ГЛАВА 48

По коридору монастыря бесшумно шествовали четыре фигуры. Они проходили мимо множества дверей, иногда пересекая тоненькие лучи света, падавшие из окон, — заходящее солнце кое-где еще пробивалось через горные хребты.

Наступали сумерки, время для размышлений. Все монахи сидели по кельям, погруженные в медитацию, коридоры опустели, все двери были закрыты. Идеальное время для того, чтобы действовать.

Рега шел быстро, скользя левой рукой по стене: любой рельеф, любая шероховатость Служили ему ориентирами. Он резко свернул к лестнице, потом в коридор, который уходил непосредственно в гору. Когда дневной свет перестал проникать в туннель, один из троих, следовавших за ним, остановился и снял со стены факел. Пламя загорелось сильнее, когда человек выше поднял факел, и осветило рассеченное шрамом лицо — это был Дранг.

Наконец они оказались перед покоями настоятеля. Несмотря на важность их миссии, все, кроме Реги, удивленно уставились на могучие колонны по сторонам двери, пораженные золотыми свастиками, на которых плясали языки пламени.

— Спрячьтесь, — прошептал Рега, беря факел у Дранга.

Остальные отступили на несколько шагов и вышли из круга света.

Рега постучал основанием факела в тяжелую дверь. Мгновение спустя небольшая деревянная заслонка отошла в сторону, и за ней показалась пара больших карих глаз на юном лице.

— Досточтимый отец, — приветствовал его Норбу, голос прозвучал высоко и хрипловато. — Встреча полнолуния состоится только через три дня.

— У меня срочная информация для его святейшества. Открой.

Норбу быстро моргнул несколько раз подряд.

— Но, отец, — запинаясь, проговорил он, — согласно распорядку, любая информация должна подаваться в письменном виде, если только его святейшество не велел иначе. — Глава Норбу смотрели на морщинистое лицо Реги. — Мне приказано не впускать посетителей.

Рега подошел ближе, и Норбу ощутил дурной запах изо рта.

— Как ты смеешь говорить мне о распорядке, мальчишка?

— Я прошу прощения, отец, но я только передаю…

— Молчать, — прошипел Рега. — Отопри дверь.

Норбу посмотрел на него умоляюще, разговор этот был столь тяжел для него, что щеки мальчика покраснели.

— Но, отец, пожалуйста, поймите, мне не позволено… так приказано.

Рега набрал в грудь воздуха и отошел от двери. Голос его смягчился.

— Что ж, в таком случае мне придется доверить тебе то, что нужно передать настоятелю. В конечном счете его святейшество очень хорошо отзывался о тебе, юный Норбу.

Мальчик нервно улыбнулся и склонил голову набок, прижавшись ухом к щели.

— Но то, что я тебе скажу, — величайшая тайна, — продолжал Рега медленно. — Нашему настоятелю грозит серьезная опасность. Мы должны предупредить его.

Глаза Норбу расширились от тревоги. Ему потребовал ось несколько секунд, чтобы преодолеть заикание.

— Опасность? Но… кто… кто может угрожать его святейшеству?

— Пока настоятель проходит завершающую часть своего пути, многие выражают недовольство и разочарованы его управлением. Ты должен впустить меня, чтобы я предупредил его о грозящих опасностях.

Норбу снова неуверенно моргнул.

— Но если существует опасность, я обязан никого не впускать… и его святейшество как раз говорил… говорил… что…

Рега улыбнулся, поднося факел к лицу.

— Посмотри на меня, — сказал он, увещевая. — Я всего лишь слепой старик. Какая опасность может исходить от меня? Открой дверь, юный Норбу, и мы вместе предупредим его об угрозе.

Последовала пауза, и Рега наконец услышал, как отодвигается тяжелый металлический засов. Дверь немного приоткрылась, и Норбу опасливо высунул голову.

— Прошу вас, отец, входите быстрее, — прошептал он. — Я сообщу его святейшеству, что вы пришли.

Рега перешагнул порог и с неожиданной для его лет силой ударил Норбу. Мальчик отлетел в сторону. Сразу же следом за Регой в помещение ворвались еще трое во главе с Дрангом. Мощной правой рукой он схватил Норбу за горло, развернул и потащил в главные покои. Норбу беспомощно молотил в воздухе руками, корчась в железной хватке, глаза от сильного давления на горло вылезали из орбит. Еще несколько шагов — и Дранг швырнул его на каменный пол.

— Глупый мальчишка, — ухмыльнулся он.

