43
Крейн слился с темнотой. Хьюи у него за спиной затаила дыхание. Доктор опустил руку, нашел ее ладошку и крепко сжал.
Тонкие лучики света, проходившие сквозь решетку, потускнели — их заслонила фигура подходившего к двери человека. Он был у самой двери.
И вдруг пискнуло радио. Послышалось шуршание, человек нажал кнопку.
— Барбоса. — Голос раздался так близко, словно звучал в самой кладовке. Молчание. Потом: — Есть, сэр!
— Идем, — сказал морпех по имени Барбоса.
— Что такое? — спросил другой, стоявший у стола.
— Это Королис. Они засекли сигнал.
— Где?
— Отсек утилизации. Идем.
Раздался звук удаляющихся шагов, дверь закрылась, и наступила тишина.
Крейн понял, что сдерживает дыхание. Он перевел дух; выдох получился длинный, прерывистый. Потом отпустил руку Хьюи и повернулся к ней.
— Ушли.
Хьюи молча кивнула, глядя на него расширенными от испуга глазами, поблескивающими в полумраке.
Они молчали еще минут пять. Крейн ощущал, как сердцебиение медленно успокаивается. Наконец он положил руку на дверь кладовки и осторожно толкнул ее. Ноги у него еще подгибались, когда он подошел к выключателям и включил верхний свет.
Хьюи шагнула к лабораторному столу и сняла ткань с инструментов и компьютеров, действуя механически, словно в полусне.
— А что теперь? — спросила она.
Крейн заставил себя вернуться к делу.
— Продолжаем.
— Что продолжаем? Мы просмотрели все данные. Это просто набор невозможных математических выражений.
— А тот файл, initial.txt? Длинный, который транслируется из-под Мохо. Вы уверены, что на компьютере нет его расшифровки?
Хьюи покачала головой.
— Как вы сами заметили, похоже, доктор Ашер обратился к более коротким сигналам, от маячков.
Крейн помолчал. Потом повернулся к компьютеру.
— Что мог обнаружить Ашер? — заговорил он тихо, словно размышляя вслух. — Он был вне себя от возбуждения, когда звонил мне из кислородной камеры. Что-то здесь должно быть.
Он снова обратился к Хьюи:
— Вы можете восстановить его последние действия?
Она нахмурилась.
— Что вы имеете в виду?
— Проверить время сохранения каждого документа. Вычислить, что он делал перед тем, как позвонить мне.
— Конечно. Я выведу список всех файлов, рассортированных по времени изменения.
Хьюи повернулась к компьютеру, открыла окно поиска и быстро набрала команду.
— Большинство данных, которыми он оперировал, лежат в папке «Расшифровка». — Хьюи указала на экран. — Но в последние пятнадцать минут доктор Ашер, похоже, работал в Интернете.
— Неужели?
Хьюи кивнула.
— Я открою браузер, посмотрю историю запросов.
Она застучала клавишами.
Крейн задумчиво потер подбородок. «Мы сможем выйти в местную беспроводную сеть», — говорил Ашер своему криптологу, Мэррису, когда они отправились в декомпрессионную камеру. Похоже, что к сети они подключались… но зачем?
— Вот список сайтов, которые они посетили, — сказала Хьюи.
Она отодвинулась, освобождая Крейну место. Он наклонился к экрану. Список состоял из десятка web-страниц, в основном принадлежащих официальным правительственным организациям.
— Несколько сайтов Агентства защиты окружающей среды, — пробормотал он. — Комиссии ядерного надзора. Проект «Гора Окотилло».
— Хронологический список, — сказала Хьюи. — Последние страницы внизу.
Крейн просмотрел оставшуюся часть списка.
— Департамент по энергетике. Опытная установка утилизации отходов. Это самый последний.
Он смотрел на экран. И вдруг все понял.
— О господи, — ахнул он.
Догадка прожгла себе путь, словно раскаленная магма.
— Что такое? — спросила Хьюи.
Он стремительно повернулся к ней.
— Здесь можно подключиться?
Хьюи молча вытащила кабель из своего ящика и подсоединила ноутбук к местной беспроводной сети. Крейн навел курсор на последнюю ссылку в списке и нажал на кнопку мыши. Открылось новое окно, представив их взглядам официальный сайт, набранный мелким шрифтом, увенчанным шапкой Департамента по энергетике и крупным заголовком:
«ОУУО — опытная установка утилизации отходов.
Карлсбад, Нью-Мексико».
— Оууо, — очень тихо произнесла Хьюи.
— Вот что Ашер говорил. Он имел в виду установку утилизации отходов.
— А что это?
— Это цепочка огромных пещер внутри гигантского соляного пласта глубоко под землей в районе пустыни Чихуахуа в Нью-Мексико. Шесть миллионов кубических футов подземных хранилищ. Очень, очень уединенное место. В нашей стране это будет первый склад трансурановых отходов.
— Трансурановых отходов?
— Радиоактивных. Побочных продуктов холодной войны и гонки ядерных вооружений. Всех, начиная от инструментов и защитных костюмов и до космических батарей, которые светятся излучением от плутония и других элементов тяжелее урана. Сейчас это хранится на разных базах. Но есть план свезти все ненужное в одно, новое место и поместить глубоко под пустыней. — Крейн посмотрел на девушку. — А гора Окотилло — тщательно охраняемый объект на юго-востоке Калифорнии, естественное геологическое хранилище для отработанного ядерного топлива и устаревшего оружия массового поражения.
