— Мистер Отару, я более чем уверен, что это именно Шелли Копленд. С такой дамой не ошибешься… Мы видели ее в Роузбоул-резиденс. Там живут многие из правительственных агентов, работающих в центре. Когда Фолберг появлялся в Балтиморе, он тоже там останавливался. Рано или поздно женщина должна дать о себе знать. Скорее приезжайте, а мы глаз не спустим с нее до вашего прибытия.

Хиро, не промолвив ни слова, положил трубку и застыл, выпрямившись, как стальной клинок. Он начал стареть и ощущал собственную уязвимость: природную динамичность характера стала часто подавлять внутренняя растерянность. Заблестевшее от пота лицо вдруг исказило страдальческое выражение. Ничего общего с давним недомоганием, с которым японец справлялся, глотая пилюли спартеина. Отару привычным движением прикоснулся к карману жилета: узорчатая коробочка находилась на месте.

Природа недуга была другой. На несколько секунд его охватил вихрь страха и тревоги. Ему показалось, что это длилось долгие часы. Такое состояние пожирало и опустошало его, делая беспомощным. «Все-таки духи существуют», — думал он в такие моменты. Ками, демоны эфира, субстанции смерти. Все на свете связано единой нитью.

«Что посеешь, то и пожнешь, Отару-сан».

Сколько воспоминаний: обезображенные трупы испытуемых, выжженные легкие, выгнутые судорогой спины. Годы, потраченные на лихорадочные исследования в разных секретных местах по всему миру. Память вернула его в Южную Америку, в лабораторию, где он работал с Дитрихом Хофштадтером. В голове закрутились противоречивые мысли: ностальгические и пугающие, они сотрясали все его существо.

«По счетам в конце концов надо платить, и причем не тогда, когда хочешь», — прошептал Хиро сквозь зубы, неверной походкой бредя к двери. Колени дрожали, в ушах раздавались мучительные крики, перед глазами мелькали образы смерти. От собственной совести не убежишь.

Японец уже в который раз переезжал из гостиницы в гостиницу, терпеливо снося капризы Рона Фолберга. Хиро уже выложил миллион долларов наличными, как договорились ранее. А потом случилось что-то невообразимое. Сумасшедшая дамочка прикончила продавца и ударилась в бега. Все в очередной раз посыпалось в тартарары. Просто проклятье! Никогда ему больше не стать тем, кем он был раньше, но сейчас надо притвориться прежним Отару. Он зажег сигарету.

— Я еду в Балтимор. Получу то, что нам причитается, и вернусь. Соберемся после моего возвращения.

Так он холодно попрощался с коллегами, сопровождавшими его в пути. Те, как по команде, встали и начали кланяться. Дело рухнуло, но все равно его следовало закончить и забрать хотя бы полученное вещество. Остальное — вопрос второстепенный.

Самолет приземлился в одиннадцать сорок семь в международном аэропорту в Балтиморе, в десяти километрах к югу от центра города. Несмотря на яркое солнце, на улице стоял мороз. Отару надвинул на глаза кожаную кепку, запахнул посильнее темно-серое пальто, взял небольшой чемоданчик и пошел к главному входу. Там японца встретили двое. Короткий кивок в знак приветствия, и Хиро занял место на заднем сиденье автомобиля.

По дороге в центр японец раздумывал, где сейчас находится Овен. Его эмиссары двигались по следу Шелли Копленд.

Может быть, загадочный недруг атакует Хиро внезапно, под видом таксиста или нищего на перекрестке? Или же будет действовать в тени, следуя обычной тактике? Общество возникло теперь в Соединенных Штатах, как тогда в Парагвае. От такой мысли ученого затошнило. Отару устал от сплетен и предположений вокруг таинственной организации, следившей за перемещением Аль-Харифа по миру. Японец разозлился. Он не мог снова потерпеть поражение от рук неизвестных врагов.

Конец Фолберга ужасный, но заслуженный. Рон был дурак, проворная безмозглая собака. Любитель небылиц, не умевший контролировать свою блажь. Поэтому Хиро быстро согласился на его предложение. Миллион сразу и еще девять на банковский счет. Неплохо для безбедного существования, но контейнер стоил гораздо больше. У Аль-Харифа нет цены, как не имеет ее Кохинор или «Мона Лиза». Почему чиновник ЦРУ этого не знал? Ответ лежал в человеческой природе, в различной степени духовности. Одни стремятся к знанию и славе, а других волнует только материальная сторона жизни. Фолберг относился к последним, но подобные дела можно обделывать только благодаря таким, как он.

