15

Аль-Кахиро. На арабском — «Победоносный». Четырнадцатичасовой полет подошел к концу. «Боинг-747», выплывая из пламенеющего, красно-золотого заката, коснулся посадочной полосы.

С одной стороны за окном расстилались необъятные просторы пустыни, с другой — город, словно громадный оазис в песках. Оживленный мегаполис на восемнадцать миллионов человек, крупнейший в Африке и на Среднем Востоке. Его разрезал пополам Нил, сверкающий в лучах заходящего солнца. Тысячелетиями на берегах этой реки плодились люди и теперь окончательно взяли ее в тиски. На фоне красочного неба выделялись силуэты многоэтажек, соборов и минаретов. Каир своими контрастами превосходил любой город Северной Африки. Древность мешалась с модерном. Рядом с запредельной роскошью царила беспроглядная нищета. Красота и культура сливались с мерзостью и грязью.

Ноги Бена уже много лет не ступали по улицам этого города. В прошлый раз он разыскивал здесь пропавшую девочку. Тогда ему удалось не только выполнить нелегкое задание, но и обрасти полезными знакомствами. Теперь он знал, к кому пойти. Но это подождет. Сперва — тот адрес, что дал Гарри Пакстон.

Пока он проходил все процедуры в аэропорту, сгустились сумерки. Воздух посвежел. Город вздохнул полной грудью. В нужное место Бена везло такси. Мелькали рекламные щиты на арабском и английском, мимо плыли мерцающие темные воды Нила. Проехав Каир насквозь, машина углубилась в нищие кварталы. Водитель затормозил на узкой улочке. Бен расплатился, по-арабски поблагодарил его и вылез.

Ветер, дующий из Сахары, приносил шквалы песчаной пыли, оседающей на тротуарах. Перед Беном возвышался некрашеный фасад бетонного здания, ставшего последним пристанищем Моргана. После роскоши «Скимитара» — разительный контраст. Из открытых окон, создавая акустическую вакханалию, лилась долбежка хард-рока и завывание телевизоров.

Бен попробовал вписать в этот антураж Пакстона-младшего. Тому надо было по возможности слиться со средой. Залечь на дно, насколько это выражение применимо к обеспеченному парню с приличной зарплатой. Поселишься в отеле — в тебе будут видеть туриста. Может, выбирая квартиру, Морган мечтал о приключениях. Тешил детские фантазии об отважных исследователях, романтический образ тягот и лишений. Что он хотел найти в африканских трущобах? Древние тайны? Научную известность?

На этих улицах, в дорогом пиджаке, с золотым «Ролексом» на руке, злополучный Морган Пакстон магнитом притягивал к себе всех воров и пройдох в округе. Полная противоположность отцу, который говорил на добром десятке языков и в любой точке мира был как дома.

Наверх вела винтовая лестница. Граффити на стенах были кое-как замазаны, словно кто-то сделал вялую попытку привести это место в порядок. На первом этаже было четыре обшарпанных двери. Одна из них открылась, вышел сердитый парень. Он прошел мимо Бена вниз, а за ним следом бросилась молодая девчонка. Судя по лицу, она только что плакала.

«Приятное местечко», — подумал Бен.

Прочитав номера на дверях, он пошел на следующий этаж. Сквозь стены доносились тяжелые басы музыки. Где-то вопил ребенок, завизжала женщина, хлопнула дверь, что-то разбилось. Бен замер, прислушиваясь. Похоже на семейный скандал. Грохотала музыка. Однако, шумно здесь. Зарежут человека в собственной квартире, и никто не услышит. А если услышит, то и пальцем не пошевелит.

Дверь в бывшее жилище Моргана была приоткрыта. Бен тихонько прошел внутрь. Следственные мероприятия здесь явно закончились. Комната, хоть и дыра дырой, была прибрана и готова встречать нового жильца.

— Могу ли я вам помочь? — раздались английские слова.

Из кухоньки вышел дородный дядька с большой бородой. Темные глаза агрессивно вперились в Бена. Одет он был в пиджак поверх майки. В пухлой руке болтался железный ящик для инструментов, откуда выглядывали молоток и гаечный ключ. Кто бы, увидев в помещении европейца, заговорил с ним по-английски? Сторож? Вряд ли. Скорее мелкий домовладелец, в надежде сдать квартиру не отходя от кассы.

— Здесь живут? — спросил Бен.

— Квартира сдается.

— Проблемы с сантехникой? — показав на ящик с инструментами, осведомился Бен.

— Никаких проблем. Будете снимать жилье?

