15

«Черный дракон» легко покачивался на волнах в одном из узких рукавов устья небольшой речки. В ночном тумане темный силуэт катера казался призрачным. Хан стоял на носу и напряженно прислушивался. На нем была легкая и удобная камуфляжная форма: недавно они украли целую партию с парохода, который вез новое обмундирование для армии Филиппин. К форме полагалась еще хлопковая шляпа с широкими полями, но Хан предпочитал простой черный берет особого подразделения полиции. На шее у него висел бинокль ночного видения, но пират привык больше полагаться на собственные чувства. Со стороны моря до него едва доносился шум разбивающегося о рифы прибоя, а вблизи слышался только мерный плеск волн о корпус «Черного дракона». Ноздри улавливали то сладкий аромат мангровых зарослей, то вонь дохлой рыбы, плавающей кверху брюхом у самого берега, то слабый запах бензина.

— Ты уверен? — негромко спросил Хан у Фу Шэна, стоящего у него за спиной.

— Уверен. У них осадка восемь футов — дальше им не пройти, придется встать на якорь здесь.

— А почему именно здесь?

— В полумиле отсюда, вверх по реке, есть родник. Они плавают туда на ялике за пресной водой.

— Сколько их?

— Четверо. Трое мужчин и женщина. Молодая.

— Странно, что такими делами занимается женщина.

— Они же американцы, — пожал плечами Фу Шэн, словно это все объясняло. — Думаю, девушка нужна им для маскировки.

— Для маскировки? — переспросил Хан.

— Ну да. Они сажают ее в купальнике на палубе, она улыбается и машет проплывающей мимо яхте рукой, и жертвы до последнего момента не подозревают ничего плохого.

— А потом ловушка захлопывается — и во всем обвиняют нас.

— Да, такой у них метод, — согласился Фу Шэн.

Сквозь мерный рокот прибоя они расслышали новый звук — быстрое и ровное бормотание двигателя. С каждой секундой оно становилось все громче. Двое мужчин на палубе молча вслушивались.

— Это они, — сказал наконец Фу Шэн. — Какие будут приказания, туан?

— Подождем, пока они бросят якорь и сядут в ялик. Сколько человек поедет за водой?

— Двое. На борту останется девушка и один из мужчин. Мы наблюдали за ними уже несколько раз.

— Двоих в ялике убейте, как только они подойдут к берегу. А потом на «Драконе» перегородим выход и займемся остальными.

Стоя на носу, Хан терпеливо ждал, пока яхта заплывет в тщательно подготовленный капкан. Она орудовала в этих местах уже два года, но он еще ни разу не видел ее. Когда-то она называлась «Ртуть» и принадлежала удачливому торговцу недвижимостью из Ванкувера. Вместе с женой и одиннадцатилетней дочерью он совершал на ней кругосветное путешествие. Супруги были довольно опытными моряками, но тем не менее наняли матросами двух парней, автостопом путешествовавших по Азии, и даже не удосужились проверить их документы и навести справки. Мужу перерезали горло посреди ночи, через несколько дней после выхода из Манилы, а его жену и дочь насиловали еще неделю. На пятый день «Ртуть» встретилась в море с другой яхтой под названием «Артемезия», которой управлял и еще два члена банды. Над матерью и дочерью издевались еще пару дней, а потом без еды и пищи высадили их на маленькую «Артемезию», предварительно сломав у той двигатель и пробив дыру в борту. Яхта, однако, не затонула, и через некоторое время ее заметили дайверы неподалеку от острова Пулау-Тига — того самого, на котором снималось реалити-шоу «Последний герой». К тому времени девочка уже умерла от жажды и внутренних повреждений, а мать прожила еще достаточно, для того чтобы рассказать о случившемся. С тех пор «Ртуть» под разными именами несколько раз замечали и у Гавайских островов на севере, и у берегов Новой Зеландии на юге. На нее возлагали ответственность за исчезновение нескольких яхт с пассажирами, но так и не смогли установить личность ни одного пирата. Имелось, правда, подозрение, что одним из них был печально знаменитый Красавчик Серфер, обвиняемый в нескольких вооруженных ограблениях в Лос-Анджелесе.

Бормотание двигателя становилось все громче, и Хан поднес к глазам бинокль. В зеленом призрачном свете он скоро заметил тех, кого они ждали. Это была сорокадвухфутовая яхта, построенная на верфях фирмы «Сейбр» в штате Мэн всего пять лет назад. Со спущенным гротом, на одном только дизельном двигателе в пятьдесят лошадиных сил она развивала скорость не больше восьми узлов, а сейчас, двигаясь против течения узкой и грязной, но быстрой речки, делала в два раза меньше. Все ходовые огни были погашены. За штурвалом стоял высокий мужчина с длинными волосами, а на носу — еще один, в шортах и бейсболке. На плече у него висело ружье, а кроме того, имелось внушительное мачете за поясом и еще какое-то оружие в кобуре. Большой револьвер, судя по размеру.