Автомобиль мчался по южным окраинам Балтимора, где не было большого движения. За окошком мелькали домики разной формы и цвета. Отару погрузился в мысли. Если ему удастся завладеть веществом, то он проявит себя как ученый, вспомнит давнишние эксперименты в Южной Америке, использует новые вычислительные машины… И рядом будет таинственная субстанция Аль-Харифа, вечно исчезающая, словно повинуясь признаку делимости на девять. Победа. Абсолютная власть.

Никто не предвидел вмешательства рыжей Копленд. Рональд волочился за ней какое-то время. Ситуация классическая: девчонка всех надула. Она смылась с добычей, когда договор с Фолбергом уже начал выполняться. Отару стиснул зубы от нахлынувшей ярости. Потом до него долетел какой-то слабый звук, Хиро очнулся и попросил шофера повторить.

— Хотите остановиться в отеле или сразу поедем к ребятам, мистер Отару?

— Отвезите меня к Гордону Кроу.

Кроу, напевая что-то веселое, любовался панорамой сквозь венецианскую штору на просторном окне. Галстук был распущен, ноги покоились на столе.

Отару бесшумно вошел через приоткрытую дверь в кабинет и принялся разглядывать человека, которого нанял, чтобы тот помог уладить дело, пущенное под откос. И сразу же усомнился в правильности выбора.

Кроу медленно повернулся к двери. Метрах в двух от него неподвижно, с горящими глазами стоял Отару. Американец дернулся на стуле и чуть не потерял равновесие.

— Мистер Отару, я не ожидал вас так быстро…

— Где мисс Копленд?

Гордон поправил галстук и впервые взглянул Хиро в глаза:

— Наверное, в своей квартире. За ней постоянно следят двое наших людей, и мы с ними на связи.

— Я хочу с ними поговорить. Ситуация весьма деликатная.

— Понимаю, мистер Отару. Могу гарантировать, что все…

— Не надо длинных объяснений. Мы говорим об агенте ЦРУ, который уже обманул своего руководителя и, кто знает, сколько народу еще. Думаю, мисс Копленд располагает средствами, способными свести на нет вашу слежку.

Кроу сделал сердитое лицо. Наверное, ему очень хотелось послать желтомордого ко всем чертям, но сделать этого он не мог. И Отару знал, что его удерживает. Маленькая уютная вилла с бассейном, типовое строение на две семьи. Гордон уже подписал купчую на деньги, заработанные у японца. Хиро всегда осведомлялся о персонале, который нанимал.

Радиопередатчик хрюкнул.

— Бикини, ответьте Черному Ангелу.

Молчание.

— Бикини, ответьте.

Ничего.

Кроу и мистер Отару пристально посмотрели друг другу в глаза, и американец отвел взгляд. Крошечная капелька пота поползла от правого виска к шее.

— Бикини… ответьте.

Не так-то просто ответить, когда во рту торчит грязный кляп, плотно закрепленный мокрой тряпкой с узелком на затылке, а руки связаны за спиной и прикручены к трубе под лестницей.

Два неразлучных детектива, известных в своем кругу под прозвищем Бикини, и на сей раз пребывали в полном согласии. Крепко связанные, с кляпами во рту, они сидели рядышком, отчаянно брыкаясь, и хрипло орали. Вместо криков слышались лишь безнадежные хрюкающие звуки. Как только прерывался придушенный вопль одного, тут же умолкал и второй, давая отдых горящей глотке. Но перерыв длился всего несколько секунд, достаточных, чтобы осознать, в какое дерьмо они угодили. И тут снова начинался гротескный концерт.

Чак Флэймс и Диегито Хест познакомились еще во время учебы в полицейской школе. Одного прозвали Толстяк, а второго иронически — Красавчик. Парочка сразу же нашла общий язык. Когда они были еще мальчишками, Балтимор отличался спокойствием. В те времена стать копом означало хорошо зарабатывать и жить без особых волнений.

Их отношения сразу начали строиться на конфликте: вечно Чак и Диегито смешно наскакивали друг на друга по пустякам. Препирательство вошло у них в привычку, став стилем жизни. Постепенно они сделались неразлучными друзьями, и их всегда отправляли на патрулирование вдвоем. Напарники вместе шли на работу и возвращались домой, посещали одни и те же бары и бордели. Непомерное обожание кинозвезд и новая мода на купальники из двух частей неизбежно привели к тому, что неразлучную парочку в конце концов прозвали Бикини.

