Традиция отправлять бумажных змеев в небо пришла из такого далёкого прошлого, что никто толком не знал, что она означает. Все занимались этим делом ради забавы, не задумываясь о смысле игры. Множество ярких конструкций в форме причудливых растений, диковинных насекомых, животных и рыб каждый день поднималось вверх, превращая воздушное пространство над страной в неповторимый парк. Можно предположить, что именно желание сделать небо похожим на банановый лес заставило первобытного эхвынца смастерить из рыбьей кожицы первого змея, раскрасить его в зелёный цвет и запустить над жилищем. Никто не может сказать определённо, сколько прошло с того времени лет, ясно одно — змей прижился.

За несколько тысячелетий он изменил свои формы, полюбил бумагу и наплодил такое большое потомство, которое едва умещалось в эхвынском небе, временами образуя там змеиное столпотворение. Тысячи змеев парили в воздухе, закрывая крыльями горизонт. Всем казалось, что это летают детские сказки. Эхвынцы радостно смеялись, пытаясь потрогать пробивающиеся между хвостами воздушных змеев солнечные лучи, и с хохотом показывали на белые облака, которые, робея перед народной фантазией, торопливо разбегались, освобождая место для бумажных завоевателей.

По стране носились счастливые люди. Задирая головы, крича и прыгая от восторга, они дёргали за верёвки, понуждая змеев взлететь как можно выше. Удивительно, но никто не мешал друг другу! В последний момент перед тем, как столкнуться, кто-нибудь ловко увёртывался, и толпа продолжала двигаться хаотично, как и прежде. Правда, если на пути попадался иностранец, все тут же останавливались и начинали недоуменно оглядываться, не понимая, что произошло. Подождав, пока смущённый человек удалится, люди снова приходили в движение. Они бежали туда, куда их звал воздушный товарищ. Они глядели в небо, где распускалась волшебная крона большого дерева, корни которого начинались в их руках. И это было восхитительно. Эхвынцы на секунду замирали, сражённые силой коллективного труда, и неслись дальше, не замечая иронического скепсиса, который в виде презрительной усмешки посылали им вслед иностранцы, стоящие на обочине веселья и злобно покусывающие ногти.

Как-то один неугомонный эхвынец, увлёкшись бегом, развил такую скорость, что не заметил, как поднялся в воздух вместе с бумажным змеем, и это стало открытием. Отложив наземные дела, люди всерьёз занялись полётами. Они поднимались в небо при первой возможности, забывая про дороги и про женщин, чтобы, очутившись на высоте, заняться осмыслением жизни. Многие начинали сочинять стихи, придумывать песни, рисовать картины, считая, что только через прекрасное можно прийти к истине. Скоро в Эх-Вынии развился новый вид искусства — воздушный, который включал в себя не только музыку и литературу с живописью, но и танцы.

Рождённая из невинного желания разукрасить небо, игра со змеями превратилась в национальное хобби, с одной стороны, и в большую проблему для международной авиации, с другой. Невозможно представить, что испытывал сидящий в кабине воздушного лайнера заморский пилот, когда видел за окном счастливое лицо эхвынца. Появившись на одну секунду, чтобы нахально улыбнуться, лицо исчезало. Скоро лётчики могли и без приборов определять, что самолёт пролетает над Эх-Вынией. Стоило немного зазеваться, как радостная физиономия уже торчала в иллюминаторе, вызывая панику среди пассажиров. Приходилось отклоняться от курса и лететь, ориентируясь на интуицию. Лавировать между юркими змеями было непросто, но запретить воздушные игры никто не смел — дорожа национальным самосознанием, страна оберегала свои традиции.