Рега остановился перед громадной ширмой с изображением Будды, освещенной небольшой лампой внизу. Небесно-голубые глаза сияли в пламени свечи, оглядывая комнату с нездешним спокойствием. Рега дал знак двум своим помощникам обыскать лабиринт комнат за главным покоем.

Рега повернулся к Дрангу.

— Снимай, — велел он.

Дранг с силой рванул ткань ширмы, вырывая ее из креплений. Ткань сморщилась и медленно соскользнула на пол, загасив свечу в основании.

За ширмой в позе лотоса сидел человек. Его глаза оставались закрытыми, когда Рега шагнул к нему.

— Твое правление закончилось, — прошипел он. — Я беру верховную власть в монастыре.

Веки вздрогнули, глаза открылись и уставились на Регу, словно тот казался игрой воображения. У настоятеля было широкое овальное лицо, изборожденное морщинами. Макушка в обрамлении коротко стриженных волос облысела, глаза смотрели из-под густых черных бровей. Он сидел, завернувшись в складки плотного золотого одеяния, сцепленные руки лежали на коленях. Его фигура словно бы излучала теплый свет, насыщавший всю комнату, и при виде его возникало впечатление, что он в любую минуту готов широко улыбнуться.

— Ты не оставил мне выбора, — продолжил Рега. — Выдай мальчика. Пора предъявить его миру.

Настоятель медленно поднял руку, указывая на большой металлический жезл, лежащий на пьедестале. Он был сделан из неполированного золота, с одного конца свисали нефритовые четки, на другом располагалась печать Гелтанга.

— Тогда возьми дхармачакру, — сказал настоятель. — Если этого ты желаешь на самом деле, возьми Колесо закона и займи мое место. Но не проси меня о мальчике. Прояви сострадание к его невинности.

— Его невинность не имеет значения! — отрезал Рега. — Он должен стать законным правителем Тибета. Я больше не могу оставаться в стороне, видя, как ты прячешь его от мира. Я сделаю то, что полагалось бы сделать тебе, и посажу его в Шигадзе.

Настоятель оставался невозмутим, на лице застыло выражение глубокой задумчивости.

— Ты хочешь использовать его, чтобы воплотить в жизнь свое представление о нашей стране, — сказал он наконец, и голос его звучал тихо, без малейшего обвинения. — Ты не желаешь понять, что если мы будем поступать, как китайцы, если согласимся с тем, что насилие целесообразно, то превратимся в зеркальное отражение наших врагов, в их тень. Наш путь на Колесе жизни изменит направление, запятнав все, что мы так долго и упорно защищали.

Взгляд настоятеля остановился на Реге.

— Займи мое место, старый друг. Стань следующим настоятелем Гелтанга, но я прошу тебя пересмотреть избранный тобой путь.

Рега, казалось, погрузился в размышления, сжимая кулаки.

— На этот раз я не буду стоять в стороне, когда горят наши крыши, — сказал он срывающимся от волнения голосом. — С сокровищем и мальчиком на руках я наконец-то получу достаточно сил, чтобы сбросить китайцев. Не сомневайся, настоятель, революция начнется в этих стенах. Отсюда мы станем сражаться за свою страну.

Настоятель протяжно вздохнул.

— Возможно, мы и завоюем страну, но потеряем веру.

Из дальнего угла неожиданно появился один из помощников Реги. Он сделал несколько шагов и остановился.

— Мальчика здесь нет.

Рега повернулся к настоятелю, кипя гневом.

— Куда ты его спрятал? — спросил он. — Отвечай, где он, или я переверну монастырь вверх дном!

В комнате воцарилась тишина. Настоятель смотрел прямо перед собой, выражение его лица ничуть не изменилось.

— Ты его не найдешь, — тихо сказал настоятель. — Его здесь уже нет.

— Посмотрим, — фыркнул Рега и подал знак Дрангу. — Уведи настоятеля. Его просветление только ускорится, если он примет совершенную жизнь. Приготовь ремни и сними с него ритуальные одежды.

Дранг подошел к настоятелю, на секунду замер, а потом поднял его. Ноги старика болтались в воздухе, пока Дранг тащил его через комнату.

На выходе в коридор процессия миновала лежащего на полу Норбу, который посмотрел на них полными страха и смятения глазами.

— А что делать с ним? — спросил Дранг.

— Безразлично. Пусть этот недоумок отправляется к другим молодым послушникам. — Рега двинулся дальше. — Объяви общий сбор. Я хочу, чтобы все монахи ордена собрались передо мной в течение часа.

Чтобы Гелтанг оказался в его власти, нужно привлечь на свою сторону остальных монахов. И тогда он найдет драгоценного мальчика.