Глава 4
По ощущениям, утро было томным и явно поздним, зато совершенно не болела голова, да и в теле бурлила энергия. Хорошее у них тут делают вино.
Эльфийка, имя которой я так и не удосужился узнать, тихо посапывала у меня на плече. Спящей она была еще симпатичнее.
В общем, день удался. Точнее, только утро, потому что продолжение было не таким уж приятным. Когда в дверь увесисто стукнуло, я понял, что такой же удар, но парой секунд ранее и стал причиной моего пробуждения.
Пришлось вставать и открывать дверь.
— Ну и горазд ты спать, — хохотнул орк, входя в комнату. Он посмотрел на сонно моргающую эльфийку. Затем, притворно понизив голос, спросил: — Вымотала она тебя? Только не договаривайся о второй встрече. Больше вы не увидитесь.
— Почему? — Мне даже стало как-то обидно.
— Не нужно это тебе, — уверенно сказал орк. — Я специально вызвал ее из нижних ярусов Кроны. Там у них с этим делом все намного проще, да и связи с городом слабые. Не забывай, ты охраняешь своего хозяина и должен быть неуязвим для дальних заходов через друзей и любовниц. Захочешь развлечься еще, обращайся ко мне. Найду другую милашку, не хуже этой.
Заявление орка напрочь испортило радость от прекрасной ночи, но возразить мне было нечего. У раба не может быть своего мнения, как и собственных привязанностей. Цепочка на шее вновь начала душить.
Чтобы смыть с себя пот и неприятные мысли, я отправился в душ. Минут через пять дверка кабинки тихо скрипнула, и меня сзади обняли маленькие ручки. Сразу стало легче. Эльфийка побыла со мной еще немного и исчезла, словно растворившись в теплых струях воды, оставив после себя запах травы и согретых солнцем листьев с тончайшими нотками каких-то цветочных ароматов.
Грусть ушла. Нужно жить дальше, а там будет видно. Бесполезно биться в глухую стену, но, если найдется хоть маленькая щель, я ее точно не пропущу.
Сразу после обеда мы направились в лавку-мастерскую. Увидев заказчиков, гном с улыбкой выложил на прилавок паромет, который после переделки еще больше напоминал земной аналог. Рядом легла сумочка для пуль, которую было удобно крепить к поясу. Стволы паромета и молниевика были закрыты общим кожухом, а рукоять залита чем-то похожим на резину.
Оружие удобно легло в ладонь и сразу добавило мне уверенности в себе. Вытянув руку, я прицелился в стену. На деревянной поверхности задрожала красная точка. Жаль, что молниевик будет работать только как лазерный прицел. Также на корпусе имелись два колесика для настройки положения молниевика и предохранитель, хотя непонятно, зачем он вообще нужен.
— А можно пострелять? — спросил я у гнома.
— Разумеется, — кивнул мастер. — Многие оставляют мне на ремонт свое оружие, а потом, конечно, хотят проверить, все ли в порядке.
— Вот не наговаривай на других, — фыркнул орк. — Ты сам их заставляешь проверять.
Гном хохотнул в ответ и повел нас вглубь своих мастерских.
Чтобы добраться до тира, пришлось спуститься на два уровня. Особыми размерами стрельбище не впечатляло — небольшая комнатка с двумя тоннелями. Один покороче, приблизительно на двадцать метров, а второй как минимум метров на шестьдесят. В конце обоих тоннелей горели магические светильники, освещая ростовую мишень с примитивным изображением орка. Скосив взгляд на Лакиса, я увидел ехидную улыбку.
Ладно, перейдем к делу.
Вспоминая действия мастера Тина, я достал из уже прицепленной к поясу сумки остроносую пулю и поднес ее задник к стволу паромета. Какая-то сила буквально вырвала стальной цилиндрик у меня из пальцев. Затем послышался тихий стук.
В армии я не служил, но как пользоваться оружием, знал, и довольно неплохо. Дело в том, что военной кафедрой в нашем институте руководил грамотный неравнодушный полковник в запасе. Он не только гонял нас по плацу и полосе препятствий, но и водил в городской тир. А еще вывозил на тактические занятия в загородном стрелковом клубе, но этот бонус предоставлялся только самым способным и заинтересованным. В тире я, конечно, не поражал всех своим умением, но точно не был позорищем.
Интересно, а как здесь определяют точность попадания? Ни установки для движения мишеней, ни оптики рядом не наблюдалось. Впрочем, чего тут думать, сейчас узнаем.
Следуя всем канонам, я прицелился и мягко потянул спусковой крючок, удерживая красную точку псевдолазерного прицела на середине груди нарисованного орка.
М-да, туговато — местное оружие пока далеко от совершенства. Надавив сильнее, я услышал звук, похожий на чихание. Внезапно где-то в районе правой ключицы мишени вспыхнуло и начало медленно таять красноватое пятнышко, в то время как точка прицела оставалась на середине груди.
Оригинальный тут тир. Так, теперь два выстрела для контроля. Результат примерно тот же.
Подкрутив колесики на паромете, я выстрелил еще раз.
Лучше, но не идеально.
Еще одна настройка наконец-то привела к сносному результату. Как по мне, паромет имел неплохую кучность, особенно для такого диковинного оружия. Тут же захотелось усложнить задачу, и я перешел к другому стрелковому тоннелю.
— Черт! — Прицелившись, я стразу опустил паромет. Рассмотреть красную точку на далекой мишени было невозможно, придется целиться вдоль ствола и примитивной мушки.
— Дай-ка его мне, — подал голос гном.
Вид у мастера был озадаченный, а вот орк явно задумался. Что-то мне подсказывало, что скоро у Лакиса появится точно такое же оружие.
