Глава 8
Еще один шанс
Постель у Брук Ширстон оказалась жесткой, а ее объятия – настойчивыми и костлявыми. Юта проклинала свою невесть откуда взявшуюся склонность к лихим поступкам. Похоже, она наказала не Робина, а саму себя. Это надо же было додуматься – уйти из дома к любовнице своего мужа! Которая, между прочим, уверена, что Юта – мужчина…
Она осознала свою ошибку уже тогда, когда переступила порог дома Брук. Окружавший ее мир был настолько ярким и безвкусным, как и сама его создательница, что в глазах у Юты заплясали разноцветные точки.
Наверняка сюда захаживал Робин, подумала Юта, оглядываясь по сторонам. Эта мысль не прибавляла оптимизма. Юта недоумевала, как ее супруг мог заниматься любовью в такой попугаичьей обстановке, где каждый столик, каждый пуфик, каждая вещь кричали о вопиющей пошлости.
Стряхнув с себя назойливые руки Брук, так и норовившей погладить ее по самым сокровенным местам, Юта поспешила в удобства.
После того как она оказалась в теле Робина, поход в туалет превратился для нее в целую эпопею. Быть женщиной в этом плане оказалось гораздо проще, чем мужчиной. Управляться со своевольным мужниным достоинством Юте было так же нелегко, как Робину – привыкнуть к каблукам.
Попытка взять дело, а точнее, тело в свои руки, как обычно, провалилась, и Юта скользнула взглядом по сверкавшей чистотой уборной в поисках тряпки или губки. Но ни той, ни другой в поле зрения не обнаружилось. Вздохнув, Юта решила прибегнуть к помощи Брук.
– У тебя есть тряпка? – крикнула она, прижавшись к двери уборной.
– Зачем тебе?
Что за дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос! – возмущенно подумала Юта. Мало ли зачем человеку может понадобиться тряпка?! Любопытство Брук переходило все границы.
– Нужно! – резким тоном заявила Юта. Что ж, эта женщина сама хотела принять ее мужа со всеми его недостатками! Так пусть получает!
– Как скажешь… – пробормотала удивленная Брук.
Через некоторое время раздался стук в дверь. Юта приоткрыла дверцу, надеясь взять долгожданную тряпку через образовавшуюся щель. Не тут-то было. Резким рывком Брук потянула дверь на себя и вторглась в уборную.
– Что у тебя стряслось? – поинтересовалась она, выискивая источник неприятностей. Ее любопытство было вознаграждено сполна: на белоснежном кафельном полу красовались предательские лужицы. – Господи, что это?! – охнула Брук. – Ты разучился ходить в туалет?
Юта выхватила тряпку из рук растерянной женщины и вытолкала Брук из уборной.
– Вода разбрызгалась! – выкрикнула она запоздалые объяснения. – Ничего, я сам уберу!
– Как скажешь, – согласилась Брук Ширстон – воплощение покорной женушки.
Может быть, это и нравилось в ней Робину? – подумала Юта, вытирая брызги с кафельного пола. Брук такая послушная, податливая. Не то что я… Впрочем, при надобности Брук не прочь закатить сцену. А я никогда не закатывала ему истерик. Ну… почти никогда…
Разумеется, спать им пришлось в одной постели. Юта пыталась намекнуть на то, что ей хотелось бы поспать в отдельной комнате, но Брук сделала вид, что не поняла намека. Ее душные приставания чуть не свели Юту с ума. Кое-что, к чему Юта все еще не могла привыкнуть, предательски устремлялось вверх, приобретая при этом твердость и могущественность. Самое ужасное, что тело, вне зависимости от разума, отвечало на домогательства Брук. Но Юта все-таки была женщиной, и женщиной совершенно не готовой к такого рода экспериментам. Брук угомонилась только тогда, когда Юта промямлила что-то насчет стресса, от которого ей, а точнее, Робину необходимо отойти. Все-таки ее муж не привык ночевать в чужой постели. Сколько бы у него ни было любовниц, ночи он всегда проводил в своей спальне.
