Глава 5

– Разрешите, Игорь Валентинович? Вы не заняты?

– Входи, Вадик, входи.

Сидящий за столом человек в дорогом костюме из тончайшей черной шерсти, надетом поверх черной же футболки, что-то быстро и сосредоточенно писал мелким почерком. Не отрываясь от своего занятия, он коротко махнул рукой.

Вадим бесшумно переступил порог и замер в ожидании. Дверь, оборудованная пружиной, как в мышеловке, захлопнулась за ним автоматически. Громкая музыка из общего зала не проникала в кабинет владельца ночного клуба «Ария-С» – защищали толстые стены, снабженные звукоизоляцией.

– Садись. Чего встал, как неродной?

Игорь Валентинович закончил писать. Отложил в сторону лист бумаги, но ручку все еще продолжал крутить между пальцев. Вадим послушно расположился в кресле напротив. Руки босса действовали на него гипнотически. Прекратив вертеть ручку, Игорь Валентинович разобрал ее на несколько составных частей, а затем так же ловко собрал обратно.

– Мне сказали, вы искали меня.

Вадим следил за руками собеседника.

– Да, верно. У меня к тебе несколько вопросов, Вадик. Начнем с наболевшего. – Игорь Валентинович стал перекатывать ручку между большим и указательным пальцами. При этом он тоже не смотрел в глаза своему управляющему. Взгляд владельца «Арии-С» был направлен поверх его головы. – Илья Шиханов не объявлялся? Прошло уже два дня с момента подписания контракта…

– Его не было.

– И не звонил?

Вадим покачал головой.

– Странно, очень странно. – Игорь Валентинович положил наконец ручку на стол, но его собственные руки при этом не успокоились. Они принялись крутить прозрачную пепельницу с единственным сиротливым окурком. – Мне не нравится эта ситуация, Вадик. Ты пробовал сам с ним связаться?

– Пробовал.

– И что?

– Безрезультатно. Его телефон выключен. Или разрядился, или…

– Пошли своих ребят к нему на квартиру.

– Уже посылал. Там никого нет.

– Они заходили внутрь?

– Заходили. Пусто. Шиханов словно растворился, – Вадим виновато развел руками. – Мне очень жаль, Игорь Валентинович…

– Я сам виноват. – Владелец клуба недовольно поморщился. – Ведь нутром чувствовал, что человек ненадежный. Одни только пустые обещания, и никакой конкретики. Трепач. Молокосос.

Он резко отодвинул от себя пепельницу. Руки легли на стол ладонями вниз, но только на несколько секунд. Потом как магнитом притянули к себе чистый лист бумаги. Игорь Валентинович зачем-то разгладил его, а потом стал неторопливо отрывать с левого края ровные полоски. Его движения не были нервными. Скорее наоборот. Четкими и размеренными. Руки словно жили своей особенной жизнью, совершая никому не ведомый магический ритуал.

– Но его все равно надо найти, – сухо обронил Игорь Валентинович. – Не прекращайте поиски и, как только он появится на горизонте, немедленно дайте мне знать.

– Само собой. Что-то еще?

– Да. У нас появился еще один клиент, Вадик.

Управляющий мгновенно подобрался.

– По той же самой схеме?

– Да. Но это не простой клиент. С ним нужно работать крайне осторожно.

Аккуратно оторванные полоски бумаги ложились ровной стопочкой перед Игорем Валентиновичем. Закончив с первым листом, он взялся за второй.

– Я его знаю?

– Полагаю, что да. Во всяком случае, ты не мог о нем не слышать. Это Равшан Лагдаулин.

Вадим удивленно вскинул брови.

– Тот самый, у которого мы берем кокаин?

Размеренные движения Игоря Валентиновича резко прекратились. Наполовину искромсанный лист бумаги отлетел в сторону. Глаза недобро сверкнули, впервые за все время разговора сфокусировавшись на собеседнике. Вадим вжался в кресло. Под этим взглядом владельца «Арии-С» он не мог чувствовать себя комфортно. Сердцебиение управляющего участилось.

– Кажется, я просил тебя, Вадик, избегать открытых разговоров на эту тему, – чеканя каждое слово, сказал Игорь Валентинович. – У тебя плохо с памятью? Или со слухом?

– Нет. Но… Мы же сейчас одни…

– У стен тоже есть уши.

– Прошу прощения, Игорь Валентинович, – поспешно затараторил Вадим. – Этого больше никогда не повторится. Клянусь вам! Я просто имел в виду… Я хотел сказать… Тот самый Лагдаулин, с которым у нас общий бизнес?

Некоторое время Игорь Валентинович хранил молчание. Его руки при этом оставались неподвижными. Затем он медленно опустил одну из них в правый карман пиджака и достал пачку сигарет. Следом извлек золоченую зажигалку с гравировкой на гладком корпусе. Взгляд бесцветных глаз все еще буравил управляющего. Вадим нервно сглотнул.