Он повернулся к экрану.
— Я посещаю медицинские конференции, посвященные угрозе, которую представляют отходы атомной энергетики и вооружение, снятое с боевого дежурства. Куда девать эти смертоносные вещества — большая проблема. Поэтому появляются такие склады, как гора Окотилло и Карлсбад. Но какая здесь связь с проектом «Глубоководный шторм»? На что намекал Ашер?
Они помолчали.
— Он еще что-нибудь говорил? — спросила Хьюи. — Когда звонил вам?
Крейн попытался вспомнить.
— Он сказал, что нашел общее направление. И еще добавил, что совершенно, абсолютно необходимо, чтобы мы не…
Он внезапно замолчал.
— Что «не»? Не копали дальше?
— Не знаю. Я постоянно об этом думаю.
И вдруг Крейн все понял. И почти физически ощутил, как его наполняет смесь ликования и страха.
— О боже, — пробормотал он.
— Что такое?
Он повернулся к Хьюи.
— Установка по утилизации отходов? Гора Окотилло? Да это как раз то, что под нами.
Хьюи побледнела.
— Вы думаете…
— Именно так. Мы все время предполагали, что какая-то родственно настроенная, старшая по отношению к людям раса спрятала глубоко в земной коре некую чудесную технику, которую человечество может найти, только когда достигнет нужного уровня развития и сможет ею воспользоваться. Но все совсем не так. На самом деле Землю использовали как свалку оружия или токсичных отходов — невообразимо опасных, если задуматься о том, как далеко в технологическом смысле продвинулись наши друзья из созвездия Лебедя.
— Это то, что хотел сказать вам Ашер?
— Наверняка. Другого ответа нет. Та вещь, что лежит под Мохо и к которой Спартан так поспешно копает тоннель, — это бомба с часовым механизмом.
Крейн помолчал, лихорадочно думая.
— Медицинская конференция — я о ней упоминал. Найти место для хранения ядерных отходов или продуктов гонки ядерных вооружений — только полдела. Настоящая проблема в том, что эти вещества останутся радиоактивными на время, превышающее всю письменную историю человечества. Как же предупредить тех, кто будет жить через десять тысяч лет, что им следует держаться подальше от Карлсбада или горы Окотилло? Цивилизация в том виде, в каком мы ее знаем, изменится целиком и полностью. Поэтому департамент по энергетике снабжает все места захоронений приспособлениями «пассивного режимного контроля», как они их называют.
— Предупреждающие маячки?
— Вот именно. Даже не одного типа, а самые разнообразные. Картинки, символы, тексты. Чтобы сообщить нашим потомкам: здесь опасно и совсем не случайно все столь надежно изолировано. Обсуждался и активный контроль.
Хьюи помолчала.
— Но откуда вы можете знать, что под нами — столь же смертоносные вещи?
— Разве вы не понимаете? Эти подводные стражи, которые мы нашли, пока копали тоннель, служат той же самой цели. Это тот же «режимный контроль» своего рода. И сигналы, которые они посылают, — предупреждение.
— Да это же просто математические выражения.
— Но задумайтесь, какого рода! Они невозможны. Когда Ашер расшифровал первое сообщение и решил, что ошибся, знаете, что он сказал? «Деление на ноль запрещено всеми законами Вселенной». И ключевое слово здесь «запрещено». Все выражения, которые они передают — ноль в нулевой степени и остальные, — они все запрещены.
— Потому что существа, составлявшие их, не могли прибегнуть к языковым сообщениям.
— Именно. Язык может меняться, но математические формулы универсальны. — Крейн покачал головой. — Да, а еще Флайт с его разговорами об иррациональных числах. Он был даже более прав, чем сам думал.
— Кто?
Крейн тихо рассмеялся.
— Неважно.
Хьюи задумалась.
— А почему они начали с одного выражения, а потом стали передавать тысячи?
Крейн пожал плечами.
— Вероятно, они считали, что деление на ноль — самое простое, фундаментальное, а значит, самое доходчивое. Возможно, мое прикосновение запустило новую программу в работе подводного стража. Или тот факт, что мы не перестали копать, показал этим устройствам, что мы не поняли намека и нам нужны пояснения.
Он резко повернулся и шагнул к двери. Его вдруг наполнило ощущение неотложной срочности — с каждой минутой землеройное устройство подводило их все ближе к немыслимой опасности.
— Что вы собираетесь делать? — спросила Хьюи.
— Вы видите перед собой человека, который все-таки понял их намек.
Страх вернулся на лицо Хьюи.
— А я? Куда мне идти?
— Оставайтесь здесь. Это не более опасно, чем в любом другом месте, а может, даже и лучше, ведь его уже обыскали. — Крейн опять взял ее за руку, ободряюще пожал. — Я вернусь за вами, и скоро.
Хьюи сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться.
— Хорошо. Может быть, я гляну еще раз на первое сообщение. То, которое доктор Ашер не смог перевести.
— Отличная идея, — улыбнулся Крейн.
Он подошел к двери, остановился, прислушался и быстро выскользнул в коридор.
