17
Он стоял на краю огромной, тускло освещенной пропасти. Так ему сначала показалось. Когда глаза привыкли к полумраку, Крейн понял, что вышел на узкий мостовой переход, прикрепленный к наружной обшивке станции. Гладкая стена тянулась позади него и под ним, украшенная лишь кружевами вертикальных лестниц — двенадцать уровней пропадали где-то во мраке, и на миг Крейн ощутил, как у него начинает кружиться от высоты голова. Он поскорее схватился за металлические поручни. И понял, что один из моряков обращается к нему словно издалека.
— Сэр, — говорил моряк. — Пожалуйста, выйдите.
Люк нельзя оставлять открытым.
— Извините.
Доктор поспешно вытащил ногу из-за комингса. Два моряка с натугой потянули крышку люка на себя. Изнутри донесся глухой стук задраиваемых болтов.
Крейн оглядывался, вцепившись в поручни. Впереди, едва видная в тусклом свете, поднималась изогнутая металлическая стена — наружный купол; когда Крейн прибыл на станцию, то видел его с другой стороны. На этой стене довольно далеко друг от друга были укреплены натриевые лампы, которые обеспечивали скудное освещение. Посмотрев вверх, Крейн проследил за изгибом обшивки до самой верхней точки прямо над центром станции. От крыши внутреннего строения к куполу тянулись металлические трубы — Крейн решил, что это изнутри станции идут воздушные шлюзы, — к батискафам и спасательной капсуле.
Взгляд доктора переместился на площадку, где он стоял. Впереди она расширялась, переходя в пологий пандус между стеной станции и самим куполом. Вся группа уже шагала по пандусу к большой платформе, прикрепленной к стене станции. Глубоко вздохнув, Крейн заставил себя отпустить поручни и пойти следом.
Воздух здесь был гораздо холоднее, и запах трюма ощущался сильней. При ходьбе башмаки громко стучали по металлической решетке перехода, отдаваясь глухим эхом в окружающем пространстве. На миг Крейн представил себе, где находится: на дне моря, идет по узенькому мостику между двенадцатиэтажной железной коробкой и куполом, который ее окружает, над пустотой между пандусом и морским дном далеко внизу, — но решил, что все это слишком неприятно, и заставил себя думать о другом. Он постарался сосредоточиться на том, чтобы догнать идущих впереди людей, которые к этому времени уже почти подошли к платформе.
Конрад, офицер снабжения, шел позади Рено и двоих кухонных рабочих.
— А я думал, приемная зона — какая-нибудь маленькая комнатка с телевизором и журналами на столе, — сказал Крейн, догнав его.
Конрад — рыжеволосый, с мелкими чертами лица — рассмеялся.
— К такому не сразу привыкнешь.
— Еще бы. Я и не знал, что пространство между зданием станции и наружным куполом заполнено воздухом. Я думал, тут вода.
— Станция была спроектирована для меньшей глубины. При здешнем давлении она бы не продержалась и пары часов. Нас защищает купол. Мне кто-то рассказывал, что они вместе противостоят давлению — примерно как корпус подводной лодки. Но точно сказать вам не могу — сам не понимаю.
Крейн кивнул. Такая идея вполне разумна. В некотором смысле станция действительно напоминает подводную лодку, у который есть внутренний прочный корпус, наружный легкий корпус и балластные цистерны между ними.
— Я заметил, что к наружной обшивке станции прикреплены лестницы. Зачем?
— Ну, как я сказал, ее делали для гораздо меньших глубин, там, где купол не нужен. Наверное, трапы предназначены для водолазов, которые работают без костюмов, чтобы они могли передвигаться по поверхности стены — для ремонта или еще для чего.
Оглянувшись, Крейн заметил две огромные горизонтальные трубы, с двух противоположных сторон идущие от купола к станции немного выше центра сооружения. Он понял, что именно их Ашер и называл разгрузочными устройствами — это те самые открытые в море трубы, компенсирующие чудовищное давление. Издалека они напоминали огромные спицы в колесе. Но Крейну показалось, что здание станции насажено на гигантский вертел. Было неприятно сознавать, что море находится так близко от коробки, в которой он живет.
Они добрались до платформы в конце пандуса. Она оказалась довольно большой — примерно двадцать квадратных футов — и крепилась к внутренней стенке купола. С одной стороны находилась колоссальной толщины крышка люка, которую тоже охраняли моряки. Крейн понял, что по ту сторону лежат глубины океана. «Лоханка» причалит снаружи, и через люк можно будет забрать то, что она привезла.
Здесь уже стоял десяток людей: техники в лабораторных халатах, рабочие в комбинезонах. Почти все имели при себе контейнеры разных размеров. Самые большие были у рабочих — черные пластиковые коробки на колесиках, такие громоздкие, что их, наверное, нелегко протащить сквозь люки. Крейн решил, что внутри мусор, отправляемый на поверхность.
