ГЛАВА 19
— Это буква «G», — сказал ассистент.
— Это «q».
— Нет.
— Да, — устало сказала Бет, отъехав от стола, и потерла веки кончиками пальцев.
Сколько времени они уже занимаются всем этим? Взглянула на настенные часы, что висели между снимками Картера и Джо, и поняла, что всего лишь час. Но когда работа требует такой сосредоточенности и напряжения, время тянется страшно медленно.
Элвис, похоже, не возражал. Ей сказали, что ему двадцать три, а выглядит, как двенадцатилетний мальчишка. И еще — кожа мертвенно-бледная, гладкая, как мрамор, точно никогда не выходил на улицу, где солнце и свежий воздух. Волосы цвета воронова крыла, и еще он носит узкие длинные бачки, спускающиеся до середины щек. Она подозревала, что именем Элвис он назвался сам. Понятно, в честь кого.
— Получается, что у нас в файле три вариации «Q», — заметил он.
— Довольно распространенное явление в работе средневековых переписчиков. Одни и те же буквы у них отличались, в одной и той же рукописи могли существовать различные орнаментальные вариации каждой буквы. Они могли использовать прописную букву, отмечая тем самым начало главы или абзаца, но иногда заглавные попадались и в середине текста. Порой у них было слишком хорошо развито воображение.
— Поэтому так трудно читать эти тексты, — сказал Элвис и внес букву в вопросник базы данных.
— Ты верно охарактеризовал проблему.
На протяжении вот уже нескольких дней они сидели перед монитором компьютера, прогоняли сканированные страницы из книги «Звери Эдема» и тщательно подбирали и сравнивали каждый вариант каждой буквы, а также цифры — каждую графему, — затем вводили в файл-каталог. Идея состояла в том, что, когда у них будет надежный и широкий выбор букв и чисел, компьютерная программа сможет идентифицировать все письменные знаки; им самим при этом ничего особенного делать не надо — сиди себе и смотри, как работает программа. Она переведет весь манускрипт за гораздо меньшее время, чем потратил бы на это специалист, вооруженный увеличительным стеклом и словарем латинского языка.
Но чтобы подготовить материал для прочтения, придется провозиться еще несколько дней.
— Хочешь кофе с молоком? — спросил Элвис. — Могу принести.
На секунду Бет усомнилась, станет ли он рисковать. Ведь придется выйти на улицу под жаркие лучи солнца.
— Было бы здорово. Автомат есть в отделе реставрации.
— Раз уж все равно иду, — заметил Элвис, — может, еще чего захватить?
— Сходи-ка ты лучше в город.
Этому мальчику надо бы поправить здоровье. Выглядит так, словно питается одними шоколадными батончиками и запивает их газировкой.
Когда Элвис ушел, Бет встала, несколько раз потянулась, потом позвонила домой. Трубку взяла няня, было слышно, как где-то в отдалении яростно лает Чемп.
— Что-то случилось? — спросила Бет.
— Да ничего, — со смешком ответила Робин. — Просто птичка действует Чемпу на нервы, сидит на подоконнике в комнате Джо и чирикает, а он злится.
— Служба охраны нам явно ни к чему.
— Это точно, пока в доме есть Чемп.
Джо, как выяснилось, был наверху, в колыбельке, поскольку пришло время послеобеденного сна. Но спал ли он? Иногда Бет казалось, что ее маленький сынишка постоянно лежит с открытыми глазами, глубоко погруженный в свои мысли, которые не в силах пока высказать. Убедившись, что дома все в порядке, она снова вернулась к работе.
Казалось, ей не будет конца. Поначалу она долго думала, как лучше к ней подступиться, затем решила, что лучший способ — это сфокусироваться на колонтитулах (ключевых словах или специальных надписях). Так называли слова в средневековых рукописях, располагавшиеся в самом низу, в конце каждого раздела или нескольких абзацев, а затем повторяющиеся в самом начале следующего листа, вверху страницы. С чисто технической точки зрения они предназначались для того, чтобы показать, где кончается один раздел и начинается следующий. Когда иллюстрации были выполнены и весь текст собран, требовалось связать их в единую книгу, и колонтитулы помогали подбирать компоненты в правильном порядке. К тому же они служили своего рода тестом почерка, по ним удобно было проверять, как писец пишет одно и то же слово.