Брук уснула довольно быстро, разложив свои тощие колени и костлявые руки на обессилевшем теле Юты. А та всю ночь проплакала в подушку, наплевав на дурацкую поговорку «мужчины не плачут». Ей было жаль себя, жаль Питера, которого она оставила с мужем, жаль даже Робина, трагическое лицо которого не выходило у нее из головы.
Может, не стоило поступать с ним так жестоко? Впрочем, он это заслужил – ведь именно с его любовницей она провела сегодняшнюю ночь… Жаль только, что месть оказалась палкой о двух концах и одним концом все-таки ударила по ней…
Утром Юта проснулась от запаха готовящейся на кухне яичницы и тостов. Любовница Робина оказалась на удивление заботливой.
Юта никогда не готовила мужу завтрак, даже самый простой. Ведь у Робина есть руки – так почему бы ему не приготовить себе пару сандвичей и не сделать кофе? К тому же в их доме была бессменная миссис Пирс, которая прекрасно справлялась с обязанностями повара. Зачем тратить драгоценное время на какую-то рутину? – думала Юта. А вот Брук Ширстон, по всей видимости, рассуждала иначе…
Позавтракав без аппетита и взглянув на часы, Юта заторопилась в агентство.
– Милый, что ты хочешь на ужин? – игриво поинтересовалась Брук, заметив, что Юта собирается уходить. Но семейную сценку, которую любовница так старательно разыгрывала, прервал телефонный звонок. – Я сейчас, дорогой! – театрально воскликнула она и подбежала к надрывавшемуся телефону.
Воспользовавшись неожиданным звонком, Юта задумала побег. Ей не хватало только обсуждения своего меню с любовницей мужа… Но было поздно. Брук тотчас же вернулась в прихожую. В руке у нее была трубка, а на лице – выражение оскорбленной невинности.
– Тебя, – пытаясь выглядеть спокойной, произнесла она. – Это Юта.
Робин! Сердце Юты радостно забилось. Она давно уже не радовалась так мужниным звонкам. Выхватив трубку из рук обиженной Брук, она с плохо скрываемой радостью произнесла:
– Я слушаю.
– Ну и как тебе ночка в объятиях Брук Ширстон? – язвительно поинтересовался Робин. – Горячая дама, не правда ли?
Судя по тону, ее уход не оставил его равнодушным…
– Прекрасно. Мы с Брук отлично провели время, – в тон ему ответила Юта и почувствовала, как внутри стало щекотно от давно забытой мстительной радости.
– Я просто счастлив, – сердито ответил Робин.
Она не помнила, когда в последний раз он так сердился. Кажется, когда возмущался поведением Маккормака… Неужели он ревнует ее к женщине? Да еще к своей бывшей любовнице? Эта мысль заставила Юту улыбнуться. Брук расценила улыбку по-своему и надулась еще сильнее. В своем пестром халате она напоминала попугая, обиженного на то, что его не выпускают из клетки.
– Ты что-то хотел… то есть, хотела? – поинтересовалась Юта.
– Да. Чтобы ты наконец вернулась домой.
– Даже не мечтай. Пит еще дома?
– Да. Он собирается в школу.
– Ты уже сказал ему?
– Пока нет, – вздохнул Робин. – Мальчик еще не знает, что его мать не ночевала дома. Ох, прости, ты же теперь – отец…
– Не дави на жалость… Может, и хорошо, что он не знает, – пробормотала Юта. Или плохо? Пит – единственный, кто пострадал безвинно в этой нелепой ситуации… Она почувствовала, что успела соскучиться по сыну… – Позови его… Юта. Я хочу с ним поговорить.
– И это все, что ты можешь мне сказать? – хрипло поинтересовался Робин.
– Боюсь, что да…
Юта поболтала с Питом и договорилась, что заберет его из школы. Голос у мальчика был грустным, и ей тоже стало тоскливо. Может, не стоило поступать так, как она? Месть местью, но разве ребенок виноват в том, что она не может найти общий язык с его отцом?
