17

На место Бен прибыл во втором часу ночи. Унылая многоэтажка торчала рядом со свалкой битых машин. На всем лежала печать запустения. Мимо пробежала кошка с дергающейся крысой в зубах. В подъезде воняло мочой и тускло светила мерцающая лампочка. Нужная квартира нашлась на четвертом этаже.

Дверь была не заперта. В нос шибануло зловоние. Бен замер, давая глазам время привыкнуть к темноте, затем, пробравшись по короткому коридору, заставленному хламом, открыл дверь в комнату.

Ему открылось мерзопакостное зрелище. Свечи на серванте едва рассеивали темноту; воск, стекая по дереву, буграми застывал на полу. Из дребезжащего магнитофона орал злобный рэп. Адская смесь застарелого перегара, курева и пота выжимала слезу. Так пахнет жилище людей, плюнувших на собственную жизнь.

На голом матрасе лежали два спящих тела, едва прикрытые мятой простыней. Парень и девка, оба голые, руки-ноги сплетены.

С другой стороны, ближе к серванту, стоял стол. На нем Бен заметил бритву, скрученные в колбаску банкноты, кучку белого порошка и полузанюханную дорожку. Похоже, наркоман отключился прямо в процессе. Он безжизненно сидел на низкой табуретке, уперевшись лбом в стекло, дышал медленно и глубоко. Выглядел он молодо, едва за двадцать, тощий, с клочковатой бородкой.

В ярде от стола вторая баба сучила ногами по ковру. Бен склонился, разглядывая ее в неверном свете. На вид лет двадцати, белых кровей, с грязными светлыми волосами. Мордашка была бы симпатичной, если бы не елозила по грязному полу наркопритона. Легкий пиджачок в полосочку задрался так, что показались крошечные трусики и татуировка в виде ангела на копчике.

Пиджак выглядел очень знакомо. Бен для лучшей видимости ближе поднес свечу. Определенно, Морган на фотографии был именно в нем.

Бен щелкнул выключателем. Комнату залил яркий свет, но ее обитатели даже не дернулись.

Девка на ковре, что-то почувствовав, чуть оторвала голову от пола. Голая парочка на матрасе не шевелилась, как и парень за столом.

Бен вырубил визгливую музыку и вернулся к столу. Наклонившись практически к самому стеклу, набрал воздуху и дунул изо всех сил, превратив горку порошка в белое облако.

Дрыхнущего нарика проняло. У него распахнулись глаза. Встав на подгибающихся ногах, он вцепился в рубашку Бена, вопя по-арабски:

— Твою мать! Твою мать!

Бен выкрутил ему руку и толкнул вниз. В тощих лапках парня силы не было. Завалившись на бок, он грохнулся с табуретки.

Девица с пола подползла ближе и зарылась в ковер лицом, вдыхая рассыпанный кокаин. Бен вздернул ее на ноги и затолкал в кресло. Снял с нее пиджак.

— Не бейте меня, — взмолилась она по-английски.

— Я и не собирался, — ответил Бен.

Сунув пиджак в рюкзак, он достал пистолет.

Девица начала орать. Ее крики разбудили парочку на матрасе. Голая девка тут же натянула простыню и в ужасе уставилась на Бена.

— Оденься, — приказал Бен.

Она кивнула. Встав на дрожащие ноги, натянула джинсы и мешковатую майку.

— А теперь валите отсюда. И не возвращайтесь.

Обалдевшие девицы исчезли за дверью.

Бен остался наедине с двумя парнями. Тот, что сидел на матрасе, придя в чувство, сражался со штанами и искал рубашку. Бен ухватил второго за волосы и поволок завывающее тело поближе к корешу.

Встав над ними, он закатал левый рукав. Когда их осоловелые глаза остановились на золотом «Ролексе», спросил:

— Узнаете часики?

На лицах вспыхнул проблеск понимания. Теперь они знали, за что им досталось. Тот, что помоложе, нервно отвел взгляд. У него дрожали руки.

Бен запер дверь, спрятал ключ в карман. Проверил окно. Пленники, моргая, бессвязно лепетали. Довольный их пассивностью, Бен обшарил квартиру.