– Да, я говорил именно о нем, – откликнулся наконец владелец клуба. – Он позвонил мне сегодня утром и сам внес предложение о выкупе трети заведения…

– А вы?

Игорь Валентинович покатал сигарету между пальцев. Несколько крошек табака упали на рукав пиджака. Он небрежно стряхнул их на пол. Прикурил от пляшущего огонька зажигалки.

– Я не дал ему пока никакого конкретного ответа. Обещал подумать над предложением. До завтра.

– Это опасно, – позволил себе высказать свое мнение Вадим. – Вы ведь понимаете, что это опасно, Игорь Валентинович? Кинуть на деньги такого человека, как Равшан Лагдаулин, – это не то же самое, что кинуть какого-нибудь непутевого толстосума. Да и вообще… Вам не кажется странным предложение Лагдаулина выкупить долю в вашем заведении? Что, если это проверка?

Игорь Валентинович скупо улыбнулся.

– Мне нравится ход твоих мыслей, Вадик, – похвалил он верного соратника, что случалось совсем нечасто. – Я подумал о том же самом. Звонок насторожил меня. Хотя… – попыхивая зажатой во рту сигаретой, Игорь Валентинович теперь крутил в руках зажигалку. – До меня дошли слухи, что в последнее время Равшан расширяет свой бизнес. У него планируются новые финансовые притоки… А деньги надо куда-то вкладывать. Деньги должны делать деньги, Вадик. Так что, может быть, здесь все чисто… Но подстраховаться будет нелишним. Я хочу, чтобы ты навел справки.

– О Лагдаулине?

– О его делах, – поправил своего управляющего владелец ночного клуба. – Надо выяснить: правда ли то, что говорят? Собирается ли Равшан расширять свой бизнес, и если да, то каким образом. Короче, я хочу знать, откуда у него лишние деньги. Понятно?

– Да, задача ясна, Игорь Валентинович. Сделаем.

– Сделайте, и как можно скорее. – Игорь Валентинович несколько раз подряд глубоко затянулся, затем, не докурив сигарету и до половины, смял ее в пепельнице. – Информация нужна мне завтра. В первой половине дня. Я хочу быть готовым к встрече с Равшаном. И еще…

Какого рода поручение босс хотел дать ему еще, для Вадима так и осталось загадкой. В кармане Игоря Валентиновича запиликал мобильник. Он неторопливо достал аппарат, сверился со светящимся дисплеем и показал Вадиму поднятый вверх указательный палец. Что означало: подожди секунду.

– Слушаю… Да, узнал. Что? Готов подписать договор? Очень хорошо. Я рад, что ты наконец созрел.

Он придвинул к себе лист бумаги, после чего махнул рукой Вадиму. Продолжение их разговора откладывалось. Управляющий послушно поднялся на ноги и так же бесшумно, как и входил, покинул кабинет.

За дверью Вадима ожидал широкоплечий верзила с короткой стрижкой и квадратной массивной челюстью. Стального оттенка смокинг и такого же цвета бабочка под горлом шли здоровяку не больше, чем корове седло. Однако на территории «Арии-С» он вынужден был ходить именно так.

– Чего он хотел? – Верзила мотнул головой в сторону кабинета.

– Задание дал. Надо пробить информацию по одному субъекту. Готов прокатиться, Жора?

– А я чего? Я – как пионер. Всегда готов. Только переодеться можно? Так неудобно. – Он подергал пальцами бабочку под горлом.

– Конечно, переоденься, – разрешил Вадим. – И подгоняй машину к черному ходу. А я кое-что возьму в кабинете и тоже спущусь.

– Понял.

Верзила тут же кинулся исполнять распоряжение.

Крячко светился, как до блеска начищенный перед Пасхой самовар. Он даже негромко насвистывал себе под нос какую-то мелодию. Гуров встретил его снисходительной улыбкой, на время оторвавшись от материалов дела.

– Ну, хвались.

Станислав присел на краешек стола напарника.

– Прямо в точку, Лева, – сказал он, выдержав небольшую паузу. – Вряд ли в этом деле могут быть столь явные совпадения, так что… Сомнений нет, старичок. Мы с тобой на верном пути.

– Может, все-таки пояснишь? – предложил Гуров.

– Охотно. Номер, на который ты особо просил обратить внимание в телефоне Композитора, принадлежит некоему Равшану Лагдаулину. Я навел справки. Это выходец из Дагестана, обосновавшийся в столице нашей родины более десяти лет назад. Специализация – наркобизнес. Так что, как видишь, опять наркотики. Все одно к одному, Лёв… Три года назад ребята из УБНОН даже взяли Лагдаулина, и вроде даже с поличным, но адвокатам дагестанца удалось развалить дело, и он был отпущен за недостатком улик. Как тебе это нравится?

– Та-ак, – протянул Гуров. Он захлопнул папку с материалами дела и отложил ее в сторону. – Действительно, интересная получается картина.