– Когда ты успел дать ей мой телефон? – ревниво поинтересовалась Брук, когда Юта вернула ей трубку.
Этот вопрос привел ее в замешательство. И действительно – когда? Ведь она ни словом не обменялась с Робином после того, как собрала вещи…
– Я… я… Я оставил ей записку, – нашлась Юта. – Думал, ты будешь не против. Все-таки у нас с ней общий ребенок…
– Не могла позвонить на мобильный! – продолжала кудахтать Брук.
Превозмогая неприязнь, Юта чмокнула Брук в щеку.
– Прекрати ворчать, как нудная жена, – посоветовала она Брук. – Иначе мне придется найти другое пристанище…
Угроза быстро подействовала, и Юта смогла наконец выйти из дома Брук Ширстон.
Юта с удивлением поняла, что весело насвистывает и идет к машине вразвалочку. Неужели она становится мужчиной не только телом, но и душой? Или это мысль о том, что Робин волнуется, так подняла ей настроение?
В зоопарке было тихо и безлюдно. Все говорило о том, что надвигается осень. Робин почувствовал угрызения совести: ведь они могли бы прийти сюда летом, когда все остальные совершают семейные вылазки в такие места.
– Извини, дружище… то есть Пит. Летом здесь было бы гораздо лучше.
– Ерунда… мам. Мы ведь пришли сюда смотреть на животных, а не глазеть на людей. Может, сходим, поглядим на рыб и морских ежей?
– Прекрасная идея, Пит.
Они спустились вниз по высоким каменным ступеням и оказались в подводном царстве. За стеклами, подернутыми легким зеленым налетом, плавали разноцветные рыбы и расцветали пышные бутоны актиний. Пит любовался всем этим только для того, чтобы порадовать отца. Ему не очень-то хотелось идти в зоопарк, но ничего другого он не успел придумать – предложение Робина было слишком неожиданным.
В любом случае, его радовала эта прогулка. Ведь он так редко бывал где-то вместе с родителями. К тому же он задумал коварный план, на осуществление которого очень надеялся. И именно для этого он привел отца полюбоваться жителями морских глубин. Правда, привыкнуть к тому, что отец – это мать, а мать – это отец, было довольно сложно…
Вечером его ожидала встреча с Колючкой, которая обещала свести его с мусорщиком – паренек был всего на пару лет старше их самих и оказался ее приятелем. Пит уповал на эту встречу, ведь от нее зависела дальнейшая жизнь его и родителей…
– Может, расскажешь, как в школе? – поинтересовался Робин.
– Вроде неплохо, – неохотно отозвался Пит.
Дела его были не блестящими. После приключений у Дуба секретов Лиланд и Пэйн возненавидели их с Рупертом еще сильнее. Правда, теперь они побаивались их трогать, но Пит чувствовал: назревает заговор. Правда, были и хорошие новости: Дженнифер Китс стала проявлять к нему какое-то особенное внимание. Она то и дело улыбалась, задавала ему какие-то нелепые вопросы и вообще вела себя так, что если бы Пит был чуть больше уверен в себе, то непременно счел бы ее поведение влюбленностью. Но природная застенчивость и страх выказать свои чувства мешали ему подойти к Дженнифер так же запросто, как делал это Лиланд.
– Ответ в духе Вэнди, – улыбнулся Робин, пытаясь подбодрить неразговорчивого сына. – И все-таки… поделись со мной своими переживаниями…
Пит посмотрел на него испытующе. От этого взгляда Робину стало не по себе. Возникло чувство, что сын знает его гораздо лучше, чем он – сына. Мало того, знает, что за обликом Юты Макаути скрывается душа Робина… А может, он попросту так давно не общался с сыном, что позабыл, как Пит смотрит на него обычно? Вот в голову и лезут всякие глупости…
– Так что же? – продолжал настаивать он.
