2
Том Бродбент осадил коня. Звук четырех выстрелов докатился до русла Хоакина от глубоких каньонов, расположенных к востоку от реки. Тому захотелось узнать, в чем дело. Сезон охоты еще не наступил, и ни одному человеку в здравом уме не придет в голову отправиться в каньоны пострелять.
Том посмотрел на часы. Восемь. Солнце только опустилось за горизонт. Эхо, по-видимому, донеслось от пальцевидных скал у входа в Лабиринт. Верхом туда ехать минут пятнадцать, не больше. Можно пуститься и в объезд, время есть. Скоро взойдет полная луна, а жена, Салли, все равно ждет Тома не раньше полуночи.
Он развернул своего коня Тука и поехал вверх по руслу, к устью каньона, по следам человека и осла. За поворотом Бродбент увидел перед собой темный силуэт – мужчина, распростертый на песке лицом вниз.
Том подъехал ближе, соскочил с коня и опустился на колени. Сердце его колотилось. Пули поразили беднягу в спину и плечо, и кровь из ран все еще сочилась на песок. Бродбент нащупал сонную артерию – пульсации не чувствовалось. Он перевернул человека, остатки внутренностей которого тут же оказались на земле.
Том поспешно смахнул песок с губ пострадавшего и стал делать ему искусственное дыхание. Склонившись над раненым, попробовал непрямой массаж сердца, с силой надавливая на грудную клетку и чуть ли не ломая ребра, раз, другой, затем – опять искусственное дыхание. Воздух толчками выходил из раны. Еще несколько вдохов, и Том снова пощупал пульс раненого.
Невероятно – сердце начало биться.
Вдруг веки незнакомца дрогнули, и с запыленного загорелого лица на Бродбента взглянули ярко-синие глаза. Раненый еле слышно вздохнул, из его горла вырвался хрип, а губы приоткрылись.
– Нет... Ты, ублюдок... – Глаза несчастного чуть не выкатились из орбит, на губах выступила кровь.
– Подождите, – сказал Том, – это не я стрелял в вас.
Раненый пристально всмотрелся в Бродбента, и ужас его сменился чем-то иным. Надеждой. Человек посмотрел на свою руку, как бы куда-то указывая.
Том проследил за взглядом и увидел, что раненый сжимает маленький блокнот в кожаном переплете.
– Возьми... – прохрипел несчастный.
– Не разговаривайте, не надо.
– Возьми его...
Том взял блокнот. Обложка была липкой от крови.
– Это для Робби... – выдохнул раненый, и его рот от неимоверного усилия исказился судорогой. – Для дочки моей... Обещай, что отдашь... Она узнает, как найти...
– Что найти?
– Клад...
– Не надо сейчас об этом. Мы скоро выберемся отсюда. Просто потерпите...
Дрожащей рукой человек с силой ухватил Тома за рубашку.
– Это для нее... для Робби... больше ни для кого... Бога ради, только не в полицию... Ты должен мне обещать... – Он отчаянно рванул рубашку Тома, это было последнее судорожное усилие умирающего.
– Я обещаю.
– Скажи Робби... что я... люблю...
Взгляд раненого блуждал. Рука ослабела и соскользнула вниз. А еще – Том сразу почувствовал – человек перестал дышать.
Снова искусственное дыхание. Безрезультатно. Через десять минут бесплодных попыток Том снял с шеи незнакомца платок и закрыл ему лицо.
И тут Бродбента осенило: убийца наверняка где-то поблизости. Том осмотрел верхний край каньона и груды щебня вокруг. Стояла глубокая тишина, будто насторожились сами скалы. Где же убийца? Кругом никаких следов, кроме тех, что оставили кладоискатель и его ишак. Животное, все еще навьюченное, стояло ярдах в ста от места гибели хозяина. Преступник наверху, он вооружен. Может, и Том сейчас в поле зрения негодяя, а у него из оружия только нож.
Надо выбираться. Том поднялся, оседлал коня и пришпорил его. Тук галопом понесся вниз по каньону, миновал вход в Лабиринт. Только когда они доскакали до середины русла Хоакина, Том пустил коня рысью. На востоке, озаряя песчаное дно ущелья, поднималась огромная масляно-желтая луна.
Если гнать Тука во весь опор, можно добраться до Абикью за два часа.