Что-то подкрутив в паромете похожим на шило инструментом, гном отдал оружие обратно.
— Попробуй.
Прицелившись, я с радостью увидел на далекой мишени красное пятнышко.
Чуда не произошло, и разброс получился изрядным, но все же мне удалось попасть в силуэт орка три раза из пяти. Судя по выражению лица Лакиса, это было серьезным достижением.
Чтобы развеять вызванное манипуляциями гнома опасение, я вернулся к первому тоннелю. Опасения оказались напрасными — мастер был знатоком своего дела, и пятнышко прицела на близкой мишени имело приемлемые размеры.
— Теперь попробуй молниевик, — прогудел за спиной гном.
А вот это сюрприз.
Уже без подсказки мастера я перевел казавшийся мне совершенно бесполезным предохранитель в нижнее положение и нажал на курок. Вылетевшая из моего оружия молния хоть и извивалась, как змея, но ударила точно в обозначенное красной точкой место.
— Круто!
— Только не забывай, что твой молниевик рассчитан на пять зарядов, и один ты уже истратил, — не преминул подметить орк. — Хозяин, конечно, не станет экономить на охране сына, но с Тином будешь договариваться сам.
Да, это довод. Поэтому лучше переведем предохранитель в режим паромета. Сделав еще с десяток выстрелов, я решил, что этого достаточно, по крайней мере на сегодня.
Когда мы поднялись наверх, гном выложил на стойку кобуру с целой системой ременных креплений. Через пару минут с помощью орка и гнома мне удалось прицепить ее к поясу и закрепить на бедре. Странное, конечно, ощущение, но рукоять паромета находилась в удобном месте, да и само оружие выходило из кобуры достаточно свободно. Процесс чуть тормозила длина паромета, но это дело привычки. К тому же теперь застегивать плащ придется только в мирной обстановке, иначе до кобуры не доберешься.
— Ну что, теперь пойдем знакомиться с твоим хозяином? — сверившись с извлеченными из жилетного кармана часами, заявил Лакис. Моя кислая гримаса не ускользнула от его внимания. — Не морщись. Понимаю, что непривычно быть рабом. Для начала лучше всего изображать незнание языка и отвечать односложно. Так не придется величать Йохана хозяином. Да и вообще лучше помалкивай и отвечай кивками.
Гном промолчал, но при этом сочувственно покивал головой, за что я ему был искренне благодарен.
В этот раз мы не стали возвращаться в район Дымки, где располагался Клоповник, а направились прямо к главной усадьбе Корнута Ламеха. Впрочем, так его называли лишь те, кто имел дело с уважаемым купцом и промышленником, входившим в сотню богатейших дельцов города. А вот жителям ночного Вадарак-ду он был известен как Гарпун. Все это орк рассказал, пока мы неспешно двигались вдоль улицы Оружейников.
Не увидев уважительной реакции на кличку его босса, Лакис добавил историю об охотниках на миранов. Оказывается, плавать по местным морям и океанам стал бы только самоубийца, потому что под воздействием драконьей магии там развелось множество совсем уж запредельно жутких тварей. Охотники на миранов хоть и не страдали суицидальными наклонностями, но нормальными их тоже не назовешь. Они спускались к воде на малых дирижаблях и, загарпунив мирана — рыбину, похожую на помесь крокодила с акулой, уходили на высоту.
Самыми отмороженными считались гарпунеры, которые висели в специальной люльке под днищем гондолы и выцеливали всплывавших к поверхности воды миранов.
Вот после этого рассказа я действительно проникся уважением к Гарпуну, особенно увидев, как передернуло орка, рассказавшего, что однажды он видел мирана не в виде вкуснейшего стейка, а вживую. Даже находясь на разделочном столе, после пяти часов перелета с засевшим во внутренностях гарпуном, семиметровая тварь умудрилась откусить руку одному из мясников.
Выйдя на перекресток, мы дождались следующего аналога трамвая и практически на ходу запрыгнули в медленно движущийся открытый вагончик.
Постепенно угловатые дома района Дымки сменились плотно сбитыми, похожими друг на друга как близнецы трехэтажками Песочницы.
На одном из перекрестков квартала мы оплатили проезд и сошли на мостовую, а паровозик с тремя открытыми вагонами попыхтел дальше.
— Давай еще немного пройдемся, — сказал орк, переходя на прогулочный шаг. — Заодно разомнемся и поговорим.
— Можно задавать вопросы? — ухватился я за предложение.
— Попробуй, — ответил орк.
— Кто охотится за Сынком?
— Что я говорил тебе об осторожности? — нахмурился Лакис.
— Извини, — тут же исправился я. — Кому так не угодил Йохан?
— Дело тут довольно темное. Непонятно, каким боком, но Гарпун оказался как-то виноват в смерти единственной дочери советника бывшего примара. Политика у нас — не самое безопасное занятие, поэтому девчонка воспитывалась в соседнем городе и едва успела перебраться к отошедшему от дел отцу, как тут же погибла. Как и где это произошло, непонятно, но Севир Гадан выставил Гарпуна крайним и объявил, что угробит его любым доступным способом. Но при этом сначала заставит пережить смерть сына. Вот такие у нас дела творятся, — довольно искренне вздохнул орк. — Ладно, Гарпун замазан в крови по макушку. В свое время нам пришлось вырезать людей и гномов кварталами. А вот Сынка жалко, пацан хоть и балованный, но вроде не зазнается. Впрочем, сам увидишь.
— И насколько опасен этот Севир?
— У него есть золото, много золота, а это значит, что рано или поздно Сынка достанут. Ты здесь для того, чтобы это случилось как можно позже.
— А если самого Севира…
— Это как раз то, что тебя не касается, — довольно грубо оборвал меня орк. — Все, дальше будет лучше, если ты станешь меньше говорить и больше слушать. Мы пришли.