Союз не распался даже тогда, когда оба ушли из полиции. На самом деле их выгнали, поймав на несанкционированных экспроприациях в одном из борделей. Бикини стали частными детективами, ни на йоту не изменившись. Напарники по-прежнему постоянно грызлись по малейшему поводу. Их взрывчатые отношения напоминали дружбу двух девчонок-подростков, которые в течение часа успевают поссориться насмерть, а потом снова стать лучшими приятельницами. Злые языки утверждали, что оба сыщика недалеко ушли в развитии от этого возраста.

В тот день все началось около четырех пополудни. Флэймс совершенно уверен в этом, поскольку ровно в шестнадцать часов обычно курил сигарету, а Хест каждый день в то же самое время ворчал, что дым ему противен. Они спокойно сидели в своем темно-коричневом «шевроле номад», грызли арахисовые орешки и пили черный кофе с сахаром. Квартира Шелли Копленд находилась в средней части респектабельного комплекса. В трехэтажном доме женщина проживала на втором, окна ее комнат с первого по третье слева. Входная дверь выходила на боковую галерею, которая вела на лестницу и из машины была не видна.

Кроу пришел в агентство вместе с Бикини, только дослужился до командирской должности. Карьерный рост проходил у парочки на глазах. У Гордона не было никаких особых амбиций, а тем более привычки проедать печенки своим людям и наживать врагов. Гордон звонил редко и только по неотложному делу. Он не устраивал проверок и хитрых ловушек подчиненным, чтобы убедиться, заняты ли те делом. Кроу хорошо подходил для такой работенки, спокойной и без осложнений.

Инструкции Бикини, высказанные начальником утром по телефону, звучали ясно:

— Поезжайте в Роузбоул-резиденс и глаз не спускайте с квартиры бэ-пятнадцать. Там живет Шелли Копленд — очень привлекательная молодая женщина с рыжими волосами. Вас никто не должен видеть. Дайте знать сразу, если заметите, что кто-то пришел к девушке. Проследите за ней, когда она покинет дом. Будьте осторожны: дама — агент ЦРУ и у нее есть оружие. Ребята, если сделаем все как надо, получим кучу денег!

Хест мурлыкал всем известную песенку «Ай вэлк тзэ лайн». Флэймс заметил за занавеской одного из окон апартамента бэ-пятнадцать какое-то движение. Он сообщил о своем наблюдении расслабившемуся Красавчику, но тот решил, будто на ткани отсвечивают блики заходящего солнца. Толстяк пояснил, что изнутри никакие отблески не могут быть видны, поэтому это тени. Бикини присмотрелись: в квартире действительно кто-то ходил. Диего залпом выпил кофе.

После оживленной дискуссии Флэймс на правах старшего по званию, а еще потому, что обладал белой кожей, предложил взять под наблюдение подземную стоянку Роузбоул-резиденс. Там есть еще один въезд, и Чак не хотел лишних проблем.

— Нам нельзя ошибиться, Диего. Ты же знаешь, как Кроу дорожит этой работой. А противный японец чересчур требовательный. Если Копленд смоется на автомобиле через второй выход, нам не поздоровится. Надо разделиться.

Об этом в инструкции ничего не говорилось, но Хест не сомневался, что его задача уже обозначена, и не собирался отрывать зад от мягкого сиденья из искусственной кожи. Он останется в автомобиле и будет поддерживать связь с командиром.

— Возьми уоки-токи и спустись по пандусу вниз, — приказал Толстяк. — Так тебя не заметит охранник у главного входа. Спрячься получше и наблюдай за происходящим на расстоянии. Риска никакого.

Хест попытался возразить:

— А почему именно я должен идти в гараж, а не ты?

— Кто подставляет физиономию и спину, когда шеф устраивает разнос? А кто наизнанку выворачивается, когда надо что-нибудь придумать? Всегда я. И потому я — мозг Бикини, а ты — руки, Красавчик.

— Я не согласен с таким…

— А ну, шевелись, быстро!

Чак был серьезен, как никогда. Диего посмотрел в землю, словно надеясь найти там капельку своих прав, потом снова на напарника. Флэймс начинал злиться, и Хест решил подчиниться. Он вылез из машины и пошел к пандусу, ведущему в гараж. Через несколько шагов Красавчик обернулся, и Флэймс подбодрил его:

— Не волнуйся, Диегито. Все будет хорошо. Вот закончим — и закажем себе по тройному чизбургеру у старины Джоша, ладно?

— Я Бикини-два, здесь внизу только пара машин. Обе у въезда в гараж, как раз напротив нас. Слушай, а когда мне выходить обратно наверх? Я уже начал замерзать.