– Да все предельно ясно, – ликовал Крячко. – Налицо разборки прямых конкурентов. Абхазы с дагестанцами не поделили между собой большой куш пирога, начиненный наркотой, а первой жертвой их разборок стал простой курьер. Артур Хамицкий. Или, как он называл себя последние восемь лет, Александр Калашников.

– Как все просто у тебя получается. – Гуров с сомнением покачал головой.

– А чего тут сложного?

– Ладно. – Гуров обошел стол и уселся рядом с напарником. – Давай-ка разберемся по порядку. Что мы имеем? Хамицкий, судя по всему, был перевербован экстремистами в то время, пока находился у них в плену, и взял на себя функции по перевозке наркотиков. То есть сделался курьером. Логично предположить, что Александр Калашников на самом деле погиб, а Хамицкий, вернувшись в Москву, выдал себя за него. Похоже?

– Вполне. Так к нему сложнее было подкопаться. Да и идея, скорее всего, не его собственная, а абхазов. Они могли использовать этот прием и ранее. До Хамицкого могли быть и другие курьеры. А зачем подставлять кого-то из своих, если можно найти русского?.. И вроде бы все у них идет нормально, бизнес налажен, но в один прекрасный момент в дело решает вмешаться Лагдаулин.

Гуров почесал переносицу.

– И начинает с убийства курьера? – с сомнением произнес он.

– А почему нет? – Крячко был намерен отстаивать свою версию до конца. – Во-первых, мы можем с тобой и не знать, с чего на самом деле начались их разборки. Отправной точкой могло быть и не убийство Хамицкого. А во-вторых… Что тебе не нравится? Курьер вез либо деньги, либо крупную партию наркотиков. Одно из двух. Третьего не дано. Его убивают, а потом забирают или товар, или деньги. Весьма красноречивый способ заявить о своих правах… Разобраться в ситуации приезжает Джамал Гамсахурдия, и его тоже убивают. Люди Лагдаулина, я думаю…

– А куда подевался Сват? Владимир Симоненко? Мы так и не можем установить его местонахождение.

– Спрятался, – спокойно парировал Крячко. – Залег на дно. Запахло жареным, и он предпочел не вмешиваться. Причем скрываться Сват может как от нас, блюстителей закона, так и от идущего по его следу киллера.

– Гладко излагаешь, Стас, – согласился Гуров. – И все вроде бы сходится. Но при чем тут девушка? Марина Шиханова?

– Шиханова была просто свидетелем убийства Хамицкого. Понятное дело, ее ищут, чтобы ликвидировать.

– А обыск? Что искал Композитор на ее квартире?

– Возможно, зацепку… – Станислав немного заколебался. – Что-то, что позволило бы киллеру выйти на ее след…

Гуров покачал головой. Спрыгнув со стола, он заложил руки за спину и принялся мерно расхаживать по кабинету. На полковнике была серого цвета футболка с надетой поверх нее наплечной кобурой и темно-синие джинсы.

– Зацепку так не ищут, Стас, – сказал он. – Чтобы найти след свидетеля, не нужно вспарывать диванные подушки или отрывать от пола линолеум.

– Ладно, умник. – Крячко обиженно надул губы. – Тогда скажи ты. Чего он искал?

– Не знаю, – честно признался Гуров. – Возможно, героин… И не пакетик-два, а крупную партию.

– На квартире Шихановой?

– В момент убийства курьера при нем могло ничего не быть, – не обратив внимания на иронию напарника, продолжил рассуждать Гуров. – Убийца… или убийцы изначально не взяли этого в расчет. А теперь ищут. И на квартире Шихановой в том числе. Она была самым близким человеком для Артура Хамицкого, стало быть, стоит первой в списке тех, кто потенциально мог перехватить партию… – Полковник запнулся и тут же добавил: – Но это всего лишь гипотеза, Стас. Дать ответ на данный вопрос мог только Композитор, но он не захотел.

– Ответ должен знать не только исполнитель, но и заказчик. То есть Равшан Лагдаулин. Его и надо искать.

Гуров остановился.

– Тут даже я с тобой не поспорю.

Он вернулся на свое рабочее место и достал из бокового кармана пиджака, висевшего на спинке стула, мобильный телефон. Набрал номер.

– Ребро?.. Да, это я. Нужно снова встретиться… Да, еще раз… Что? Почему?.. Ладно, пусть будет так. Говори, где и когда.

Минуту полковник молча и сосредоточенно слушал незримого собеседника. Затем нажал кнопку отбоя.

– Пришло время еще раз пообщаться с нашим бесценным информатором, – сообщил он Крячко, надевая пиджак. – Пусть расскажет нам про дела Лагдаулина.