— Возможно.

Бен прошелся по комнате, заглядывая в углы. За дверью виднелась крошечная спаленка без изысков. На узкой кровати лежал голый матрас. Постельное белье белой стопкой громоздилось на стуле. Незатейливый комод с дешевой лампой. Над кроватью — изображение сфинкса в рамочке, от них балдеют туристы вроде Моргана, решившие приобщиться к местному колориту. Спальня выглядела точь-в-точь как на фотографиях в полицейских отчетах, разве что не было трупа, скрючившегося на постели, лужи крови на полу и бурых пятен на стенах.

Невозможно было представить, что здесь два месяца назад произошло зверское убийство.

— Есть спутниковое телевидение и Интернет, — сказал домовладелец. — Соглашайтесь, предложение выгодное.

Бен кивнул.

— Тут жил мой друг. Понимаешь, о ком я?

Толстяк отмахнулся.

— Я что, должен помнить всех, кто здесь живет?

— А как насчет тех, кто здесь умер? Их-то помнишь?

Лицо толстяка перекосило от злобы.

— Ты кто такой?

— Да никто, — ответил Бен. — Прямо в твоем доме зарезали человека. Навевает всякие мысли, не находишь? Может, ты обмолвился кому о беззащитном европейце с золотым «Ролексом»? Так сказать, дал наводку.

Лицо под густой бородой покраснело.

— Мне ваши расспросы не нравятся. Квартиру снимать будете?

— Просто размышляю вслух. — Бен достал бумажник. Не считая, вытащил пачку денег. — За неделю достаточно? — спросил он.

Толстяк потянулся за деньгами. Бен отвел руку.

— Сам живешь в этом доме?

Хозяин улыбнулся, заметно расслабившись. Деньги растопили лед.

— На верхнем этаже.

— Труп ты нашел?

Домовладелец снова кивнул.

— Дверь была открыта. Я заметил кровь на стене.

— К моему другу кто-нибудь ходил? Женщины, гости?

— Не знаю. Ни разу никого не видел. Но я не лезу в чужие дела.

Может, он сказал правду, может, соврал. Время покажет.

— Беру квартиру, — произнес Бен, отдавая деньги.

Оставшись в одиночестве, он открыл все окна, чтобы проветрить комнату. На улице ревели машины. Бен вытащил из рюкзака тонкую папку. Все документы он прочитал еще в самолете, а теперь за пару минут снова проглядел их. На полицейских отчетах стояла подпись следователя по имени Рамуд. Все было именно так, как сказал Пакстон. Дело вели спустя рукава.

Бен отложил отчеты и взялся за фотографии. Зрелище было не из приятных. Как же страдал Пакстон, глядя на изувеченного сына!.. По мнению патологоанатома, орудием убийства послужил большой нож, что-то вроде мачете.

Бен, уронив фотографии, посмотрел на часы. Время шло, а он не хотел задерживаться в Каире дольше необходимого. Убрав все бумаги в папку, спрятал ее в рюкзак. Закинул его на плечо. Запер дверь и пошел вниз, на ночную улицу.

Он точно знал, куда направится дальше.

Такси, побитый «мерседес», доставило его на восточный берег, где улицы превращались в узенькие тропинки, а среди перенаселенных домов торчали сотни древних мечетей. Бен попросил таксиста подождать его в районе Маншият-Насира, известного также как Город мусорщиков. И его силуэт растаял в густых тенях тесных переулков.

Раздался цокот копыт по бетону: в слабом свете фонарей мимо проехал ослик с тележкой. Его вел молодой паренек. На тележке кучей громоздился вонючий мусор. Сюда свозили отбросы со всего города, чтобы местная босота выбрала оттуда все, что можно продать или пустить в дело. Этакая живая фабрика по переработке отходов. «Парнишке отсюда не вырваться», — подумал Бен.

На миг они встретились глазами, и тележка, проехав мимо, исчезла во тьме.

Через три минуты Бен уже заходил в знакомую дверь. Дом, где жил Морган, на фоне этих развалин казался настоящим дворцом. За прошедшие десять лет ничего не изменилось. И человек, живущий здесь, наверняка остался таким же, как был.

Люди приходили к Абду в поисках не совсем законных вещей. Он мог достать что угодно. Бен не интересовался деталями его бизнеса. Абду был дельцом, чьи девять пальцев усердно шарили по самому дну преступных кругов Каира. Десятого пальца он лишился, когда перешел дорогу серьезному человеку. Тот взял болторезку и помог барыге уяснить свое место. С тех пор Абду сторонился горячего товара: наркотиков, женщин и оружия. Но дело свое по-прежнему знал туго и водил знакомства со многими из тех, кто предпочитал оставаться в тени.

