ГЛАВА 39

Бен долго искал нужный адрес под ледяным дождем. Наконец он оказался перед невзрачным зданием, ничем не выделявшимся среди других таких же домов на извилистой улочке, в десяти минутах ходьбы от железнодорожной станции Амштеттен.

В ответ на стук в дверь в доме залаяли собаки. Подождав немного, Бен снова постучал. Послышались шаги, и за рифленым стеклом дверей показался силуэт. На крыльцо вышел мужчина: полный, с усталыми глазами, пухлыми щеками и растрепанной седой шевелюрой. Из коридора потянуло запахами кухни и мокрой собачьей шерсти.

— Герр Майер?

— Да. А вы кто? — Майер подозрительно прищурился.

Прикрыв большую часть документа пальцами, Бен помахал полицейским удостоверением, которое стянул из кармана Кински, и торопливо убрал его, как только Майер увидел слово «полиция».

— Следователь Гюнтер Фишбаум, — представился Бен, стараясь принять максимально официальный вид.

Майер медленно кивнул и вдруг насторожился.

— Вы не австриец.

— Долго жил за границей, — соврал Бен.

— Что вы хотели?

— Я насчет вашего сына, Фридриха.

— Фред умер, — мрачно ответил Майер.

— Я знаю. Простите, но я хотел бы задать пару вопросов.

— Фред умер почти год назад. Покончил жизнь самоубийством. Какие еще могут быть вопросы?

— Я не отниму у вас много времени. Позвольте войти?

Майер промолчал. Где-то в доме открылась дверь, к Майеру подошла тощая женщина.

— Was ist los? — встревоженно спросила она.

— Polizei, — ответил Майер, не оглядываясь.

— Могу я войти? — повторил Бен.

— Это что, уголовное расследование? — спросил Майер. — Мой сын что-то натворил?

— Нет, ничего он не натворил.

— Тогда я не обязан впускать вас в дом.

— Верно, тем не менее я был бы вам благодарен, если впустите.

— Хватит с нас допросов! — закричала женщина. — Мы и так уже настрадались!

— Уходите, — тихо сказал Майер. — Мы больше не хотим говорить о Фреде. Наш сын умер. Оставьте нас в покое.

Бен кивнул.

— Я понимаю. Извините, что побеспокоил.

Он повернулся, чтобы уйти. Тяжелые капли дождя падали с неба и холодили кожу.

Билеты! Два билета в оперу. Один для Фреда, а второй? Для Оливера? Сомнительно. Зачем бы Оливер отдал Фреду оба билета? Он бы свой себе оставил. К тому же не в характере Оливера ходить в оперный театр с мужчиной. Оливер везде ходил с девушками, желательно хорошенькими. Да и Фред вряд ли пошел бы с другом. Тогда кому предназначался второй билет?

Остановившись на последней ступеньке крыльца, Бен обернулся. Майер настороженно наблюдал за ним из-за полузакрытой двери.

— Еще один вопрос. Всего один вопрос, и я уйду.

— Какой? — Майер чуть приоткрыл дверь.

— У Фреда ведь была девушка, верно?

— Что случилось? Ей грозят неприятности?

Бен задумался на мгновение.

— Возможно, но я мог бы ей помочь.

Это был последний шанс: если сейчас Майер захлопнет дверь, то след оборвется. Бен невольно занервничал.

Майер молча смотрел на него. Бен ждал, не обращая внимания на холодный дождь, льющий за шиворот.

— В последнее время она нам не звонит, — наконец сказал Майер.

— Где ее найти?

До интернет-кафе Бен доехал на такси. Внутри было тихо, чистенько и почти безлюдно. На длинной стойке из нержавеющей стали стояли кассовый аппарат и эспрессо-машина. В стеклянной витрине лежали пирожные и пончики. На стенах висели в рамках рекламные плакаты фильмов: «Тринадцать друзей Оушена», «Ультиматум Борна», «Лабиринт Фавна» и «Изгой». Заметив последний, Бен ухмыльнулся. В дальнем конце парочка подростков, хихикая, печатала что-то на клавиатуре. Играла негромкая музыка — современная классика.

За стойкой, уткнувшись в книгу, сидела на высоком табурете девушка: симпатичная, пухленькая, на вид лет двадцати. Рыжеватые волосы были аккуратно собраны под белой шапочкой на макушке.

Когда Бен подошел, девушка отложила книгу и, улыбнувшись, затараторила по-немецки.

На этот раз Бен не стал показывать удостоверение полицейского, а просто сказал:

— Я ищу Кристу Флейг.

— Это я, — удивленно ответила девушка. — Чем могу помочь?

— Я друг Оливера Ллуэллина.

Он внимательно наблюдал за ее реакцией.

Кристу слегка передернуло. Она опустила взгляд, лицо исказила болезненная гримаса. Бену стало неловко, что он напоминает ей о таких неприятных вещах.

— Это имеет отношение к Фреду?

Бен кивнул.

— Боюсь, что да. Мы можем поговорить?

— Конечно. Правда, я не знаю, о чем тут говорить.

— Чашечку кофе можно?

Криста подала Бену кофе и заодно налила себе.

— Так о чем вы хотите поговорить? — спросила она. — Как вас зовут, кстати?

— Бен.

— Что вы хотите узнать, Бен?

— Фред и Оливер дружили?

— Вам кажется, что в этой истории что-то не так, верно?

Бен посмотрел на нее. Умная девочка. Он решил ей довериться.

— Верно.

Она вздохнула — с грустью и облегчением. На ее лице отразился беспомощный гнев.

