давая возможность убедиться: речь действительно о платье. И хотя все было ясно еще в момент, когда Визо вошел, я расчувствовалась настолько, что ответить попросту не смогла.
Столкнувшись с такой реакцией, слуга немного растерялся, но все равно двинулся навстречу. Добавил после паузы:
— Туфли тоже сейчас принесу. А белье — вот.
С этими словами он извлек из-под платья небольшой сверток, а я онемела повторно. И дело было не столько в заботе, сколько в манере держаться и интонациях. Визо не просто заявлял об уважении — он его демонстрировал! Причем, судя по всему, искренне.
После рыков короля и отношения его помощников такое учтивое поведение казалось чем-то немыслимым. И разумно наталкивало на вопрос: неужели в этом мире есть нормальные адекватные люди?
По всему выходило, что есть. Мне, наверное, следовало принять это как должное, только любопытство оказалось сильней. В итоге, когда слуга сгрузил вещи на кровать, я все-таки спросила:
— А почему вы мне помогаете?
Визо не смутился, но и ответить не поспешил. Более того — он стоял и молчал, словно предлагая сыграть в телепата.
Такая позиция мою радость немного приглушила, и я озвучила самое логичное:
— Дело в печати на ауре?
Слуга, который при ближайшем рассмотрении оказался не так уж молод, улыбнулся и отрицательно качнул головой. Потом все-таки пояснил:
— Причин много, но, если уж вы коснулись меркантильных интересов… согласитесь, очень глупо не помочь будущей королеве.
Я не просто изумилась — я опешила. И, разумеется, переспросила:
— Кому?!
Визо отнесся к моему удивлению с большой долей снисходительности. Выдержал паузу, потом заговорил:
— Если в ситуацию вмешались силы, способные преодолевать грань миров, — это неспроста. Лария тоже ничего просто так не делает. Ну и его величество… — Слуга слегка потупился. — Он, конечно, горяч и вспыльчив, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы уметь отличать истинное настроение от показного. Я видел, как Ринарион на вас смотрит, и причин полагать, будто вы просто возьмете и исчезнете из его жизни, у меня нет.
Все. Меня добило. Причем настолько, что я бессильно плюхнулась на кровать и неприлично вытаращила глаза.
Ринар… ион? Смотрит? Да он же буквально испепеляет взглядом и постоянно кривится! А в том, что касается остального… сказки это все! Выдумки и ерунда!
Ушлый слуга ход моих мыслей точно угадал, но вместо того чтобы поспорить, поспешил откланяться. Он убежал до того резво, что остановить его я не успела. Но расстраиваться по этому поводу не стала — я предпочла переключиться на платье и сверток. В свертке обнаружилась шелковая маечка на тонких бретельках и элегантные шортики. Последние я отложила, ибо расставаться с собственными слипами не собиралась, да и вообще надевать посторонние трусы было стремно.
А вот майку примерила. Вернее, сперва с большой опаской покосилась на дверь, потом ослабила покрывало, позволив тому соскользнуть и упасть на пол, и уже после этого резво нырнула в предложенную обновку.
Маечка доходила примерно до середины попы. Это стало поводом не тормозить и тут же натянуть платье. При ближайшем рассмотрении оно оказалось длинным, бежевым, с довольно глубоким декольте и рукавами-фонариками. А вот застегивалось сложно — вместо логичных, на мой взгляд, пуговиц тут имелась шнуровка, причем на спине.
В итоге обещанные Визо туфли я встречала, стоя посреди комнаты и старательно придерживая лиф. Слуга, увидев меня в такой позе, не удивился, а наоборот, улыбнулся. И сразу помчался помогать — затягивать упомянутую шнуровку.
При этом Визо явно ждал продолжения допроса, только я молчала аки заправский партизан. Просто решила, что смысла в допросе нет. Да и вообще… какая мне разница?
Нет, убежденность слуги польстила, но не до такой степени, чтобы проникнуться и погрузиться в фантазии. К тому же возвращение домой никто не отменял, и я очень хотела верить, что оно таки состоится, причем скоро! А если так, то смысл заморачиваться на аурах и прочих подмеченных только Визо взглядах? Особенно если учесть, что лично мне Ринарион побоку.