Я ожидал, что местный олигарх будет жить в элитном квартале, но Гарпун рассудил иначе. Стоявшие плотно, как воины в фаланге, дома Песочницы внезапно расступились, и улица вывела нас к широкому парку. Метров через триста опять шли плотные застройки спального района, а на открытом пространстве расположился большой особняк в окружении какой-то несерьезной ограды. Судя по рассказам Лакиса, Гарпун был калачом более чем тертым, так что невысокий забор в виде стальной виноградной лозы наверняка только выглядел несерьезным. Либо поместье семейства Ламех охраняла репутация его главы. Скорее всего, и то и другое.
На воротах стояли два здоровенных орка в городских костюмах. Зеленокожие почему-то очень недовольно посмотрели на Лакиса, и на территорию особняка мы проходили под их пристальными взглядами, которые я буквально чувствовал спиной.
— Если не секрет, что ты не поделил со своими родичами? — тихо спросил я, когда мы отдалились от ворот на приличное расстояние.
— Родичами?! — не особо стесняясь, прорычал орк. — Дохлый вырых им родич!
Вспышка орка погасла так же быстро, как и разгорелась. Настороженно посмотрев на меня, он все же снизошел до объяснения:
— Они принадлежат клану Трех Клыков, а я родился в клане Серой Куницы. Меня клановая вражда уже не касается, но все равно терпеть не могу их мерзкие рожи. — Заметив, что из меня буквально лезет следующий вопрос, он свирепо добавил: — Что я тебе говорил о пользе молчания?
— Понял, — проворчал я, и дальше мы пошли молча.
Лакис, конечно, не повел меня к парадному входу во дворец местного мафиози, направившись по посыпанной гравием дорожке к правому крылу пятиэтажного особняка.
Свернув за пристройку, мы оказались на хозяйственном дворе с техническими постройками. Между домом и рядами каких-то кустов находились огородные грядки.
Из одного отдельно стоящего строения доносилось кудахтанье, а в открытых воротах второго виднелась передняя часть конструкции на странно больших колесах. Это явно был местный автомобиль — или паромобиль, если верить словам Лакиса о непредсказуемом поведении бензина в этом мире.
Лакис повел меня к самому большому из хозяйственных зданий, которое оказалось общежитием для слуг. Сквозь весь длинный дом шел коридор с дверьми в отдельные комнаты. Посредине находилось большое помещение с обеденными столами, там расположилась очень колоритная компания. В торце длинного стола сидел крупного сложения человек с испещренным татуировками лицом и бритой головой. Уверен, на скрытом одеждой теле представлена целая галерея картин, как у японских бандитов. Узоры на лице человека были похожи на письменность майя, хотя, конечно, ими не являлись. В квадратах на щеках угадывались стилистические изображения кого-то из кошачьих и орла. На лбу был выбит еще какой-то иероглиф. Две темные полосы шли от бровей через нос и губы и заканчивались завитушками на подбородке. Образ завершала кожаная куртка с меховым воротником. На столе лежала похожая на мою шляпа.
С правой стороны от ходячей картины сидел не менее экстравагантный персонаж. Было понятно, что это орк, но какой-то неправильный. Во-первых, он явно не впечатлял ростом. Не удивлюсь, если парень окажется ниже меня. Жесткие волосы орка были скатаны в дреды и стянуты в пучок на макушке. Он был одет в коричневый полукафтан, а на столе рядом с котелком лежал самый настоящий цилиндр. Впрочем, куда еще можно спрятать похожий на спутанные провода волосяной пук?
Третьим в этой компании был гном со стандартной бородой и лохматой шевелюрой, явно никогда не знавшей гребня. И вообще он выглядел как-то несолидно. Красная рубаха навыпуск, кожаная жилетка и высокие сапоги делали из него эдакого укороченного цыгана.
Дав мне рассмотреть присутствующих, а им — посверлить меня хмурыми взглядами, Лакис перешел к знакомству:
— Народ, знакомьтесь, это Ром. — На мою попытку уточнить, что меня вообще-то зовут Романом, он лишь выразительно сузил глаза и продолжил теперь уже по-русски: — Ром, хочу представить тебе телохранителей наследника семьи Ламех. Куам по прозвищу Миран. Ортох по прозвищу Чужой. А это лохматое недоразумение можешь называть Рычагом.
— Почему это недоразумение? — неожиданно для меня на ломанном русском ответил гном. — А в зубы?
Орк тут же продемонстрировал то, на что покусился гном, во всем белоснежно-хищном великолепии. Похоже, у него наблюдалась перманентная дружба со всеми гномами.
— Ирта где-то ходит, поэтому познакомитесь позже. Проводи меня и обживайся. Твоя комната вот эта. — Он ткнул когтем в ближайшую дверь справа.
На выходе из здания Лакис еще раз предупредил меня:
— Больше слушай и меньше болтай, особенно в присутствии Рычага. В принципе он парень безобидный, но язык у него вообще без костей. В сторону Мирана даже не дыши лишний раз. У него не все в порядке с головой.
— Тоже небось гарпунер?
— Да, они с хозяином работали на одном дирижабле. В отличие от остальных, рабского кулона у него нет. С приемышами проблем не должно быть.
— Приемыши?
— Ирта и Чужой — родственники. Она сбежала с братом-калекой, когда его хотели отдать на съедение твирам.
— Кому?
— Ездовым ящерам орков, — чуть подумав, все же сформулировал объяснение Лакис.
— А как калека попал в телохранители?
— Это для орков он калека, — хмыкнул Лакис. — Если понадобится, Чужой, несмотря на рост, порвет тебя как Мурзик грелку.
