Книга: Мост длиной в любовь
Назад: 2
Дальше: 4

3

Ночь, к счастью, я провела спокойно. Впервые за долгое время мне удалось по-настоящему выспаться. Жаль только, что первой моей мыслью после того, как я проснулась, была мысль о Дике Хантоне. Впрочем, я и раньше предполагала, что не смогу забыть о нем так легко…
Выудив из неразобранного чемодана свежие джинсы, футболку и толстый вязаный свитер, я побежала в душ.
Слава богу, мне удалось опередить Лив Такер, чье возмущенное фырканье донеслось до меня уже из-за закрытой двери. Я подозревала, что эта особа проведет в ванной не меньше часа, в то время как мое омовение занимало обычно не дольше пятнадцати минут.
Может быть, Лив была права и девушке в двадцать пять лет стоит следить за собой больше, чем это делала я, но, если честно, мне казалось, что моя короткая жизнь дана мне не для того, чтобы часами выбирать одежду и по полдня тратить на косметические процедуры, способствующие тому, чтобы воспрепятствовать появлению морщин на моей отнюдь не драгоценной коже.
Приняв душ, я услышала уже знакомый голос Мажетты, которая, судя по всему, собралась осчастливить нас завтраком. Есть мне не хотелось, помогать Мажетте по кухне — еще меньше, поэтому я, прихватив плащ, собралась на утреннюю прогулку по острову.
Однако едва я дотронулась до дверной ручки, как стены замка содрогнулись от такого яростного вопля, что кожа на моем теле покрылась мурашками. Мажетта, белая, как мука для блинчиков, выскочила из кухни.
— Ди! — умоляюще вскинулась она на меня. — Что случилось?!
— Это не я, — покачала я головой. — Кажется, это Лив.
— Лив?!
Мы со старушкой переглянулись и наперегонки рванули к ванной комнате. Мажетта заколотила по двери маленькими кулачками, а я изо всех сил дернула ручку.
— Лив, открой! Это мы, Ди и Мажетта!
— Сейчас, — раздался из-за двери поникший голос.
Через пару минут дверь открылась. Боженьки мои! — как сказала бы сама Лив Такер. Личико, которое еще вчера было таким свежим и хорошеньким, несмотря на усталость, предстало перед нами порядочно отекшим и покрытым красными пятнами.
Я настолько растерялась, что не нашла, что сказать. Увидев нашу реакцию, Лив расплакалась. Мажетта принялась утешать ее, а я судорожно пыталась понять, что такого могло произойти с Лив Такер этой ночью. В голове у меня снова всплыло мое привидение, и я даже почувствовала себя виновной в том, что не предупредила Лив, которая, правда, вряд ли прислушалась бы к моим словам.
— Милая моя, поверьте, все обойдется, бормотала Мажетта, ласково поглаживая Лив по обесцвеченным волосам. — Не плачьте, все это временно. Ваш организм, наверное, привыкает к новому климату.
— У нас есть врач, — напомнила я. — Думаю, тебе надо обратиться к мистеру Фэрроузу.
— Ни за что, — сквозь слезы пробормотала Лив и тряхнула золотыми волосами. — Я пойду к себе и вообще не выйду из комнаты, пока все это не сойдет.
— Только не в комнату! — вырвалось у меня, и я тут же поймала на себе удивленные взгляды обеих женщин.
— Почему? — с подозрением покосилась на меня Лив.
Я никогда не умела и не любила врать, но на этот раз вдохновенно принялась сочинять на ходу — уроки Клеманса Стархейма не прошли даром.
— Скорее всего, там плохо вытерли пыль, а у тебя, Лив, наверное, на нее аллергия.
— Аллергия на пыль? — вскинулась на меня Лив. — Но у меня никогда ее не было.
— Могла и появиться, — снова соврала я. — Ты же сама вчера говорила, что смертельно устала и плохо себя чувствуешь. Ослабленный организм особенно восприимчив к аллергенам. Тебе лучше сразу пойти к мистеру Фэрроузу, Лив, — закончила я свою тираду.
