Гидеон неохотно выпустил обмякшую, бессознательно дергавшуюся девушку. Высоко держа факел, он обошел склеп. Он искал подсказку. Доказательство, что он не совершил фатальной ошибки. Из сотен наклонных ниш за ним, казалось, следили пустые глаза черепов. Тянулись за ним призраками, он ощущал на шее бессильные руки, холодные, как ночной озноб.

Египтяне окружали почитаемых мертвых самым ценным имуществом. Насколько он видел, так же поступали Последователи Святых. Но в египетских гробницах бывало еще кое-что. Тайные пути к загробной жизни. Длинные тоннели, позволявшие возрожденному властителю встать и вернуться к своему народу.

Гидеон перебирал в памяти все, что знал о пирамидах. О скромном строении в память юного Пепи II, о ступенчатой пирамиде Джосера и красной пирамиде Снеферу. И о Гизе, возведенной за два тысячелетия до Христа, примерно в то же время, когда были завершены Стоунхендж и Святилище. В одной Великой пирамиде была камера, похожая на ту, где он теперь находился. И тайные шахты, проложенные от погребальных камер во внешний мир. Тайные проходы, позволявшие освободившимся душам уйти на Небеса.

Гидеон передвигал гробы. Тревожил мертвых, слышал, как протестующе гремят их кости. Хрупкие скелеты трескались и рассыпались, а он шарил за и под гробами в поисках люка или скрытого прохода. И не находил.

Услышав стон Кейтлин, он вернулся к ней, нагнулся, осветил факелом ее лицо. Она пришла в себя, но была мертвенно бледна. Глаза остекленели. Ее силы на исходе.

Он ободряюще погладил девушку по плечу.

— С тобой все в порядке. Просто обморок.

Ее взгляд метнулся от его лица на жуткую окружающую обстановку. Гробы, скелеты, свечи. Кошмар не кончался.

Гидеон обратил память к своим занятиям, к пыльным архивам, с которыми работал. Мозг силился проникнуть сквозь очевидность. Мелькнуло воспоминание массивного лабиринта. Это в гробнице Аменемхета. Считалось, что это строение превосходит Великие пирамиды сотнями комнат, переходов, ложных камер, звездных шахт и тайных ловушек. И там тайный проход скрывался в потолке, за каменным люком. Маленькое отверстие вело к серии тайных помещений и коридоров. Путь к выходу преграждали ложные гробницы и смертоносные шахты. Но все же это был выход.

Он помнил открытие скандинавских археологов, что лабиринт символизировал весеннее равноденствие, время, когда солнце совершало побег из зимнего плена. Гидеон поднял глаза. Взгляд упал на вершину гигантского куба-хранилища посреди зала. Даже если взобраться на него, до каменных плит над головой не дотянуться. Но другого выхода не было.

Он надеялся, что у Кейтлин хватит сил.

— Идем, надо двигаться.

Взяв девушку за запястье, он потянул ее к гигантской каменной глыбе. Взобрался сам и подтянул ее на первый ряд полок.

— Держись. — Он зацепил ее пальцы за выступ. — Держись крепко. Мне придется забраться на следующий уровень, а потом…

Слова застряли у него в горле. Он видел то, чего не видела Кейтлин. Тень у нее за спиной.