Книга: Ересь ацтеков
Назад: 15
Дальше: 17

16

Была уже почти полночь. «Благородный танцор», со всеми его изящными 189 футами, легко скользил по водам Мексиканского залива, рассекая легкую зыбь. У яхты было четыре палубы и лифт, а также каюты на двадцать четыре человека, включая команду. Яхта приводилась в движение двигателем «Катерпиллар» мощностью в двести пятнадцать лошадиных сил и могла развивать скорость восемнадцать узлов.
Массивный корабль был подготовлен почти ко всему, в том числе и к плаванию в океанских водах. «Благородный танцор» имел в своем распоряжении множество электронных приспособлений, например стабилизаторы «нулевая скорость», которые позволяли проводить на борту соревнования по бильярду, а также джакузи, открытую палубу для загорания и кабинетный рояль. Иными словами, яхта была вполне подходящей игрушкой для миллиардера.
Обеденный зал подошел бы голливудскому особняку, здесь стояли горки с хрусталем, персидские ковры устилали пол, за огромным столом из розового дерева могли разместиться пятнадцать гостей. Однако сегодня вместо полуночного ужина с роскошными закусками на столе велась подготовка к боевым действиям. На тщательно отполированной поверхности инкрустированного дерева, от одного конца до другого, было разложено военное снаряжение.
Четверо членов команды вторжения проверяли оружие и все необходимое для выживания. Они выглядели как опытные солдаты, что вполне соответствовало действительности, только в армии они служили в разное время.
Все четверо были одеты в камуфляжную форму для джунглей, но без знаков различия. И у каждого над левым нагрудным карманом красовалась маленькая эмблема с изображением черного ястреба на фоне желтой земли, окруженной красным кантом.
Этот символ был единственным проявлением тщеславия Джеймса Джонаса Ноубла, когда он создал собственную систему безопасности, призванную охранять его интересы по всему миру. Он вырос во время войны и обожал комиксы «Черный ястреб», а потому взял этот символ в качестве логотипа для своей одноименной компании.
Исходно компания «Черный ястреб» должна была обеспечивать охрану «Ноубл фармасьютикалс», но она была организована в те времена, когда использование полувоенных отрядов становилось все шире, и в результате компания быстро вышла на новый уровень, когда охрана предприятий Ноубла стала лишь одной из многочисленных задач, которые она успешно решала.
Их база находилась в Джорджии, где имелось все необходимое для подготовки кадров; офисы располагались в большинстве крупных стран по всему миру, а также в нескольких маленьких. В основном их деятельность была сосредоточена в Африке, на Среднем Востоке и в Центральной Америке, включая Мексику, где компания предоставляла телохранителей, обеспечивала перевозки и разведывательные данные для персонала иностранных консульств и высокопоставленных мексиканских правительственных чиновников.
Команда из четырех человек находилась на борту «Благородного танцора», где все говорили по-испански и в прошлой жизни участвовали по меньшей мере в одной революции или восстании и воевали в джунглях. Командир отряда, Тибор Черка, высокий седой американец, которому перевалило за пятьдесят, был членом одного из первых отрядов вторжения во время панамского кризиса, а до этого, по слухам, тесно сотрудничал с так называемым «отрядом смерти» национальной гвардии Сальвадора, хотя никаких доказательств этого не существовало. Пока люди Черки готовились в столовой, Харрисон Ноубл в последний раз встретился с отцом в ходовой рубке палубой выше.
— Я по-прежнему не одобряю твою идею, — сказал старший Ноубл, глядя в темноту. — Пусть все сделает Черка, он профессионал.
— Я не говорю, что он плохо знает свое дело, — ответил младший Ноубл. — Речь о том, что он видит лишь военные аспекты операции. В отличие от меня.
— Тут ты прав, — сказал старший Ноубл.
— У него достаточно оружия, чтобы устроить локальную войну, и эту часть операции я предоставляю вести ему, но я обязан первым оказаться на месте. Ты это должен понимать, отец.
— А если что-нибудь пойдет не так?
— Исключено, — заверил его Харрисон Ноубл. — Я гарантирую.
Старший Ноубл мрачно посмотрел на сына.
— И где я это уже слышал? Надеюсь, ты понимаешь, что, если ты потерпишь поражение, нам всем мало не покажется.