Так что… нет, допрос не состоялся! И едва слуга затянул шнуровку, я обратила все внимание на туфли.
Они оказались симпатичными и вполне обычными — лодочки на небольшом каблуке. Удивляло лишь то, что Визо угадал с их размером. Равно как и с размером платья, кстати.
— Вам очень идет, — окинув меня взглядом, заключил слуга, а я внезапно смутилась. Причем настолько, что вновь позволила Визо сбежать.
Одно радовало — теперь, будучи одетой и обутой, я почувствовала себя намного увереннее, а те упаднические настроения, которые владели мной совсем недавно, отступили. Я смогла вдохнуть полной грудью, улыбнуться роскошному интерьеру и великолепному виду, который открывался из окон. А потом замереть и нахмуриться, обратив внимание на брошенное на полу покрывало и очень неопрятную постель.
Заняться мне было совершенно нечем, и я привела королевское ложе в порядок — поправила одеяло и покрывало на положенное ему место водрузила. Потом подхватила остатки свертка. Бумагу сложила аккуратным квадратиком и отнесла на памятный круглый столик. Неиспользованные шелковые шортики положила туда же…
А сама вернулась к кровати, снова легла и попыталась расслабиться. Мне оставалась малость: дождаться появления храмовниц и ритуала, который — и теперь я в этом ни капли не сомневалась! — обязательно вернет домой. Но…
«Но» было обычным, закономерным и совершенно глупым. Оно настигло спустя час и вызвало целый шквал эмоций.
Проблема заключалась в том, что мне захотелось в туалет, но едва я встала с кровати и направилась к заветной двери, в голове стрельнула шальная мысль: что, если Ринар куда-нибудь уйдет, а меня… попросту телепортирует вслед за ним? Что, если… в самый интересный момент окажусь не наедине с собой, а в окружении очередных придворных?
В итоге вместо того, чтобы просто пойти и сделать свои маленькие дела, я разнервничалась и застыла на полпути к двери. Стояла и никак не могла сообразить, как в этой ситуации быть.
А воображение подло рисовало самые жуткие картинки, попутно нашептывая, что во время самой первой телепортации мне дико повезло. Ведь она могла застать не у окна, а… впрочем, стоп. Стоп, не будем о грустном!
Потратив несколько минут на переживания, я отринула эмоции и обратилась к разуму. Поводов думать, будто Ринар покинет покои, не было — король дал понять, что показывать меня людям не намерен. Но жизнь — штука сложная, в жизни всякое бывает, и вероятность того, что его величество сорвется с места и помчится по каким-то делам, все-таки имелась.
У меня же имелся выбор — рискнуть или…
Будучи человеком разумным, я выбрала второе. Одернула платье, расчесала пятерней волосы и неуверенно шагнула к двери, ведущей в соседнюю гостиную. Еще более неуверенно выскользнула из спальни и поспешила дальше. Меня интересовала следующая, вторая гостиная — именно там остался король.
Несмотря на намерение держаться спокойно, я почувствовала, как задрожали колени. Дружный марш мурашек по коже тоже ощутила, но до двери все-таки добралась. Потом прошмыгнула в ту, вторую гостиную и замерла в легком офигении. Просто кто-то утверждал, что будет работать, а тут…
Нет, ничего предосудительного. Никаких застолий, танцев и развратных девиц. Все было чинно и мирно, но работой даже не пахло. Ринарион возлежал на диване и потягивал вино, а Сарс восседал в кресле и… занимался тем же.
До моего появления мужчины явно беседовали, однако стоило переступить порог — заметили и замолчали. Королевский помощник мгновенно вытянулся, а Ринар так замечательно подавился вином, что сдержать улыбку оказалось попросту невозможно.
Глядя, как монарх кашляет и слегка таращит глаза, я даже о цели своего вторжения забыла. Зато, когда он пришел в норму, к дрожащим коленям добавилось бешеное желание забиться под плинтус и вообще исчезнуть.
— Что? — принимая сидячее положение, выдохнул Ринар. — Что тебе…
Он точно хотел разораться, но осекся. Отвел глаза, вновь приложился к бокалу и только после этого удостоил вниманием меня.
