Квартира ректора колледжа Олл-Соулз представляла собой несколько больших, отделанных дубовыми панелями комнат. Окна смотрели в роскошный сад колледжа с безукоризненной многовековой лужайкой из мха, обрамленной по периметру клумбами из многолетних цветов. В свои шестьдесят пять ректор был ветераном университетской жизни: энергичный седовласый мужчина с крупным носом и кустистыми бровями, его манера держаться с первого взгляда внушала уважение. Являясь главой администрации колледжа, он также был выдающимся философом и логиком.

Однако сегодня ректор оказался в печальной роли вестника ужасных событий. Офицер отделения полиции Тэмз-Вэлли только что сообщил ему, что профессор Кент, его блестящий коллега и добрый друг, был найден мертвым в горах Перу, в Мачу-Пикчу. Причина смерти — сердечный приступ, причиной которого, скорее всего, послужила попытка самоубийства. Офицер тем не менее заявил, что на таком раннем этапе следствия вдаваться в детали не стоит. Офицер по связям отдела уголовного розыска в Лиме находится в прямом контакте с перуанской полицией.

Сидя за огромным дубовым столом с опущенными плечами и склоненной головой, ректор подпирал лоб левой ладонью и медленно массировал бровь. Глубоко вздохнув, он почувствовал: впервые в жизни он не знает, что делать.

«Какие слова я скажу Кэтрин? Профессор был ей как второй отец».

В это мгновение в дверь постучали.

— Войдите.

Кэтрин, как всегда, была ослепительно хороша; при виде ее, такой юной, ректор вновь почувствовал острый укол жалости: ну почему именно он должен нести ей такие страшные новости? На лице молодой женщины можно было без труда заметить озабоченность и тревогу.

— Прошу вас, ректор… Что случилось?

— Девочка моя, мне очень жаль, но профессор Кент умер.

С мертвенно бледным лицом Кэтрин рухнула на ближайший стул. Затем собралась с силами:

— Как это произошло? Когда?

— На самом деле он скончался две ночи назад в Перу — в Мачу-Пикчу… Неподалеку от развалин города инков… Полиция приезжала — только что ушли. Я сразу же послал за вами.

Взгляд Кэтрин застыл — настолько сильно потрясли ее слова ректора.

— Нет, я не верю… То есть скажите, что произошло? Может, это ошибка? Профессор сказал мне, что собирается в Мехико, он должен был вернуться еще вчера вечером…

Ректор изо всех сил попытался быть деликатным:

— Мы еще не знаем всех подробностей… Однако полиция Перу считает, что это было самоубийство…

В одно мгновение состояние Кэтрин переменилось — от шока к неверию. Она резко выпрямилась на стуле:

— Нет! Быть того не может! Это какая-то ошибка.

Ректор поднялся и обошел стол. Не зная, что еще придумать, он наполнил стакан водой и понес его Кэтрин.

— Моя дорогая, мне так жаль… Полиция держит все под контролем… Попытайтесь все же хоть немножко успокоиться.

Кэтрин покачала головой. Когда ректор подошел, она подняла на него глаза:

— У профессора Кента никого не было. Его единственная сестра умерла три года назад. Некому даже рассказать о его смерти, некому позаботиться о похоронах. Какой ужас… Но я хочу знать все. Ручаюсь, здесь какая-то ошибка. Профессор просто не мог покончить с собой… Я хочу сама поговорить с полицией.

Ректор мягко улыбнулся ей:

— Кэтрин, милая, я понимаю вас. Но давайте дождемся полного отчета из Перу. Уверен, представитель британской полиции в Лиме держит все под контролем. Если пожелаете, как только рапорт будет готов, я поеду в полицию вместе с вами. Много сегодня сделать не успею, днем у меня несколько важных встреч, отменить которые я уже не в силах — как бы ни хотел…

На лице Кэтрин мелькнуло выражение решимости.

— Нет, не стоит. Я понимаю. Спасибо, что рассказали мне все и сразу. Вы правильно поступили. Я должна думать, что все делается правильно. Он был моим самым близким другом, по крайней мере в этой стране. Вы же знаете, что… Я сейчас поеду домой, мне надо решить, что предпринять…

— Да, конечно, милая. Ужасный день. Просто ужасный… Профессор Кент был блестящим ученым и, что более важно, прекрасной души человеком. Всем сердцем вам сочувствую…

Кэтрин поднялась со стула, взяла свой портфель и пошла к выходу. Когда ее пальцы коснулись ручки двери, ректор вновь заговорил:

— И последнее…

Она повернулась и взглянула на него. Ей показалось, что интонация его голоса чуточку изменилась… Хотя, возможно, она была слишком расстроена.

— Когда вы в последний раз виделись с профессором — не говорил ли он вам что-нибудь? Или, может быть, передавал?

Где-то глубоко в подсознании Кэтрин ворохнулась тревога:

— Простите, ректор, что конкретно вы имеете в виду?

Старик смотрел ей прямо в глаза.

— Ну, может, говорил что-то о том, над чем он работал, или же передал вам какой-либо материал? Я мог бы рассказать об этом полиции… Возможно, это помогло бы поискам.

Не теряя самообладания, Кэтрин выдержала прямой взгляд ректора:

— Нет. Ничего такого… Последний раз я видела профессора десять дней назад, мы с ним пили чай на его ферме в Котсволде. Никаких подарков или чего-то подобного. И могу вас заверить, он, как и всегда, был в отличном настроении.

Когда Кэтрин открыла дверь и ступила за порог, она услышала за спиной голос ректора:

— Что творится — просто ужас какой-то…

Кэтрин решительно закрыла дверь. Сердце бешено колотилось. Убедившись, что в коридоре ни души, она открыла портфель: письмо из Перу было все еще там.