— Конечно.
— Нельзя допустить, чтобы просочились какие-то слухи, и ты не можешь себе позволить быть разборчивым. Если активность начнет перемещаться на юг, уноси ноги, но прежде прибери за собой. Никакой пощады. Никто не должен уцелеть. Нельзя повторить ошибки, которые ты совершил в прошлый раз.
— Я понимаю, отец.
— Тебе известен план?
С тех пор как «Танцор» покинул Майами, они уже в десятый раз обговаривали детали. Харрисон Ноубл вздохнул. Иногда старик становился настоящей занозой в заднице.
— Да, мне он известен.
«Благородный танцор» находился в пятнадцати милях от побережья и в трех — от мексиканских территориальных вод. Во время прилива яхта по показаниям GPS менее чем за час подойдет к границе и спустит с платформы на верхней палубе два водяных мотоцикла «GTX Sea-Doos» с тремя пассажирами каждый.
Высокоскоростные мотоциклы с реактивным двигателем развивают в течение часа высокую скорость — не менее пятидесяти миль в час. Черка, командир отряда, полагал, что они доберутся до берега к востоку от небольшой рыбачьей деревушки Эль-Кайо менее чем за десять минут. После этого гидроциклы будут затоплены на некотором расстоянии от берега, чтобы их никто не обнаружил.
Если сведения, полученные от Макса Кесслера, верны, то путь от деревушки через тропический лес, который тянется от границы национального парка Рио-Лагартос до их цели, займет два полных дня. Таким образом, они опередят Финн Райан и ее маленькую экспедицию не меньше чем на сутки. Оказавшись на месте, Харрисон Ноубл доведет до конца изучение храма и окружающей территории и, если все пойдет хорошо, убьет двух зайцев одним ударом.
Когда работа будет закончена — так или иначе, — его команда, используя GPS-навигатор, отправится к условленному месту встречи на окраине маленькой деревушки Сан-Энджел, где их подберет вертолет «белл», принадлежащий компании «Черный ястреб». Его экипаж будет в гражданской форме какой-нибудь фиктивной туристической компании. Из Сан-Энджела, бросив все снаряжение, они полетят в Исла-Мухерес, откуда доберутся до «Благородного танцора», который вполне законно встанет на якорь у местной пристани.
Через сорок минут после разговора с отцом Харрисон Ноубл, надевший просторный темно-синий гидрокостюм поверх камуфляжной формы, сел на один из тяжелых черных гидроциклов без опознавательных знаков, спущенных с яхты на воду при помощи лебедки. Черка, сидевший в передовом гидроцикле, подал сигнал, и тут же взревели два двигателя «Ротекс» мощностью в двести пятнадцать лошадиных сил и заработали струйные насосы, выбрасывающие пенные струи воды.
Черка, за спиной которого устроились два его полностью снаряженных сотрудника, перевел передачу в положение «Вперед», нажал на ручку газа и направил гидроцикл к берегу, находившемуся в двенадцати милях. Харрисон Ноубл последовал за Черкой на втором гидроцикле с единственным пассажиром, он вез дополнительное снаряжение.

 

Уильям Хартли Моссберг, специальный ассистент помощника советника президента Соединенных Штатов по национальной безопасности, опаздывал. Он выскочил из своего крошечного кабинета, расположенного рядом с коридором, ведущим в западное крыло Белого дома, и быстро вышел через боковую дверь на улицу. Это был участок Административной авеню, весьма эффективно превращенный в парковку.
Моссберг посмотрел на часы, «Индигло» за пятьдесят долларов, со звездами и полосами на циферблате — точно такие же украли у президента во время его последней поездки в Албанию. До того как Моссберг купил «Индигло», он носил «Патек Филипп» за шесть тысяч долларов, точную копию оригинала за шестьдесят тысяч, которым владел президент России, но однажды президент заметил часы Моссберга и сказал, что от них нужно избавиться, чтобы не выглядеть как «еврейский банкир». К счастью, рядом никого не оказалось и никто не услышал это неприятное и неуместное замечание, но Моссберг перестал носить те часы и с известным трудом раздобыл в интернет-магазине памятные «Индигло».
