Пол взял Марлу на руки и бережно отнес ее в дом. Брент шел сзади, зевая. Странное чувство охватывало его всякий раз, как он заходил в дом. Они с Рейчел купили этот двухэтажный кирпичный дом в колониальном стиле сразу после женитьбы, десять лет назад. Во время развода, спустя семь лет, он добровольно выехал. Табличка продолжала хранить имена их обоих, и, что интересно, Рейчел настояла на том, чтобы он оставил себе ключ. Но он пользовался им редко и всегда предупреждал об этом заранее, так как параграф 7 окончательного постановления о разводе предоставлял ей исключительное право владения и он уважал ее личную жизнь, невзирая на то как больно это было иногда.

Пол поднялся по ступеням на второй этаж и уложил Марлу в постель. Оба ребенка выкупались в доме дедушки. Он переодел девочку в пижаму с Красавицей и Чудовищем. Пол дважды водил детей на этот диснеевский фильм. Он поцеловал ее на ночь и гладил ее волосы, пока она не уснула. Подоткнув одеяло Бренту, Пол пошел вниз.

В гостиной и на кухне был беспорядок. Все как обычно. Домработница приходила дважды в неделю, а Рейчел аккуратностью не отличалась. Это было неотъемлемой чертой ее характера. Пол, напротив, был педантичным человеком. Не по принуждению, а из любви к порядку. Беспорядок надоедал ему, и он ничего не мог с этим поделать. Рейчел же, казалось, не беспокоила ни одежда, лежащая на полу, ни разбросанные игрушки, ни раковина, полная грязной посуды.

Рейчел Бейтс с самого начала была для него загадкой. Умная, откровенная, самоуверенная, но привлекательная. То, что он заинтересовал ее, было неожиданностью, так как женщины никогда не были его сильной стороной. У него была пара постоянных девушек в колледже и одна связь, которую он считал серьезной, в юридической школе, но Рейчел пленила его всецело. Почему — он никогда не понимал. Ее острый язык и резкие манеры могли ранить кого угодно, хотя она на самом деле не имела в виду ничего плохого и никого не собиралась обидеть. По крайней мере, он убеждал себя в этом снова и снова, чтобы оправдать ее резкость и безапелляционность. Он был добродушным. Слишком добродушным. Казалось, ему гораздо проще было игнорировать ее, чем принять вызов. Но иногда Пол чувствовал, что ей хотелось, чтобы он принял ее вызов.

Разочаровал ли он ее тем, что отступился? Что позволил ей идти своей дорогой? Трудно сказать.

Он пошел к входной двери, стараясь привести мысли в порядок, но каждая комната атаковала его воспоминаниями. Небольшой шкафчик из красного дерева, который они нашли в Чаттаноге однажды в выходные, когда поехали покупать антиквариат. Песочного цвета софа, на которой они провели столько вечеров, смотря телевизор. Стеклянный стеллаж с миниатюрными домиками, которые они оба усердно собирали, многие с рождественскими надписями — посвящениями друг другу. Даже запах дома пробуждал нежность. Особенный аромат, которым обладают все обжитые дома. Аромат жизни, их жизни, просеянный сквозь сито времени.

Пол Катлер вышел в прихожую и заметил, что там все еще висит его портрет с детьми. Он подумал, сколько разведенных женщин выставляют на всеобщее обозрение изображения своих бывших. И сколько настаивают на том, чтобы бывший муж оставил себе ключ от дома. Они даже все еще владели парой совместных инвестиций, которыми он управлял от лица обоих.

Тишина была нарушена скрипом ключа во входной двери.

Секундой позже дверь открылась и вошла Рейчел.

— Дети беспокоили? — спросила она.

— Никоим образом.

Он снял с нее плащ, открывший ее тонкую талию и юбку до колен. Длинные стройные ноги были обуты в туфли на низком каблуке. Каштановые волосы ниспадали короткими волнами, едва касаясь худых плеч. Серебряные серьги в виде зеленых тигриных глаз качались в каждом ухе и очень подходили к ее глазам. Она казалась усталой и немного печальной.

— Прости, что не смог сегодня прийти на перемену имени, — сказал он. — Но твой фокус с Маркусом Неттлсом задержал меня в суде.

— Этот ублюдок — шовинист.

— Ты судья, Рейчел, а не спаситель мира. Ты не можешь быть немного дипломатичнее?

Она бросила сумочку и ключи на боковой столик. Ее глаза стали холодными как мрамор. Он уже видел у нее такое выражение лица.

— А что я должна была делать? Жирный ублюдок швыряет сотенные купюры мне на стол и велит мне отвалить. Он заслужил того, чтобы провести несколько часов за решеткой.

— Тебе обязательно нужно постоянно что-то себе доказывать?

— Не разыгрывай роль моего ангела-хранителя, Пол.

— Но кому-то надо им быть. У тебя выборы на носу. Два сильных конкурента, а у тебя всего лишь первый срок. Неттлс уже говорит, что профинансирует обоих. Что, кстати говоря, он может себе позволить. Тебе не нужны такие неприятности.

— Да пошел этот Неттлс.

В прошлый раз он организовывал для нее спонсорскую помощь, занимался рекламой, искал нужных людей, чтобы обеспечить поддержку, привлекал прессу и получал голоса. Он гадал, кто будет помогать ей в предвыборной кампании в этот раз. Организованность не являлась сильной стороной Рейчел. Пока она не просила его о помощи, да он и не ждал этого.

— Ты можешь проиграть, ты знаешь.

— Мне не нужна лекция о том, как себя вести.

— А что тебе нужно, Рейчел?

— Не твое дело. Мы в разводе. Помнишь?

Катлер вспомнил, что сказал ее отец.

— А ты помнишь? Мы разошлись три года назад. Ты с кем-нибудь встречалась с тех пор?

— Это тоже не твое дело.

— Может, и нет. Но кажется, мне одному не все равно.

Она подошла ближе.

— Что это значит?

— Снежная королева. Так тебя называют в суде.

— Я занимаюсь делом. У меня самые высокие рейтинги среди судей в округе согласно последней статистике «Дейли репорт».

— Это все, что тебя волнует? Как быстро ты расправляешься с делами?

— Судьи не могут позволить себе иметь друзей. Тебя все равно обвинят либо в пристрастии, либо в его отсутствии. Уж лучше я буду Снежной королевой.

Было уже поздно, и ему не хотелось спорить. Пол прошел мимо нее к входной двери.

— Однажды тебе может понадобиться друг. На твоем месте я бы не сжигал все мосты. — Он открыл дверь.

— Ты — это не я, — упрямо сказала она.

— Слава богу.

И Пол ушел.