Во взгляде голубых глаз читалось огромное удивление, вызванное, вероятнее всего, отсутствием покрывала и наличием платья. Но этот факт сознания не коснулся. Я чувствовала себя слишком неуютно, чтобы заметить нечто, кроме собственной неловкости.
— Что тебе нужно? — выдержав паузу, спокойно вопросил король.
В этот момент просьба, с которой направлялась в эту гостиную, показалась особенно глупой. Даже возникло желание извиниться и уйти, но…
Угу, все то же «но». Обычное и совершенно закономерное. И естественные маленькие потребности, которые никто не отменял.
— Ваше величество… — Я присела. Надеюсь, что в реверансе. — Ваше величество, извините, но я хотела уточнить… Вы точно в ближайшие несколько минут из этих покоев не выйдете?
Ответом на мой вопрос стало хмурое и недоуменное:
— Чего-чего?
Я невольно потупилась, но через миг все-таки нашла в себе силы поднять глаза и пояснить:
— Просто мне нужно…
— Что тебе нужно? — перебил величество нетерпеливо.
Сразу вспомнилось, что мы не одни. Бросив быстрый взгляд на Сарса, я почувствовала себя еще глупее, чем раньше, но все-таки сказала:
— Просто пообещайте, что в ближайшие несколько минут никуда не уйдете.
Ринар пробормотал что-то явно ругательное и стремительно поднялся. Он сделал несколько шагов по направлению ко мне и рыкнул:
— Ты можешь объяснить по-человечески?
Я, конечно, могла, но посвящать в свои потребности двух посторонних мужчин, один из которых вообще правитель, было жуть как неудобно. Закусив губу, я попробовала отыскать сколь-нибудь приличную формулировку, в итоге выдала:
— Мне нужно… припудрить нос, и я бы очень не хотела, чтобы в этот момент меня куда-нибудь телепортировало.
Ринар замер и опять нахмурился. Несколько секунд пребывал в явном недоумении, а когда сообразил, состроил такую мину, что захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Но то, что случилось дальше, было еще хуже…
Король властно указал на дверь, из которой я только что вышла, и скомандовал:
— Иди!
Я развернулась, взялась за ручку, и только после этого поняла, что его величество намеревается пойти следом.
Осознание повергло в шок, и я даже остановилась, чтобы возразить, но прежде чем успела открыть рот, услышала:
— Иди!
Это был даже не приказ, а нечто несоизмеримо большее. Нечто такое, от чего все возражения застряли в горле, а ноги сами понесли в соседнюю гостиную. Лишь добравшись до дверей спальни, я нашла в себе силы повернуться, однако спорить и взывать к чувству приличия не пришлось. Просто Ринар остановился и заявил едко:
— Я побуду здесь. Чтобы наверняка!
К коктейлю владевших мной эмоций добавился жгучий гнев! Но смущение было все-таки сильнее, так что выговаривать монарху я не стала. Просто вздернула подбородок, рывком открыла тяжеленную дверь спальни и отправилась в заветную комнату. Попутно жалея о том, что не стала рисковать, а решила поступить «по-умному».
Через пять минут, две из которых ушли на мытье рук и попытку унять румянец, я вернулась в первую, примыкающую к спальне гостиную. Хотела высказать Ринару все, что думаю по поводу его хамства, но, столкнувшись лицом к лицу, о цели своего возвращения позабыла.
Зато король помнил… Едва я переступила порог, усмехнулся и спросил:
— Успешно?
Пары минут, потраченных на то, чтобы успокоиться, как не бывало. Я вспыхнула вся! От макушки до пят. И пусть на лице его величества ни один мускул не дрогнул, я четко видела — реакция ему понравилась. Это стало поводом стиснуть зубы и до боли сжать кулаки.
Король опять-таки заметил и, как ни странно, улыбнулся. Потом окинул меня долгим оценивающим взглядом, развернулся и зашагал прочь. А я… непроизвольно зашипела, и раньше, чем местный самодур успел обернуться, шмыгнула в спальню. Уже там, за закрытой дверью, позволила себе топнуть ногой и выпалить:
— Идиот!
