10

Слай проснулся от холода. Холод опутал его своими щупальцами, проник в каждую клеточку тела. Слаю начало казаться, что его заперли в морозильной камере какого-нибудь супермаркета. Потирая руками занывшие и продрогшие плечи, он поднялся с травы и огляделся вокруг.

Костер давно погас, на опаленной траве валялись обуглившиеся головешки. Рядом с костром, укутанная в джемпер Слая, лежала Анжела. Она съежилась так, что ее колени касались подбородка. Темные волосы обрамляли ее нежное лицо. Верхняя губа чуть приподнялась, обнажая белоснежную полоску зубов. Эта картина умилила и растрогала Слая. Но одновременно заставила испытать чувство вины. Ведь это из-за него эта милая хрупкая девушка свернулась в клубочек от холода… Если бы он не был таким идиотом и не проворонил багаж! Тогда все было бы совершенно по-другому.

Верно, по-другому. Но тогда они с Анжелой не провели бы вместе эту ночь. И он никогда не смог бы собрать узор мозаики, о котором она так воодушевлено говорила… Конечно, Слай по-прежнему не знает об Анжеле всего, но… У него есть шанс узнать. И он хочет использовать этот шанс. Несмотря на ее предстоящее замужество, несмотря на то, что Годри – его друг. Ведь узнать друг друга лучше еще не означает – изменить… Тем более, Анжела не любит Годри. Теперь Слай был абсолютно в этом уверен…

– Слай… – услышал он полушепот Анжелы.

Девушка уже проснулась и сидела на земле, сонным недоумевающим взглядом рассматривая место их ночевки. Она как будто удивилась тому, что увидела.

– Странно, – потягиваясь, произнесла она. – У меня такое чувство, что ночью я засыпала в одном месте, а проснулась совершено в другом.

– Еще бы. – Слай подошел к Анжеле и протянул ей руку, чтобы она смогла подняться. – Холодный ночной парк вместо роскошного номера в отеле, – усмехнулся он. – К тому же вчера было темно. А в темноте вещи выглядят совершенно по-другому.

– Наверное. – Анжела поднялась и скептически оглядела свой наряд. Платье было грязным и мятым, туфли с оторванным каблуком окончательно стоптались и болтались на ногах. – Я похожа на бродяжку…

– Не ты одна. – Слай поправил рукой воображаемый галстук и шутовски поклонился. – Прошу любить и жаловать. Слай Хэмптон – король воров и бродяг.

Анжела нашла в себе силы улыбнуться, хотя ей было совсем не до смеха. Слай был прав. Вчера все выглядело совершенно по-другому. И не только выглядело. Вчера, сидя у костра и беседуя со Слаем, она чувствовала себя куда увереннее в завтрашнем дне, чем утром. Теперь же она не понимала, что делать дальше, куда двигаться, какие решения принимать… И все это касалось не только той ситуации, в которой они оказались, но и ее будущего. Предстоящей свадьбы…

– Что будем делать? – неуверенно спросила она у Слая. Если он смог раздобыть еду и разжечь костер, может быть, он ответит и на этот вопрос?

Слай протянул ей остатки мяса и хлеба.

– Вначале поешь. А потом что-нибудь придумаем.

Анжеле не очень хотелось есть, но она знала – силы ей еще понадобятся. Поэтому она засунула в рот ломоть ветчины и запила его водой.

– Наверное, нам стоит выйти к дороге и попробовать поймать машину. Может быть, нам удастся доехать автостопом… Вначале до соседнего города, потом до следующего… Это, конечно, долгий путь. Но вдруг ты дозвонишься до Годри? Или я до миссис Мэрил?

– Звучит, как сказка. – Губы Анжелы изогнулись в скептической усмешке. – Дозвониться до Годри… Никогда не думала, что мой надежный безупречный жених пропадет именно в тот момент, когда я больше всего буду нуждаться в нем…

Слай молчал. Ему многое хотелось бы рассказать Анжеле, но он не мог. В конце концов, кто он такой, чтобы расстраивать намечающуюся свадьбу? На подлеца он точно не похож. Впрочем, разве это подлость – открыть человеку правду? К тому же не просто человеку, а женщине, которая… В которую… В общем, женщине, к которой он неравнодушен… Ох, Слай, Слай, неужели ты не можешь быть честен даже перед самим собой?

– Эй, – обратилась к нему Анжела, озадаченная его серьезным видом. – По-моему, Слай Хэмптон, ты витаешь в облаках… А перед нами стоит очень серьезная задача. Напоминаю: мы хотим выбраться из этого чертового города. А для начала – из лесопарка.

Ее насмешливый тон вырвал Слая из раздумий. И, действительно, Анжела абсолютно права. Прежде чем он серьезно задумается о своей дальнейшей жизни, они должны выбраться из предместий Шэдоу. И вернуться домой…

– Да, – растерянно кивнул он Анжеле, засовывая в карман смятую упаковку каминных спичек. – Ты права – нам нужно идти. – Слай заметил ее взгляд, удивленно скользнувший по коробку спичек. – Вдруг пригодится. И потом, не оставлять же мусор в парке, гостеприимством которого мы пользовались всю ночь…

Анжела улыбнулась. Не то насмешливо, не то понимающе. Увидев ее улыбку, Слай в очередной раз почувствовал, как какая-то странная боль одновременно с щемящим чувством радости опрокинули, перевернули его сердце, как стакан, наполненный водой. Хотя нет, не водой, а кровью, усмехнулся про себя Слай.

