Висящее на дереве тело уже окоченело и начало дурно пахнуть — значит, этого человека убили не сегодня. Если им повезет, то Иллимани, сделавшие это, уже ушли дальше, в поисках новых жертв.

С другой стороны, возможно, они еще были где-то поблизости.

Во главе с Лигаром, знавшим дороги в этих местах, Рия и ее товарищи пробирались сквозь лес. Везде валялись трупы, по большей части обнаженные, но на некоторых были обрывки накидок, такие, какие носят Мерел. К деревьям прибили не всех. Многих привязали к длинным деревянным шестам, с некоторых, судя по всему, заживо содрали кожу. Остальных забили насмерть камнями или поджарили на медленном огне в стороне от тропы. Повсюду висел густой запах смерти.

Впереди, в прогалине, рядом с речкой, виднелись остатки большого стойбища Мерел. Картина разрушений была ужасна. От полусотни типи остались лишь обгорелые жерди, штабелями лежали мертвые тела, в пепле огромного костра были свалены обугленные человеческие кости.

Они не стали останавливаться, чтобы пересчитать убитых, но, судя по всему, здесь уничтожили более четырех сотен мужчин и женщин. И, как обычно, нигде не было останков детей.

Когда Рия с товарищами наконец вышли из леса, солнце склонилось к закату. Раскинувшиеся перед ними холмы и перелески купались в мягком вечернем свете.

На такой холмистой местности за очередной горкой или перевалом могла скрываться хоть целая армия, которую не заметишь, пока не столкнешься с ней нос к носу. Ощущение близкой опасности и уверенность, что им следует идти максимально скрытно, буквально захлестнули Рию. Впрочем, это было, скорее всего, естественным логическим выводом в данной ситуации.

А еще…

Как будто тихий голос настойчиво шептал Рии: «Прячьтесь!»

Она ничего не видела, но была почти уверена, что это та самая золотоволосая девушка, которую синяя женщина назвала Леони — ее союзница из будущего, явившаяся, чтобы помогать ей в войне с Сульпой. Рия постоянно чувствовала чье-то присутствие, но старательно убеждала себя в том, что ей это просто кажется. Но теперь, когда у нее волосы на затылке зашевелились, она поняла, что пора действовать.

Они подымались на перевал по склону, заросшему луговиком. Позади справа, в тысяче шагов от них, Рия увидела небольшую рощицу старых узловатых дубов и показала на нее товарищам.

— Нам надо там укрыться. И чем быстрее, тем лучше.

— Нет, Рия, я пойду дальше, — мрачно ответил Бонт.

— Если пойдешь, нас всех убьют. Я чувствую… нет, я уверена, что должно случиться что-то крайне неприятное. — Она, оскалившись, посмотрела на Бонта и прошипела: — Поверь мне, Бонт, ЧТО-ТО ОБЯЗАТЕЛЬНО СЛУЧИТСЯ.

Гигант изумленно моргнул. Рия ждала, что он взорвется, зная его вспыльчивый характер, но вместо этого Бонт пожал плечами и согласился. Все поспешно побежали вниз по склону, в сторону рощицы.

Рия добежала до укрытия последней и оглянулась.

На перевале показалась колонна вооруженных людей, обнаженных, со спутанными волосами. Они шли сплошным потоком по склону, на котором совсем недавно была Рия и ее друзья.

Плюхнувшись на живот, она отползла в подлесок и снова выглянула из-под зарослей ежевики и папоротника. Возвышающиеся над ней могучие дубы плавно покачивались под вечерним ветерком, что-то шепча листьями. Рия чувствовала страх и напряжение, охватившие ее товарищей. Если хоть один из воинов заметил ее прежде, чем она скрылась, то все кончено.

Но удача была на их стороне.

Иллимани продолжали спускаться с перевала, колонной по десять человек в ряд, и явно не обратили никакого внимания на рощицу, продолжая идти, как и прежде. Они пройдут шагах в ста к северу от рощицы, поняла Рия. Сорок пять, сорок шесть, сорок семь, считала она про себя ряды в колонне, по мере того как воины проходили через перевал. Сорок восемь, сорок девять, пятьдесят.

Пятьдесят рядов по десять воинов.

Колонна из полутысячи воинов, будто огромная многоножка, двигалась вперед.

