Глава тридцатая

Пристроившись к обозу торговцев, что возвращались из Городища, я без особых проблем миновал сначала таможенный пост у границы княжества и земель Желтого озера, а потом и достиг торгового каменка, близ которого, на холме, высилась недавно построенная крепость.

– Кхе… Кхе… Надолго ли на постой? – интересовался простуженный хозяин постоялого двора на окраине торгового каменка.

– На два дня, – ответил я и снял с пояса кошель, – осмотрюсь пока.

– Тут у нас своих наемников хватает, – определив мою принадлежность к профессии, сказал хозяин постоялого двора и снова зашелся кашлем.

– Но не все берутся сопровождать обозы по северу княжества.

– Так звереголовые же, – отойдя от кашля, хозяин пожал плечами, – не каждый решиться.

– Я могу провести…

– Видно, Большая луна направила тебя ко мне, – хозяин постоялого двора повернулся к углу в корчме, где висела местная религиозная атрибутика и поклонился, – брат мой старший никак не может до одной северной заимки обоз довести… осенью не получилось, а у него там меда десяток бочонков стоит… весной-то цена будет на него о-го-го!

– Протоками мерзлыми могу провести, да тропами.

– Ты вот что… ешь, отсыпайся с дороги, а я завтра утром за братом пошлю… он и ноготками не обидит, если возьмешься вывести его товар из княжества.

– Договорились, – кивнул я на стол у стены, – и мяса побольше к похлебке подай.

– Иди, наемник, садись, я сам все принесу…

Вот так… как говорят в том мире, который я все реже вспоминаю, «сколотил состояние, владея инсайдерской инфой», именно! Никто кроме меня в княжестве не знает, что этой зимой набегов не будет, и пусть не знает. Пусть держат гарнизоны по северным границам, и Тарину с его лихоимцами послабление, и хартам. Я закончил с ужином и, отпив добрую половину кружки вина, отодвинул засаленную штору и посмотрел в окно – начиналась метель… вовремя я успел добраться, неспроста, значит, последние сутки пути в голову лезли слова из старой песни:

С таким ветром, что поднялся, дорогу быстро переметет в низинах, да уж, похоже, застрял я тут…

– Еще вина подать? – вывел меня из раздумий хозяин постоялого двора и кивнул на картину за окошком, – если за метель волнуешься, то напрасно, всю последнюю неделю отряды да обозы из-за пустыни прибывали, в день по паре сотен, а то и больше, в крепость тесно набились. Уж несколько раз так было, соберется тысяча и выходит на марш, в княжество идут, вперед тягловых лошадок пускают с тяжелыми санями – тракт чистят.

– Тысяча? – искренне удивился я.

– Да, – вздохнул хозяин постоялого двора, – поговаривают, будто иноземцы, как протоки вскроются, решили хартов извести, да рода непокорные.

– Опять смута в княжестве на долгие времена, – покачал я головой.

– Не только в княжестве, – присел на стул рядом мой словоохотливый собеседник, – в землях Желтого озера тоже люди недовольны.

– Чем же?

– Как это чем? – Придвинувшись ко мне и понизив голос ответил тот, – императрица объявила, что наши земли тоже принадлежат Трехречью и входят в империю, а когда такое было-то! Эти земли всегда свободны были, да, небогаты наши каменки, но сколько веков жили укладом своим… а тут явились!

– Так вы же тут обособлено живете, каждый купчишка сам себе князь, вот и дождались гостей незваных. А незваный гость, он хуже тат… хуже икерба!

– Правда твоя в этом, наемник… Только делать-то теперь чего?

– А я почем знаю? Ладно, разморило меня совсем, пойду спать.

– Так что, я с братом поутру наведаюсь?

– Да, – кивнул я и побрел к себе в комнату.

А утром я проснулся оттого, что со стороны крепости на холме, несколько раз протрубили в рог и пробили в маршевые барабаны. Я вылез из-под одеяла, бросил его на ледяной пол и, накинув кафтан на плечи, прошел к окошку и вынул тряпичную пробку отдушины, чтобы лучше все рассмотреть. Метель стихла, снег искрился под лучами яркого утреннего солнца, а из ворот крепости тянулась черная лента… Голова колонны вдали уже давно свернула за лесок в низине, а хвост из ворот еще не показался. Всадники, пехота, несколько десятков длинных саней бодро так скакали, шли и ехали на юго-запад, в Трехречье.

– Сколько же вас? – тихо сказал я вслух и, поежившись, заткнул отдушину.

Комната изрядно выстудилась за ночь, хоть по стене рядом с кроватью и поднималась каменная кладка трубы кухонной печи. Чувствуя, что от холода начну вот-вот стучать зубами, я начал быстро одеваться. Наконец, заправив ремешки пояса и проверив, как закреплено оружие, я накинул на плечи кафтан и спустился в харчевню, где немногочисленные постояльцы уже занимали места, собираясь завтракать. Кивнув хозяину, сел за свободный стол и в этот же момент в харчевню, проклиная погоду, вошел грузный мужчина, привычным жестом он взял стоящий у двери видавший виды веник и обмахнул сапоги и полы кафтана от снега. Внешне он очень напоминал хозяина постоялого двора, разве что толще и старше на десяток лет. Братья разговаривали и вежливо ждали, пока я разбирался с завтраком и пил, к слову, очень неплохой травяной чай. Когда же я стал набивать трубку табаком, что мне презентовал Тарин, братья присели ко мне.

– Ты ежели берешься, – «взял быка за рога» купец, – то выезжать сегодня надобно, пока войско иноземное недалеко ушло, хоть полпути за ними пройти, и то уже спокойней будет.

– Звать-то как тебя? – выдохнул я к потолку дым.