— Тузик, — автоматически поправил я.
— Что?
— Мурзик — это кошка.
На моей памяти, он впервые ошибся в русских поговорках.
— Пусть будет кошка, — отмахнулся орк. — И еще, совсем забыл сказать. Насчет воровства ты помнишь, но лучше вообще ничего не бери в руки без разрешения, особенно оружие. Важнее другое — по нашему кодексу нельзя прятать часть общей добычи, но, если добыча не является целью, все, что найдешь или снимешь с убитого тобой соперника, можешь забрать себе. Нужно уточнять, куда все это следует нести?
— Тебе, — со вздохом сказал я. — А разве рабам положена добыча?
— И даже премия. У нас рабы — это не собственность хозяина, а, так сказать, пожизненные работники с плавающей зарплатой, точнее премиями. С теми, кто добросовестно делает свое дело, обращаются, как со свободными горожанами. Легче стало?
— Не очень, — копируя жест орка, отмахнулся я. — Еще вопрос. Откуда Рычаг знает русский язык?
— Один из ваших помогал гномам доводить до ума паромобили. Это было, когда Рычаг еще под стол бегал.
— Ты же говорил, что вы занимаетесь торговлей с моим миром всего десять лет.
— Так это мы. Раньше работали люди примара, но потом посчитали, что лотерея с четвертью шанса стать умалишенным — это как-то неэтично.
— А у Гарпуна, похоже, с этикой проблем нет? — проворчал я, понимая, что вопрос, по сути, риторический.
На этом разговор был окончен, и орк, хлопнув меня по плечу, удалился.
Возвращаясь обратно, я услышал женский голос, что-то каркающий на орочьем наречии. Воображение тут же нарисовало эдакую зеленокожую образину.
Ан нет, в комнате отдыха меня ждал сюрприз. С клокочущей хрипотцой Ирта что-то внушала братцу, который покорно выслушивал нотации сестры.
Вид оркской женщины откровенно впечатлял. Во-первых, она была довольно симпатичной. Даже перекатывающиеся под скорее смуглой, чем зеленой кожей мышцы не портили картину. В отличие от орков-мужчин лицом Ирта напоминала скорее арабку, чем негритянку. Тонкие черты дополняли пронзительные серые глаза под скрученными в дреды волосами, которые она носила свободными прядями.
Во время разговора орчанка временами демонстрировала острые, но при этом аккуратные зубки. В общем, на Ирту смотреть было приятно, хотя, как и эльфийка Альха, она находилась вне рамок моих предпочтений.
Компания никак не отреагировала на мое появление и продолжала игнорировать еще пару минут. Решив не форсировать события, я молча удалился в свою комнату и, сняв шляпу и отстегнув кобуру с пистолетом, прямо в плаще бухнулся на кровать. Спать не хотелось, но, несмотря на это, минут через пять навалилась дрема, которую безжалостно согнал Рычаг.
— Вставай, а то проспишь все на свете, — смешивая слова русского и всеобщего языков, практически проорал гном.
— А можно потише? — недовольно проворчал я, вставая и чувствуя неприятные ощущения от сна в одежде.
— Нельзя, уже вечер. Пришла пора Сынку развлекаться, а нам — работать.
— Вечер? — спросил я и, услышав недовольное урчание живота, понял, что полностью с ним солидарен.
Возмущение моего организма нашло живой отклик и у гнома.
— Не бойся, пожрать мы тебе оставили. Заодно выслушаешь наставления от старшого.
В комнате отдыха находилась вся компания. Судя по грязной посуде на столе, они уже успели подкрепиться. Найдя взглядом единственную нетронутую тарелку с какой-то кашей, я молча сел и взялся за ложку.
— Слушай внимательно, — посмотрев на меня, сказал Миран на всеобщем, — повторять не буду. Если что непонятно, переспросишь у Рычага.
В принципе я понимал практически все. Словарный запас самого Мирана обширностью не отличался. И все же удивляло то, что, зная едва ли четверть произносимых слов, я не испытывал проблем с пониманием общего смысла. Раньше подобными талантами я похвастаться не мог. Похоже, этот мир действительно раскрыл во мне нечто потаенное.
Если с пониманием проблем не было, то с внятной формулировкой мыслей на чужом языке все обстояло значительно хуже. Скорее всего, все мои речи на всеобщем местными воспринимались как ораторские потуги чукчи в центре Москвы. Так что я просто кивнул.
Глава телохранителей перешел к делу:
— Сынку все же придется появиться на людях. Поэтому нас ждет веселенький вечер. Внимательно смотрим по сторонам и не тупим. — Нахмурив татуированное лицо, Миран повернулся к продолжающему улыбаться Рычагу: — Зубы спрячь. Тебя это касается в первую очередь. Кто позавчера отлучился за булкой и проморгал стрелка? Если бы не Ирта, лежали бы мы все под метром земли на Свалке.
— Ну, не все, — продолжая скалиться, ответил гном. — У тебя удавки на шее нет.
— Ошибаешься, — практически прорычал Миран. — Гарпун не простит смерти сына даже мне.
Интересно, удавкой гном назвал рабский кулон? Это что, все, кроме татуированного, так сказать, мои братья по несчастью? Ну и еще сестра.
Покосившись на орчанку, я наткнулся на холодный взгляд. Да уж, такая зарежет и не поморщится. Что-то мне не везет на женщин в этом мире. Хотя воспоминания о прошедшей ночи все же скрашивали мрачную действительность.
— Хватит болтать! — как самый настоящий орк, прорычал Миран. — Шутить станешь в могиле, а сейчас слушаем внимательно. Вы останетесь с паровозом, и не для того, чтобы ковырять в носу. Хорошенько поглядывайте по сторонам. Внутрь пойдем я и новичок. Возле Сынка постоянно будет находиться Племяш.
