Разговор между представителями Минпромторга и автомобильного концерна «Фольксваген» велся по всем правилам дипломатического протокола. Два солидных немецких господина представились с обозначением своих должностей и полномочий. В начале беседы зафиксировали тему разговора, договорились о том, что встреча будет носить конфиденциальный характер и что каждая сторона обязуется выполнять это условие до тех пор, пока обе стороны не сочтут нужным раскрыть характер и суть этой встречи.

– Господа, – начал коммерческий директор немецкой фирмы, солидный немец с белыми бакенбардами и военной выправкой, которой позавидовал бы любой строевой офицер, – я имею честь и полномочия согласовать с вами пролонгацию нашего делового сотрудничества в части дальнейшего импорта наших автомобилей в вашу страну. Мы поставляем вам наши машины с высоким качеством и на очень выгодных для вас условиях: с дисконтом в пять процентов. Ни для одной страны в мире мы никогда не предоставляли таких преференций. И нам непонятны ваши претензии по поводу этого контракта.

– Господин Шультц, – представитель Минпромторга, блондин с моложавым лицом, мягко улыбнулся и чуть наклонился к немцу, – в нашей стране все сделки на суммы, превышающие миллиард рублей, должны проходить утверждение в нашем правительстве.

– Вот этого я не знал, – сокрушенно покачал головой господин Шультц, – но ваши коллеги мне этого не сказали.

– О наших коллегах потом, – невозмутимо продолжал представитель министерства, – кроме того, нами установлено, что вы продаете нам машины с явными дефектами, о которых вы знаете, но которые вы от нас скрыли.

– О каких дефектах идет речь? – Лицо немца непроницаемо, только брови взлетели вверх.

– Газоанализаторы. Вот экспертиза, сделанная нашей лабораторией, – блондин подал немцу документ, – приборы, установленные на ваших автомобилях, значительно занижают концентрацию вредных веществ в выхлопных газах.

Немец взял результаты исследований, с каменным лицом пробежался по тексту документа.

– Нам надо это изучить и перепроверить.

– Конечно, – охотно согласился представитель российского министерства, – как вы думаете, может, нам стоит обратиться за консультацией по этому вопросу к вашим американским коллегам?

Немец бросил подозрительный взгляд на русского:

– Необязательно. Думаю, мы можем решить этот вопрос с вами без сторонних консультантов.

– Мы тоже так думаем. Нам всегда приятно иметь дела с вашей фирмой. И то досадное недоразумение, которое возникло между нами, легко разрешаемо. Мы уполномочены вам предложить продолжить наше сотрудничество на тех же условиях: вы поставляете нам те же самые машины, но с правильными газоанализаторами. В этом случае мы обязуемся закупать ваши машины в том объеме, который был ранее согласован. Инцидент, который возник между нами, не будет, разумеется, выходить за рамки нашего договора.

– Ваше предложение имеет определенный смысл. Лично я рассматриваю его разумным. Но, как вы понимаете, окончательное решение будет приниматься на совете директоров.

– Это естественно.

– В таком случае я считаю, что цель нашей встречи достигнута.

– Да, конечно. – Блондин поднял трубку телефона: – Принесите, пожалуйста. Небольшое угощение, господа.

Вошла миловидная девушка с подносом, стала расставлять перед переговорщиками приборы и бутерброды с черной икрой. Налила в рюмки водки и вышла.

– Ну что, цум воль, как говорят немцы. – Блондин поднял свою рюмку.

– Я, я, цум воль, – охотно откликнулся коммерческий директор.

– Кстати, господин Шультц, – спросил блондин, взяв с подноса бутерброд с икрой, – это правда, что вашу фирму основал Гитлер?

– К сожалению, это так, – кивнул головой Шультц, – в тридцатые годы он объявил, что каждая немецкая семья будет иметь автомобиль. По его указанию и была создана наша фирма.

Дословно наша марка и переводится как народный автомобиль. К счастью, на этом участие Гитлера в продвижении нашего бренда закончилось.

– Ну, тогда за фирму «Фольксваген». – Блондин повторно наполнил рюмки.

Наступила весна, время и закон все расставили по своим местам. Немиров сел в тюрьму за экономическое преступление в таможенной сфере. Исполнение приговора Ванину отложили в связи с состоянием его здоровья. Хомякову и Ивашову преступления экономического характера инкриминировать так и не смогли, зато они были осуждены за покушение на жизнь человека.

Дубинин получил звание почетного сотрудника полиции, его фото стало красоваться на доске почета, Фролов наконец-то получил звание подполковника, а лейтенант Канарейкин – благодарность от начальника управления за «добросовестное исполнение служебного долга».