– Отлично, – вновь просиял Станислав. – Заодно и перекусим у него. Я голоден, как волк. Закажу себе бараньи ребрышки. Под их фирменным соусом. Ты не пробовал? Очень рекомендую… Надо лично познакомиться с шеф-поваром Реброва…

– Боюсь, что не получится, мой друг, – разочаровал напарника Гуров.

– Что не получится?

– Полакомиться бараньими ребрышками. Мы едем не в «Эдельвейс».

Гуров вынул оружие из наплечной кобуры, проверил его состояние и сунул обратно. Застегнул пиджак.

– Как так? Почему?

– Ребро сейчас не там. Он играет в бильярд на Большой Коммунарной. Пробудет там до вечера… А вполне возможно, что и до завтрашнего утра. Мы не станем ждать так долго, потому едем к нему туда.

– Ну ладно. – Станислав пожал плечами. – В бильярдной наверняка тоже чего-нибудь пожевать подают. Это, конечно, не бараньи ребрышки, но, на худой конец, я согласен и луковыми чипсами закусить.

– Это тоже вряд ли, Стас. Мы не пойдем в бильярдную. Припаркуемся в переулке за ней, Ребро к нам выйдет. Так мы условились. Пошли.

Гуров двинулся к порогу, Крячко ничего не оставалось, как последовать за ним.

– Условились они, – бурчал он себе под нос. – А меня кто-нибудь спросил? Конечно, нет. Кому интересно мнение какого-то там престарелого и несчастного опера…

К шести часам вечера уже начинало смеркаться, и припаркованная машина сыщиков в глухом переулке, примыкающем к Большой Коммунарной, совершенно не бросалась в глаза. Свет в салоне не горел. Разглядеть две широкоплечие фигуры внутри было очень сложно. Лишь время от времени вспыхивал огонек сигареты полковника Крячко.

Хлопнула дверь черного хода бильярдной. С покосившейся ступеньки сошел человек в кожаной куртке, закурил и воровато огляделся по сторонам. Гуров коротко мигнул ему фарами. Человек быстро зашагал в сторону сыщиков. Его слегка покачивало, из чего можно было сделать заключение, что в бильярдной в качестве тонизирующих напитков подавали не только кофе.

Сыщики узнали Реброва по высоким ковбойским сапогам с острыми носами. Информатор распахнул заднюю дверцу автомобиля и плюхнулся на сиденье. Пахнуло перегаром и дешевым табаком.

– Приветствую вас, господа сыщики, – весело произнес он. – Что-то мы в последнее время стали часто встречаться. Боюсь, как бы наши с вами отношения не переросли в братскую дружбу.

– А чего бояться? – повернулся Крячко. – Чем тебе наша дружба не нравится, Ребро?

– Мне нравится. – Ребров глубоко затянулся и выпустил в открытое окно густую струю дыма. – И, может быть, я был бы только рад дружить с вами, господа сыщики, но… Как-то так исторически сложилось, что дружбы между нами быть не может. По определению… А будь моя воля…

Информатор резко умолк, поймав на себе в зеркале заднего вида колючий взгляд полковника Гурова. Казалось, только в эту секунду до него дошло, что визит оперативников вызван не соображениями дружбы. Ребров пьяно икнул.

– Извините. – Недокуренная сигарета полетела на грязный заплеванный тротуар. – Чем могу быть полезен, господа?

Гуров по-прежнему смотрел на информатора через зеркало заднего вида, не считая нужным поворачивать голову.

– Равшан Лагдаулин, – почти по слогам произнес полковник. – Знаешь такого?

Ребров отшатнулся, словно его ударили по лицу. Добрая часть хмеля моментально испарилась. В глазах плеснулся страх.

– Вы серьезно? Хотите прищемить Равшана?

– А что? – отреагировал вопросом на вопрос Гуров. – Такое невозможно?

– Ну, я не знаю… Равшан – в столичном наркобизнесе фигура крупная и… как бы это сказать?.. Древняя, что ли? Его даже УБНОН уже несколько лет не трогает.

– Ну, для меня авторитетов нет, Ребро, – усмехнулся Гуров. – А почему УБНОН его не трогает? Из-за той истории, когда его выпустили из-под следствия? Боятся снова опростоволоситься?

– И это тоже, наверное. – Информатор почувствовал, как у него потеют ладони, и поспешил вытереть руки о сиденье автомобиля. – Я так думаю, что Равшан им приплачивает. Не всем, конечно, а кому надо… Перестраховывается после того случая. Равшан не любит лишнего геморроя.

– А кто его любит? – не удержался от шутки Крячко.

Но Гуров был серьезен.

– Может, ты знаешь, кому он приплачивает в УБНОН?

– Да вы издеваетесь надо мной, Лев Иванович! – вскинулся Ребров. – Откуда мне знать такие вещи. Я – мелкая сошка. Дилер на пенсии. Ни с Равшаном, ни с кем другим я давно делов не имею.