Имея в своем распоряжении семь тысяч воинов Иллимани, Сульпа вполне мог разослать вокруг дюжину таких отрядов, чтобы уничтожить кочующие племена, такие, как Мерел и Навин. Поскольку сами племена делились на группы, меньшие числом, чем эта, уничтожить их не представляло сложности. Ни одна из них не смогла бы противостоять боевому отряду из полутысячи опытных и безжалостных воинов.

Внимание Рии привлекли люди, идущие в голове колонны; они были на расстоянии меньше полета стрелы. В середине первого ряда шли двое воинов, обнаженные, как и все Иллимани, похожие друг на друга, как близнецы. Должно быть, так и было. Они возвышались над остальными, превосходя их ростом, у обоих были мясистые красные лица и злобная улыбка. Торс каждого из них мог сравниться со стволом самого мощного дуба в рощице, укрывшей отряд Рии. На их руках и ногах играли мощные мышцы, но, несмотря на массивное телосложение, оба шли мягкой уверенной поступью опытных воинов. Светлые волосы неряшливыми прядями достигали пояса, а головы венчали впечатляющие украшения: у одного — рога тура, у другого — череп пещерного медведя. Воины были вооружены обоюдоострыми обсидиановыми боевыми топорами.

— Вон тот, с турьими рогами — Марту, — послышался в голове Рии мыслеголос Дриффа. Это имя означало «бык», сообразила она. — Он командует полутысячей; все знают, что он любимчик Сульпы. Говорили, что тот собирается поставить его во главе всей армии. Другой — Саккан, его брат. — Это имя означало «медведь». — Главный палач Сульпы. Если духи услышат мои мольбы, то мои томагавки лишат его головы.

Глянув влево, Рия увидела Дриффа, затаившегося в ближайшем подлеске. Его голубые глаза горели ненавистью. Поскольку мыслеречь полностью передавала не только слова, но и чувства, Рия ощутила силу этой ненависти.

Обжигающей ненависти.

Будто в его сердце полыхал костер.

Она еще раз глянула на Иллимани, а потом снова на Дриффа.

— Что такое? — мысленно спросила она.

— Сульпа объявил моего отца и мать предателями. Саккан пытал их, а меня заставили помогать ему, а потом убить их своими руками.

Рия снова поглядела на плотный строй воинов. Босые ноги, натоптанные в дальних дорогах, громыхали по земле, как повторяющиеся удары барабана. Они не сворачивали и должны были пройти в сотне шагов от рощицы, как она сперва и предполагала.

— Пусть духи услышат твои мольбы, но не сегодня, — ответила она Дриффу.

И тут Саккан вышел из строя и пошел в их сторону.

Мог ли могучий Иллимани услышать их мысленный разговор? Конечно же, нет. Он никого не позвал с собой и не выглядел как воин, заметивший врага. Внезапно остановившись, он сосредоточенно поглядел прямо перед собой, отставил ногу в сторону и громко выпустил воздух.

Может, он просто отошел в сторону, чтобы испражниться?

Рия знала, что она хорошо спряталась, как и Дрифф. Мыслеречь позволяла ей видеть глазами ее товарищей, и она отлично знала, где они укрылись: Бонт и Лигар — справа от нее, Грондин, Джергат и Оплимар — шагах в десяти позади.

— Всем не шевелиться! — мысленно приказала она. — Ни слова, ни вздоха, иначе все мы умрем!

— Мы можем убить его, — взорвался в ее голове голос Дриффа.

— Это было бы самой страшной глупостью. Подумай сам. Если он не вернется на свое место в строю, сколько пройдет времени, прежде чем все полтысячи воинов примутся искать его? У нас не останется ни малейшего шанса.

Саккан подошел к краю рощицы, а колонна Иллимани продолжала идти в полусотне шагов от него. Воин зашел за дерево. Его правая ступня, огромная и грязная, опустилась на расстоянии ладони от головы Рии, но он пошел дальше, в небольшую прогалину, разделявшую Рию и Уродцев.

Удовлетворенно вздохнув, Иллимани воткнул топор лезвием в землю, присел, опершись огромной рукой о колено, и снова выпустил газы, на этот раз с высоким тонким писком. Рия с трудом сдержала смех, поняв, что даже такой могучий и на первый взгляд непобедимый воин может попасть в неловкое и чрезвычайно уязвимое положение. Глянула в сторону, туда, где едва различимой тенью прятался Дрифф. Его глаза сверкнули нестерпимым голубым блеском. Он встал на корточки, готовый в любой момент кинуться на врага.