Она проснулась, словно от толчка. В первые мгновения Норе никак не удавалось сообразить, куда ее занесло. В растерянности она огляделась по сторонам. Алые отблески рассвета играли на остроконечных вершинах. Боль в заклеенных пальцах напомнила о событиях минувшего дня, о страшном восхождении на хребет, стоившем жизни трем лошадям. Ну да, а потом они со Слоан пробрались вдоль по каньону-щели и в конце его обнаружили чудесную долину. Причем лишенную каких-либо признаков человеческого существования. Спальный мешок Слоан лежал пустой.

Нора выбралась из своего, размяла затекшие мускулы и разворошила золу. Нащипав пучок сухой травы, она положила его на тлеющие угли. Растопка мгновенно занялась, послав вверх тонкую ленточку дыма. Нора поспешно добавила в костер припасенных с вечера сучьев и достала из рюкзака небольшой котелок. Наполнив водой и добавив молотого кофе, она повесила его над огнем, а сама отправилась к ручью умываться. К ее возвращению котелок вовсю булькал, роняя черно-коричневую пену. Нора поспешно налила себе горячего ароматного напитка. Явилась Слоан. Как и вчера, на лице ее отсутствовал даже намек на привычную улыбку.

— Кофе готов.

Взяв предложенную кружку, дочь профессора мрачно опустилась на землю. Кофе пили в молчании. Солнце все выше поднималось над скалистыми стенами.

— Здесь ничего нет, — изрекла Слоан, допив последний глоток. — Я встала с первыми рассветными лучами и облазила долину вдоль и поперек. Конечно, ваш Холройд может просканировать камни своим магнитометром или что там у него припасено. Но я никогда не встречала такого, чтобы поселение, спрятанное в скалах или под слоями песка, не оставляло на поверхности никаких следов. Я не нашла ничего, ровным счетом ничего — ни единого черепка или чешуйки кремня.

— Этого не может быть. — Нора отставила кружку.

— Поищите сами, — пожала плечами Слоан.

— Именно этим я и собираюсь заняться.

Дойдя до подножия скал, она по часовой стрелке двинулась по периметру долины. Кое-где на земле остались следы Слоан, уже совершившей подобный обход. Нора решила искать не у себя под ногами, а наверху и, поднеся к глазам бинокль, озирала каменные выступы и остроконечные вершины. Сделав двадцать шагов, она всякий раз останавливалась и вновь подносила бинокль к глазам. Солнечные лучи, проникая в долину, порождали новые тени и блики. Нора сверлила глазами шероховатые поверхности скал, разглядывая их под разными углами в надежде высмотреть полустертый петроглиф, остатки разрушенной стены или выемку, сделанную человеческой рукой. Завершив круг, она пересекла долину с севера на юг и с востока на запад, бесстрашно переправляясь вброд через ручей. Красные башни, высившиеся вокруг, не желали открывать своих секретов — если, конечно, у них имелись секреты.

Через полтора часа Нора, усталая и разочарованная, вернулась к стоянке. Не сказав ни слова, она рухнула на землю рядом со Слоан. Девушка тоже молчала. Понурив голову, она разглядывала песок и палкой рисовала на нем круги.

Все пренебрежительные, насмешливые отзывы об отце, его идеях и проектах, на протяжении многих лет выдаваемые матерью, ожили в памяти Норы. Неужели она была права? Неужели ее отец всегда жил в мире собственных фантазий и не заслуживал доверия?

Минут десять они сидели у догорающего костра, погрузившись в угрюмое молчание. Поражение, ощущаемое едва ли не физически, навалилось невыносимой тяжестью, заставляя пригибаться к земле.

— Что скажем остальным? — произнесла наконец Нора.

— Что тут говорить? — Слоан, тряхнув головой, отбросила назад короткие темные волосы. — Мы должны довести дело до конца. Как вы и говорили, вернемся сюда со всем нашим замечательным оборудованием, проведем все необходимые исследования для составления официального отчета. А потом вернемся домой. Вы — к своей обожаемой работе. А я, — она секунду помедлила, — к своему обожаемому отцу.

В янтарных глазах мелькнула горечь. Она посмотрела на Нору, и взгляд ее сразу потеплел.

— Сама не знаю, что со мной. — На губах девушки заиграла прежняя улыбка. — Веду себя как школьница, получившая плохую оценку. Я прекрасно понимаю, вы расстроены не меньше моего. И если кто сейчас нуждается в сочувствии, так это вы. Просто мне ужасно обидно. Все мы так верили в эту мечту… вашу мечту.

Нора вновь обвела глазами скалы, исполинские нагромождения камней, так неожиданно обманувшие их ожидания. Древний затерянный город оказался плодом воображения неисправимого мечтателя.

— Я не могу поверить, что мы вернемся ни с чем, — пробормотала она. — Мы совершили такой тяжелый путь, потратили уйму денег, загубили трех лошадей. Неужели все это зря?