— Что случилось? — донесся из коридора полусонный голос Лилланда. — Лив, с тобой все в порядке?
— О нет! — взвизгнула Лив и, буквально вытолкав нас с Мажеттой из ванной, захлопнула дверь.
От воплей Лив проснулся не только Лилланд. Очень скоро узкое пространство коридора заполонила кучка мужчин. Единственным, кто мог помочь Лив, был доктор Фэрроуз, но именно его, как назло, не было.
Я не знала, какую комнату он занял, поэтому попросила Джада Оснаса разбудить нашего угрюмого эскулапа.
— Почему это я? — пробубнил сонный старичок. — Пускай молодые побегают.
— Я схожу, — с готовностью бросил Лилланд и пулей полетел по коридору.
Остальные принялись обсуждать беду, случившуюся с Лив, но я сочла за благо промолчать о жутком происшествии в комнате. Заслышав на лестнице в правом крыле коридора тяжелые шаги Грэма Фэрроуза, я поняла, что моя миссия окончена, и, проскользнув между Мажеттой и Джадом, предприняла вторую попытку прогуляться.
Однако и вторая моя попытка потерпела фиаско. Едва я открыла дверь и вдохнула свежий морской воздух, как заметила на каменных плитах оброненный — так мне показалось вначале — кем-то конверт.
Естественно, распечатывать его я не стала и ограничилась тем, что прочитала, кому адресовано письмо. На конверте крупными буквами было написано: «Всем участникам реалити-шоу „Остров Обновленных“».
Недоумевая относительно содержимого конверта, я вновь закрыла дверь и направилась в зал, где все до сих пор обсуждали несчастье, которое случилось с Лив. Фэрроуза и самой виновницы бурных дебатов нигде не было видно, из чего я сделала вывод, что доктор и его пациентка отправились в более подходящее для осмотра место.
— Это лежало под дверью. — Я потрясла конвертом перед собравшимися в зале. — Письмо для участников «Острова Обновленных».
— Дайте-ка мне, — потянулся за конвертом Карл Рэдклиф, но я прижала конверт к груди. На лице сценариста появилось разочарование, смешанное с возмущением.
— Всем участникам, Карл, — напомнила я. — Думаю, мы должны дождаться Лив и мистера Фэрроуза.
— Почему бы не открыть его сейчас? — раздраженно поинтересовался у меня Карл. — Остальным зачитаем, когда они вернутся.
— Умерьте свое любопытство, Карл, — осадил его Клеманс. — Сказано всем — значит всем.
— На вашем месте, господин шутник, я бы вообще молчал, — сквозь зубы процедил Карл Рэдклиф.
— Да будет вам, Карл, — заступилась за Клеманса Мажетта. — Кто старое помянет, тому глаз вон.
— Вполне достойно триллера, не так ли, мистер Рэдклиф? — насмешливо поинтересовался у сценариста Клеманс.
Карл ничего не ответил, но его лицо выражало явное недовольство нашим поведением.
В гостиную зашла, точнее вплыла, Грейс Митчелл. Теперь я потихоньку начала понимать, что у нее все-таки есть возраст. Ей было около тридцати пяти, и, надо сказать, до сих пор она удачно скрывала не только возраст, но и достоинства своей внешности. Теперь, в бледно-голубом пеньюаре с романтическими цветами, вышитыми на широких рукавах, она выглядела более чем эффектно. Мне показалось, что Карл Рэдклиф даже перестал злиться на нас, когда увидел это новоявленное чудо.
— Доброе утро, — поздоровалась со всеми Грейс своим красивым, хоть и немного сонным голосом. — Почему у вас такие лица, господа? Что-то случилось?
— Случилось, — кивнул Карл Рэдклиф, и, глядя на него, я не смогла сдержать улыбку. Нижнюю челюсть нашего сценариста нужно было срочно отрывать от пола и приставлять к верхней. — У нас… э-э… два чрезвычайных происшествия.