– Только не заливай мне, – нахмурился Гуров. – Я ни за что не поверю, что ты совсем завязал. По-мелкому до сих пор барыжишь. И кокс ты у кого-то берешь. Верно? Или у людей Свата, или у людей Равшана…

– Сват коксом не занимается. – Ребров отвел взгляд в сторону. – Только герыч толкает.

– Ну, видишь, как ты осведомлен. Что у кого купить знаешь. А если мы сейчас по твоим карманам пошарим, то и небольшую партию наверняка отыщем. Грамм десять точно. А это уже на распространение тянет, а, Ребро? Это уже статья… Так что давай не будем, выражаясь твоим языком, друг другу фуфло толкать, а разойдемся по понятиям. Я по-прежнему закрываю глаза на твой маленький бизнес, ты откровенно толкуешь мне про Равшана.

– Что именно вы хотите знать, Лев Иванович? – упавшим голосом поинтересовался Ребров.

– Где его найти?

– Не знаю.

– Понятно, – вздохнул Гуров и, повернув в замке ключ зажигания, запустил двигатель. – Тогда давай прокатимся до ближайшего отделения. Проведем личный досмотр.

– Но я правда не знаю! – взмолился информатор. – Богом клянусь, Лев Иванович! Вот чтоб мне сдохнуть!

Двигатель автомобиля заглох.

– Кокаин у него берешь? У Равшана?

– У него. Но не у него лично… Есть же мелкие дилеры… Такие, как я. Я с ними только и общаюсь. Кто меня до Равшана допустит? С моим-то рылом?

– Ну и у кого ты берешь?

Ребров ответил не сразу. Чтобы пойти на полную откровенность с оперативниками, ему потребовалась минута на размышление. Минута, чтобы понять, насколько капитально его загнали в тупик. Ситуация была очевидной. Гуров осуществит свою угрозу. Вне всяких сомнений. Лев Иванович слов на ветер не бросает. Никогда.

– Есть один адресок. – Информатор склонил голову, разглядывая собственные потные руки. – Возле Киевского вокзала. На Пролетарской. Старенькая такая халупа в самом конце улицы. По факту там и не живет никто. Домик давно предназначен к сносу. Но владелец, к слову сказать, один из доверенных людей Равшана, договорился с местными властями, чтобы его не трогали. И не трогают… – Ребров шумно шмыгнул носом, словно собирался расплакаться. Оно и понятно. Сыщики лишали его гарантированного источника дохода. А новый еще предстояло найти. И это если повезет. – Короче… Время от времени там появляется один человек. Гошей зовут.

– А фамилия? – прервал его Крячко.

– Фамилии я не знаю. На черта мне его фамилия? Я же не замуж его брать собираюсь. И не усыновлять. Гоша, он и есть Гоша. Больше мне о нем ничего не известно… Так вот, на месте он там не сидит. Появляется время от времени…

– А как ты узнаёшь, когда он там появляется?

– Засылаю периодически бегунка. Он мне маякует, что Гоша на месте. Я тогда либо подъезжаю сам, либо поручаю бегунку самому кокс взять. При условии, что товара немного и у него есть при себе наличка. У бегунка, я имею в виду… Ну и… Это, наверное, все, что я могу вам сообщить, господа сыщики. Больше мне правда ничего не известно…

– А о разборках Равшана со Сватом и с абхазскими поставщиками героина тебе что известно? – в очередной раз подключился к разговору Крячко.

Ребров в недоумении перевел на него взгляд.

– О каких разборках? – По выражению лица информатора было видно, что на этот раз его удивление абсолютно искреннее. Никакой фальши. – Мне об этом ничего не известно.

– Разве убийство курьера, работавшего на Свата, не дело рук конкурентов? Мне кажется, ты сам в прошлый раз намекал на это.

– Намекал, – не стал отнекиваться Ребров. – И даже обещал вам пошукать на эту тему.

– Пошукал?

– Немного. Но никто ничего не слышал. И Сват куда-то запропастился… Вы думаете, это Равшан все затеял?

– Вопросы тут задаем мы, Ребро, – скупо отреагировал Гуров. – А твое дело поставлять нам сведения. Давай не будем нарушать договоренностей.

– А я что? Я ничего… Спросил просто… Но про разборки точно никто не упоминал. Это я вам уверенно сообщаю. Если только Равшан решил все втихую провернуть?.. Ну, тогда это не скоро всплывет.

– Ясно. Разберемся.

Гуров дал информатору понять, что их рандеву закончено. Впрочем, Ребров и сам мечтал поскорее покинуть машину сыщиков.

Равшан осторожно взрезал запаянный целлофановый пакет, просунул внутрь кончик армейского двустороннего ножа со специальными бороздами для оттока крови и поддел им немного белого порошка. Стряхнул себе на язык. Плотоядно облизнулся, его по-восточному раскосые глаза сошлись в хищном прищуре. Через пару секунд он удовлетворенно качнул головой.

– Хороший товар.

– Берешь?

