Глава 57
Парковая автострада Палисейдс
– Прежде всего надо избавиться от машины,– сказал Сэм на подъезде к обрыву.– Она записана на Мэгги.
– Каким же образом? – поинтересовался Феликс.
– Проще простого. Едем в аэропорт, арендуем другую на чье-нибудь новое имя, а эту бросаем на парковке. Браун найдет ее и решит, что мы улетели. Титерборо как раз по пути. Там и сделаем пересадку.
Феликс торопился к шоссе 1-95, настраиваясь на два часа непрерывной езды. Сейчас он проедет до основной трассы на Нью-Джерси, свернет в Титерборо, а затем отправится к их новому дому – одинокому особняку в Бэй-Хеде, что у залива Барнегат. Феликс уже предвкушал, как будет бродить в тишине и покое по прибрежным лугам, строя прожекты нового будущего Кроуфордов и Хетты Прайс. Чак О'Мэлли, новый вариант Сэма, наверняка поймет, что им не по пути, и уберется восвояси.
В зеркале заднего вида маячило решительное лицо сестры. Прежняя жизнь позади. Жаль, Аделины с ними рядом нет.
Мэгги скособочилась на заднем сиденье. Она долго пристраивалась к подлокотнику, затем привалилась к Франческе и попросила потереть ей спину. Потом вдруг застонала – слабо, но все-таки различимо.
– Мэгги, что с тобой?
– Ничего, все нормально.
Не прошло и минуты, как она застонала опять. Феликс сбросил скорость и съехал в траву у обочины. До съезда на 1-95 оставалось три мили. Он взял аптечку, открыл заднюю дверь и втиснулся на сиденье. Сэму было велено держаться подальше, что он и сделал, поглядывая на Мэгги. Она полулежала с закрытыми глазами, чередуя долгие вдохи и выдохи.
– Что случилось? – Феликс достал акушерский стетоскоп и, прижав его у Мэгги под блузой, услышал отчетливое плодное сердцебиение. Внезапно ее живот напрягся, словно по нему прошла судорога.
Ни слова не говоря, они встретились взглядами.
– И давно это началось?
– Что? – спросила она.
– У тебя схватки!
– Не может быть. Еще рано. Просто спина разболелась.
– Мэгги, тебе помочь? – вмешался Сэм.
– У тебя схватки,– повторил Феликс.
– Нет, просто я…
Ее глаза вдруг расширились, и он увидел в них нечто непостижимое – одно из тех чувств, что не дано пережить ни одному мужчине. Феликс протянул к ней руку, но она отпихнула его и выбралась из машины, хватая ртом воздух. Феликс выскочил следом, подоспели Сэм и Франческа. Мэгги уперла ладони в кузов «ровера» и согнулась, дрожа всем телом. Тут-то Феликс услышал, как что-то течет на траву.
Он окаменел, как муж первородящей, уставившись на струящуюся из нее жидкость, пока до него не дошел смысл увиденного.
– Это воды! Околоплодный пузырь лопнул!
Мэгги застонала, как могут стонать только роженицы в схватках.
– Держись! – крикнул ей Феликс и потащил Сэма в сторону.– Ты вчера занимался с ней сексом?
Сэм побледнел.
– Нет! Клянусь! Только…– запнулся он и похлопал себя по груди,– сюда пару раз к ней залез. Ну и целовались. Больше ничего, Феликс, правда.
– Идиот! Стимуляция сосков приводит к выбросу окситоцина, вызывающего маточные сокращения!
– Чушь собачья! – Сэм отпихнул его в сторону.– Почему тогда беременным разрешатся…
– Не всем, Сэм,– только тем, кому не грозит риск преждевременных родов!
– Хватит вешать мне лапшу на уши, Феликс.
Сэм поднял Мэгги на руки и уложил на сиденье.
– Лезь туда, позаботься о ней! – крикнул он доктору. – А я сяду за руль. Нужно побыстрее добраться до дома.
– Дома?! – Сзади хлопнули дверцы.– И речи быть не может. Мы едем в больницу!
– Нет, не едем! – отрезал Сэм.
– Бога ради, я должен остановить схватки! У нее срок всего тридцать три недели! Я не рискну лечить ее в пустом доме!