— Каких же? — вскинув на него огромные сердоликовые очи, поинтересовалась Грейс.
— Э-э… — многообещающе начал Карл. — У Лив Такер опухло лицо, а еще нам принесли конверт…
Клеманс не выдержал и засмеялся. Мажетта осуждающе покосилась на молодого человека. Я спрятала улыбку за рукавом широкого плаща. Никогда не думала, что мужчину можно сделать таким смиренным и косноязычным барашком всего за две минуты.
Пока Карл Рэдклиф на своем странном диалекте, состоявшем преимущественно из загадочного слова «э-э», объяснялся с Грейс Митчелл, в зал вернулся Фэрроуз вместе со своей пациенткой, которой полегчало не только физически, но и, судя по всему, морально. Отек немного сошел, количество красных разводов на лице уменьшилось. По всей видимости, наш лекарь нашел чудо-снадобье, облегчившее муки Лив.
Лилланд вскочил с небольшого диванчика и усадил на него предмет своих неустанных забот. Лив почти не смотрела на него, но зато весьма странно косилась на доктора, отчего, если честно, я почувствовала себя неловко и поспешила напомнить всем о своей находке.
— Кто будет открывать? — поинтересовался Джад.
Я пожала плечами.
— Не знаю. Мне кажется, это не так уж и важно. Можете открыть сами. — Я протянула ему конверт.
Джад взял конверт так, словно этот кусок бумаги являлся редким музейным экспонатом, и принялся открывать его с таким трепетом, будто раздевал возлюбленную.
— Скорее, мистер Оснас, завтрак остынет, — поторопила его Мажетта.
— Не страшно, разогреете еще раз, — недовольно буркнул старикан.
— Скорее вы останетесь без завтрака, — заявила оскорбленная до глубины души Мажетта. — Тоже мне, нашли кухарку.
— Будет вам, — успокоила обоих Грейс. — Я думаю, что завтрак не остынет, если мистер Оснас воспользуется ножом.
— Ладно уж, давайте…
Фэрроуз, ни слова не говоря, извлек из кармана маленький складной ножик и протянул его Джаду. Конверт наконец-то был вскрыт. На лице Оснаса появилось недоуменное выражение.
— Ну же, не томите, Джад, — снова поторопила его Мажетта, и на этот раз старичок не стал ей возражать.
К всеобщему удивлению, письмо представляло собой стишок.

 

Есть вопрос и есть ответ,
Не всегда дана подсказка.
У него вопросов нет,
Он болтается на связке,
Сам является ответом,
Сам подсказку вам дает.
Он — на камешке нагретом,
Где прохладный водоем.

 

Все молча уставились на Джада Оснаса так, словно он сам сочинил этот странный стишок. Карл Рэдклиф добрался наконец до вожделенного послания, прочитал его про себя и нахмурился. Листок со стишком пошел по рукам.
— Мило, ничего не скажешь, — улыбнулся Клеманс. — Вам не понравился мой розыгрыш, но теперь, я думаю, у вас будет возможность оценить розыгрыши организаторов шоу. Насколько я понимаю, сами они не собираются осчастливить нас своим появлением.
— Что-то я не пойму, — тряхнула белокурой головкой Лив Такер. — А как же тогда они будут нас снимать?
— Не имею представления, — пожал плечами Клеманс. — Впрочем, на вашем месте, мисс Такер, я бы обрадовался этому.
Лив вспыхнула, и на ее смуглом лице снова появилось несколько красных пятен. Я с трудом удержалась от смешка, хотя шуточка Клеманса была довольно грубой.
— И вам не стыдно, молодой человек? — с укором покосилась на него Мажетта.
— Я бы на вашем месте помолчал, Клеманс, — угрожающе посмотрел на шутника Лилланд. — Не ровен час и ваше лицо может украсить какое-нибудь нежелательное пятно.