Вместо ответа Слоан крепко сжала руку Норы.

— Идемте, — сказала она, поднимаясь. — Нас ждут остальные.

Убрав в рюкзак посуду и спальный мешок, начальница экспедиции устало взвалила его на спину. Во рту у нее пересохло. Перспектива скучной, бесплодной работы, предстоявшей всей группе в ближайшие дни, и бесславного возращения домой действовала на нее угнетающе. Она окинула прощальным взглядом чудный пейзаж, еще вчера приводивший ее в неописуемый восторг. Солнце успело переместиться, и лучи его падали под другим углом. Яркий свет добрался до подножия скал. Нора машинально скользнула глазами по стенам из песчаника. Нет, никаких признаков жилья так и не проявилось. Взгляд ее поднялся выше.

И тут она увидела. Примерно в сороках футах над землей темнел проем. Один-единственный маленький проем. Ранним утром он прятался в густой тени, и лишь теперь, при ином освещении, стало возможно разглядеть его. Несомненно, расщелина могла иметь и естественное происхождение. Да скорее всего, так оно и было. И все же Нора торопливо полезла в рюкзак за биноклем. Прижав глаза к окулярам, она принялась сканировать поверхность скалы. Да, вот оно, крошечное углубление на фоне более далекого узкого выступа. Приближенное оптикой, оно уже не выглядело таким естественным. Однако вполне могло статься, только эта выбоина и сохранилась от древнего пути. Разве нет?

Ответ на вопрос Нора получила, направив бинокль ниже. Под проемом скала имела другой, более светлый оттенок, поскольку налет окиси, оседающий на поверхности песчаника в течение столетий, оказался здесь менее плотным. А у самого подножия виднелась небольшая куча расколотых камней. Сердце ее едва не выпрыгнуло из груди.

— Взгляните. — Нора протянула бинокль Слоан, с любопытством взиравшую на начальницу экспедиции.

Девушка поднесла к глазам окуляры. Спина ее напряглась.

— Это сделано человеком! — едва слышно прошептала она. — Ступенька на вершине пути. Господи, там, внизу, целая груда камней. Надо же быть такой идиоткой! Я все на карачках здесь исползала, выискивая черепки, и думать не думала…

— С тех пор как мой отец отыскал этот путь, наверняка случился не один оползень, — заметила Нора.

Но девушка не слушала. Торопливо скинув рюкзак, она лихорадочно в нем копалась.

— Что вы собираетесь делать?

— Как что? — Слоан добыла бухту альпинистской веревки. — Взобраться туда — плевое дело.

— Полезете прямо сейчас?

— А как же иначе, — не поднимая головы, буркнула та.

Вытащив из рюкзака все необходимые приспособления, дочь профессора разулась и стала натягивать ботинки для скалолазания.

— А как насчет меня? — поинтересовалась Нора.

— Что? — Прервав наконец лихорадочные сборы, Слоан подняла на нее взгляд.

— Мне вовсе не улыбается торчать здесь внизу, пока вы будете осматривать путь.

— А вы что, занимались альпинизмом? — Девушка закинула веревку на плечо.

— Всем археологам приходится им заниматься. По крайней мере, я много раз карабкалась на высоченные валуны.

— Но у вас повреждены руки.

— Ничего. Надену перчатки.

Слоан нахмурилась, явно пребывая в замешательстве.

— Ладно. Только обещайте беспрекословно меня слушаться.

— Обещаю, — незамедлительно согласилась Нора.

Девушка просияла.

— Тогда вперед.

У подножия скалы они оказались едва ли не в следующую секунду. Слоан обвязалась веревкой сама и помогла Норе сделать то же самое. Посыпав руки тальком, она положила ладони на камень.

— Ну, я пошла!

Постепенно задирая голову, Нора наблюдала, как дочь профессора осторожно движется вверх, интуитивно отыскивая подходящие выемки и уступы. Унизанная карабинами петля болталась у нее за спиной. Нора в ожидании своей очереди поигрывала концом веревки. Поднявшись примерно на пятнадцать футов, Слоан остановилась, выбрала подходящий крюк, загнала в расщелину и потянула изо всех сил, проверяя на прочность. Видимо, результат ее удовлетворил. Она защелкнула веревку и продолжила восхождение. В какой-то момент раздался ее крик: «Берегись!» Нора едва успела отпрыгнуть от целого дождя мелких камешков. Через минуту Слоан уцепилась пальцами за край заветной расщелины, а еще спустя пару мгновений полностью в нее забралась. Вогнав еще один крюк, она привязала веревку, нагнулась вниз и крикнула:

— Готово!

Несколько минут она не показывалась, затем до Норы донесся дрожащий от волнения голос:

— Вижу дорогу!

Эхо, словно ошалев от невероятной новости, разнесло ее по всей долине.