Судя по тому, как синхронно сморщились не только гном, но и орки, таинственный Племяш — еще та заноза.
— Кто поцапается с Племяшом, будет иметь дело со мной лично! — тут же отреагировал на эту пантомиму бывший гарпунер. — Уроды порченые! Совсем расслабились? Жить надоело?! Всё, на выход. Рычаг, разжуй все новичку.
С этими словами Миран подошел к стоявшему у окна столику и начал вооружаться. А арсенал у него был впечатляющим. Два больше похожих на сабли кинжала он закрепил на спине, а в руки взял нечто, похожее на укороченную пищаль с тремя стволами. С оглядкой на мои новые знания было понятно, что это средняя версия паромета. Похоже, гарпунер не очень доверял малым калибрам. Боюсь даже показывать ему свой пистолет.
Орки парометы явно не жаловали и загрузились холодным оружием. Брат повесил на себя уменьшенную копию османского ятагана. Кстати, у орков, охранявших ворота, были аналоги как минимум вдвое длиннее и тяжелее. Основным оружием Чужого являлись рассованные практически в каждую складку сюрикены, ну или нечто, очень похожее на японские метательные звезды.
У Ирты главным оружием служила трехгранная рапира, а для дистанционного боя имелись метательные ножи на перевязи.
Как и следовало ожидать, Рычаг вооружился наиболее продвинуто. К трехствольному среднему паромету он добавил еще два малых, без затей заткнутых за широкий пояс его цыганского наряда. Из холодного оружия у него имелся небольшой, похожий на томагавк топорик. Вместе с вооружением внимание привлекал его головной убор. Вечно всклокоченную шевелюру теперь скрывала практически полная копия шлема первых земных летчиков. Только вместо широких ветровых очков на лбу красовались стимпанковские гоглы с какой-то хитрой начинкой.
Покосившись на Мирана, гном на ломаном русском языке начал пересказывать мне суть речи командира. Останавливать его я не стал. Мало ли, вдруг мое воображение и интуиция слишком вольно обошлись с переводом. К тому же вспомнились слова Лакиса об осторожности.
Наконец-то закончив со всеми приготовлениями, наша компания покинула дом для слуг и вышла на задний двор особняка.
Небо над городом потемнело, хотя до появления звезд было еще далеко. Зато разгорелись «пришвартованные» к таули огромные шары. Они действительно выглядели потрясающе. Такое впечатление, что какой-то кудесник наловил во вселенной целый рой лун и на время привязал своих пленников у крон огромных дерев.
Заметив мой шок, Рычаг ткнул меня кулаком под ребра:
— Ты что, никогда не видел йоллов?
— Это йоллы?
— Да, захлопни рот, и пошли. Не доводи Мирана, как бы потом жалеть не пришлось.
Покосившись на выходящего из помещения начальника охраны, Рычаг тут же направился к сараю, в котором я ранее заметил переднюю часть самодвижущейся машины.
Ага, похоже, он не только телохранитель, но и водитель. Любопытство тут же толкнуло меня за гномом, когда остальные лениво дожидались, пока им подадут экипаж к крыльцу.
Изяществом дизайна паровоз, честно говоря, не впечатлял. Почему паровоз? Потому что слово, обозначавшее этот агрегат, на всеобщем языке составлялось из двух частей: «пар» и «везти». Тогда как для наименования городского парового трамвая использовали слова «пар» и «тянуть». Ну а название дирижабля при мне использовал только Лакис и делал это по-русски. Другие называли воздушный корабль паролетом.
Итак, вернемся к паровозу, который, чтобы не путаться, я решил мысленно называть паромобилем. Больше всего он напоминал старый советский автобус ЗИЛ-8, из которого Глеб Жеглов по-ковбойски палил по бандитам. Впрочем, сравнение очень приблизительное. Чего только стоили его колеса, достойные даже бронетранспортера!
Диковинного вида двигатель не прикрывался капотом. А салон был разделен на три части: кабину водителя, комфортабельную часть для важных персон и, так сказать, грузопассажирскую — с двумя продольными лавками.
Я тут же мысленно забил себе место рядом с водителем.
Мои ожидания о долгом разогреве пара не оправдались. Гном забрался в кабину и дернул за рычаг. Сразу стало понятно, откуда у него эта кличка. Большой рычаг был настоящим произведением искусства. Металлическую поверхность покрывали руны и даже золотая инкрустация, а в набалдашник были вставлены каменья. Дорогая, наверное, штука. Как до сих пор не сперли?
Действия гнома тут же вызвали реакцию внутри двигателя. Пыхнув паром, полумагический агрегат загудел. Гном кивком пригласил меня занять место рядом с собой.
Едва я успел присесть на мягкую подушку сиденья, как гном еще раз дернул антикварный рычаг. Из множества отверстий двигателя ударили струи пара. Сарай тут же заволокло туманом, из которого, как в театре, и выкатился наш паромобиль.
Нужно попросить Рычага дать порулить, только очень осторожно — сразу бросилось в глаза, что для поворота здесь нужно вертеть рулем, как штурвалом на корабле. Это вам не чувствительный руль современной земной машины — нужна привычка.
— Поехали! — радостно заявил гномий Гагарин.
Паровоз резво подкатил к крыльцу дома для слуг. Миран с оркской семейкой полезли в заднее отделение. Затем мы подъехали к черному ходу особняка.
Минут через пять на крыльце появились два парня. Кто есть кто в спускающейся парочке, было понятно сразу. Разницу в статусе молодых людей выдавало как поведение, так и то, как на них смотрели слуги и сидящий рядом со мной гном.