— У меня нет аллергии на кулаки, — беззаботно улыбнулся Клеманс.
Не знаю, играл он или нет, но его лицо не выражало ни малейшего волнения по поводу угрозы Лилланда, который с такой силой сжал кулаки, что они стали не менее красными, чем пятна на лице Лив.
Я хотела вмешаться в этот спор, грозивший вылиться в драку, но меня опередил до сих пор угрюмо молчавший Фэрроуз:
— Может, угомонитесь уже? — мрачно поинтересовался он. — У меня нет ни малейшего желания лечить раны, полученные по молодости и глупости. Так что, будьте добры, потрудитесь обойтись без мордобоя.
Клеманс бросил в сторону доктора удивленный взгляд и ничего не ответил. Лилланд тоже промолчал, но, как мне показалось, слова доктора взбесили его еще больше.
Я попросила у Грейс листок с посланием и принялась внимательно его изучать.
Послание казалось странным, но не лишенным смысла. Похоже, с нами играли в какую-то игру. Судя по тому что мы так и не увидели ни ведущего шоу, ни телевизионщиков, ответ на вопрос мы должны были дать самостоятельно, без подсказок. Впрочем, в стишке говорилось о подсказке, которую дает нам загадочный «он».
Еще раз вчитавшись в стишок, я поняла, о чем шла речь.
— Это ключ, — сообщила я собравшимся.
— Что? — раздалось сразу несколько голосов.
— В этом стихотворении загадка, — высказала я свое, как мне показалось, вполне логичное предположение. — Мы должны угадать предмет, который нам нужно отыскать. Этот предмет — ключ. «Он болтается на связке» — ну что еще может болтаться на связке, кроме ключа? «Сам является ответом, сам подсказку нам дает» — видимо, когда мы найдем этот ключ, нам зададут еще одну загадку. «Он — на камешке нагретом, где прохладный водоем» — насколько я понимаю, здесь нам намекают на то место, где нужно искать ключ.
— Ничего себе, подсказочка! — возмущенно уставилась на меня Лив. — Мы что, должны бродить по этому острову с утра до ночи в поисках дурацкого водоема и камня?
— Думаю, здесь не так много водоемов, — предположила я. — Иначе загадка была бы лишена смысла.
— Бред какой-то, — покачал головой Лилланд. — Вам все это не кажется странным?
— Реалити-шоу нового формата, — усмехнулся Клеманс. — Все мы знали, на что идем.
— По-моему, Ди сделала вполне логичное предположение, — поддержала меня Грейс. — Нас отправляют на поиски ключа, как сказочных героев. По всей видимости, все реалити будет построено на подобных загадках. Может, оно и задумано как сказка? Вам не приходило в голову, почему для шоу выбрали девять участников? — Грейс обвела собравшихся внимательным взглядом. Все молчали, потому что до этого момента никому не приходило в голову размышлять о такой мелочи, как количество участников. — А, между прочим, девять — священное число в скандинавской мифологии.
— А при чем здесь эта ваша скандинавская мифология? — с ехидной усмешкой полюбопытствовала Лив, едва ли имевшая представление о том, что такое мифология, тем более скандинавская.
— Возможно потому, что мы с вами находимся на севере, — задумчиво ответила за Грейс Мажетта. — Может быть, на каком-то из островов, неподалеку от Норвегии. Во всяком случае, климат этого места весьма похож на климат Скандинавии, о которой говорит Грейс. Подозреваю, что если мы прогуляемся по побережью, то увидим фьорды.
— Что-что? — переспросила Лив.
— Фьорды, — принялась объяснять Мажетта, — это узкие и глубокие извилистые морские заливы с очень крутыми скалистыми берегами.
— Откуда такие познания в области географии? — насмешливо поинтересовался Джад Оснас.