Кроме единственной комнаты там была кухонька с засаленной плитой и тараканом на стене и крошечный санузел с вонючим туалетом. На растрескавшемся буфете лежал нож — в кожаных ножнах, с тусклой медной гардой, как у сабли, и широким лезвием дюймов двенадцати-тринадцати. На ум сразу пришли раны на теле Моргана Пакстона, оставленные тяжелым рубящим лезвием.

Под ногой скрипнула половица. Когда Бен наступил на один конец, второй приподнялся. Под доской оказалась пустота дюймов восьми в глубину. На дне лежал мятый целлофановый пакет.

Встав на колени, Бен пистолетом подцепил пакет за ручку. Высыпав его содержимое на пол, разворошил кучу стволом. Кроме пачки банкнот и каких-то бумаг, совершенно неинтересных, там нашлись банковские карточки и членский билет Британской библиотеки на имя Моргана Пакстона. И английский паспорт. Бен открыл его стволом пистолета. Оттуда смотрело лицо Моргана.

Улики он оставил валяться на полу. Остатки сомнений улетучились.

Тут его посетила запоздалая мысль. Раз грабители догадались оставить паспорт, от них можно ожидать чего угодно. Бен лег на пол и запустил в полость руку.

Пальцы нащупали гладкую поверхность. Подтянув находку к себе, он увидел серебристый логотип на черном пластике. Небольшой ноутбук.

Бен одолел искушение немедленно его включить и принес аппарат в комнату. Наркоманы по-прежнему лежали, привалившись к стене. Один из них попытался что-то сказать. Бен аккуратно положил ноутбук на застекленную столешницу. Ствол его пистолета смотрел на пленников.

— Зачем вам понадобилось его убивать? — спросил он по-арабски. — Вы что, не знали, что вас найдут? И все ради дорожки кокса. Стоило оно того?

— Я не виноват, — выпалил тот, что помоложе, вдруг обретя голос. Черный провал дула напугал его до дрожи. Он ткнул пальцем в друга. — Это он резал парня! Запырял его насмерть. А я говорил, что не надо.

— Думаешь, меня волнует, кто из вас держал нож?

Молодой заплакал. Второй тупо пялился, одурев от ужаса.

— Где его дипломат и бумаги? — спросил Бен. — Я знаю, что вы их забрали. Не врите мне.

Молчание. Только тихие всхлипы младшего нарушали тишину. Потом старший впервые открыл рот.

— Бумаги мы сожгли. Дипломат продали.

Бен кивнул. Да будет так. Пришла пора закончить дело.

Он отступил от них. На два шага. На три. Подняв пистолет, взглянул на ребят через прицел. Большим пальцем дотянулся до предохранителя и жал на него, пока не услышал характерный щелчок.

Молодой выставил вперед руки, будто ладошки могли остановить девятимиллиметровую пулю, летящую почти со скоростью звука. В паху его джинсов растеклось темное пятно.

Бен огладил указательным пальцем прохладную, гладкую поверхность спускового крючка. Ему осталось лишь пристрелить двух подонков, забрать вещи Моргана и уйти. Их трупы вряд ли обнаружат раньше, чем вонь просочится в подъезд. То есть дня через два, с учетом каирской жары. К тому моменту Бена давно не будет в стране. И девицы их ни за что не побегут в полицию. Миссия почти завершена. Осталось спустить курок.

«Этого требует долг перед Гарри Пакстоном».

Бен навел ствол на старшего. Тот выглядел покрепче. Скорее всего, именно от его руки погиб Морган.

Пристрелить этого, потом второго. И он в расчете с Пакстоном. Можно будет улететь домой и забыть все как страшный сон.

Но, глядя через прицел на жалкие фигуры, Бен понимал, что совесть не даст ему спать спокойно. Он поклялся, что больше не будет убивать по чужому приказу, и нарушенной клятвы никогда себе не простит.

Пистолет дрогнул в руке. Бен сделал глубокий выдох. В голове у него спорили голоса.

«Они подонки, они заслуживают смерти. Только глянь, что они натворили. Ты видел фотографии».

«Время, когда меня посылали убивать, осталось позади. Я больше не солдат».

«Две пули. И готово. Ты не новичок».

«Нет. Не могу».

«Прости, Гарри».

Ствол опустился. Парни смотрели на Бена, широко распахнутые глаза ловили каждое движение.

Щелкнул предохранитель.

— Вот как мы с вами поступим… — сказал Бен.