ГЛАВА 40

Ко времени, когда Садовский добрался до задних ворот на территории имения, он весь взмок и запыхался. Дышал так часто и тяжело, что, казалось, грудь вот-вот разорвется. Он распахнул ворота, выскочил на улицу и, лишь убедившись, что находится в относительной безопасности, в изнеможении привалился к стене, опустил голову и какое-то время стоял, опираясь ладонями о заросшие плющом камни.

Господи Иисусе, что же там происходит?..

Он планировал совершить налет на имение, вроде того, что они с Гриром совершили в Мосуле по заказу аль-Калли. Но тогда Садовского обделили — он точно знал, что Грир забрал себе львиную долю выручки в большой закрытой коробке, а с парнями, принимавшими участие в задании, поделился лишь мизерной частью. Садовский решил с ним поквитаться. Надеялся, что и ему обломится неплохая сумма от сделки, которую заключил Грир с арабом.

Однако все пошло совсем не так, как он рассчитывал. Бог ты мой, бывать в такой передряге ему еще не доводилось. Флорио погиб — гигантская птица когтями вырвала из его груди огромный кусок плоти. А что произошло с Тейтом, сказать было трудно, прямо как растворился, трусливый кусок дерьма! Садовский сглотнул — в горле пересохло, даже плюнуть было нечем — и посмотрел на часы. То, на что он рассчитывал потратить минут десять, самое большее — пятнадцать, заняло почти целый час. И если он не уберется отсюда — причем как можно быстрее, — поджарится вместе со всем, что принадлежит этому долбаному арабу.

В том числе и с этими мерзопакостными тварями.

Он глубоко вздохнул и оглядел дорогу, уже не надеясь увидеть свой «эксплорер». Раз все пошло наперекосяк, стало быть, и машина наверняка исчезла. Но нет, она стояла там, где он ее и оставил, слева от дороги, в тени старых дубов.

И… нет, ему не привиделось — на водительском месте сидел Тейт и, пригнувшись, ковырялся под приборной доской. Видно, хотел завести машину без ключей, соединением проводков.

Садовский накинул на плечо лямку рюкзака и двинулся к машине. Дверца была открыта, но Тейт не заметил его приближения и вынырнул из-под приборной доски, лишь когда Садовский потряс ключами и сказал:

— Надо было оставить тебя там, чтобы сгорел заживо!

— Стэн! — фальшиво обрадовался Тейт. — Тебе удалось! Ты жив! Здорово!.. То есть, я хотел сказать, я страшно волновался и все такое…

Садовский ухватил его за воротник и рывком вытащил из салона. Затем швырнул на пассажирское сиденье браунинг, но, прежде чем сесть за руль, принюхался. В воздухе уже стоял кисловатый привкус дыма, и сероватые его полоски тянулись от высохшего кустарника в нескольких ярдах ниже по холму. Садовский снова взглянул на часы — первая зажигательная бомба сработала в точно назначенное время, а пламя двигалось даже быстрее, чем он рассчитывал. Он уже видел его — светло-оранжевые языки лизали коричневую траву, быстро взбирались на стволы засохших деревьев. Вокруг точно петарды взрывались, язычки огня добегали до верхушек дубов и эвкалиптов, и те мгновенно превращались в огненные шары. Сперва одно дерево, затем другое, третье, и не успел он завести мотор, как огромная пылающая ветка рухнула на дорогу впереди, буквально в десяти футах от машины.

— Подожди меня! — взвыл Тейт и ухватился за дверцу с другой стороны.

Но Садовский уже дал задний ход, надеясь совершить маневр и объехать препятствие в виде пылающей ветки.

— Подожди! Стэн! — кричал Тейт, продолжая цепляться за дверцу. — Постой хотя бы секунду!

Раньше надо было думать, решил Садовский. Прежде, чем эта гнида бросила биту и смылась, оставив его на произвол судьбы в этом долбаном бестиарии.

Он переключил коробку скоростей и начал двигаться вперед, но Тейт бежал перед машиной, крича и размахивая руками. Из кустарника на обочине уже валили целые клубы черного дыма, плавно перетекали через каменную ограду имения. Садовский отрицательно помотал головой и сделал знак Тейту убраться с дороги. Даже погудел, но Тейт грудью бросился на передний бампер, прижался к большому металлическому украшению на нем — Колоколу Свободы, который Садовский специально заказывал в Филадельфии.

Садовский проехал вперед еще несколько ярдов. Тейт все не отлипал от бампера, и вдруг… Огромное дерево обрушилось сверху на капот автомобиля. Ветровое стекло разлетелось вдребезги, крыша прогнулась внутрь, в салон ворвались тысячи красных искр, злобных и жалящих, как пчелы. Бензобак мог взорваться каждую секунду!

Помятую дверцу заело, Садовскому пришлось раза три поднажать плечом, прежде чем она наконец распахнулась. Он вывалился на тротуар и оказался в куче пылающих листьев и веток. Он никак не мог сориентироваться, не знал, куда бежать, — слишком уж густой стоял вокруг дым, глаза щипало, — однако одно знал твердо: надо поскорее убраться как можно дальше от машины. И тут раздался взрыв, Садовского перевернуло и отбросило в сторону. Он лежал, где упал, чувствуя под собой землю, а не асфальт. Это хорошо, это главное. Но времени выкопать окоп или хотя бы небольшую ямку уже не оставалось. И вот, не открывая глаз, он нащупал рюкзак и вытащил из него спальный мешок с асбестовой пропиткой. Он нащупал молнию, расстегнул ее, сунул в мешок ноги, затем натянул его до подбородка, на голову и, еле двигая обожженными пальцами, застегнул молнию изнутри. Если огонь пронесется над ним достаточно быстро и хватит кислорода, есть шансы уцелеть. Если пламя будет бушевать долго, он закончит свои дни, как Тейт. Будет лежать у дороги, точно обугленная головешка.