— Мои родители большую часть жизни посвятили исследованиями климата и почвы, — сдержав недовольство, вызванное его пренебрежительным тоном, ответила Мажетта. — Когда меня не с кем было оставить, я ездила с ними в экспедиции. Как только мы сюда прилетели, я сразу заподозрила, что мы неподалеку от Норвегии. Но я не стала озвучивать свои предположения, поскольку до сих пор в этом не уверена.
— Вот и молчали бы дальше, — пробурчал Оснас, но Грейс его перебила:
— Так вот, если предположить, что наш остров находится в Скандинавии, то выбор девяти участников вполне очевиден. С точки зрения зрителей и организаторов шоу, мы сказочные — или мифологические, если угодно, — персонажи, которые преодолевают трудности, посланные им свыше.
— Выходит, продюсер и его помощники что-то вроде богов? — усмехнулся Клеманс.
— Быть может, — задумчиво ответила Грейс.
— Маленькая неувязочка, — вмешался Лилланд. — Пускай нас всего девять, но участников-то семь. Доктор и фотограф не в счет.
— Меня зовут Джад Оснас, — огрызнулся старичок.
— Хорошо, Джад Оснас и Грэм Фэрроуз не в счет. Они могут и не участвовать, если не захотят. И потом, Лив права: если это шоу, то кто нас будет снимать? Где, в конце концов, съемочная группа?
— Может быть, нас решили снимать только тогда, когда мы будем разгадывать загадки организаторов? — робко предположила я. — Если кто-то доставил нам это послание, значит, на острове мы не одни.
— И как вы себе это представляете? — криво усмехнулся Джад. — Съемочная группа расползлась по острову, замаскированная под кустарники?
— Да и вообще-то кому будет интересно смотреть такое шоу? — поддержала старичка Лив. — Телезрителя гораздо больше интересуют отношения между участниками, нежели какие-то там поиски неизвестно чего.
— Теперь понятно, почему вы так вцепились в Лилланда, — с небрежной улыбкой бросил Клеманс.
— На что это ты намекаешь?! — взвился Лилланд.
— Стойте, погодите! — поспешила вмешаться я. — Так мы вообще ничего не найдем и не выясним. Давайте попробуем найти то, что от нас требуют, а там, может быть, организаторы смилостивятся над нами и покажут нам свои лица.
— Сомневаюсь, — мрачно ответствовал Грэм Фэрроуз. — Подозреваю, что они спрятали камеры в замке, а мы попросту их не заметили. Так что не советую вам печалиться, мисс Такер, — без тени улыбки посмотрел он на Лив. — Будут у вас и зрители, и поклонники.
Лив, похоже, польстило упоминание о поклонниках, поэтому она подарила Фэрроузу ослепительную улыбку, от которой он, впрочем, и не думал таять.
Наконец споры и раздоры остались позади, и мы, спокойно позавтракав, приняли решение отправиться на поиски ключа. Лив, не проглотившая за утро ни крошки — Фэрроуз посоветовал ей воздержаться от приема пищи до вечера, — заявила, что ей необходим час на то, чтобы привести себя в «божеский вид».
Сам Фэрроуз после некоторых колебаний решил пойти вместе с нашей группой. Насколько я поняла, принимать участия в шоу он не собирался, как и фотограф Джад Оснас, заявивший, что «подобными глупостями занимаются только идиоты».
Это заявление вызвало бурный протест со стороны Мажетты Спаулер, итогом которого стал новый виток перебранки. К счастью, причин опасаться, что эти двое передерутся между собой, не было, поэтому я все-таки решила выбраться наконец из замка и подышать свежим воздухом в одиночестве.
Одиночество мое длилось недолго. Следом за мной из замка выбрался Клеманс, которому, судя по всему, не меньше меня надоело слушать ворчание Оснаса и ждать, пока ее величество Лив Такер соизволит припудрить свой носик и нацепить сапоги из последней коллекции Дольче и Габбаны.
— Ди! — окликнул меня он.