Рядом с самим люком находилась панель управления, за которой сидела высокая и очень красивая женщина в военной форме. Крейн стал наблюдать за ней, а она нажала несколько клавиш и посмотрела на маленький дисплей.
— Прибывает в расчетное время минус две минуты, — сообщила она собравшимся.
Послышались нетерпеливые вздохи.
— Опять опаздывает, — пробормотал кто-то.
Головокружение у Крейна немного прошло, и он теперь уже не так крепко держался за поручни. Доктор переводил взгляд с женщины за пультом управления на обшивку купола. Безупречно гладкое закругление обшивки, рассчитанной на максимальную прочность, оказалось неожиданно приятным для глаза. Удивительно, если подумать о том, под каким колоссальным давлением находится конструкция, какое бремя воды сжимает ее. Будучи подводником, Крейн привык не раздумывать об этом. Он неосознанно потянулся вперед, протянул руку и погладил поверхность купола. Она была сухой, гладкой и холодной.
Шеф-повар Рено нетерпеливо смотрел на часы. Потом повернулся к Крейну.
— Итак, доктор, — сказал он с каким-то удовлетворением. — Прибывает «лоханка». Мои люди забирают отсюда продукты. Конрад сверяет их со списком, чтобы ничего не пропустить. Все под моим контролем. Довольны?
— Вполне, — ответил Крейн.
Рено придвинулся к нему.
— У вас есть еще вопросы? — спросил он и опять посмотрел на часы, словно говоря: «Ну так задавайте же их сейчас, пока я все равно теряю драгоценное время».
— Совсем немного. Из вашего персонала в последнее время никто больше на здоровье не жаловался?
— Повар, который готовит соусы, болеет синуситом. Но это не помешало ему явиться на работу вовремя.
Крейн ожидал такого ответа. Теперь, когда он уверился, что с пищей все в порядке, ему не терпелось проверить версию отравления тяжелыми металлами. Его взгляд блуждал по собравшейся толпе, по красивой женщине за пультом, по переборке у нее за спиной. На изнанке переборки собирались капли конденсата. Крейну уже хотелось попрощаться и отправиться обратно по мостику на станцию, но он заподозрил, что без Рено и его бумаги внутрь будет никак не попасть.
Послышался глухой удар о наружную стенку купола, и платформа слегка дрогнула — «лоханка» причалила. Люди стали поспешно расходиться, готовясь к тому, что люк сейчас откроется.
— Стыковка состоялась, — сказала женщина. — Начинаю разгерметизацию люка.
— А поведение? — спросил Крейн повара. — Может быть, кто-нибудь выглядел странно или необычно?
Рено нахмурился.
— Необычно? В каком смысле?
Крейн не ответил. Его рассеянный взгляд снова упал на переборку, откуда закапал конденсат. «Что за ерунда? — подумал он. — С чего бы конденсат стал…»
Раздался странный высокий звук, похожий на шипение кошки, — такой короткий, что Крейн сам не понял, слышал ли его. И вдруг струйка не толще иглы появилась в том месте, откуда только что капала вода. Крейн в первый миг смотрел, не веря своим глазам. Узкий поток был направлен строго горизонтально, словно луч лазера, он шипел и брызгался, протянувшись чуть ли не на сотню футов, почти до самой станции, и только потом под действием силы тяжести постепенно изгибался дугой.
На миг все замерли. И тут же раздался вой сирены, тревожные крики.
— Разгерметизация! — загремел в гулком пространстве электронный голос. — Разгерметизация! Вход «С»! Авария!
На платформе раздавались удивленные возгласы. Женщина в военной форме схватила рацию и быстро заговорила в нее:
— Уэйбрайт, прием «лоханки». В трубопроводе управления протечка. Повторяю, протечка, у нас протечка! Присылайте аварийную команду, удвоенную!
Раздались крики, и толпа подалась к краю платформы. Некоторые начали отступать по мостику к станции.
— Расширяется! — крикнул кто-то.
— Мы не можем ждать аварийную команду! — заявил Конрад, офицер службы снабжения, и инстинктивно выставил ладонь, чтобы прикрыть отверстие.
В тот же миг Крейн кинулся вперед.
— Нет! — закричал он, протягивая руку, чтобы оттащить Конрада.
Но прежде чем он успел это сделать, тончайшая струйка воды прошила ладонь Конрада.
Вода под давлением аккуратно, словно хирургическим скальпелем, отхватила каждый палец у второго сустава.
И тут платформа взорвалась криками: визг, вскрики ужаса, резкие отрывистые команды. Конрад упал на пол, зажимая искалеченную руку, широко раскрыв в удивлении рот. Мостик загудел от топота ног — это распахнулся люк, и люди в толстых комбинезонах кинулись на площадку с инструментами в руках. Крейн тем временем пригнулся, стараясь избегать смертоносной струи, поднял отрезанные пальцы и осторожно положил их в карман рубашки.