Стоящий напротив мужчина с лицом славянского типа и роскошной седой шевелюрой защелкнул дипломат, положив его на капот автомобиля.

Равшан снова качнул головой. Сунул уже вскрытый пакет в карман своей куртки.

– Беру. Сколько у тебя килограмм?

– Обижаешь, Равшан. – Седовласый, словно в нервном тике, дернул правым плечом. – Сколько скажешь, столько и завезем. Главное, чтобы у тебя денег хватило.

Он рассмеялся. Равшан тоже позволил себе улыбнуться. Обернулся назад и подал условную отмашку своим головорезам. Дескать, все в порядке. Можно расслабиться. Повисшее до этого над лесной поляной напряжение, сопровождающее подобные «стрелки», спало.

– За деньги не беспокойся, Игнат. У меня их хоть задницей ешь. Ценник озвучь. До меня дошли слухи, что ты какой-то левый процент себе в последнее время накручиваешь.

– Ну, почему же левый? Ты же знаешь, Равшан, как и в любом другом бизнесе, наши основные затраты – это транспортные перевозки. Бензин подорожал – доставка стала дороже. Это известный закон. – Седовласый закурил сигарету и сплюнул себе под ноги. – Так что ценник на товар прежний плюс три процента сверху. – Он помолчал пару секунд. – Тебе, Равшан, по старой дружбе могу еще скидочку сделать. Два с половиной процента к прежнему ценнику. По рукам?

Армейский нож дагестанца скрылся в висевших на поясе ножнах. Солнце клонилось к закату, окрашивая верхушки деревьев в кроваво-багровый цвет. Размышления Равшана Лагдаулина были недолгими. Деньги он умел считать быстро. И прекрасно знал, что его личная прибыль в общей сделке останется по-прежнему высокой. Хотя имеет смысл задуматься о поиске новых поставщиков.

– По рукам.

Мужчины обменялись крепким рукопожатием.

– Когда можно ждать первую крупную партию?

– К концу недели. В четверг. Устроит?

– Вполне. – Равшан распахнул дверцу своего автомобиля и сделал приглашающий гостеприимный жест рукой. – Предлагаю обмыть сделку, Игнат. Мне как раз позавчера прислали великолепный дагестанский коньяк. Готов поспорить, что настоящего коньяка ты не пробовал ни разу в жизни. Заинтересовал?

Седовласый мужчина огляделся по сторонам.

– Прямо тут пить будем? Может, куда-нибудь поближе к цивилизации?

– К черту цивилизацию! – решительно заявил Равшан. – Устал я от нее, Игнат. Очень устал. А тут, на природе, чем тебе не отдых? Хорошо, красиво… Дышится вольно. Садись!

Они разместились на заднем сиденье автомобиля. Равшан, нажав скрытую кнопку, открыл мини-бар. Двери машины остались раскрытыми. Дагестанец щедро разлил коньяк в два пузатых бокала.

– За наш бизнес! – провозгласил он. – И за его процветание!

– Поддерживаю. – Игнат первым пригубил коньяк. Смакуя, подержал немного на языке, потом проглотил. Удовлетворенно причмокнул. – Действительно хорош.

– Когда я тебя обманывал, брат?

Равшан тоже выпил.

Из стоящей немного в отдалении машины сопровождения выбрался невысокий коренастый дагестанец с тонкой щеточкой усов над верхней губой и вразвалочку направился к автомобилю Лагдаулина. Равшан заметил его приближение. На лице появилась гримаса недовольства.

– Что еще? – грубо спросил он, когда коренастый поравнялся с дверцей. – Ты не видишь, мы культурно отдыхаем, пьем дорогой коньяк…

– Извини, Равшан. Это срочно. Можно тебя на два слова?

Лагдаулин неохотно поставил бокал с недопитым коньяком на стойку мини-бара и выбрался из салона. Вместе с коренастым дагестанцем они отошли на несколько метров от машины.

– Что случилось?

– Композитор, – буркнул дагестанец.

– Что с ним?

– Его взяли.

– В каком смысле? – напрягся Равшан. – Что значит «взяли»?

– Он был на квартире той телки… Ну, ты понимаешь… Искал товар. А потом заявились два важняка из уголовки. Композитор пытался уйти, но ему не дали. Теперь он под арестом…

Дагестанец замолчал и потупился. Никакой другой информации по этому делу у него не было. Он ожидал взрыва эмоций со стороны Равшана. Тот не заставил долго ждать.

– Вот дебил! – рыкнул Лагдаулин. – Я думал, имею дело с профессионалом, а оказалось, с обычным недоноском. Он сдал нас?

– Я не знаю. – Подручный Равшана смотрел себе под ноги. – Он вроде пытался покончить с собой, но ему помешали. Какие показания он дал…

– Твою мать!