Не отводя от глаз бинокля, Хан наблюдал за тем, как яхта замедляет ход и останавливается. Звук двигателя заглох. Человек на носу наклонился, а когда выпрямился, в руках у него оказался небольшой якорь. Осторожно, без малейшего всплеска он опустил его за борт и отправился на корму, чтобы отдать второй якорь. Потом, перегнувшись через борт, мужчина начал подтягивать к корме ялик, идущий сзади на буксире. Он оказался надувной восьмифутовой шлюпкой, раскрашенной в цвета камуфляжа. С виду она выглядела гораздо старше и потрепаннее самой яхты. Скорее всего, пираты захватили ее у какого-то другого простофили-американца, решившего совершить романтическое путешествие по южным морям. Пока двое мужчин перебирались в шлюпку и сгружали в нее полдюжины больших пластиковых канистр, Хан произнес про себя короткую молитву за душу девочки, встретившей такую страшную смерть в их грязных лапах. Пират с ружьем уселся на корме и запустил маленький подвесной моторчик. Тот негромко застрекотал, и шлюпка двинулась вверх по течению. Краем глаза Хан уловил едва заметное движение у себя за спиной. Только когда шлюпка отошла довольно далеко от яхты, он негромко подал команду:

— Sekarang. Сейчас.

Один из его людей нажал на спусковой крючок китайского пистолета-пулемета Тип-64. Оружие было снабжено встроенным глушителем, и тридцать пуль вылетели почти беззвучно. Меньше чем за секунду они на клочки разорвали надувную лодку, и по крайней мере с десяток попал в ее пассажиров. Еще не успев ничего понять, двое кричащих от ужаса людей оказались в мутной воде. Почти сразу же Хан заметил в бинокль, как от дальнего, заросшего мангровым кустарником берега бесшумно отделились две черные тени и устремились к барахтающимся людям. Один из гигантских морских крокодилов проворно развернулся и ловко захватил челюстями голову длинноволосого мужчины. Раздался короткий хруст, и на поверхность всплыли бледные кусочки мозга, похожие на мякоть гнилого банана. Другой бандит, бешено махая руками, пытался доплыть до ближайшего берега, но вторая рептилия схватила его поперек туловища и легко, как игрушку, утащила под воду.

— Lekas! Быстро! — скомандовал Хан.

В ту же секунду взревели мощные двигатели «Черного дракона». Быстроходный катер вырвался из своего укрытия под сводами мангровых зарослей и направился к стоящему на якоре судну. С того момента, когда прозвучал первый выстрел, прошло не больше минуты. На открытый мостик яхты выскочил полуголый мужчина. В руках он держал короткоствольное ружье.

— Lampu cari, — распорядился Хан, опуская бинокль, и яхту залил голубой свет прожектора.

Внезапно ослепленный мужчина прикрыл рукой глаза. Это был высокий, загорелый блондин с хорошо развитой мускулатурой.

— Брось оружие! — громко приказал Хан.

— Какого черта вам надо? Кто вы? — крикнул в ответ мужчина.

— Kedalam sungai, — коротко бросил Хан стоящему рядом бойцу с автоматом, и тот нажал на курок.

Короткая очередь вспенила воду у самого борта яхты.

— Брось оружие, — повторил Хан.

На этот раз блондин подчинился, и его ружье полетело в реку.

Фу Шэн шагнул вперед и встал рядом с Ханом. В руке он держал пистолет-пулемет, а на поясе у него висел двадцатидюймовый тесак в парусиновых ножнах. «Черный дракон» мягко стукнулся о корпус яхты, и в ту же секунду Фу Шэн и боец, стрелявший в шлюпку, захватив швартовые концы, прыгнули на ее борт и быстро связали два судна вместе. Блондин в шортах все еще стоял на мостике, подняв руки. Теперь Хан разглядел у него на груди толстый, рваный шрам, спускающийся наискосок от левого плеча. Похоже на ножевое ранение, полученное в какой-то давней драке и залеченное не в больнице, а в тюрьме. Бандит не мигая смотрел на Хана, и в глазах его не было страха — только лютая злоба.

