55
28 год от P. X.
Близ Вифавара, восточный берег реки Иордан
Размеры толпы поразили Каиафу. Она заполнила оба берега реки Иордан. Пришедший сюда с небольшим эскортом, Каиафа видел, как люди сотнями стекаются отовсюду — из Иерихона, Гилгала, Вифании и Есевона.
Каиафа прибыл из Иерусалима в сопровождении Малха, Александра, казначея Храма, и Елеазара. Они хотели своими глазами увидеть человека, имя которого было у всех на слуху. Иоханан Погружающий. Иоанн Креститель. Он появился совсем недавно, словно ниоткуда, и начал проповедовать здесь, в глуши, на берегах Иордана, убеждая людей отринуть грехи и обратиться к добродетели. Такую проповедь Каиафа мог только приветствовать.
— Может ли он оказаться пророком? — спросил Каиафа Елеазара, который уже видел этого человека.
Они возлежали перед низким столом, под навесом, на переполненном постоялом дворе в Иерихоне.
Елеазар задумался.
— Некоторые считают и так, — сказал он негромко.
Вокруг было немало народа, а первосвященник не хотел, чтобы о его приезде стало известно.
— Вид у него вполне соответствующий. Одеяние из верблюжьей шерсти и кожаный пояс…
— Как Илия Пророк, — сказал Каиафа, чувствуя, как волосы на руках встают дыбом.
— И очень умно выбрано место для проповеди — Вифавар, — добавил Елеазар.
— Переправа, — согласился Каиафа. — Здесь Иисус Навин перевел евреев через Иордан. Здесь перешли его Илия и Елисей.
— И здесь Илия вознесся в вихре, — добавил Елеазар.
— И он призывает людей к тшува, — сказал Каиафа.
— Я слышал, — вступил в разговор Александр, — он говорит сборщикам податей, чтобы они продолжали собирать налоги для Рима.
— Но чтобы делали это по совести, — прибавил Елеазар.
Александр посмотрел на него гневно.
— А еще он говорит солдатам не отнимать деньги силой и не обвинять ложно!
— Неплохо для начала, — подытожил Каиафа.
— Но только для начала! — возразил Александр. — Если он и правда пророк, почему он не осуждает и сборщиков податей, и солдат?
— Он говорит: «Уже и секира при корне дерев лежит», — возразил Елеазар.
Каиафа поправил матерчатый пояс. За девять лет на посту первосвященника он отяжелел, и путешествие в Иерихон по каменистой дороге утомило его.
— Вы думаете, он хочет сказать…
— Грядет Мессия, — сказал Елеазар. — Перемены, которых мы так долго ждали, не за горами. Скоро будет восстановлена добродетель.
— Мессия — это он сам? — разделяя слова, спросил Каиафа.
— Нет! — воскликнул Александр. — Этого не может быть! Господь ведает, что его миква — Иордан! Он что, и храм здесь построит?
— Он проповедует против Рима? — не обратив никакого внимания на возмущение Александра, спросил Каиафа.
— Нет. По крайней мере, пока. — Елеазар покачал головой.
Каиафа удовлетворенно кивнул.
— Те, кого он погружает в воду, становятся его последователями?
Елеазар задумался.
— Некоторые из них. Но большинство расходятся по домам.
— Он дает им какие-нибудь наставления?
— Не знаю…
Каиафа думал об этом всю ночь и всю дорогу к берегам Иордана, пересекающей Иудейскую пустыню узкой полоски воды, окаймленной пышной растительностью. До сих пор во всем, что он услышал, не было ничего, чего стоило бы опасаться. Высказывания Александра о солдатах и сборщиках податей верны, но с выводами торопиться не стоит. Он должен увидеть этого человека. И тогда сможет сам судить обо всем. И случится это совсем скоро.
Каиафа искренне надеялся, что этот человек прав и что топор и правда уже занесен над корнями дерева.