На первый взгляд Йохан Ламех казался вполне нормальным парнем. Выходной светло-коричневый сюртук, запахивающийся на правую сторону, выглядел дорого, но без кичливости, как и тот, кто его носил. На голове Сынка ровно сидел котелок. А вот его компаньон был одет совсем по-другому. Его сюртук был расшит золотистыми нитями, котелок залихватски заломлен набок. На губах Племяша играла ироничная улыбка, но от меня не укрылась безнадега в глазах уставшего от жизни человека.
— Йохан, смотри, — хохотнул Племяш, — это твоя новая игрушка, надеюсь, не самая бесполезная. И чего, интересно, он вырядился в законника? Эй, прорицатель, ты хоть знаешь, во что одет?
— Пауль, хватит доставать людей, — прервал родича Йохан. Остановившись у дверцы в комфортабельную часть паромобиля, он заглянул в кабину: — Тебя как зовут? Ты меня понимаешь? — Юноша старался говорить медленно, четко произнося каждое слово.
— Да, понимаю, — ответил я. — Меня зовут Ром.
— А там как звали? — с намеком спросил Сынок.
— Роман.
— Роман, перебирайся к нам. Хочу с тобой поговорить.
Спорить я не стал и выбрался из кабины. В центральном отделении паромобиля было значительно уютнее. Два мягких диванчика стояли друг напротив друга, а между ними находилась намертво прикрепленная к полу тумбочка с тремя рядами выдвижных ящичков.
Племяш тут же достал себе бутылку с залитым сургучом горлышком и пару бокалов.
— Ему тоже налей, — сказал Йохан, но все же вопросительно посмотрел на меня.
— Лучше не надо, — возразил я. — Не знаю, как повлияет выпивка на мой дар.
— Ладно, — пожал плечами Йохан, взял в руки протянутый другом бокал. — Как тебе у нас?
— Пока не понял, — честно ответил я. — Непривычно.
— Расскажи про свой мир.
Вот и решай, что можно говорить этому мажору, а о чем лучше умолчать. Правда, запретов по этому поводу от Лакиса не поступало, хотя и разрешений — тоже. Что ж, выдадим максимально безопасный ответ:
— Я плохо говорю на всеобщем. Вы мало что поймете. Может, позже, когда научусь говорить получше.
Внезапно взгляд Сынка стал колючим, но через мгновение на его лицо вновь вернулась благодушная улыбка.
— Хорошо, позже так позже. — Утратив ко мне всякий интерес, Йохан повернулся к Племяшу: — Пауль, перестань кривляться, мы ведь не на каторгу едем.
— А куда? — недобро сузив глаза, тут же завелся Племяш. — Опять за мной начнут гоняться всякие сердобольные мамаши. Будь моя воля, мы бы сейчас ехали не в городскую ратушу, а в нежный дом…
Постепенно я начал терять нить разговора двух молодых богачей. Они общались с использованием сложных, пока неизвестных мне слов, а затем вообще перешли на какой-то специфический сленг, так что не помогала даже моя интуиция. Впрочем, возможно, родичи местного мафиозного босса как раз использовали правильную речь, а меня изначально учили, так сказать, «ботать по фене».
Вывод один — нужно срочно исправлять положение. Если придется жить в этом мире, то лучше делать это в среде нормальных разумных, а не на городском дне.
Записывать при «работодателях» я не решился, поэтому просто запоминал самые сложные слова.
Занявшись лингвистическими изысканиями, я пропустил детали поездки и очнулся только тогда, когда паромобиль остановился, опять окутавшись клубами пара. Не самая удобная ситуация в плане защиты потенциальной жертвы киллеров. Смотри-ка, я уже начал думать как заправский телохранитель.
Похоже, эта мысль не давала покоя не только мне, потому что в открывшуюся дверь полез Миран. И выглядел он устрашающе, поигрывая зажатым в руке кинжалом.
Неужели мое приключение закончится прямо здесь и мы с Сынком синхронно уйдем в неведомые дали? Моя рука дернулась к паромету, но лишь дернулась. Страха не было вообще, а своим новым умениям я уже научился доверять.
— Руку, — без реверансов потребовал бывший гарпунер.
Судя по реакции Йохана, он был хорошо знаком с характером старого соратника своего отца, поэтому безропотно протянул левую руку.
Миран коротко ткнул в запястье своего подопечного кончиком кинжала и, отобрав у Племяша недопитый бокал, подставил его под скупые капли крови. Дальше его поведение стало еще более странным. Сунув бокал мне под нос, бывший гарпунер коротко приказал:
— Пей.
— Еще чего, — напрягся я. — Зачем это?
Татуированное лицо исказила злая судорога, но, судя по всему, он решил, что будет проще все объяснить, чем силой вливать в меня смешанную с алкоголем кровь.
— Кровь — это носитель ауры. Маг сказал, что так ты сможешь чувствовать Сынка на расстоянии.
Судя по тому, как Йохан поморщился, неофициальное прозвище при нем упоминал только Миран.
Не то чтобы я поверил этому не совсем нормальному мужику, но спорить было явно небезопасно. К тому же в бокале было грамм сто явно крепкого алкоголя и всего пара капель чужой крови. Быстро проглотив содержимое, я почувствовал теплую волну, пробежавшую по пищеводу и мягко разошедшуюся по желудку. А неплохие напитки употребляют местные богатеи.
После принятой внутрь крови Сынка ничего особо не изменилось. Только чуть ударило в голову от алкоголя. Наградив меня свирепым взглядом, Миран выбрался наружу. Я последовал за ним. Последним экипаж покинул Племяш, дурашливо подталкивая Сынка.