У Сэма дрогнула скула, но он завел двигатель и вырулил на шоссе.
– Ты что, не слышал? Я ее врач!
– Да, а я отвечаю за ее безопасность! У Брауна в пентхаусе есть специальный компьютер. Так вот с его помощью можно узнавать у Пентагона данные о передвижении войск – не то что искать беременных, поступающих в городские больницы. Не важно, что Мэгги Джонсон теперь Хетта Прайс; достаточно того, что горничная Росси пропала семь месяцев назад. Он будет проверять каждую черную, которая обратится к врачу. Понял теперь? Едва она обратится к акушерам, как Браун сразу ее заподозрит, учитывая сроки. Останется только сравнить фотографии. Отвезти Мэгги в больницу – все равно что подать ее Брауну на блюдечке! Единственный шанс – испариться, как мы и планировали. Никаких больниц, Феликс. Следи за ней, и все!
Феликса так потрясли его слова, что он подчинился. Конечно, такое стремительное развитие событий – от разрыва оболочек до полновесных схваток – должно было испугать Мэгги не на шутку. Наверняка Сэм виноват – повредил ей что-нибудь во время сексуальных игр. А если нет – оставалось одно объяснение: Мэгги терпела схватки задолго до поездки. Сбитый с толку ее заверениями, он пропустил обычный утренний осмотр. Схватки могли начаться восемнадцать часов назад, а теперь Сэм кричит, что не повезет ее в больницу!
– Идиоты! – тихо процедил Феликс, ненавидя и себя, и Сэма.
Он уложил Мэгги на спину, велел согнуть в коленях ноги. Скорчившись у сиденья, приложил стетоскоп к ее животу. Теперь кожу исчерчивали бурые полосы растяжек. Феликс услышал стук сердца ребенка – отчетливый, но слегка учащенный.
– Веди ровно, сейчас мне понадобится кое-что сделать,– сказал он.
– Постараюсь,– буркнул Сэм.
Феликс натянул стерильные перчатки. Как ни опасно осматривать Мэгги после отхождения вод да еще в таких условиях, выбора не оставалось.
– Как ты?
– Хорошо,– пролепетала Мэгги. Храбрилась, как всегда.
Положив руку ей на живот, он осторожно ввел пальцы другой во влагалище, стараясь дотянуться до шейки матки. Если та не изменилась, еще был шанс остановить или отсрочить схватки. Мэгги нельзя было позволять тужиться, не исключив возможности припадка, иначе и ей, и ребенку грозила опасность. Необходима капельница с магнезией, а у Феликса под рукой ничего не было, кроме дозы тербуталина в аптечке.
Мэгги вскрикнула, не успел он дотронуться до ее шейки.
– Какого черта ты там делаешь? – вскинулся Сэм.
– Может, заткнешься – хоть раз в жизни?!
Мэгги глубоко дышала.
– Все в порядке, Сэм.
Феликс вдруг ощутил, как живот напрягся. Мэгги простонала громче, в ее глазах отразился страх.
– Феликс! Ох, не могу! По-моему, мне нужно в туалет! Выпустите меня!
Он вгляделся в ее лицо.
– Кишечник здесь ни при чем! Это потуги. Дыши, старайся их переждать. Не смей тужиться, Мэгги! Дыши чаще!
Франческа откинулась назад и взяла ее за руку. Они с Сэмом твердили – встревоженно, наперебой:
– Дыши, дыши, Мэгги!
Схватки теперь шли одна за другой, с каждым разом все продолжительнее. Что, если ребенку грозит опасность из-за повышенного давления? Феликс выждал момент и протолкнул руку еще раз. Когда ему удалось прощупать шейку и просвет канала в ней, он сам себе не поверил: она раскрылась полностью! Еще немного, и плод сможет пройти ее без усилий!
– У Мэгги вторая стадия родов, – объявил Феликс дрогнувшим голосом, лихорадочно готовя шприц с тербуталином. Для рожениц с преэклампсией он небезопасен, однако необходимость остановки схваток оправдывала риск.– До Бэй-Хеда можем не успеть. В больницу, значит, нельзя, возвращаться в Клиффс-Лэндинг опасно… Что будем делать, Сэм?
– Не знаю! – заорал Сэм. Еще никогда его голос не звучал так испуганно.