Фу Шэн с напарником быстро поднялись на мостик. Боец остался стоять рядом с блондином, а Фу Шэн спустился вниз, в жилой отсек яхты. Очень скоро он вернулся, толкая перед собой молодую, совершенно обнаженную женщину, которая безуспешно пыталась прикрыться руками. У нее были темные волосы, бледная кожа и не слишком привлекательное лицо, но зато большая грудь и длинные ноги. По щекам текли черные, смешанные с тушью слезы, и она казалась очень испуганной. В безжалостном свете прожектора Хан разглядел даже целлюлитные рытвины у нее на бедрах. По-видимому, она была много старше, чем казалась на первый взгляд. Женщина, которая даже посреди океана не забывает накраситься и раздевается перед этим подонком со шрамом, вызывала у Хана острую брезгливость. Они оба напомнили ему водяных змей с плоскими хищными головами, какие нередко встречаются в местных болотах. Люди, у которых нет души.

— Awak boleh berbahasa Inggeris? — с ужасающим акцентом спросил блондин.

— Да, — ответил Хан, — я говорю по-английски.

— Что все это значит? Мы вас не трогали.

— Это моя территория. И вам нечего здесь делать.

— Тогда отпустите нас, и мы уйдем.

— Может, и отпустим. Немного попозже.

— За что вы убили Хэнка и Джимми?! — вдруг выкрикнула обнаженная женщина. — Сволочи!

— Как ее звать? — спросил Хан у бандита со шрамом.

— Бонни.

— Скажи Бонни, что, если она не заткнется, я отрежу ей язык и скормлю его buaya, которые только что закусили ее друзьями.

— Не смей меня трогать! — взвизгнула женщина, пытаясь вырваться из мертвой хватки Фу Шэна. — Я американская гражданка, ты, грязный ублюдок!

Она еще раз дернулась, и Фу Шэн свободной рукой нанес ей в лицо короткий и страшный удар, сломавший нос и передние зубы. Кровь потоком хлынула женщине на подбородок. Захлебнувшись криком, она повалилась на палубу, и Фу Шэн больше не удерживал ее. Человек со шрамом даже не взглянул на свою подругу — он не сводил глаз с Хана.

Тот передал бинокль рулевому «Черного дракона», спрыгнул на палубу яхты и поднялся на мостик. Там он не стал задерживаться и, переступив через истекающую кровью женщину, по трем ступенькам спустился вниз — в главный салон.

— Membawa mereka, — не оглядываясь, приказал Хан. — Веди их сюда.

В салоне, когда-то комфортабельном и даже роскошном, похоже, уже пару лет не делали уборки. Пробковый потолок с утопленными точечными светильниками и светлые деревянные панели стен и пола покрывал слой въевшейся грязи. Вдоль правой стены располагался небольшой, но хорошо оборудованный камбуз с газовой плитой, холодильником и встроенной микроволновкой. Вдоль левой — панель управления с новейшими навигационными приборами. Узкий коридор вел назад — туда, где под кокпитом, вероятно, находилась капитанская каюта. Сразу за камбузом и панелью начинался собственно салон: длинный диванчик вдоль стены, который при необходимости превращался в односпальное место, и отгороженный низкой стойкой стол с несколькими стульями. На диванчике и стульях — яркая бирюзовая обивка. Несколько ромбовидных окон с двух сторон. Наверное, в утреннем свете эта комната бывала веселой и приветливой. Заканчивалась она еще одним узким коридором и дверью — скорее всего, в узкую носовую каюту с парой коек.

Камбуз был отвратительно грязным, на столе громоздилась куча немытых тарелок, и весь салон пропитался запахом алкоголя и немытых тел. Хан опустился на колени и выдвинул из-под дивана встроенный ящик. В нем была тщательно сложена экипировка на случай плохой погоды. Яркая, сине-желто-красная, непромокаемая куртка. Очень дорогая. Похоже, первый владелец яхты был человеком аккуратным и предусмотрительным. А после него здесь поселились свиньи. Сегодня с ними будет покончено, и равновесие восстановится.

Фу Шэн втолкнул в салон мужчину в шортах. Другой боец втащил женщину. Она рухнула на диван, сжалась в комок и лежала там, всхлипывая и даже не пытаясь вытирать кровь, пузырями вытекающую из разбитого рта и носа. Фу Шэн заставил блондина сесть на стул. Хан устроился на другом, напротив. Теперь в маленьких голубых глазках пленника метался страх.

— Ты ведь знаешь, кто я? — спросил Хан.

— Да. Ты — Хан, главарь пиратов.

— А ты — бандит Красавчик Серфер.

Мужчина криво усмехнулся.