Я уже успела миновать арку и, отыскав удобный выступ, не без удивления обнаружила, что волны плещутся прямо под той скалой, которая является основанием замка. Вчера в сумерках никто из нас этого не заметил. Открытие приятно удивило меня. Я заметила удобную тропинку, ведущую вниз, к морю, и уже собиралась спуститься к воде, когда до меня донесся окрик Клеманса.
— Смотри, здесь океан! — весело крикнула я ему и услышала, как мой голос со звоном разбился о прибрежные скалы.
Клеманс улыбнулся мне в ответ. Его большие красивые глаза слегка сощурились от солнечных лучей. На тонких, неровно очерченных губах заиграла приятная улыбка.
Мое сердце забилось чуть сильнее обычного: издалека Клем напомнил мне Дика Хантона. Но Дик был лет на пять старше моего нового знакомого, да и сходство было мимолетным.
Как глупо, подумала я. И все-таки как приятно было хотя бы на мгновение почувствовать себя счастливой.
Клеманс подошел ко мне, и Дик Хантон растворился в прозрачном воздухе. Сказать по правде, я не очень-то огорчилась, снова увидев Клеманса. Он не прилагал никаких усилий, чтобы меня очаровать, и мне это нравилось. Нам было хорошо вдвоем, и, как мне казалось, ни он, ни я не собирались задумываться о том, почему нам хорошо вместе и сколько это «хорошо» будет продолжаться.
— У тебя красивые волосы, — заметил Клеманс, когда подошел к выступу скалы. — Рыжие, как солнце.
Мне бы следовало смутиться, но я почему-то не смутилась. Здесь я чувствовала себя куда более уверенно, чем в городе, где постоянно тушевалась, смущалась, извинялась и никогда не могла сказать толком, что меня волнует или беспокоит.
— Рыжие, как апельсин — так говорила моя бабушка, — улыбнулась я Клему.
— Сбежала от перебранок? — полюбопытствовал он, оглядывая сизо-серые волны, плескавшиеся под нами.
— Сбежала, — кивнула я. — Правда, мне с самого утра хотелось прогуляться. Но сначала Лив огласила своим воплем окрестности, а потом я нашла этот конверт.
— Ди… — Клеманс посмотрел на меня с какой-то не свойственной ему мрачностью, — у тебя нет ощущения, что что-то идет не так?
— Есть, но это не удивительно, — улыбнулась я. — Для меня все это — странный эксперимент, на который я решилась только потому, что была в отчаянии…
Мой ответ, по всей видимости, его не устроил. Немного помолчав, Клеманс решил задать свой вопрос по-другому:
— У тебя нет дурных предчувствий? Нет ощущения, что что-то должно произойти?
— Не знаю, Клем, — растерялась я. — Да, все это странно. Но ты ведь и сам говорил: мы знали, на что идем. У меня действительно было предчувствие, еще тогда, в самолете, а потом… — Я замолчала, подумав, что все же не стоит посвящать Клеманса в то, в чем я сама не была уверена. К тому же из-за арки показался Фэрроуз, а при нем мне меньше всего хотелось вести с Клемансом душещипательные разговоры.
Увидев нас с Клемом, доктор, как мне показалось, нахмурился, хотя по его вечно угрюмому лицу трудно было сказать, доволен он чем-то или недоволен, поэтому я списала все на свою мнительность.
Наконец ее высочество Лив появилась перед нами во всем блеске своей красоты. С ее лица наконец-то спала припухлость, да и красные пятна заметно побледнели. Но если все вышеперечисленное могло только радовать, то ее одежда у нас с Клемансом вызвала приступ смеха, который мы оба постарались сдержать.
Наша королева снова нацепила высоченные каблуки, к которым прилагалась мини-юбка и обтягивающий джемпер. Поверх этого великолепия был накинут оглушительно-розовый прозрачный плащ, от которого даже у меня зарябило в глазах.
