Дон Леонсио и остальные шли слишком быстро, чтобы Леони могла поспевать за ними, а теперь они побежали, удвоив скорость. Девушка не смогла выдержать такого темпа и спустя несколько секунд согнулась пополам и сошла с тропы, судорожно хватая ртом воздух. Пот насквозь пропитал ее грязную одежду.

Нагнувшись, Мэтт подставил плечо ей под живот и поднял с земли, как профессиональный спасатель. Потом он трусцой побежал вперед, туда, где его ждали Леонсио и остальные. Дождавшись его, они снова побежали.

— Буду нести столько, сколько смогу, — предупредил Мэтт. — Восстанавливай дыхание, оно тебе понадобится.

Неудобно, когда тебя несут, как мешок с картошкой, да еще бегом, но это лучше, чем бежать самой. Леони прислушалась к лаю собак. Судя по всему, четыре. Две еще далеко, а вот две другие все ближе.

Прошло минут пять, и Мэтт опустил ее на землю. Леони изо всех сил старалась двигаться наравне со всеми, чтобы не быть обузой, но у нее это плохо получалось. Тело обмякло и не слушалось; голова все еще кружилась от путешествия, совершенного ночью под воздействием айяхуаски, а от звука лая собак живот скручивался в твердый комок.

Мэри тоже выдохлась. Кожа дона Эммануэля, обычно темно-коричневая, побледнела и покрылась каплями пота. Даже Мэтт начал уставать. Жара и влажность были просто нестерпимы — все равно что заниматься бегом в сауне. Сердце Леони билось как бешеное.

— Мне надо остановиться, — задыхаясь, проговорила она и снова согнулась пополам. — Не могу… не могу… я не могу…

Не говоря ни слова и практически не замедляя шаг, Мэтт снова вскинул ее на плечо и побежал, неся ее вперед. Бежал долго. Сильный как бык, подумала Леони. Но собаки все равно настигали их. Наконец, крякнув от натуги, Мэтт поставил ее на ноги, шагнул в сторону и вскинул «АК-47», направив его на тропу.

Все остановились, обернувшись и судорожно хватая ртами воздух. Но Леонсио, поняв, что происходит, спешно подошел к Мэтту и положил руку на автомат.

— Это всего лишь собаки, — прошептал он. — Давай не будем открывать их хозяевам наше местоположение раньше, чем надо.

Он достал из-за пояса мачете, и тут же на него коричневой молнией кинулся пес, помесь питбуля и мастифа, рычащий и брызгающий слюной. Вцепившись ему в руку, он опрокинул дона Леонсио на землю.

Мэтт мгновенно прыгнул следом и вонзил охотничий нож собаке под хвост и провернул лезвие. Тварь взвизгнула и отпустила дона Леонсио, который, в свою очередь, быстро рубанул мачете по ее шее. Но тут из джунглей появился второй пес. Еще не поднявшись, Мэтт загородился плечом от броска, нацеленного ему в горло, и вонзил собаке нож между ребер по самую рукоять. Пес упал замертво.

Рука дона Леонсио была прокушена и кровоточила. Мэри стояла бледная как полотно. Дон Эммануэль тоже едва не падал, и дон Эстебан держал его под руки.

Леони поняла, что первых двух собак спустили наобум, в надежде, что те причинят хоть какой-то вред беглецам. Что они и сделали. Вдалеке хрипели, надрываясь от лая, две другие, а их уже держали на поводках. Сквозь лай послышались и крики людей.

В случае с Джеком вариант капитуляции не рассматривался. Прежде, чем они все умрут, Леони решила извиниться перед Мэри.

— Прости, что впутали тебя во все это, — сказала она.

— В этом нет твоей вины, — ответила женщина, немало удивив Леони ответом. — Мы все взрослые люди.

— Прости, что я так резко среагировала, когда ты сказала про Джона. — Она подошла ближе и обняла Леони. — Все это — изумительный жизненный опыт, и я не променяю его ни на что другое в мире.

Но все оставались на месте.

— Пойдем, — сказал Леонсио. — Вон туда!

Он сошел с еле заметной тропы и повел сквозь самую гущу джунглей, прорубая дорогу через лианы и колючие кусты.

— До реки метров сто пятьдесят, — объяснил он.

— Реки? — переспросила Леони. Она не понимала, какая сейчас польза от реки.

— Приток Укаяли. Если переправимся, будем в безопасности.

— А как переправляться?

— Плыть.

Позади продолжали лаять собаки.

Сто пятьдесят метров — непростой путь в девственных джунглях. Когда они достигли крутого берега реки, заросшего кустами и папоротником, раздались громкие крики преследователей. Они нашли трупы собак, поняла Леони. Секундная задержка — и преследователи снова побегут следом за ними, в сторону реки. Присев и оглянувшись, Мэтт, казалось, чего-то ждал. Потом выпустил из «АК-47» длинную очередь, отцепил пустой магазин, прицепил новый и снова стал стрелять.

— В воду! — крикнул Леонсио. Его голос был едва слышен сквозь грохот автомата. — Скидывайте рюкзаки и держитесь друг за друга.

Леони поглядела на бурлящие мутные воды реки шириной с футбольное поле. Чудовища, подумала она. Река полна чудовищ. Я не могу туда прыгнуть. Увидела, как в воду прыгнули Эстебан и Эммануэль, услышала, как свистят вокруг пули. Раздался свист и щелчок. Голову обожгло, и по волосам потекла струйка крови. Она приложила руку к голове, боясь, что ей вышибли мозги, как Баннерману, но нащупала лишь неглубокую кровоточащую борозду, наискось идущую по макушке. Вскрикнув, сбросила рюкзак, схватила Мэри за руку, и они спрыгнули в реку, с громким плеском войдя в темную воду.

Течение тут же вынесло их на середину, туда, где Эстебан помогал держаться на плаву дону Эммануэлю. Мэтт выпустил из «АК-47» последнюю длинную очередь, бросил на землю автомат и рюкзак и присоединился к остальным.

Спустя секунду на берег выбежал огромный коричневый мастиф с челюстями, напоминающими капкан. Спрыгнув с берега, пес быстро, словно выдра, поплыл за Мэттом, нагоняя его. Леони и Мэри, держа друг друга за руки, продолжали плыть, ошеломленные этим зрелищем, но за мгновение до того, как мастиф настиг Мэтта, тот крутанулся в воде, выхватывая пистолет. БАХ! БАХ! Он всадил псу две пули в голову.

Собака погрузилась под воду, и вдруг раздался приглушенный вскрик. Руку Мэри будто выдернуло из руки Леони, и вода около нее забурлила. Обернувшись, Леони с ужасом увидела, что женщина оказалась в пасти огромного черного каймана. Тварь начала трясти ее из стороны в сторону, как терьер, поймавший крысу.