— Ах вот так меня называют?

— Ты грабил ночные магазины.

— Было дело.

— А потом перебрался сюда.

— Да, и, похоже, напрасно.

— Любишь пошутить?

— Иногда.

— Сейчас не время. Мы шутить не собираемся.

— Я так и понял.

Из кармана своей форменной рубашки Хан извлек металлический брусок и положил его на стол. Это был маленький слиток золота, размером примерно дюйм на два, с мягко закругленными углами. На нем стоял штамп — императорская хризантема с шестнадцатью лепестками — и цифры 777.

— Узнаешь?

— Нет, — помотал головой человек в шортах.

— Лжешь. — Хан перевел взгляд на стоящего рядом Фу Шэна: — Nia tangan.

Заместитель схватил сидящего мужчину за руку, вытянул из кармана обрывок пластиковой хирургической трубки и крепко замотал его вокруг запястья блондина.

— Зачем это?

— Чтобы остановить кровотечение, — объяснил Хан.

— Какое кровотечение?

Одним неуловимым движением Фу Шэн выхватил из ножен тесак и почти без замаха опустил острое как бритва лезвие на руку бандита. На пол покатились отсеченные кусочки плоти — первые фаланги четырех пальцев. Словно не веря своим глазам, мертвенно побледневший блондин молча уставился на то, что осталось от его руки. Фу Шэн деловито вложил тесак в ножны и потуже затянул хирургическую трубку. Теперь кровь текла из обрубков медленнее. Скорчившаяся на диване женщина подняла голову, взглянула на изувеченную руку своего приятеля и на обрубки пальцев на полу, и ее вырвало. Блондин, похоже, был близок к обмороку.

— Это стандартный золотой слиток японского банка «Ниппон Гинко». Трофей времен Второй мировой войны. Вес — одна унция. Теперь узнаешь?

— Да, — сжав зубы, кивнул мужчина.

— Ты продал его малайскому торговцу золотом Вей Янгу на Лабуане.

Лабуан, остров неподалеку от побережья Брунея, был центром свободной экономической зоны.

— Да.

— Откуда он у тебя?

— От парня… познакомился в борделе… китаец.

— Как его звали.

— Не спрашивал.

— А у него откуда?

— С катера.

— Какого катера?

— Катер контрабандистов. Они хотели захватить его, а вышло так, что он захватил их.

— Он их убил?

— Да, всех.

— Сколько их было?

— Пятеро.

— Какой у них был катер?

— По виду — небольшой люггер, как у охотников за жемчугом. Может, старый траулер. Не больше ста тонн. Какой-то американец уже давно перестроил его в плавучий дом. Контрабандисты убили американца, забрали катер. Мощный двигатель, хорошая скорость. Вооружения только маловато.

Человек с изувеченной рукой хрипло застонал. Его лицо приобрело пепельный оттенок. Шок. Через несколько минут он, скорее всего, потеряет сознание.

— Как назывался катер?

— «Педанг Эмас».

«Золотой меч».

— Какой порт приписки?

— Он не сказал.

— Замбоанга?

— Не знаю. Возможно. А может, вовсе не было порта приписки.

— А зачем он тебе все это рассказал?

— Хотел продать слиток. Пьяный был. Много хвастался.

— Когда и где это случилось?

— Два месяца назад. В Кампунг-Сугуте.

Прибрежная деревня в малайзийской провинции Кудат. Западное побережье моря Сулу. Три ночи ходу на «Черном драконе». А «Золотой меч», скорее всего, возил контрабанду — оружие, или наркотики, или то и другое — между Замбоангой и Китаем.

— Твой китаец спрашивал у контрабандиста, откуда золото?

— Не знаю.

Хан поднял глаза и кивнул Фу Шэну. Тот вынул тесак из ножен и поднял его. Человек с изувеченной рукой в ужасе отпрянул.

— Он спрашивал, откуда золото? — повторил вопрос Хан.

— Да.

— И что сказал ему контрабандист?

— Рассказал идиотскую историю.

— Какую?

— О человеке на плоту.

— И что этот человек?

— Он был в форме. В том, что от нее осталось.

— В какой форме?

— Он сказал, в японской.

— Японской?

— Времен Второй мировой войны.

— А золото?

— Он предложил слиток контрабандисту, чтобы тот взял его к себе на катер. Сказал, что есть еще. Много. Контрабандист его пытал, и он умер, ничего больше не открыв.

— Дурацкая история.

— Я же говорил.

— Значит, Кампунг-Сугут?

— Да.