Правда, Лилланду ее наряд пришелся по вкусу, да и Карл Рэдклиф отвесил ей пару неуклюжих комплиментов. Последнего, впрочем, куда больше интересовала Грейс Митчелл, которая, как выяснилось, читала в университете лекции по истории религии и параллельно писала работы о роли мифа в современной культуре. Рэдклифа куда больше интересовали легенды о средневековых вампирах, ведьмах и прочей нечисти, поэтому он то и дело пытался повернуть разговор в это русло.
Наши поиски грозили превратиться в увлекательную прогулку по солнечному острову, если бы не Фэрроуз, поспешивший вернуть всех нас с небес на грешную землю.
— Если мне не изменяет память, вы отправились искать какой-то там ключ. Нам с мистером Оснасом не очень-то хочется весь день таскаться за вами по острову. Поэтому, уж будьте добры, определитесь, куда вы все-таки пойдете.
— А мы и сами не знаем, — бодро заявила Мажетта. — Нам нужно найти прохладный водоем, а рядом с ним — горячий камень. Если бы кто-нибудь из нас имел хоть какое-то представление о том, где тут может находиться водоем, то, думаю, мистер Фэрроуз, мы тут же определились бы с направлением. В сложившейся же ситуации, боюсь, нам придется брести наугад.
— Вы куда-то спешите, мистер Фэрроуз? — полюбопытствовал Лилланд, задетый тем, что его оторвали от приятного разговора с весьма привлекательной для него особой.
— Я никуда не спешу, — спокойно ответил Грэм. — И вполне могу остаться в замке. Но тогда и вы останетесь без человека, который может оказать медицинскую помощь.
— Уж лучше остаться без доктора, чем всю дорогу чувствовать, что тебя куда-то торопят, — заметила Мажетта. — Впрочем, — поспешила добавить она, — мистер Фэрроуз прав: нам нужно понять, куда двигаться. Нагретых солнцем камней здесь, подозреваю, довольно много. Поэтому наша задача — отыскать озеро. Думаю, мы должны направиться в глубь острова.
— В глубь острова — понятие растяжимое, мисс Спаулер, — констатировал Карл. — Вчера мы вроде бы углубились, а море, как выяснилось, совсем рядом.
— Может быть, нам разделиться? — предложила я. — Одна группа пойдет на запад, другая — на восток.
— Нет, это плохая идея, я вам скажу, — перебил меня Грэм. — Кто-нибудь обязательно заблудится, и одному богу известно, сколько времени и сил уйдет на поиски.
— Но остров не такой уж и большой, — возразила ему Мажетта. — К тому же у нас есть отличный ориентир — замок.
— Люди умудряются потеряться в маленьком лесу, а вы говорите об острове, — хмуро покосился на нее Фэрроуз. — Не забывайте, это не город. У нас нет никакой возможности связаться друг с другом.
— Что-то я не пойму, вы доктор или участник шоу? — раздраженно поинтересовался у Фэрроуза Карл. — По-моему, вы отказались от участия, так что права голоса не имеете. Все решает команда. Не так ли, мисс Спаулер?
— Так, — с сомнением в голосе ответила старушка. — Но, мне кажется, решение должны принимать все, кто попал на остров. Ведь мы ответственны друг за друга.
— Послушайте, — вмешалась я, утомленная очередным спором, — давайте выберем хоть какое-нибудь направление, иначе мы будем выяснять, кто прав, до самой темноты. Нужно решать подобные вопросы всеобщим голосованием, как вчера предложила Грейс.
— Согласен, — кивнул Клеманс. — А вот и первый вопрос на повестке дня: кто согласен решать насущные проблемы общим голосованием?
Все, кроме Фэрроуза, рассмеялись. Потом мы наконец-то проголосовали и определились, что не станем разбиваться на группы. Второе голосование определило направление, в котором мы будем двигаться. Все это было страшно утомительно, но затратило куда меньше времени и нервов, чем бессмысленные споры.
Итак, решение было принято и мы наконец-то двинулись в путь…
Назад: 2
Дальше: 4