Глава 82
Кровь текла по моему лицу, по носу, в рот.
Я начал тонуть в собственной крови.
Глаза! Мои глаза! Я ничего не вижу!
Ощупав лицо, я обнаружил глубокие царапины, проделанные его когтями. Я зарыдал от ужаса. Глаза были открыты, но я ничего не видел! Лицо было мокрым, мокрым от крови.
Я знал, что это кровь, хотя и не мог ее видеть.
Он ослепил меня! Он вырвал мне глаза!
Послышался звук шагов. Он возвращается! Но зачем? При такой потере крови я уже умер или скоро умру.
Я встал на колени и, плача, крича, принялся молотить кулаками по полу. Я ослеп! Теперь Элеонора разлюбит меня! Как я буду жить?
Я снова ощупал лицо. Нащупал глазные яблоки — на месте, в своих глазницах. Что случилось? Почему он прекратил свои зверства? Мне казалось, я слышу его стоны.
И тут мне на спину легла рука.
— Вставай, Маттео! — произнес знакомый голос.
Это был Паоло.
Я зарыдал еще пуще и закричал:
— Мне конец! Тут бандит, которого послали за мной! Берегись, Паоло! Спасайся!
— Я о нем позаботился, — сказал Паоло.
Приблизившись ко мне, он заговорил очень спокойным голосом:
— Ты долго не возвращался, и я пошел взглянуть, все ли в порядке. Увидев, как этот тип напал на тебя, я вытащил кинжал и заколол его в шею.
— Он мертв?
— Мертв.
— Ты уверен?
— Более чем. Он валяется в огромной луже собственной крови и не дышит. Я убил его, Маттео. Он мертв.
Я тихо застонал. То, чего я так желал всю свою жизнь, наконец произошло. А я не мог этому обрадоваться. Да, Сандино был мертв, но зато я — слеп.
— Подожди-ка тут. Я принесу воды в шлеме.
Вскоре он вернулся.
— На, попей. А потом я вымою твои глаза.
— Паоло, — прошептал я, — я ничего не вижу.
— Не удивительно, — ответил тот. — Он тебе так сильно их расцарапал, что они залиты кровью. Со временем ты снова сможешь видеть.
Когда прохладная вода омыла мое лицо, я увидел радугу, ослепительную, сверкающую, как огонь.
— Что-нибудь видишь? — спросил Паоло.
Я повращал глазами. Разноцветные огни исчезли. Я покачал головой. Паоло взял меня за руку.
— Нам пора, — сказал он. — Я забросаю тело этого человека камнями, чтобы не налетели канюки и не привлекли чье-либо внимание. Ведь, может статься, у этого бандита есть сообщники и они будут его искать.
Но Сандино всегда был один. Неважно, кто ему платил и что он делал, он всегда делал это только ради себя.
Я наложил на глаза повязку, чтобы защитить их от солнца.
Паоло отвел меня к лошадям и помог сесть в седло. Теперь мы ехали медленно, потому что он вел моего коня под уздцы, но весь день мы нигде не останавливались. На закате он снова промыл мне глаза, и мы решили, что несколько ночных часов потратим на сон.
Утром Паоло разбудил меня, тряхнув за плечо. Я сел и увидел перед собой его лицо — пусть смутно и расплывчато. Протянув руку, я коснулся его рта и глаз.
— Это ты! — сказал я.
Черты его были грубыми, нечеткими, но все же я мог его узнать. Передо мной был он, Паоло. Я залился слезами.
Мы обнялись.
— Ты снова спас мне жизнь, Паоло дель Орте.
— Мы же братья, — ответил он. — Я не мог поступить иначе.