Хан подумал о ветрах и течениях, представил себе плот и его обитателя, взял кусочек металла в руку и задумчиво потер его большим пальцем.

— Та маленькая девочка… — вдруг сказал он.

— Что?

— Девочка, которая была на этой яхте.

— И что она?

— Вы ее изнасиловали, а потом оставили их с матерью умирать.

— И что?

— Как ее звали?

— Какого черта?

— Ты даже не знаешь ее имени? Ты насиловал ребенка целую неделю и даже не знал, как ее зовут?

— Пошел ты!

— Dia leher, — скомандовал Хан Фу Шэну, и тот, схватив блондина за волосы, заставил его запрокинуть голову.

Кулак Хана обрушился на незащищенное горло. Страшный удар переломал хрящи и мышцы гортани и сокрушил адамово яблоко. Дыхательное горло мгновенно распухло, и блондин больше не мог дышать. Его лицо посинело, а руки начали судорожно хватать воздух. Голая женщина в ужасе смотрела на все это с дивана.

— Что вы делаете? Зачем?! — срывающимся голосом крикнула она.

Хан ударил снова, и на этот раз сломал бандиту нос и челюсть. Кровь хлынула вниз по носовым проходам и горлу, и теперь тот не только задыхался, но и захлебывался собственной кровью.

— Тащи его наверх, — приказал Хан по-малайски.

Сам он тоже вышел на палубу и с удовольствием втянул в себя свежий запах реки. Фу Шэн выволок из салона задыхающегося, умирающего человека с вылезающими из орбит глазами. Тот жадно хватал ртом воздух, но ни одна молекула кислорода не попадала в легкие через изуродованное горло.

— Выкинь его за борт, — распорядился Хан.

Из левого кармана он вытащил тонкую, свернутую вручную сигаретку керак, чиркнул простой кухонной спичкой и закурил, равнодушно наблюдая за тем, как помощник сталкивает тяжелое, сопротивляющееся тело в мутную реку. Бандит сразу же ушел под воду, но через мгновение, бешено колотя руками, снова вынырнул на поверхность. Теперь его лицо было багровым, а светлые волосы потемнели и прилипли к черепу. Он сильно дернулся, когда первый крокодил под водой схватил его за ноги, и даже попытался закричать, когда второй, лязгнув зубами, вырвал у него внутренности. Первая рептилия на секунду высунулась из воды, мотнув головой, подбросила в воздух еще живое, машущее руками тело со свисающими ошметками кишок, поудобнее ухватила его поперек ребер и утащила на дно.

— Опять эта история о японском моряке, — задумчиво сказал Фу Шэн.

— Ты в нее веришь? — поинтересовался Хан.

— Мы слышим ее уже третий раз.

— Ну, слухи-то ходят уже давно.

— А сейчас он назвал и место. Кампунг-Сугут.

— И что ты обо всем этом думаешь?

— Думаю, что слухи слухами, а факты фактами.

— А в сказку для старух и детей ты тоже веришь? — усмехнулся Хан.

— Ты про Нага-Пулау?

— Да.

Нага-Пулау. Драконий остров. Родина штормов. Загадочная земля мертвых Кинабалу и родина восьмихвостого змея Ямато-но-Ороти. Хранилище Трех сокровищ и священного меча Кусанаги. Легендарный остров, вечно погруженный в туман и со всех сторон защищенный коварными рифами, на которых разбились тысячи кораблей. Страшный призрак Южно-Китайского моря, наводящий ужас на суеверных моряков.

Фу Шэн возмущенно фыркнул:

— Драконы придуманы специально для видеоигр и для белых женщин, считающих, что разбираются в фэн шуй. А в сказки для старух и детей пусть верят дети и старухи. Я плаваю по этим морям всю жизнь и ни разу не видел этого острова. Никакого Нага-Пулау не существует.

Хан засмеялся, не вынимая изо рта своей душистой сигаретки.

— Ты просто старый ворчун.

— Может и так, но я хотя бы дожил до старости в отличие от этого Красавчика Серфера. — Фу Шэн покачал головой. — Неужели его правда так называли?

— Похоже, что так.

— Странные люди эти американцы. Они на самом деле точно такие, как показывают в этих мультфильмах в субботу утром. — Фу Шэн был старым поклонником сериала «Озорные анимашки». — Что теперь? — спросил он, глядя вниз, на мутную, быструю воду.

— Я на «Черном драконе» пойду в Кампунг-Сугут. Встретимся там через пять дней. Ты пока займись яхтой.

— А наши друзья из Амстердама?

— Один раз мы их уже упустили. Это не должно повториться. Найди мне «Королеву Батавии».