Пар уже давно осел, и я увидел огромный двор, на котором в хаотичном порядке были расставлены паромобили различных моделей. Хотя какие там модели! Никакого стандарта. Описать все разнообразие дизайна было трудно. Один даже откровенно напоминал катафалк начала двадцатого века. Хотелось бы посмотреть, кто разъезжает в таком готическом экипаже.
— Остаешься с паровозом, — скомандовал Миран сидящему за рулем гному и двинулся вперед. За ним последовали оба франта, а семейка орков заняла места на флангах. Мне оставалось лишь прикрыть тыл.
Так, начинаем работать, пока меня не угробили вместе с этой гоп-компанией. Прислушавшись к своему состоянию, я ощутил лишь любопытство и дрожь перед неизвестным. Страха не было, но не факт, что это гарантирует нам безопасность.
Наш паромобиль припарковался у одной из стен какого-то здания, так что оставалось пройти метров двадцать до угла и через небольшую калитку в опутанной густыми побегами какого-то ползучего растения ограде выйти на ярко освещенное пространство.
Все вокруг заливал свет магических ламп, заставлявших вечернее небо завистливо тускнеть. К тому же сейчас мы находились гораздо ближе к стволам таули, здесь их тень была значительно глубже.
В отличие от нашего транспорта, паромобили других гостей сначала останавливались перед огромным крыльцом с широкой лестницей, а уже затем уезжали на парковку. Похоже, наши действия — это один из финтов Мирана.
Пройдя вдоль фронтальной стены здания, мы подошли к крыльцу и остановились. Дальше пошли только Сынок и Племяш, а мы с Мираном свернули ближе к стене и прошли в дверь, спрятанную за аккуратно подрезанными кустами.
Миран явно был здесь не в первый раз и уверенно шел по коридорам. В итоге мы оказались в помещении для слуг. С одной стороны стояли ряды стандартных шкафчиков, а с другой расположились столики и диваны для отдыха прислуги, в данный момент не занятой обслуживанием гостей. Сейчас здесь никого не было. Оно и неудивительно, при такой-то нагрузке.
Судя по всему, от бального зала нас отделяла только стена, за которой вперемешку с обрывками музыки словно гудел огромный рой пчел.
— Чужой, — тут же развалившись на диване, обратился Миран к орку, — сбегай к своим и принеси чего-нибудь пожрать.
Ирта последовала примеру командира и плюхнулась на диван, явно не возражая против использования своего брата в качестве посыльного. Я выделяться не стал и облюбовал себе мягкое кресло у столика.
Жаль, что говорливый гном остался у машины. Судя по нарочито холодным лицам человека и орчанки, рассчитывать на общение не стоит.
Минут через пять появился орк с подносом, на котором громоздились разнообразные деликатесы и стопка тарелок.
Набрав себе самых оригинальных на вид закусок, я вернулся в кресло.
Так, что тут у нас? Это явно что-то рыбное, а это очень похоже на мясные котлеты. Очень вкусные. Только почему они зеленые? А вот красноватые кубики, несомненно, имели растительное происхождение. Кулинарные исследования и тяжесть в животе немного утомили меня и погрузили в легкую дрему.
Внезапно страх хлестанул по мне, словно плетка. Затрясло от озноба, и на коже выступил пот. Так страшно мне не было никогда в жизни. Но что, как, откуда?!
Миран мгновенно заметил изменения в моем состоянии.
— Что случилось?
— Не знаю, — забормотал я, скрючившись в кресле.
Боли не было, только страх. Я чувствовал себя пассажиром несущегося под откос поезда — знаю, что впереди гибель, но ничего поделать не могу, потому что в вагоне просто не предусмотрен стоп-кран. Даже выпрыгнуть не получится. Судорожно вздохнув, я ощутил прилив сил. Так, еще раз. С трудом проломив корку паники, я все же сумел сделать медленный и очень глубокий вдох. Казалось, энергия забурлила в легких и ударила в голову. Страх начал расслаиваться. Нет, он никуда не ушел, но стал каким-то упорядоченным и больше не мешал думать и двигаться.
— Сынку грозит опасность.
Мирану явно не понравилось, что я не назвал Йохана хозяином, но он решил оставить разборки на потом.
— Какая?
— Да откуда я знаю! — Ситуация начинала меня злить.
Злость — это хорошо. Стало еще легче.
— Тебе нужно оказаться рядом с ним. Может, поймешь, что и как, — принял решение Миран.
— Вот уж не думаю.
На мое ворчание бывший гарпунер обратил внимание не больше, чем на жужжание мухи. Он ухватил меня за руку и поволок к двери. Замявшись у выхода в зал, Миран начал действовать. Он буквально содрал с меня плащ и шляпу. Кобуру с пистолетом я снял сам.
Второй жертвой произвола бывшего гарпунера стал пытавшийся прошмыгнуть мимо нас лакей с подносом. Блюдо с закусками Миран передал мне и так же грубо начал раздевать беднягу.
Мне казалось, что все это сон, особенно когда в чужой ливрее и с неудобным подносом в руках я шагнул в огромный, ярко освещенный зал.
Зарождавшуюся панику перед пестрой толпой немного погасило полетевшее вслед напутствие старшего телохранителя:
— Маг сказал, что ты сможешь найти его, когда захочешь.
Ну и как мне это сделать, если даже удержать норовящий грохнуться на пол поднос с какими-то закусками кажется тяжелейшей задачей? Ну что, интуиция, вывози, родимая.
Задав себе вопрос о том, где может быть мой подопечный, я практически наобум нырнул в толпу. Абсолютно бредовый способ поведения в критической ситуации, ведь никакого явственного отклика не было, лишь догадка. Но другой альтернативы не имелось даже в теории.
Действовать нужно быстро, ведь от этого зависит и моя жизнь.