До сих пор «Перекати-поле» (кодовое название, которое секретная служба присвоила президенту) ничего не заметил, но тут никогда нельзя знать наверняка. На должность посла назначали и по менее существенным причинам. Использовав свои старые связи, Моссберг окольными путями узнал, что он получил этот пост из-за того, что его фамилия напоминала президенту производителя оружия, а вовсе не потому, как сначала решил Моссберг, что он учился в Йеле и закончил 1287-м из 1400 выпускников.
В конце концов, Уильяма Хартли Моссберга совершенно не волновало, как он попал в Белый дом; важно, что он здесь оказался, и он собирался сделать все, чтобы задержаться подольше. Он обладал лишь паршивой степенью магистра юриспруденции, но после четырех лет, проведенных в Белом доме, мог без особого труда получить работу, не связанную с адвокатской практикой. Например, в крупной фирме в Форт-Смите, где нужно лишь болтать языком, а если не выйдет, претендовать на любую выборную должность в своем родном городке Аркадельфия. Впрочем, лучше всего было бы каким-то образом устроить так, чтобы приземлиться здесь, в округе Колумбия, в качестве младшего лоббиста. Именно по этой причине ему не следовало опаздывать на позднюю встречу с Максом Кесслером.
Моссберг дошел до конца Уэст-Икзэкьютив-авеню, поймал такси за будкой охранника и дал водителю адрес «Пивной Гарри» на углу Одиннадцатой и Пенсильвании. В такое позднее время он вполне мог отправиться куда-нибудь получше, например в «Апекс» на Дюпон-серкл. Но это уже совсем другая история, именно из-за нее у него возникли проблемы и появилась еще одна веская причина, чтобы спросить: «Как высоко?», когда Макс Кесслер говорил: «Прыгай».
Такси обогнуло Лафайет-парк, снова выехало на Пенсильвания-авеню за восточным барьером службы безопасности и направилось в сторону Одиннадцатой улицы. «Пивная Гарри» находилась в офисном здании, расположенном напротив зоны спортивных баров И-эс-пи-эн, по диагонали от старинного здания Управления почт, выпотрошенного и превращенного в первоклассный торговый центр.
Моссберг вышел из такси на Пенсильвания-авеню, свернул за угол на Одиннадцатую, толкнул дверь и оказался в длинном помещении с высоким потолком. Несмотря на то что было далеко за полночь, здесь собралось довольно много посетителей, в основном туристы, а также люди, заглянувшие сюда после спектакля в театре Уорнера, который находился совсем рядом.
Кесслер, как всегда, сидел в полном одиночестве в глубине зала и, заткнув за воротник салфетку, брезгливо ел сочащийся подливкой гамбургер. Он смотрел ролик Си-эн-эн на одном из дюжины телевизоров, расположенных почти под потолком над длинной стойкой бара. Звук был выключен. Но даже если бы звук включили на полную мощность, его бы заглушали громкие разговоры посетителей. Этот урок преподал ему Кесслер вскоре после их первой встречи: шумное помещение намного безопаснее. Если вокруг все говорят, значит, никто тебя не слушает.
— Я предложил им добавить немного сыра с плесенью в приправу к гамбургеру. Получилось очень неплохо, тебе стоит попробовать. Картошка фри? — спросил Кесслер, протягивая Моссбергу хрустящий ломтик.
— Нет, благодарю, — ответил Моссберг, слегка поморщившись.
Ему пришло в голову, что всякий раз, когда он встречается с этим толстым уродливым человечком, тот ест. У него была необычная, почти непристойная привычка слишком часто вытирать губы салфеткой, после чего он неизменно откашливался. Более всего Кесслер походил на гигантского паука, поедающего мух.
К ним подошла официантка. Моссберг заказал светлое пиво «Чжэцзян» — едва ли не самый экзотический выбор, возможный в «Гарри».
— Итак, — начал Кесслер, как только официантка отошла, — как обстоят наши дела сегодня?
— Совсем неплохо, если учесть все обстоятельства.
— Ты считаешь, что я тебя шантажирую? — с улыбкой спросил Кесслер.
Он отрезал ножом для бифштекса кусочек гамбургера с открытым верхом и отправил его в рот. Среди всех знакомых Уильяма Хартли Моссберга Кесслер был единственным человеком, способным одновременно жевать и улыбаться.
— Я не знаю, как еще это можно назвать, — ответил молодой человек.