— Она уходит вверх футов на двести и исчезает за выступом! — продолжала Слоан. — Я уверена, эта дорога приведет нас в Квивиру!

— Сейчас я поднимусь!

— Только не спешите, — раздался голос сверху. — Я мелом сделала пометки около самых удобных углублений. Помните, они очень узкие, ставьте ноги ребром.

— Я готова! — закричала Нора, хватаясь за веревку. — Поднимаюсь.

Она стала карабкаться по скале. Как это ни печально, но ее опасливые движения не имели ничего общего с уверенной грацией Слоан. Через несколько минут мускулы рук и ног заныли от напряжения. Несмотря на перчатки, кончики поврежденных пальцев то и дело пронизывали вспышки мучительной боли. Слоан, вне всякого сомнения, тянула веревку куда сильнее, нежели обычно требуется для страховки, и Нора прониклась к ней чувством благодарности за оказанную помощь.

Возле самой цели ее правая нога потеряла опору. Уставшие, да к тому же израненные, руки не смогли удержать вес тела, и Нора завалилась назад.

— Падаю! — крикнула она.

Веревка мгновенно натянулась.

— Отклонитесь от скалы! — раздался голос дочери профессора. — Я втащу вас.

Запыхавшаяся и багровая от натуги, Нора не без помощи Слоан преодолела последние несколько футов и оказалась на каменном карнизе. С трудом переступая на трясущихся ногах, она массировала пальцы. Впереди под ужасающим углом уходил вверх пласт скалы, который им еще предстояло одолеть. По крайней мере, он уже не был отвесным, и постепенно подъем по нему становился менее крутым. Дочь профессора оказалась права. Наличие фрагментов древней тропы, неразличимых снизу, здесь, наверху, не вызывало сомнений.

— С вами все в порядке? — осведомилась Слоан.

Нора кивнула, и ее спутница приступила к штурму нового участка. Веревка, закрепленная на поясе, волочилась следом. Преодолев еще пятнадцать футов, девушка опять загнала крюк в трещину. Через несколько минут рядом с ней тяжело дышала измученная Нора. Теперь широкий выступ нависал прямо над головами, и лишь один участок скалы отделял их от проникновения в скрытую за ним тайну.

Еще через десять минут угол подъема ощутимо снизился.

— Теперь можно скинуть обвязку, — заявила дочь профессора.

Согласно требованиям безопасности, им не следовало продолжать подъем без страховки. Однако Норе страшно хотелось добраться до выступа одновременно со Слоан. Обменявшись понимающими взглядами, обе освободились от веревки и двинулись дальше. На преодоление оставшегося участка пути ушло не более минуты.

Вот он, выступ, поросший травой и колючими кактусами. Обогнув его, они замерли.

За выступом не оказалось ровным счетом ничего — ни руин, ни пещеры, ни построек. Лишь очередная голая, почти отвесная скала возносилась вверх как минимум футов на пятьсот.

— Черт, черт, черт, — пробормотала Слоан. Плечи ее поникли.

Нора озиралась по сторонам, словно не в силах поверить в увиденное. Все надежды оказались напрасными. На глазах выступили слезы.

Она отвернулась.

Меж скал, на полпути между небом и землей, зияла исполинская пещера. Утреннее солнце бросало клинья золотистого света в самые потаенные ее уголки. Древний город был виден как на ладони. Четыре огромные башни вздымались по его углам, а между ними переплелись улочки сложной системы жилых помещений, прямоугольных и круглых, снабженных оконными и дверными проемами. Залитый нежным утренним солнцем, город казался видением, готовым вот-вот раствориться в прозрачном воздухе.

Никогда прежде Нора не видела такого великолепия. Он оказался красивее Клифф-Паласа и размерами не уступал пуэбло Бонито.

Слоан проследила за направлением взгляда начальницы экспедиции, и лицо ее покрыла смертельная бледность.

Нора закрыла глаза и открыла вновь. Сказочное видение не исчезало. Она с упоением взирала на него. В самой середине города виднелись круглые очертания Великой кивы. Самая большая кива из всех, встреченных ею ранее. На ней даже сохранилась крыша. Великая кива в целости и сохранности… о такой находке любой археолог мог только мечтать.

Теперь стало ясно, почему поиски так долго оставались бесплодными. Высокая каменная гряда, загораживая пещеру, делала ее неразличимой снизу, из долины. Еще один выступ, козырьком нависая над гигантской нишей, не позволял разглядеть ее сверху. Настоящий шедевр природной архитектуры, созданный многовековым процессом эрозии. Благодаря удивительному месторасположению город многие века оставался скрытым от людских глаз. Отец увидел все это первым, сказала себе Нора, и мысль доставила ей одновременно радость и боль.

Колени ее подогнулись, и она опустилась на землю. Взгляд ее по-прежнему стремился на другую сторону каньона. Слоан присела рядом с ней.

— Нора, мы достигли цели, — произнесла с торжеством, слегка приправленным иронией.