Равшан моментально забыл и о коньяке, и об удачной сделке, и о седовласом партнере по бизнесу, ожидавшем его в машине. Мозг дагестанца лихорадочно работал в поисках решения. Как выходить из этой непростой ситуации? Как много знал Композитор? И чем его показания могли грозить лично ему, Равшану? При этом оставался открытым вопрос об услуге, которую Лагдаулин взялся оказать одному человеку. Но тут можно и подождать.

– Едем в город, – последовал лаконичный приказ. – И задействуй всех наших информаторов в органах. Я хочу знать, что успел напеть этот недоделанный специалист.

Подручный бегом помчался к своей машине. Через несколько секунд заурчали двигатели автомобилей сопровождения. Группировка Равшана была готова к немедленному старту. Культурный отдых на природе откладывался на неопределенный срок.

– Какие-то проблемы, Равшан? – осведомился седовласый, когда Лагдаулин вернулся.

– Да. Возникли вопросы, требующие немедленного решения. И моего присутствие в городе. Прости, брат, но побалуемся коньяком в другой раз.

– Никаких проблем. – Седовласый залпом осушил свой бокал. – Я все понимаю. Дела есть дела.

– Да уж, – поморщился Равшан. – Поменьше бы таких дел.

– Я могу чем-то помочь?

– Вряд ли. Но спасибо, что предложил. До четверга, Игнат. – Лагдаулин протянул руку.

Игнат пожал ее.

– До четверга.

Машины разъехались в разные стороны. Равшан со своим сопровождением направился в сторону столицы, а его славянский партнер взял курс на объездную трассу. Нетронутая цивилизацией лесная поляна опустела за считаные секунды. Солнце полностью скрылось за высокими кронами деревьев.

– Куда? – коротко осведомился немногословный по природе водитель Лагдаулина.

– Давай сначала в офис. – Распорядившись, Равшан обратился к сидящему рядом коренастому подручному, беспрерывно звонившему по мобильнику: – Что там? Есть новости?

– Пока нет.

– Позвони моему адвокату. Пусть подгребает в офис. Через полчаса. С тем компроматом, который он нарыл на убноновцев.

– Композитора взял не УБНОН, – осторожно напомнил подручный.

– Я слышал! – взорвался Равшан. – Думаешь, я такой дурак? Страдаю слабоумием? Или плохим слухом? Делай, что тебе говорят, и не строй из себя советника президента.

Молоденького курносого стажера с прилизанной на косой пробор челкой вырвало, едва он взглянул на труп. Оперативник в звании капитана, стоявший рядом, ободряюще похлопал парнишку по спине.

– Привыкай, парень, – по-отечески произнес он низким свистящим баритоном. – В первый раз?

– Нет. – Стажер отер губы тыльной стороной ладони. На труп он старался больше не смотреть. – Я уже видел мертвяков. Раза три-четыре. Но такого…

– Да, грызуны его не пощадили. И птицы тоже.

Капитан обошел вокруг в надежде обнаружить хоть какие-то следы рядом с телом. Вонь стояла ужасная.

Тот, кто расправился с жертвой здесь, на городской мусорной свалке, или тот, кто принес труп сюда уже после убийства, выбрал место очень удачно. Во-первых, найти тело в этих залежах было затруднительно. Если бы не местный бомж, рыскавший в поисках съестного, наткнуться на покойника можно было и через год, и через два. А что от него осталось бы за это время? Практически ничего…

Во-вторых, какие тут найдешь улики? И наконец, в-третьих, проблемы с опознанием жертвы. Крысы и воронье обезобразили труп до неузнаваемости.

Насколько по своему опыту мог судить капитан, тело пролежало тут не менее трех суток. Совершенно точно можно было сказать только одно: это был мужчина тридцати с небольшим лет.

Капитан склонился над телом. От одежды убитого тоже практически ничего не осталось. Предположительно на нем были джинсы, темно-зеленая водолазка и серая куртка-ветровка. На теле имелось три пулевых отверстия. Все в области грудной клетки. Убийца попал в сердце не сразу, но видно было, что отчаянно старался. Капитан хмыкнул себе под нос.

– Коля! – окликнул он стажера.

– Да, товарищ капитан?

– Где бродяга, который нашел тело?

– Я отвел его в машину. Привести обратно?

– Не надо. Можно и в машине пообщаться. Пойдем-ка потолкуем с ним. Глядишь, и расскажет что-нибудь ценное. А вы можете приступать, – напоследок бросил он группе экспертов из трех человек.

Капитан вместе со стажером прошли к машине. Мужчина, возраст которого на глаз определить было невозможно, с рыжей нечесаной бородой и длинными патлами, спадавшими на плечи, примостился на краешке заднего сиденья. Капитан остановился напротив него.

– С кем имею честь?

Мужчина поспешно вскочил на ноги. На нем были затертые до дыр брюки, рваная фуфайка и ботинки без шнурков. К груди он прижимал грязную холщовую сумку, о содержимом которой оперативник предпочел не знать.