— Бикини-два, что за чушь ты мелешь? Оставайся на месте до особого распоряжения. В квартире опять какое-то движение. Не могу понять, сколько народу в чертовой конуре, одна Копленд или еще кто-то…

— Черт возьми, я должен подняться и высказать свое мнение! Что же мне, вечно сидеть тут на холоде и следить непонятно за кем?

Басовитый голос Хеста гулко раздавался в пустом полутемном гараже, и ему вдруг стало казаться, что он там не один. Потянулись длинные, как часы, секунды.

— Чак, сколько я…

Связь прервалась.

Последние слова Диего озадачили Флэймса. Чак ожидал, что вот-вот напарник появится у пандуса. Но прошло две минуты, потом еще три. Толстяк внимательно оглядел машины на вечерней улице и взял в руку микрофон, решив связаться с боссом, но передумал. Пока нет нужды говорить с шефом. Он представил себе, какая физиономия будет у Кроу, если агент Флэймс натворит глупостей. Сначала надо разобраться, что случилось: спуститься на стоянку и разыскать Хеста.

Чак завел двигатель и нервным движением зажег фары. Потом включил первую передачу и очень медленно тронулся. Перед въездом вниз у него засосало под ложечкой. «Шевроле» спустился в гараж, едва освещенный блеклыми неоновыми фонарями. Колеса отзывались ритмичным шуршанием на вделанные в асфальт решетки. Заехав, Флэймс аккуратно затормозил. Нервно постукивая пальцами по рулю, он прикинул, откуда начать поиск. Через несколько секунд Толстяк заглушил мотор. Наступила полная тишина, и стал слышен малейший звук, даже позвякивание брелока на ключе зажигания.

Флэймс открыл дверцу и осторожно вылез, зажав в руке пистолет. Что-то не так… Под ногами скрипел песок. Черт, откуда его столько в таком месте, как Балтимор? Оглядываясь по сторонам, Чак взял себя в руки. Он почувствовал уверенность, ощущая в руке старый, добрый «магнум», которым стал размахивать, как шпагой.

— Чтоб вам всем пусто было, сучьи дети… — прошептал Флэймс, ослабив узел галстука и сдвинув шляпу на лоб.

Чак ускорил шаг и пришел на парковочную стоянку. Там Толстяк снова огляделся, бросил беглый взгляд на лестницу, ведущую к апартаментам, и пробормотал с кривой усмешкой:

— Где же этот дурень прячется со страху…

Вдруг из темного угла слева от ступенек раздался какой-то звук, непонятный, но довольно громкий. Площадка за лестницей была невелика: несколько квадратных метров, не больше, но там мог поместиться целый ад. Вытаращив глаза, Флэймс постарался разглядеть во тьме, что происходит, потом обернулся к оставленному неподалеку автомобилю. Толстяк снова ощутил в руке тяжесть «магнума» и с силой стиснул оружие.

Вытянув руку с пистолетом, Чак сделал первый шаг в сторону неосвещенной площадки. Тишина взорвалась бешеными звуками музыки: мощным крещендо грянули струнные и литавры. Он перестал видеть землю под ногами и остановился на границе тусклого света. По правой щеке с виска стекла капля пота.

Пришло время действовать. Как и подобало специальному агенту, Толстяк преодолел всю длину затемненной площадки несколькими прыжками и убедился, что опасности нет. Ткнув пистолетом в потолок, как положено по инструкции, он с облегчением вздохнул и опустил оружие. Темный угол капитулировал, и Флэймс мог собой гордиться. Чак снова надвинул шляпу на лоб и направился к лестнице. Теперь стало ясно, что напарник прошел именно здесь.

Толстяк не сделал и трех шагов, как за его спиной из-за колонны между темной зоной и ступеньками выскочил мужчина и врезал ему дубинкой по голове. Удар получился сокрушительный. Чак потерял сознание и рухнул на асфальт. Нападавший оттащил Флэймса в противоположное крыло парковки, где его уже поджидал человек в машине.

— Прекрасная работа, Тавр.

— Помоги мне забросить его на приятеля.

Водитель открыл просторный багажник, и они вдвоем подняли бесчувственного Флэймса. Неподвижное тело Хеста уже лежало на дне. Чак упал сверху, и дверцу захлопнули.

Щелчок зажигалки выдал присутствие еще одного человека. Стройный и элегантный, тот стоял за колонной возле автомобиля, и яркий огонек сигареты свидетельствовал о том, что он быстро и жадно затягивается.

— Отлично, братья. А теперь отвезем скотинку в надежное место. Думаю, кое-кто не прочь будет заняться симпатягами Бикини. Посмотрим, сколько они продержатся.