В тот же день они сняли апартаменты в центре оазиса, затолкали в угол широкого балкона телегу и предались отдыху, впервые за неполные двадцать лет супружеской жизни! Ло настояла взять в аренду лимузин с водителем, чтобы не ходить пешком на пляж, да и вообще, для общего комфорта. Гр согласился. Он понадеялся, что дорога прогнётся под тяжестью шикарного авто и перестанет кочевряжиться. Так оно и вышло. То ли дорога не распознала проходимца, то ли ей надоело с ним возиться, так или иначе Гр стал ездить по трассам, не заботясь о том, что может быть сброшен с них. Он купил себе футболки с воротничками, шёлковые шорты в ярких цветах, кожаные шлёпанцы и через месяц заметил, что борода его загустела, закучерявилась. «Наверное, от омаров!» — с восторгом подумал Гр, решив и дальше налегать на морские продукты.

— Вот оно счастье! — сказал он как-то вечером, сидя в шезлонге на открытом балконе и с наслаждением закуривая сигару.

Дневная жара сменилась лёгкой прохладой, в тихом воздухе пахло морской солью и барбекю, внизу расстилался город-оазис весь в огнях и гирляндах, похожий на сказочную картинку, в комнате на столе стояла ваза, полная денег, сын пил пиво в гостиной — всё говорило о счастье. Жизнь наладилась.

— Дорогой, — отозвалась Ло, — ты исполнил одно обещание и вывез меня за границу, теперь осталось только шубку купить, норковую, и найти волшебное дерево. — Она деловито поправила на плечах голубое боа из перьев страуса и продолжила пить фруктовый коктейль, мелкими глоточками потягивая его из длинной трубочки, стараясь делать это как леди.

— Куплю, — лениво произнёс супруг. — Вот немного отдохну, подыщу место для свинарника и пойдём покупать тебе шубку. Только зачем? В сорокоградусную-то жару?

Слова о волшебном дереве он проигнорировал.

— Затем, что мечта должна исполняться! — ответила Ло.

По правде говоря, о свинарнике Гр думал с большой неохотой. К чему эта затея? Какая разница, по какой причине ему завидуют, по причине ли свинарника, в связи ли с Фециром или потому что он ездит на лимузине? Череда прекрасных, солнечных дней, проводимых на пляже и украшенных вечерними ужинами в ресторанах, отвлекала от практических мыслей. Воспоминания о пограничном капитане, об украденных стволах, о Систе и корабле не беспокоили его. Гр был весел и бодр, как никогда прежде.

Незаметно пролетели три летних месяца. Наступила громкоголосая осень, и Вяз пошёл в последний, двенадцатый, класс, развеселив родителей своим намерением во что бы то ни стало получить среднее образование. Им казалось странным, что к двенадцатому году обучения школьник ещё способен сохранить интерес к учёбе. Сами они продолжали развлекаться, радуясь тому, что тепло не заканчивается — в отличие от денег, которых становилось всё меньше, но об этом супруги старались не думать, полагаясь на фортуну.

Ло расстраивалась по единственной причине: ей удалось найти волшебное дерево, но встреча с мечтой оказалась столь горькой, что хотелось поскорей забыть о ней. Не так давно они с мужем отдыхали в ночном клубе. Гр быстро напился и принялся хвастаться перед эхвынцами, разглагольствуя о принципах успеха. А Ло отправилась бродить по клубу, ведь надо же было показать публике свои завитые, выкрашенные в жёлтый цвет волосы, свои открытые плечи и ноги, тоже открытые почти до бёдер. Потягивая коктейль и пританцовывая, она вдруг очутилась перед высокой дверью, над которой на всех языках мира было написано: «Волшебное дерево!»

Ло обомлела. Передав коктейль официанту, проходимка открыла трясущимися руками дверь и вошла в комнату, которая вся блистала и сверкала в лучах прожекторов, направленных в центр, туда, где стоял высокий круглый столб. Верхушка столба была украшена крупными зелёными ветками с висевшими на них большими плодами, а вокруг него и по нему ползали прекрасные стройные эхвынки, одетые в прозрачные трусики. Их обнажённые тела, обмазанные чем-то липким, казались верхом совершенства, их жесты завораживали. Они были красивы той красотой, о которой мечтала Ло. Звучала музыка. Её темп делался всё быстрее, быстрее. Реагируя, столб закачался, завибрировал и с него посыпались плоды. Они падали на прекрасных эхвынок, которые не успевали от них увернуться, и оставляли вмятины на стройных телах. Падали на пол, раскалывались пополам, брызгали на присутствующих своим густым коричневым соком или не разбившись катились под ноги зрителям.

Мужчины повскакивали со своих мест и кинулись к столбу. Всё смешалось. Ло выбежала из комнаты.

Мужу она ничего не сказала, только стала грустить иногда, понимая, что уже ничто, ничто ей не поможет сделаться красивой. Зато Гр веселился от души, без оглядки на присутствие мечты, сделавшейся вялой и безжизненной. Проезжая мимо банка, который выдал им кредит, он каждый раз кричал, высунувшись из окна машины:

— Ну, как там поживает наш Фецир?

И громко хохотал, довольный, что ему не успевали ответить.

…Однажды случилось непредвиденное: в далёкой Умерике лопнула центральная биржа. Взрыв оказался настолько сильным, что волна от него докатилась до южных районов Эх-Вынии. Волна ударила в дверь валютного отдела, и банк, где стоял на приколе Фецир, развалился прямо на глазах опешивших супругов, едва не придавив их обломками.

— Уж не проделки ли это Нанайца? — испуганно спросил Гр, вжимаясь от страха в кожаное сиденье. Он внезапно сник и загрустил. Увиденное подействовало на него угнетающе.

— Зачем ему устраивать такое? Это кто-то из местных, — засомневалась Ло, впрочем, тоже порядком напуганная.

— Назло! — высказал предположение Вяз. — Узнал, что вы заложили Фецир, да и взорвал его.

Гр приказал развернуть машину. Приехав в отель, он забился под телегу и лежал там, не отвечая на взволнованные вопросы Ло, жестами показывая, чтобы она от него отстала. Дождавшись, когда жена удалилась в спальную и занялась там приготовлением фруктовой маски для лица, Гр выполз из своего укрытия и, захватив бутылочку «Маисовки», сбежал из отеля. Проходимец знал, куда идти и где искать спасение от охватившего его страха. В центральный парк, там обитали местные стрекозы. Его тут же окружила стая насекомых. Они начали трогать тонкими лапками его плечи, голову, руки, безудержно стрекоча и возбуждённо дёргаясь. Гр почувствовал, что погружается в тяжёлый знакомый туман.

Очнулся он много дней спустя, когда сильные волны эхвынского моря ударили в него со всей силы, оставив на искусанной стрекозами спине едкую соль.

— Мама! Ло! — закричал Гр, чувствуя невыразимую боль во всём теле. Открыл глаза и увидел, что лежит в разодранной одежде на пустынном берегу, вдали виднеется зелёный оазис, а рядом стоит Нанаец на лыжах, а за ним возвышается Фецир во всём великолепии технического прогресса.

«Мираж», — разочарованно подумал Гр, закрыл глаза и вознамерился заплакать.