Отпихнув от себя нападавшего, Кассиопея поднялась на четвереньки. Жар от пожара, бушующего всего в каких-то метрах, нарастал, пламя неумолимо подбиралось к лестнице. К счастью, стены и пол здесь были из мрамора. Воздух затянуло густым дымом, не дающим дышать. Нужно найти светильник, но оставалась еще проблема человека в черном, который проворно вскочил на ноги, готовый продолжить схватку. Сердце Кассиопеи гулко колотилось, сотрясая грудную клетку. Мышцы стали ватными от истощения. Давали знать о себе два дня голода и пыток.

Нападавший снова набросился на нее.

Кассиопея уклонилась от выпада, схватила его за руку и заломила ее назад, выкручивая, стараясь повалить противника на пол. Тот отчаянно напряг ноги, освобождаясь от захвата, и, в свою очередь стиснув Кассиопею руками, увлек ее к балюстраде. Перевесившись через ограждение, та увидела под собой десятиметровую пустоту.

Неизвестный перевернул ее спиной вниз.

Он с силой ударил Кассиопею по лицу тыльной стороной руки, после чего попытался перевалить ее через ограждение. Кассиопея ощутила во рту кислый привкус крови. По всему телу разлилась волна адреналина, и она, выбросив правую ногу, вонзила каблук в пах своему противнику.

Тот согнулся пополам, зажимая живот обеими руками.

Что есть силы ткнув ему коленом в лицо, Кассиопея оттолкнула его от себя. Нападавший пошатнулся, с трудом удержавшись на ногах.

Она двинулась на него, сжимая кулаки.

Воспользовавшись полой рубашки, Малоун схватил светильник, все еще горячий после пребывания в огне. Похоже, он был цельный, с единственным отверстием в голове дракона. В дрожащих отсветах языков пламени Коттон различил капли расплавленного воска, стекающего по бронзе. Уловив знакомый запах, поднес светильник к носу.

Нефть.

Малоун встряхнул сосуд. Тот оказался наполовину полон.

Различив высеченные на поверхности китайские иероглифы, Коттон предположил, что ценность светильника, вероятно, объясняется именно этими надписями. Ему уже приходилось сталкиваться с подобным: весточки из прошлого, не потерявшие свою ценность и в настоящем. Однако что бы это ни было, первым делом необходимо выбраться из этой огненной преисподней.

Малоун развернулся.

В нескольких шагах от него стоял человек в черном, перегораживая единственный выход. В согнутой руке он сжимал пистолет, выставленный вперед.

– Должно быть, в шерстяной маске жарко, – насмешливо произнес Малоун.

– Отдай светильник.

– Этот? – махнул артефактом Малоун. – Я только что подобрал его в огне. Так, ничего особенного.

– Отдай светильник!

Малоун уловил в английском языке неизвестного азиатский акцент. Вокруг полыхал огонь, еще не бушующее пламя, но пожар разгорался, используя в качестве горючего мебель.

Малоун шагнул вперед.

Пистолет поднялся выше.

– Отдай светильник. Брось его мне.

– Не думаю, что это будет…

– Бросай!

Малоун перевел взгляд на голову дракона и вытекающие из пасти капельки воска. Снова почувствовав запах нефти, он решил, что если неизвестный так хочет светильник, он его получит.

Малоун бросил бронзовый сосуд по дуге вверх, но, уже разжимая пальцы, едва уловимым движением запястья развернул светильник. Старательно проследив за тем, чтобы придать ему недостаточно большую скорость. В этом случае светильник не долетит до нападавшего, и тому придется шагнуть к своей добыче.

Проследив взглядом за наклонившейся вперед головой дракона, Малоун увидел выплеснувшуюся из пасти черную маслянистую жидкость. Капельки упали на горячий пол с шипением и вспышкой: огонь остался доволен новым угощением.

Неизвестный с пистолетом шагнул вперед, подхватывая светильник под крыльями, вверх ногами. Из обращенной к полу головы хлынула нефть.

В воздух взметнулась новая вспышка.

Пламя устремилось вверх, ища, чем бы еще поживиться.

Оно быстро отыскало светильник, и в руках нападавшего взорвался огненный шар.

Пронзительный крик разорвал бурлящий воздух – на боевике вспыхнула одежда. Выронив светильник и пистолет, он лихорадочно замахал руками, пытаясь сбить пламя с рассыпающейся ткани.

Подобрав с пола «беретту», Малоун всадил две пули ему в грудь.

Объятое огнем тело рухнуло на мраморные плиты.

Подойдя к нему вплотную, Коттон выстрелил еще один раз, в голову.

– Мне бы ты такую любезность не оказал, – пробормотал он.

Кассиопея ткнула нападавшего кулаком в лицо. Тот уже был ослаблен ударом в пах, оглушен болью, с трудом дышал. Он захлебнулся кашлем, тщетно пытаясь найти глоток воздуха в обволакивающем дыму.

Еще один удар – и нападавший рухнул на пол и застыл.

Теперь уже вся левая честь коридора была охвачена огнем – дверь, стены, потолок, и пожар разгорался с каждой секундой. Кассиопея тоже закашляла, отхаркивая черную копоть.

В противоположной стороне коридора раздались два частых выстрела.

– Коттон! – крикнула Кассиопея.

Еще один выстрел.

– Коттон, ради бога, ответь!

– Я здесь! – послышался его крик.

– Ты можешь добраться до лестницы?

– Нет, я буду вылезать через окно.

Она должна ему помочь. Он ведь пришел к ней на помощь.

– А ты сможешь выбраться? – крикнул Малоун сквозь пламя.

– Здесь еще чисто.

Кассиопея не отрывала взгляда от коридора четвертого этажа, уже полностью охваченного огнем. У нее болели костяшки пальцев, легкие горели. Жар стоял удушливый. Она поняла, что у нее нет выбора. Нужно уходить. Но…

– Мне нужен светильник! – крикнула она.

– Светильник у меня.

– Тогда я выбираюсь.

– Встречаемся на улице.

Развернувшись, Кассиопея направилась к лестнице, однако ее внимание привлекло что-то внизу. На площадке стоял человек с мрачным, решительным лицом. Взгляд его черных глаз был прикован к Кассиопее. В руке он сжимал натянутый лук, стрела была вложена в тетиву.

Кассиопея лишилась пистолета. Бежать ей было некуда.

Неизвестный поднял лук. Его намерения не вызывали сомнений.

Он собирался ее убить.