Еще раз убедив себя в том, что это всего лишь сон, я с наглой веселостью начал лавировать между ярко одетыми людьми и не совсем людьми.
Легкие уколы беспокойства, практически незаметные за пеленой расслоенного страха, заставили меня обратить внимание на слуг, отличавшихся от других особо крепким телосложением. Эти ребята быстро вычислили во мне самозванца и медленно, но уверенно начали обходить со всех сторон. К счастью, за минуту до того, как меня взяли в клещи, впереди показалась компания Йохана. Кроме Племяша в ней были две девушки приятной наружности в платьях с пышным подолом и довольно откровенным декольте. Девушка в голубом платье буквально гипнотизировала Сынка, а его родич заигрывал со скромняжкой, явно не привыкшей носить такой откровенный наряд.
Меня вновь обдало холодом, что заставило ускорить шаг. Взвинтили темп и мои преследователи. Вокруг нас удивленно загудели гости. Этот звук отвлек Пауля от скромняжки. Увидев меня, он шагнул навстречу.
— Все нормально, — сказал он настигшим меня слугам. — Это наш человек.
Заступничество мажора не особо подействовало, и в меня вцепились очень крепкие руки.
— Ты что творишь, идиот? — прошипел Пауль. Значение последнего слова я додумал и наверняка не ошибся.
— Опасность.
Что еще можно ответить в такой ситуации?
— Кто? — Злость на лице Пауля сменилась беспокойством.
Находясь в непосредственной близости от объекта защиты, я тут же понял, что угроза исходит от дамы в голубом.
— Она.
Услышав меня, Пауль растерянно шагнул к парочке молодых людей, которые не отрывали глаз друг от друга.
И только произнеся обвинение, я наконец-то смог сконцентрироваться. Как только мой взгляд коснулся губ незнакомки, оторваться было уже невозможно. Казалось, я смотрю на бутон ядовитого цветка. Информации не было вообще — только догадки, но я почему-то не сомневался, что поцелуй незнакомки станет для Йохана последним. А что касается меня, то обидно будет умереть от поцелуя, особенно если целуют не тебя.
Словно прочитав мои мысли, незнакомка вонзила свой взгляд уже в меня. Одновременно с этим она шагнула к Йохану и положила ладонь на его затылок. Парень же в этот момент глупо улыбался и ничего не делал.
— Не дай поцеловать! — абсолютно растеряв словарный запас, на ломаном всеобщем крикнул я.
Мой голос наконец-то смахнул с Пауля нерешительность и обнажил его действенную натуру.
Следующий его шаг стал намного стремительнее предыдущего, а затем был жесткий удар ногой в бок красавицы. Хрупкое тело тут же отбросило в сторону. Красотка попыталась зацепиться за Йохана, но Пауль успел ухватить его за одежду с другой стороны. Незнакомка упала на пол и немного проехалась по хорошо начищенному паркету.
Она резво извернулась и встала на четвереньки. Миленькое лицо исказилось, а под красивыми и смертельно опасными губками блеснули клыки.
— Шираза, — дружно выдохнули все вокруг.
Незнакомка подобралась для прыжка, но прыгнуть ей не дали. С трех сторон ударили тонкие молнии, заставив хрупкое тело забиться в конвульсиях. Затем два крепыша в ливреях придавили девушку к полу. Она невероятно быстро пришла в себя и попыталась укусить за руку одного из охранников. Второй недолго думая двинул ей здоровенным кулаком в висок. Тело незнакомки обмякло.
Грубо, конечно. Лично я не стал бы поднимать руку на такую обаяшку… лучше расстрелять издалека, желательно используя пулемет с очень длинной лентой.
Ширазу, что бы это слово ни значило, куда-то уволокли. Меня тоже потащили к одному из боковых выходов. Пауль и выглядевший пришибленным Йохан двинулись следом.
Страх отступил полностью, что позволило мне вольно дышать и думать. На его место тут же пришло любопытство, потому что в этом зале было очень много интересного.
Сразу в глаза бросалась некая дифференциация по одежде. Причем расслоение шло не только между представителями разных рас, было и внутреннее разделение. Часть гномов одевалась в куцые пиджачки, фраки и сюртуки. Они довольно коротко стригли бороды и щеголяли залихватски закрученными усами. Другая часть подземных жителей имела окладистые, порой заплетенные в косицы бороды и носила нечто, похожее на индийский шервани — пиджак до колен и ниже.
Эльфы тоже разделились — одни одевались в изящные, искусного пошива кафтаны из тонкой ткани, а другие рядились в просторные одежды из воздушного материала. Причем эти наряды были практически одинаковыми у обоих полов представителей ушастой расы. Орков в зале было мало, и все они одевались в привычные для местных жителей городские наряды.
Только один раз на моем пути показался орк, похожий на африканского царька на приеме у английской королевы. Начнем с того, что только у этого зеленокожего здоровяка имелся головной убор. Точнее, некая конструкция из его собственных волос, палочек и перьев. У остальных на головах ничего не было. Я уже знал, что в этом мире распространены привычные мне традиции в плане ношения головных уборов в помещениях. К тому же торс орка оказался обнаженным, нижнюю часть его тела прикрывала странная юбка. Ни ее, ни удивительную бляху на широком поясе рассмотреть не удалось, потому что меня пихнули в дверь и поволокли по коридорам.
Транспортировка моего тела проходила таким образом, что мне практически не приходилось работать ногами. Этот сумбурный путь вполне ожидаемо закончился в подвале. Там нас с внезапно озверевшей девушкой распихали по разным камерам.
Хоть за это спасибо.
Осмотрев узилище, я с поразительным спокойствием, не снимая ливреи, улегся на топчан и уснул. Страха не было вообще, что меня откровенно радовало.