— Я тоже думаю, что дело нечисто. Хотя, похоже, все остальные считают иначе.

— Не все, но сейчас я пока не могу говорить об этом, — ответил Бен. — Мне нужна ваша помощь. Я отниму вас не больше десяти минут.

Криста кивнула.

— Конечно, я расскажу, что знаю. Их нельзя назвать друзьями… так, знакомые. Встретились на какой-то студенческой вечеринке. Меня там не было. Фред сказал, что познакомился с одним веселым англичанином, пианистом. Фред тоже был пианистом.

— Я знаю, — сказал Бен.

— Музыканты всегда болтают друг с другом, — продолжала Криста. — Фред обожал музыку. Для него это был язык самовыражения. Он говорил, что Оливер тоже любил музыку.

— Это верно.

— Они мгновенно поладили и разговаривали часами.

— Вы с Фредом не жили вместе?

Она покачала головой.

— Нет, я здесь менеджер, работаю целыми сутками. Фред снимал дешевую квартирку в Вене. Мы откладывали деньги, чтобы пожениться, когда он закончит консерваторию.

— Простите, что заставляю вас вспоминать…

Криста всхлипнула и вытерла слезинку.

— Да нет, ничего. Если дело было нечисто, то люди должны об этом знать. Я должна об этом знать.

— Вам известно что-нибудь о билетах в оперу? — спросил Бен. — У Фреда нашли два билета на «Макбет». Вы собирались пойти вдвоем?

— Да. Он очень радовался. Фреду никогда не хватило бы денег такие билеты купить. Он обожал Верди и не мог дождаться премьеры. — Лицо Кристы потемнело, она смотрела перед собой невидящим взглядом. Разве он мог наложить на себя руки? Что за бред! Я всегда говорила, что это чушь собачья, но меня никто не слушал. Думали, что я истеричка с заскоками, не могу посмотреть правде в глаза и смириться с тем, что мой парень повесился, не желаю видеть то, что есть на самом деле. Посоветовали к психиатру сходить. А родители Фреда просто смирились. Не понимаю, ну как они могли?

— Люди обычно выбирают путь наименьшего сопротивления, — пожал плечами Бен. — Куда легче поверить, что человек наложил на себя руки, чем искать убийцу.

— А вы ищете убийцу?

— Да.

— И что вы с ним сделаете, когда найдете?

Вместо ответа Бен спросил:

— Билеты Фреду дал Оливер?

Криста кивнула.

— Расскажите поподробнее.

— Подробностей я не знаю. Фред время от времени подрабатывал в разных местах. В основном в барах, ресторанах — везде, где есть пианино. Выступал с небольшими концертами классической музыки — в узком кругу. Он очень хорошо играл и имел прекрасную репутацию. Однажды ему предложили сыграть на вечеринке на какой-то загородной вилле. Там собиралось изысканное общество — все только в смокингах. С Оливером Фред познакомился за неделю до того выступления. Услышав о нем, Оливер поначалу не проявил особого интереса, просто поздравил, молодец, мол, и все такое — как музыканты обычно говорят друг другу, если не завидуют. — Криста помолчала. — А потом, ночью, Оливер вдруг позвонил Фреду. Сказал, что подумал над его словами и кое-что выяснил. Его внезапно очень заинтересовало предстоящее выступление.

Бен внимательно слушал.

— Оливер принялся расспрашивать все в подробностях, — продолжала Криста. — Хотел пойти вместе с Фредом.

— Зачем?

— Не знаю. Фред объяснил ему, что не сможет достать приглашение: вечер только для своих. Политики там всякие и прочие большие шишки. Везде будет охрана.

— Не пойму, зачем Оливер туда рвался, — заметил Бен. — Такие люди не в его вкусе.

— Со слов Фреда я поняла, что Оливера интересовали не столько гости, сколько сам дом. Он в основном про виллу расспрашивал.

— А дом-то ему зачем понадобился?

— Не знаю, — повторила Криста. — Оливер говорил, что какие-то материалы собирает.

— Больше он ничего не сказал?

— Если и сказал, то Фред мне об этом не говорил.

— Ладно, не важно, продолжайте.

— Когда Оливер позвонил среди ночи, он сделал Фреду странное предложение. Сказал, что может достать билеты в ложу на двоих в Венском оперном театре — на премьеру «Макбета», где будет выступать его сестра. Последняя ложа, последние билеты. Стоят целое состояние. Но Оливер поставил условие.

— Предложил Фреду поменяться? — догадался Бен. — Играть вместо него на вечеринке?

Криста кивнула.

— Фред согласился?

— Ему очень не хотелось отказываться от возможности подзаработать, да и сама идея была сумасшедшая. Но Оливер не шутил, даже оплату за выступление предлагал отдать, а Фреду очень хотелось получить билеты. Оливер был хороший пианист: Фред знал, что выступление пройдет прекрасно и его репутация не пострадает. Вот он и согласился.

— И Оливер выступил на вечеринке?

— А про это вам лучше знать, — ответила Криста. — Судя по тому, что писали в газетах, Оливер в тот вечер развлекался где-то в другом месте. Напился вдребезги с какой-то дамой и утонул в озере.

— Значит, Оливер и Фред оба умерли в ту самую ночь, когда состоялась вечеринка?

Криста вздохнула.

— Да, в ту самую ночь.

— Где именно предложили выступить Фреду?

— Не знаю точно. Очень роскошная вилла, настоящий дворец, недалеко от Вены. Принадлежит какому-то аристократу из старинного венского рода.

— Вы не знаете, как его зовут?

Она кивнула.

— Знаю. Фон Адлер. Граф фон Адлер.