Официантка принесла пиво и высокий, расширяющийся кверху стакан. Моссберг налил себе и сделал большой, но слишком быстрый глоток. Получилось не очень удачно.
Кесслер проглотил кусочек гамбургера. Каким-то образом два года назад этот маленький хорек обнаружил, что Уильям Хартли регулярно посещает «Апекс» и ряд других баров для голубых в Вашингтоне, в том числе пользующийся дурной славой «Лизард Лаундж». Вашингтон всегда отличался терпимостью, когда речь заходила о сексуальных предпочтениях любого вида, но после того, как Овальный кабинет заняли придерживающиеся жесткой линии республиканцы и появилась куча историй про туалеты в аэропортах, не имело никакого смысла выставлять это напоказ. Если бы Уильям Хартли соблюдал осторожность, все могло бы сойти ему с рук, но сейчас главным источником давления на Моссберга был сексапильный парень со второго этажа Западного крыла по имени Дэн Салливан, молодой специалист из отдела по связям с общественностью.
Но даже и это было бы приемлемым в наши дни, если бы не тот факт, что Дэниел оказался внучатым племянником нынешнего вице-президента, что уже не лезло ни в какие ворота, ну никак. Моника Левински не имела родственных связей в Белом доме, а сколько из-за нее возникло проблем! Сексуальный скандал такого рода в нынешнем Белом доме станет настоящей сенсацией, и с Уильямом Хартли будет покончено навсегда.
Кесслер посмотрел на молодого человека, сидящего напротив, вытер губы и вздохнул.
— Я уже объяснял тебе, Уилл. Информация, которой я располагаю, — лишь источник давления. Если я решу сделать ее достоянием общественности, многие жизни и карьеры будут уничтожены без веской на то причины. Я считаю, что наши отношения носят взаимовыгодный характер. Не забывай, я не только получаю от тебя информацию, но и делюсь ею с тобой. Разведка работает в обе стороны. Может наступить время, когда я сумею помочь тебе даже в большей степени, чем способен сейчас навредить.
— Вы уже несколько раз это говорили, — проворчал Моссберг.
— И каждый раз был готов подписаться под каждым своим словом.
Кесслер немного помолчал, кромсая гамбургер, как хирург. Он отправил в рот еще кусочек и снова вытер губы.
— Расскажи мне кое-что, — тихо попросил он.
— Если это будет в моих силах.
— Сколько спутников над Мексикой?
— Наших?
— Да.
Моссберг задумался и сделал несколько глотков пива. Кесслер продолжал есть, вытирать губы, жевать, проглатывать и снова вытирать губы. Наконец Моссберг заговорил.
— Довольно много. Пара спутников «Геос», «Сисат», орбитальный спутник НАСА для телеметрии. «ДЕА» имеет по меньшей мере два спутника для реализации программы «Авакс». Есть еще объединенный разведывательный «Лакросс Оникс», запущенный Национальным управлением военно-космической разведки, который может пролететь над Мексикой, если его соответствующим образом запрограммировать.
— И на что он способен?
— На все, что угодно. Он использует нечто под названием «синтетический щелевой радар» и способен вести наблюдение через облачный покров. Если нажать нужные кнопки, он сумеет даже заглянуть под землю. Его называют «Охотником на бункеры».
— Что нужно, чтобы он выполнил работу в южной части Мексики?
— Приказ разведки.
— Насколько это для тебя сложно?
— Если это не связано с национальной безопасностью, то не слишком. Нужно заполнить пару форм, сделать один или два телефонных звонка. Спутник находится на оптимальной полярной орбите, а потому способен увидеть что угодно, где угодно и когда угодно.
— Мне нужно очень тщательно проследить за небольшим участком джунглей. Ты сумеешь с этим справиться? Получить фотографии?
— Наверное. Если у меня будут точные координаты.
Кесслер тут же назвал их, не сверяясь ни с какими записями:
— Двадцать один градус двадцать три минуты девятнадцать и три десятых секунды северной долготы, восемьдесят семь градусов сорок минут и тридцать четыре секунды западной долготы.
— А почему вас интересует именно это место?
Кесслер вкрадчиво улыбнулся.
— А это, молодой человек, вам знать не нужно.
Назад: 15
Дальше: 17