Глава двадцать третья
Лукас выжал сцепление и ворвался в темный туннель. Он знал: Август где-то впереди, поблизости, хоть и не видел его. Полез за пазуху и достал оружие, которое счел наиболее эффективным в подобных обстоятельствах, — «Эмерсон CQC-Т», прекрасно сбалансированный томагавк с острым как бритва лезвием. Один меткий бросок — и жертве конец.
Он поехал еще быстрее, а руку с томагавком опустил и приготовился к броску. В воображении своем он видел, как это грозное оружие вонзается Августу в шею. И если повезет, он просто отсечет голову от тела. Лукас едва не рассмеялся при этой мысли: мрачное совершенство самой этой сцены вызывало у него восторг.
В отдалении мелькнули хвостовые огни. Он понимал: Август слишком далеко углубился в туннель и теперь не может ехать без освещения. Так что бегство его можно считать законченным, этому типу предстоит умереть. Лукас выключил фары, он хорошо знал, что элемент внезапности является сильным преимуществом. Скоро «Евангелие от Генриха Льва» окажется у него в руках, и он станет настоящим спасителем «Черных Фем».
Он еще ниже опустил руку с зажатым в ней томагавком; теперь стальное лезвие чиркало по асфальту, выбивая снопы икр и отмечая тем самым его продвижение к цели. И еще поддал газу, мчался теперь с непостижимой быстротой. А может, Август уже остановился? Понял, что от Лукаса не убежать? Только портит всю задумку — несчастная беззащитная жертва испуганно сидит в темноте, покорно ждет своей участи, ждет, когда человек-гильотина подлетит к нему и одним взмахом руки отсечет голову.
Хвостовой огонек находился на расстоянии всего нескольких ярдов, когда Лукас заметил нечто странное в его расположении. Вместо того чтобы лежать в параллельной дороге плоскости, он был приподнят и как-то смещен по оси. Лукас чертыхнулся и ударил по тормозам, но было уже поздно. Из тени шагнул Август и нанес ему сильнейший удар по лицу толстой деревянной доской. Томагавк выскользнул из руки, со звоном полетел по асфальту, а сам Лукас свалился с мотоцикла и тяжело шмякнулся на дорогу.
Последнее, что он помнил, прежде чем со всех сторон навалилась тьма, — это рев мотоциклетного мотора. Машина Августа на полной скорости уносилась вдаль.