Невыносимый помоечный дух сменился внутри дома чем-то уж совсем запредельным. Подмигивала желтая лампочка, на стенах блестели капли конденсата. Шагая через две ступеньки, Бен дошел до двери и вышиб ее пинком. За ней открылся темный коридор.

Абду пулей выскочил из кабинета, сжимая в сухонькой ручонке взведенный пистолет. Лысый и костлявый, он производил впечатление безвредного старика, но Бен знал, что внешность обманчива. Пока араб бежал по коридору, Бен, скрытый тенями, нырнул за дверь. Неожиданно выскочив, он точным ударом выбил пистолет.

Едва узнав давнего знакомого, Абду грязно выругался. Вторая рука змеей нырнула за пазуху, и Бену пришлось уворачиваться от ножа. Поймав старика за запястье, он выкрутил руку. Нож упал на пол.

— Сдаешь, Абду, — по-арабски сказал Бен.

По лысому черепу старика, взятого Беном в замок, тек пот.

— Сволочь! — бросил он. — Ты обещал никогда больше не появляться в моем доме.

Бен затолкал тощее тело в кабинет и грубо усадил в кресло. Вокруг царила разруха. Со стен облетала штукатурка. Жирные черные мухи с жужжанием вились вокруг голой лампы, единственного источника света в комнате. Стол барыги усеивали атрибуты его профессии: скрученные колбаски денег, фотографии, бланки паспортов. Позади к стене был прикручен сейф. Глядя на то, что лежит на виду, Бен гнал от себя мысли, что же Абду прячет от глаз.

Не выпуская сердитого старикашку из виду, Бен подобрал упавший пистолет. Полуавтоматический девятимиллиметровый CZ75 чешского производства удобно лег в руку. Бен любил такие надежные машинки старой школы. Литая сталь, шершавая, основательная, увеличенный боезапас, сам пистолет чист и смазан, на стволе глушитель. Полезная вещица. Магазин полон, патрон дослан.

— Извини, соврал, — пожал плечами Бен. — Не знаю, как ты, а я рад тебя видеть.

— Меня из-за тебя чуть не шлепнули, — пробормотал старик. — Ты меня подставил, хрен английский.

— Наполовину ирландский, — беззлобно поправил его Бен. — Просто, дружище, ты выбрал опасную профессию. Когда сдаешь похитителей, не удивляйся, что они недовольны.

Абду потер запястье.

— Чего тебе надо?

— Я в самый последний раз вышел на тропу войны. Мне хочется побыстрее закрыть дело и свинтить домой. Дай мне пару имен, и я исчезну с глаз долой. А ты станешь чуть богаче. Легкие деньги.

Костлявое лицо сморщилось от отвращения.

— Ты уже кормил меня этой байкой. А я потом еле ноги унес.

— У тебя осталось целых девять пальцев. Не так уж и мало.

— И меня это число вполне устраивает.

Бен улыбнулся.

— В этот раз дело совсем не такое горячее. Честное слово. Подскажи-ка, мил человек, где я могу купить часы.

— Часы, и все?

— Именно.

— У себя на руке искать не пробовал? — поинтересовался старик, глядя на «Омегу» Бена.

— Скажем, мне хочется чего-то посолиднее, только не за полную цену.

Абду пожал плечами.

— Тысячи ребят по всему Каиру будут рады тебя обслужить. Выбирай любого. Мне-то откуда знать?

— Да ладно, Абду, не прибедняйся. — Бен помахал в воздухе пачкой денег. — Я ищу конкретные часы, золотой «Ролекс ойстер». На рынке они появились в последние два месяца. Ни с чем не спутаешь. И я дам за них приличную цену.

Глаза Абду подозрительно прищурились.

— Почему?

— Будем считать, что у меня личный интерес. Возврат имущества.

— И без членовредительства?

— Если никто не будет напрашиваться, — ответил Бен.

Старик на минуту задумался. Лицо его сморщилось. Бен так и видел его мысли: «Какого черта, у меня осталось целых девять пальцев».

— Я дам тебе список имен, — сказал Абду. — Если часы до сих пор в Каире, кто-то из них будет в курсе.

Через десять минут Бен снова шел по улице, с пистолетом CZ75 за поясом. В кармане лежала страничка из записной книжки с пятью именами и адресами. Такси стояло на прежнем месте.

Впереди была длинная ночь.