Через полчаса они уже шли по шоссе, тщетно пытаясь привлечь к себе внимание проезжавших мимо машин. Идея «автостопа» не очень-то нравилась Анжеле. Вчерашний инцидент, чуть было не кончившийся плачевно, все еще тревожил ее память. Но ведь теперь она не одна… Рядом с ней есть мужчина, который показал, что может постоять за нее.

Анжела никогда не полагалась на мужчин, предпочитая рассчитывать только на себя. Но со Слаем все было по-другому. Со вчерашнего вечера она чувствовала себя не просто женщиной, а женщиной, у которой есть защитник. И это чувство надежности, защищенности приятно согревало Анжелу. Пожалуй, впервые в жизни.

Проводив тоскливым взглядом очередное проехавшее мимо авто, Слай повернулся к Анжеле, которая чуть отстала. Стоптанные туфли натирали ноги, и она не могла идти быстрее.

– Да, Ангел, – грустно улыбнулся Слай, посмотрев на ее несчастное личико. – Кажется, никто не хочет с нами связываться. Наверное, их отпугивает наш внешний вид. Может, они считают нас бродягами… или, хуже того, грабителями… Если учесть репутацию Шэдоу, в этом нет ничего удивительного.

Анжела устало кивнула, разглядывая свое мятое платье и грязные туфли.

– Пожалуй, ты прав. Кому нужны бродяги? Но как же отвратительно то, что людям наплевать друг на друга… – Анжеле не хотелось превращаться в нытика и пессимиста. Поэтому она решила сменить тему и спросила: – Скажи, а почему ты называешь меня Ангел?

– Тебе не нравится?

Слай посмотрел на нее озабоченно и даже остановился. В зеленых глазах промелькнула тень грусти. Анжела совершенно не ожидала такой реакции на вопрос и поспешила возразить:

– Ну что ты, наоборот. Очень даже нравится. Обычно меня называют Энжи… Но Ангел, по-моему, гораздо лучше. Когда ты называешь меня так, я… Я чувствую себя такой легкой и чистой… Легче света, легче облаков, легче самого легкого перышка… Я словно свечусь изнутри…

Она смущенно замолкла. Наверное, не стоило говорить всего этого Слаю. Ее слова прозвучали как-то неуместно. И глупо. Да она и сама толком не поняла, что имела в виду. Просто выразила свои эмоции, ощущения. Приоткрыла ту дверь, за которую так редко кто-то заглядывал…

Однако Слай смотрел на нее так, как будто понял все, что она хотела сказать. Его глаза прояснились, их зелень стала светлой и яркой. Анжела поняла – он доволен ее ответом. И от этого ее душа наполнилась теплом.

– Правда? – робко спросил Слай.

Анжела улыбнулась. Он совсем как подросток, пытающийся пригласить девочку на первое свидание.

– Правда. Уж кому-кому, а тебе, Слай Хэмптон, я точно не стала бы льстить. Скорее, наоборот…

Ее губы осветила озорная усмешка. Слай понял, что Анжела шутит. И все-таки она удивительная женщина, пронеслось в его голове. В кармане – ни копейки, до дома черт знает сколько идти, платье перепачкано и смято, туфли стоптаны. А на ее губах играет улыбка.

Сердце Слая, бог весть отчего, радостно подпрыгнуло. Он вдруг почувствовал себя счастливым. По-настоящему счастливым. И если раньше ему казалось, что счастье всегда имеет причину, то теперь он был уверен – счастье может быть абсолютно беспричинным. Оно может прийти просто так, окатить человека звездным дождем, радужным фейерверком. И породить это чудо может всего лишь одна улыбка, нежный взгляд, искорка, затаившаяся в уголке любимых глаз. Любимых?.. И с каких это пор, хотел бы он знать, глаза Анжелы стали для него любимыми?

Слай не успел ответить себе на этот вопрос. Рядом с ними, так нелепо стоящими на пыльной обочине дороги, затормозила машина. Анжела и Слай повернулись одновременно.

Из заднего окошка «лэндровера» высунулась лохматая собачья морда. Любопытный пес смотрел на них из-под пушистой челки. Его взгляд так напоминал человеческий, что ни Анжела, ни Слай, пожалуй, не удивились бы, если бы это чудо вышло из машины и поздоровалось с ними.

Но из «лэндровера» вышел не пес, а рыжий веснушчатый парень. Анжела заметила, что глаза у него такие же дружелюбные, как и у собаки.

– Привет! – Полные губы рыжего парня растянулись в обезоруживающей улыбке. – Вы что, заблудились?

Слай первым пришел в себя от удивления. Надо же, как только он перестал «голосовать» и ждать того, что небо смилостивится над ними и пошлет им какого-нибудь доброго ангела, так сразу же этот ангел и появился. В образе рыжего парня с дружелюбной улыбкой.