Питер сдался.
– Только обещай, что не будешь вмешиваться.
Робин кивнул так серьезно, словно имел дело с партнером по бизнесу.
– Разумеется, разговор конфиденциальный… То есть… я буду молчать, – пояснил он.
– В классе есть один мальчик…
– Который всячески старается тебя унизить?
Пит грустно улыбнулся. Проницательность отца была достойна способностей госпожи Эльвы.
– Ну да… Он и его дружок колотят меня и Рупа, – краснея, сознался он.
– И со мной такое было, – поддержал сына Робин. – До старшей школы.
Пит с любопытством оглядел худенькую фигуру матери.
– Я думал, девчонки не дерутся, – ехидно заметил он. Ему было интересно, как выкрутится отец. Ведь он полностью уверен, что Питер не знает об их с мамой тайне.
Робин закусил губу. Как же он влип! Его болтливый язык надо было отрезать при рождении!
– Еще как дерутся, – убежденно заявил он. – В нашей школе дрались как сумасшедшие. Лупасили друг друга почем зря! Одни синяки да шишки! – Увидев смеющиеся глаза сына, Робин стыдливо умолк. Врать собственному ребенку – вот до чего дошло!
Однако Питер, к его облечению, удовлетворился его ответом и не стал вникать в детали.
– А как ты выкрутилась? Ну… тебя вроде перестали лупасить…
– Я… я пошла в школу восточных единоборств и усвоила пару-другую приемов… Это меня и спасло от моих… одноклассниц.
– Думаешь, мне это поможет? – неуверенно поинтересовался Пит.
– Конечно, – оживился Робин. – Хочешь, мы прямо завтра запишем тебя в школу? Если твоя мать… то есть отец будет не против.
– Уверяю тебя, не будет, – радостно заявил Пит и помахал рукой кому-то, стоящему за спиной Робина.
Робин удивленно оглянулся. На него смотрело собственное отражение, в котором он уже научился разглядывать Юту.
– Привет, – пасмурно поздоровалась она. – Ну и как вам прогулка по осеннему зоопарку? По-моему, грустно…
Пит замахал головой, опровергая ее слова.
– Ну что ты! Просто здорово! Мы с… ма посмотрели на рыбок!
Честно говоря, рыбки, как и все остальные обитатели сумрачного подводного мира, были ему совершенно до фонаря. Он хотел, чтобы родители хотя бы недолго побыли вместе. Друг с другом. И с ним. Поэтому он и пошел на эту маленькую безобидную уловку: попросил Юту забрать его из школы, прекрасно зная, что Робин повезет его в зоопарк. Перед тем как выйти из школы, он оставил у гардеробщицы записку для Юты: «Я в зоопарке. Встретимся внизу, там, где аквариум».
Ожидания его не обманули – уже через полчаса ма в облике па была на месте. Правда, выглядела она угнетенной: под карими, такими непохожими на отцовские, глазами залегли глубокие тени, а улыбка прилипла к губам, будто неудачно наклеенная аппликация. Но Пит был рад уже тому, что она здесь. После утреннего разговора он догадался, что она не ночевала дома. Вдруг ему повезет и отец уговорит ее вернуться домой!
– Пойду погляжу на ежей, – бросил он и отошел в другой конец зала, чтобы родители могли спокойно обсудить свои дела.
– Конечно, Пит, – улыбнулась Юта и посмотрела на Робина. – Такое чувство, что сегодня – лучший день в его жизни. Я давно не видела сына таким счастливым.
– Ничего удивительного. Мы совсем его забросили. Если бы ты знала, каким идиотом я себя чувствовал, когда привел его в зоопарк. Нормальные родители гуляют здесь летом…
– Но мы же – ненормальные родители, – выцедила улыбку Юта.