Работа была очень утомительной не только из-за мелкого и неразборчивого почерка, но и по той причине, что часть страниц просто выцвела, а некоторые истрепались. Нет, большая их часть сохранилась просто превосходно, что правда, то правда, и краски на рисунках переливались, и золото до сих пор отливало металлическим блеском. Но можно ли было ожидать, чтобы на протяжении тысячи лет вся эта красота сохранилась в целости и сохранности?
Вернулся Элвис, принес два кофе в бумажных стаканчиках и пакет, набитый сэндвичами, фруктовыми напитками, коробочками с йогуртами, печеньем и еще бог знает чем.
— Кажется, я начинаю сходить с ума, — сказал он.
Бет так не думала. Среди сотрудников Музея Гетти Элвис слыл компьютерным гением, готов был день и ночь просиживать перед монитором, и эта репутация была вполне заслуженной. Он весь так и засветился мальчишеским энтузиазмом, когда Бет начала показывать ему живые страницы древней книги вместо фотокопий и объяснять, что все это означает. По крайней мере, как она сама это понимала.
С ключевыми словами, как она заметила, была какая-то странность. Иногда текст на странице заканчивался слишком рано или, напротив, она была исписана до самого низа, и, как ей показалось, все для того, чтобы в самом низу страницы оказывались колонтитулы, даже там, где им вроде бы было совсем не место. В итоге у Бет интуитивно начало создаваться впечатление, что писец делал это намеренно, с какой-то только ему известной целью.
Пока Элвис ел одной рукой, а другой двигал мышкой, Бет лениво начала просматривать список найденных ранее ключевых слов в том порядке, как они до сих пор попадались в книге. И вдруг ее поразило: первые два слова, выбранные из первого раздела, прекрасно сочетались с тремя словами, которыми заканчивался второй. Из них получалось предложение, гласившее в приблизительном переводе со средневекового латинского следующее: «Приведен сюда на эту землю».
— Эй, — тихо произнесла она себе под нос.
Элвис, сидевший рядом с ней за столом, спросил:
— Эй? Я делаю что-то не так?
— Да нет, все так, — ответила Бет. — Просто заметила одну любопытную вещь.
— Поделитесь? — спросил Элвис и откусил большущий кусок от сэндвича, от которого исходил неприятный химический запах.
— Можешь быстренько сделать список всех слов паролей, которые мы на данный момент перевели, в порядке их поступления?
— Запросто.
Пальцы Элвиса так и запорхали над клавиатурой, и минуту спустя он сказал:
— Уже распечатывается. Сходить?
Принтеры находились внизу, в главном офисном помещении, что порой очень раздражало Бет. Но чтобы избавиться от противного запаха сэндвича, она была готова пойти куда угодно.
— Ладно, сиди ешь. Сама схожу.
Она поднялась и вышла в холл, услышав, как миссис Кейбот отчитывает кого-то в кабинете, чуть дальше по коридору. «И зачем только, — подумала Бет, — Господь создает бюрократов?»
Зайдя в офис, где стояли принтеры, она нашла свою страницу, еще тепленькую. Она лежала на самом верху пачки официального вида документов. Бет даже не нужно было читать их, чтобы узнать, о чем в них речь. Слово «источник» встречалось раза три в самом верху страницы, в Гетти, как и в большинстве крупных музеев, с особым вниманием относились к тому, откуда поступали новые приобретения и указано ли там имя продавца или жертвователя.
К сожалению, эту потрясающую книгу им одолжили лишь на время, для реставрации и изучения, так порой доставляют автомобиль за тысячи миль для тюнинга. Поэтому оформлять документы на нее Бет не придется, во всяком случае пока.