– Иван, – представился мужчина. – Я никого не убивал, товарищ милиционер. Я только нашел его. И сразу позвонил вам…

– Вас никто ни в чем не обвиняет, Иван. – Капитан достал из пачки две сигареты, одну протянул собеседнику. Тот отрицательно покачал головой. – Как ваша фамилия?

– Нисифоров.

– Ясно. Моя фамилия Зуев. – Капитан закурил, облокотившись о раскрытую дверцу автомобиля. – Расскажите, как вы нашли тело. В котором часу это было?

– Где-то с час уже, наверное. – Иван почесал грязными пальцами рыжую бороду. – Я рассчитывал найти теплую одежду. Зима скоро, а тут, бывает, выбрасывают вполне приличные вещи. Фуфайка-то у меня еще ничего, а вот со штанами надо что-то решать. В них зиму не протянешь… Я сначала вон там искал, – он указал рукой влево, – где машины подъезжают… Но ничего не нашел. Решил пройтись… Вдруг смотрю, ботинки! Ботинки мне вроде ни к чему пока, но запасные не помешают… Я и хотел подобрать… А когда подошел ближе, понял, что ботинки-то не просто так лежат. Они на чьих-то ногах. Тогда я целиком его и разглядел… А на лице крыса сидит. Я в нее камнем бросил, она убежала, я еще ближе подошел…

– Тело трогали?

– Боже упаси! – перекрестился Иван. – Склонился над ним. А он смердит. Видать, давно помер… Я ничего не трогал, товарищ милиционер. Я сразу вам побежал звонить. Все-таки труп… Но пока до автозаправки добрался, пока позвонил, пока вы приехали… Вот где-то час и прошел.

– Вы тут каждый день бываете?

– Практически. Если здоров… На прошлой неделе вот занедужил так, что ходить не мог. Два дня отлеживался… Но есть-то что-то надо, собрался – пошел.

– А живете где? – Капитан глубоко затянулся.

– Так возле автозаправки и живу. Там, с противоположной стороны, кирпичное строение. Бесхозное… Вот я там… На заправке знают, не гонят меня. Я им вроде как не мешаю.

Иван замолчал. Капитан докурил сигарету, бросил окурок себе под ноги, придавил его носком ботинка. Оглянулся на копошащихся возле тела экспертов. Стажер за его спиной бестолково переминался с ноги на ногу. Он все еще был бледен.

– Постарайтесь-ка вспомнить, Иван, – голос оперативника Зуева звучал устало, – не видели ли вы чего подозрительного здесь в последние дни? Позавчера или два дня назад? Может, машина какая подъезжала к свалке? Или люди незнакомые толкались поблизости? В общем, не было ли кого постороннего? Кого, в принципе, тут быть не должно?

Иван даже не стал задумываться над ответом. То ли память у него была прекрасная, то ли он посчитал ненужным напрягать ее.

– Окромя мусоровозной машины, других я не видел, – сказал он, плотнее прижимая к груди свою холщовую сумку. – А людей и подавно… Но я и не слежу ни за кем, товарищ милиционер. Только за мусоровозом. Они отъедут только, я сразу сюда. Пока воронье да крысы съестное не растащили…

Зуев уже потерял интерес к свидетелю. Было понятно, что ничего ценного по делу он сообщить не сможет. К тому же в настоящий момент капитана гораздо больше заботила предстоящая операция на сердце родного брата, чем какое-то безымянное изъеденное крысами тело на городской свалке. Он откровенно досадовал, что подобная неприятность случилась именно сейчас и именно на его территории.

– Ну, спасибо за информацию, Иван, – на автомате произнес Зуев. – И спасибо за быстрое реагирование. Если что, мы с вами еще свяжемся.

– Я могу идти?

– Да, конечно. – Капитан жестом подозвал сержанта. – Смотайся на эту автозаправку, Коля. Маловероятно, но вдруг кто-то что-то видел.

– Есть, товарищ капитан!

Стажер был рад убраться подальше от места преступления. Зуев захлопнул дверцу машины и неторопливым шагом вернулся к телу.

– Мы тут кое-что нашли, товарищ капитан, – встретил его один из экспертов и тут же продемонстрировал оперативнику черный «глок», уже упакованный в специальный целлофановый пакет. – Буквально в полутора метрах от тела. Оружие и жертва могут и не быть связаны друг с другом, но… Я склоняюсь к мысли, что стреляли именно из этого оружия.

– Проверим. Немедленно отправьте в лабораторию. Отпечатки пальцев убитого тоже. Есть еще что?

– Тут много чего есть, – рассмеялся эксперт. – Это же свалка, товарищ капитан. Вопрос в том, чтобы найти что-то, хотя бы отдаленно имеющее отношение к преступлению.

– Я пониманию. Ищите.

Капитан отошел в сторону. Достал из кармана мобильник и позвонил лечащему врачу своего брата. От нервного перенапряжения у Зуева разболелась голова. Таблетки остались в бардачке машины.