– Чего? А, Димкан я, рода не знатного, но и небедного, мёдом торгую, хмельными настоями да травами. Так что скажешь?

– Сколько платишь? – напустил я важности.

– Дюжину ноготков золотом, и сотню серебром.

– Щедро…

– Так и я про что, так что, берешься?

– Кто в обозе будет?

– Сыновья мои и еще двое возниц… четверо саней всего.

– И все?

– Так если хитро проведешь, как брату говорил, так и не нужно больше людей-то, – лукаво улыбнулся купец.

– От звереголовых-то я может, укрою обоз, но в княжестве вот-вот смута начнется, многие рода не пускают из этих земель никого через свои владения, лихоимцев по лесам да рощам прибавилось… в каждые сани еще по человеку надобно, да и зверь дикий лютует.

– Будут люди, – снова улыбнулся купец, – и стрелки хорошие, и ратному делу обучены, это я просто проверить решил, а ну как ты пройда хитрый… не гневайся, наемник… я всякого повидал, оттого и проверял, молод ты, да стати в тебе… мои возницы покрепче будут.

– А ты не смотри, что я худой и кашляю, – вырвалось у меня.

– Чаго?

– Проверить хочешь? – нахмурился я.

– Да не гневайся ты… и мою заботу уразумей, товару ты повезешь немало, так еще по дням в пути особливо важно. А проверить… вот скажи, давно ты в наемниках?

– Нет, – честно ответил я, – но наставник мой многому меня научил.

– А где он сейчас?

– Пал у Желтого камня, не много нас тогда выжило.

– Так что же, и ты там был?

– Был…

– Знатная рубка была, сказывали в посаде мне про ту битву… Что ж, тогда спокоен я, вот, – Димкан уважительно, хотя скорее извиняясь, кивнул и выставил на стол кошель, а рядом положил три золотые монеты, – сотня серебром и три золотых ноготка, привезешь товар, отдам остальное.

– Тогда собери мне еды на три дня, флягу настоя крепкого, да прикажи сани мои запрячь, – обратился я к хозяину постоялого двора и смахнул монеты в карман кафтана, – а я пошел собираться, буду у моста через протоку вас ждать.

Спустя час пять саней покинули торговый каменок у Желтого озера, в мои и без того тесные дровни подсел долговязый парень, старший сын Димкана Маст. Огненно-рыжая копна волос, торчащая из-под шапки, конопат и скуласт, лет на пять старше меня, как показалось. Из оружия у него был внушительных размеров тесак в ножнах на поясе, колчан с охотничьим луком и длинными стрелами, а также копье с массивным древком и широким и наконечником.

– Держи, – передал я ему вожжи, когда мы поравнялись с холмом, на котором возвышались стены крепости иноземцев, – правь пока светло, стемнеет – подменю.

– Давай, – согласился тот и перебрался вперед, а я развалился в дровнях на соломе, подняв ворот кафтана…

Частокол из приличной толщины бревен, не менее тридцати сантиметров в диаметре, возвышался метров на пять, по обе стороны арки ворот две небольшие караульных башенки, ворота в арке приоткрыты, за ними видна поднятая массивная железная решетка. Вообще насчитал еще семь башенок, кроме тех двух, что рядом с воротами, пролет стены меж башенками был не менее двухсот метров, сама крепость почти квадратная, то есть два пролета на сторону, это уже четыреста метров… да уж, площадь немалая, и личный состав гарнизона может исчисляться действительно тысячами. Видно, что одну из стен и угол со стороны дороги из княжества начали обкладывать камнем… тоска, к концу следующего лета это будет такая цитадель, что… ладно, чего сейчас думать, главное рассмотрел, а поеду обратно – еще раз посмотрю. Караульных на стенах, кстати, немного, я всего десяток шлемов насчитал, что «прогуливались» за стеной и торчали из-за частокола.

В скором времени мы достигли таможенного форта, что приказал построить князь Талес еще в прошлом году, да вот только строительство так и не закончено. Бросила его княжеская дружина за ненадобностью, теперь тут что-то вроде постоялого двора, есть княжеская служба вестовых, да большие конюшни. Форт стоял у перекрестка восточного тракта, старой протоки и изгибающейся параллельно ей дороги на юг. Иноземное войско черной змеей извивалось на горизонте, двигаясь на юг, ну а нам теперь в другую сторону.

– За мостом на протоку съезжай, – наклонился я к Масту, – к вечеру будем у северной окраины Красного леса, через него проедем и снова протокой на север.

– Через Красный лес? Ночью? – повернулся ко мне и выпучил глаза купеческий сын.

– Да лихоимцы ночью сами схоронятся, а зверь к пяти саням не сунется.

– Пошла! – Маст отвернулся, хлестнул лошадь, и я даже заметил как его плечи немного осунулись… Боится, но супротив наказа отцовского не пойдешь, сказано во всем наемника слушаться, значит, так и быть тому.

А я снова развалился в дровнях и погрузился в тяжелые думы… о тысячах иноземцев, об активности хранителей, о грядущей смуте и, похоже, не просто большой войне, а как говорят в моем мире – геноциде. Харты дружелюбный и трудолюбивый народ, но он очень мешает экономическим планам империи. Хорошо бы Тарин хоть какое войско успел собрать и вооружить, чтобы продержаться до исхода народа Шахара. Теперь, я увидел все своими глазами, эти масштабы экспансии, понял замыслы императрицы, о которых ходят слухи и мозги просто закипали. Я был внешне спокоен, но внутри была такая паника и ужас, что даже какие-то видения начинали мелькать, как только я закрывал глаза. Ладно, есть проблема, точнее, целый комплекс проблем и надо просто в более спокойной обстановке искать варианты их решения. А пока у меня есть замечательная возможность провести разведку северных территорий княжества, посмотреть и послушать…