– Соображайте быстрее! – произнесла Франческа.– Феликс, звони в ближайший отель. Потом вызовешь Джорджа, и он привезет медикаменты.
Пока Росси искал тонометр и прилаживал его Мэгги на запястье, ему вспомнился Университетский клуб на углу Пятой авеню и Пятьдесят четвертой – сущие хоромы в стиле итальянского Ренессанса с изобилием мрамора, дерева и позолоты. Заведение это славилось такой строгостью нравов, что жена одного из президентов лишилась в нем членства за какую-то мелкую провинность. Туда требовалось являться лишь в галстуках и пиджаках; однако на комнаты для гостей правило не распространялось. Он мог проводить Мэгги внутрь частным ходом, а Джордж передал бы им вещи позже.
– Там своих не выдают. По-моему, стоит попробовать, а, Сэм?
– Не знаю. Полклуба наверняка у Брауна в кармане.
– Так и слышу, как крики Мэгги разносятся по мраморным залам,– добавила Франческа.– Феликс, ты в своем уме?
– Что-то еще случилось? – Мэгги смотрела на него.
– Нет, – солгал Феликс. – Просто ты рано начала тужиться. Надо бы подождать.
Видимо, в его глазах стоял ужас, и недаром: на мониторе тонометра значилось сто пятьдесят на девяносто. При дальнейшем росте давления приступа не миновать, а за ним и конвульсий. Как, спрашивается, спасать пациентку с эклампсией и эпилепсией, если первая требует срочного родоразрешения, а другая – его отсрочки?
– Я что, слишком рано рожаю? – Мэгги не сводила с него глаз.– Скажи правду.
– Ну? – подтолкнул его Сэм.
– Да, рановато,– опомнился Феликс.
Сэм изо всех сил гнал по оживленному шоссе, но в салоне вдруг сделалось тихо, как если бы все в мире исчезли, кроме них четверых.
– Хоть чем-то ты в состоянии помочь? – спросил Сэм. Феликс пошарил в аптечке, мечтая, чтобы там каким-то чудом завалялась ампула магнезии или, на худой конец, еще одна доза тербуталина.
– Будем надеяться, лекарство, что я ей вколол, замедлит частоту схваток, хотя потуги уже вряд ли удастся остановить.
Глаза Мэгги округлились от страха.
– А если они не прекратятся?
Феликс не отвечал.
– Что тогда? – повторил вопрос Сэм.
– Могут случиться…– Феликс осекся.
Если она впрямь гипертоник, если давление не удастся стабилизировать, единственным выходом будет кесарево сечение.
– Что? – прошептала Мэгги.
– Приступы. И не такие, как раньше. Конвульсии, во время которых ребенок может испытывать кислородное голодание вплоть до остановки сердца.
Мэгги подняла стетоскоп и всучила его Феликсу.
– Вот. Ты будешь слушать его сердцебиение. Как только почувствуешь опасность – спасай его. Обо мне забудь.
– Не говори так, Мэгги,– вмешался Сэм.
Она даже не посмотрела в его сторону. Ее взгляд был прикован к Феликсу.
– Это все, или я должна знать что-то еще?
– Нет, Мэгги, не все. Приступы угрожают твоей жизни. Мэгги даже не поморщилась.
– Если я умру раньше времени, ему тоже не жить?
– Вполне вероятно.
– Ты уверен, что он способен жить самостоятельно?
– Уверен. Помнишь, я говорил о препаратах для созревания легких?
– Так извлеки его! – закричала Мэгги.– Чего ты ждешь? Сэм свернул на обочину, остановил машину, затем быстро протянул назад руку и сдавил Феликсу горло.
– Никто, слышите – ни ты, ни Бог, ни Его Сын,– не отнимут у меня Мэгги. Даже она сама. Попробуешь сделать это – убью. Все свидетели.
Когда Феликс кивнул, Сэм разжал пальцы и снова выехал на дорогу. Феликс, хватая ртом воздух, слышал, как его сестра плачет на переднем сиденье. Он посмотрел на Мэгги, вспоминая, как они клялись умереть ради ребенка. Ее глаза сияли.
У поворота на 1-95 Феликс вынул стетоскоп и приложил к ее животу, слушая биение Христова сердца.