Элвис распечатал все ключевые слова столбиками. Слева — на латыни, справа — в переводе на английский (последнее позже подвергнется уточнениям и изменениям).
Пробежав глазами страницу, Бет легко связала их между собой, а затем стала вдумываться в смысл этих словосочетаний, стоя среди тихо гудящих машин, которые занимались другими работами. Надо было понять, совпадение это или какая-то непонятная пока игра.
Или же (это была третья возможность, и она ее не исключала) ей спустя тысячу лет после создания книги удалось совершить потрясающее открытие, разгадать одну из ее тайн.
Пока что из комбинации слов получалось следующее: «Приведен сюда / на эту землю / почетный гость / ныне узник / творящий во мраке / имя мое спит (или исчезло?)».
Бет стояла и перечитывала эти слова снова и снова, точно пытаясь убедить себя, что выстроены они в наделенном смыслом логическом порядке, и вскоре поняла, что простое совпадение следует исключить. Теперь оставалось два варианта. Первый — это могло быть просто шалостью. Монахи и писцы нередко были склонны к такого рода проделкам: включали в манускрипты так называемую концовку, в которой благодарили своего хозяина, подчеркивали, какую грандиозную работу проделали, а порой недвусмысленно намекали, что рассчитывают на приличное вознаграждение. В некоторых итальянских рукописях четырнадцатого-пятнадцатого веков переписчики заходили еще дальше: осмеливались намекать, на что они собираются потратить это вознаграждение. Разумеется, на вино и женщин.
Однако это послание, составленное из отдельных слов, было мало похоже на шалость. Никакого самовосхваления здесь нет, ни о каких наградах речь не идет. Да и прочесть его смог бы только посвященный, к примеру друг переписчика, знавший латынь и его почерк. Бет было известно, что многие рукописи создавались для патронов, которые не умели читать. Книга была для них ценностью, мерой и знаком их богатства и мудрости, но читали эти книги богачам образованные, специально нанятые для этого люди. Книга «Звери Эдема», созданная для богатой и влиятельной династии Востока, являлась ярким тому примером.
Но что скажут ей остальные ключевые слова, чем же закончится это таинственное послание?
Бет развернулась на каблуках и поспешила к себе в кабинет. Элвис расправился с сэндвичем и теперь грыз огромное овсяное печенье размером с пластиковую тарелку.
— Я закончил каталог букв, довел его до ума, — сказал он. — Хотите — спросите любую букву.
— Не сейчас.
Элвис надулся. Обиделся. Вот отрицательная сторона работы с детьми, подумала Бет.
— Хочу, чтобы ты составил мне список ключевых слов.
— Но мы только что это сделали.
— Нет, в него должны входить не только те, которые удалось расшифровать и ввести в каталог. Мне нужны все оставшиеся. И строго в том порядке, как они появляются в рукописи.
— А не забегаем ли мы вперед? Вы же сами говорили, надо сначала…
— Забудь о том, что я говорила, ладно? Это куда как важнее.
Элвис заметно оживился.
— Вам удалось что-то раскопать, да?
Бет не ответила, она шелестела страницами фотокопий, сваленных на столе, откладывала в сторону те, где колонтитулы были уже обнаружены и обозначены в правом нижнем углу, о чем имелась соответствующая пометка.
— Как скажете, капитан Кирк, — пробормотал Элвис, запихивая остатки печенья в рот, и принялся за дело.
Бет передавала ему страницы, он списывал слова и вносил их в память, а затем выстраивал в соответствующем порядке и переводил в основной список.
— А вы не забыли, что их надо перевести с латинского? Мы же еще не закончили составление базы данных по графемам, так что вносить в список и одновременно переводить не получится.
— Ничего страшного, — не поднимая головы, ответила Бет. — Как-нибудь справлюсь.
Элвис снова застучал по клавиатуре.
— Круто, — тихо произнес он. — Сама хорошенькая, как куколка, и свободно разбирается в древней латыни!
Сколь ни была поглощена Бет мыслями о возможном грандиозном открытии, слова «хорошенькая, как куколка» от ее внимания не укрылись.