– Да уж, – согласился Робин. – Нормальные матери не уходят к любовницам своих мужей…
– А нормальные отцы не заводят любовниц…
– Забудем об этом. Хотя бы на время… – попросил Робин, поняв, что сказал лишнее. – А тебе идет этот синий костюмчик. Мое тело выглядит в нем почти стройным…
– Спасибо за комплимент… Как дела на работе?
– Тебя только это волнует? – В голосе Робина звучала горечь. – Я думал, мы поговорим о нас с тобой…
– А я думала, мы уже обсудили эту тему, – ответила Юта, с трудом подавляя желание расплакаться. – По-моему, вчерашний вечер расставил все по своим местам. Я не хочу, чтобы в мой дом приходили твои любовницы…
– В наш дом, – поправил ее Робин. – Хотя, конечно, если ты решишься на развод, я подыщу себе другое жилье… – В его голосе проскользнул лучик надежды на то, что этого не случится. – Но пока объясни мне, зачем тебе понадобился этот цирк? Зачем ты ушла к Брук? Разве тебя привлекают женщины?
Юта усмехнулась. Она все еще не могла понять, почему Робин, такой несерьезный Робин, настолько серьезно отнесся к ее нелепой выходке с Брук.
– Успокойся, не привлекают, – ответила она, стараясь не глядеть в его глаза, вопрошающие и печальные. – И с Брук ничего не было. Кстати, тебя не очень расстроит, если она решит, что ты – импотент?
– Прекрати паясничать… – У Робина возникло ощущение, что они поменялись ролями: теперь она шутит и откалывает номера, а он допрашивает ее с пристрастием. – Я хочу поговорить серьезно. Мне… мне очень тебя не хватает…
– Как мебели? Как тапочек? Как чего, Робин?
– Как Юстинии Макаути, моей жены.
– Это смешно. Наш брак уже давно стал номинальным. Не этого я хотела, когда выходила за тебя.
– Наверное… Только мне казалось, что тебе все равно…
– Может, стоило отнестись серьезнее и ко мне, и к браку?
– Может быть, Юта… – Робин понял, что сейчас она чувствует себя оскорбленной и ему не стоит давить на нее. Он поспешил сменить тему. – Кстати, помнишь, я говорил тебе о подруге моей бабушки?
– О гадалке?
– Скорее, предсказательнице. И ты, кажется, обещала со мной пойти… Я уже договорился. Бабуля ждет нас завтра вечером. – Робин посмотрел на нее с надеждой. Вдруг она все-таки согласится? И они хотя бы какое-то время побудут вместе?
Юта посмотрела на Робина так, будто слышала об этом впервые.
– Во-первых, я не соглашалась. А во-вторых, мы все еще не выполнили тех заданий, что дал нам психоаналитик…
– Вначале – предсказательница, потом – задания, – игриво улыбнулся Робин.
Юта не смогла сдержать ответной улыбки.
– Это – шантаж?
– Можешь считать, что так…
От ее улыбки, искренней, не наклеенной, ему стало легче. Он почувствовал, что не все еще потеряно. Что судьба или что-то еще, высшее, недоступное его пониманию, дает ему еще один шанс. Еще совсем недавно он не задумывался над тем, что может потерять Юту, над тем, как больно ему будет без их, как она выразилась, «номинального брака». Все изменилось так внезапно, и Робин не успел понять, в какой момент он почувствовал, что никогда не сможет быть счастливым без этой женщины.
Сейчас, когда он отчасти соприкоснулся с тайной женской сути, ему казалось, что он стал много ближе к пониманию Юты. Она была права – долгие годы он действительно смотрел поверх вещей, ограждая себя от их внутреннего содержания. Может быть, это было самозащитой, попыткой укрыться в узком мирке прихотей и сиюминутных удовольствий, которых у него не было в детстве. А может, и чем-то другим… Так или иначе, Робин был благодарен Юте за это откровение. И чувствовал, что когда-нибудь они смогут понять друг друга лучше, чем их самые близкие друзья.
Если только ему удастся использовать свой шанс. Если он его не упустит. И если Юта поможет ему не упустить этот шанс…