– Вы не поверите, – ответил он парню. – Вчера нас ограбили, украли деньги, вещи и документы. И теперь мы пытаемся добраться из Шэдоу в Вудроу…

Парень почесал свой огненно-рыжий затылок, очевидно, пытаясь представить, сколько им придется шлепать до Вудроу пешком. После недолгих раздумий он произнес:

– Отчего же, верю… Шэдоу – крайне противоречивый город. Только, боюсь, что до Вудроу такими темпами вы и за неделю не доберетесь.

– Мы понимаем, – включилась в разговор Анжела. – Именно поэтому и ловим машину, которая смогла бы нас добросить хотя бы до соседнего города. Неудобно вам навязываться, но все же…

– Бросьте, – махнул рукой парень. – В такой ситуации было бы грешно отказывать ближнему в помощи.

Анжела вспомнила разглагольствования Боба – водителя, от которого ее спасло только неожиданное появление Слая, – о том, что «мужчина создан, чтобы помогать женщине». Ее даже передернуло от этого воспоминания. Правда, глаза у рыжего парня не бегали. Они смотрели на нее честным и дружелюбным взглядом. Да и вообще он производил впечатление порядочного человека. Но все же…

– Уверен, что и Джилл будет не против вашего соседства. Это моя жена, – объяснил он Слаю и Анжеле. – Эй, Джилл, – повернулся он к «лэндроверу», – здесь ребята, которым нужна помощь.

Из машины вышла миниатюрная блондинка с таким же дружелюбным, как и у рыжего парня, взглядом. У Анжелы отлегло от сердца. Мужчина, который едет с женой и собакой, едва ли позволит себе какие-то вольности.

– Привет, я – Джилл, – смешно помахала девушка маленькой ладонью. – А это, – улыбаясь, указала она на мужа, – Питер. Он наверняка забыл представиться.

Питер густо покраснел. Цвет кожи на его щеках почти сравнялся с цветом волос. Душу Анжелы оставили последние сомнения. Такая пара уж точно не способна причинить кому-то зло.

Джилл оглядела Слая и Анжелу и сочувственно кивнула.

– Полагаю, у вас было много неприятностей. Что ж, мы постараемся сделать для вас все, что в наших силах. – Анжела заметила, что Питер посмотрел на жену благодарным и любящим взглядом. Кажется, маленькая блондинка Джилл всегда оправдывала его ожидания… – Полезайте в машину. Правда, вам придется потеснить Мика. Но он, несмотря на свои размеры, добродушный пес. Думаю, вы с ним поладите…

– Обожаю собак, – расплылась в улыбке Анжела. – Так что, если вы не против, я сяду рядом с Миком.

Джилл понравился ее ответ. Собачникам нравятся люди, не боящиеся их питомцев. Она подарила Анжеле ответную улыбку и распахнула дверцу «лэндровера».

– Мик, – обратилась она к собаке, – придется потесниться…

Пса не пришлось долго упрашивать. Он быстро перебрался на край сиденья. Анжела и Слай переглянулись. Кажется, жизнь начинает налаживаться…

Джилл и Питер оказались очаровательной парой и отзывчивыми людьми. Услышав полный рассказ о злоключениях Слая и Анжелы, они не только прониклись к молодым людям неподдельным сочувствием, но и предложили им помощь.

– Мы снимем вам номер в гостинице, – тоном, не терпящим возражений, сказала Джилл. – Пару дней вы поживете там. Попытаетесь связаться с родными. А если ничего не выйдет, позвоните Питеру, и он довезет вас до Вудроу.

Такое великодушие казалось Слаю и Анжеле манной небесной. Они и представить не могли, что кто-то окажет им подобную услугу. Слай попытался было заговорить о деньгах, которые он вышлет супругам по возвращению, но те и слышать ничего не хотели.

– Мы помогаем не из-за денег, – отверг предложение Питер. – А потому, что нужно помогать. Мы поможем вам, а кто-нибудь другой – нам. Что-то вроде круговой поруки, понимаете?

Слай и Анжела кивнули. Конечно, они понимают. Только, к сожалению, далеко не все рассуждают так же, как Питер и Джилл. Иначе на земле давным-давно воцарился бы новый рай.

Мик не отставал от своих хозяев. Этот ласковый и дружелюбный бобтейл то и дело ластился к Анжеле и тыкался в нее мокрым холодным носом. Всю дорогу до Пингота – города по соседству с Вудроу – Анжела гладила его мохнатую белую с серыми пятнами шерстку. И получала от этого не только удовольствие, но и успокоение.

В пинготской гостинице с говорящим названием «Приют для усталого путника» супруги, как и обещали, сняли двухместный номер. Но этим их доброта не ограничилась. Джилл отвела Анжелу и Слая в магазинчик, где купила им новую одежду и обувь.

Приняв душ и переодевшись в чистую одежду, Анжела почувствовала себя обновленной. Еще утром ей казалось, что она невероятно устала, а теперь у нее было чувство, что она готова свернуть горы.

Слай тоже взбодрился. Утренний холод был благополучно изгнан из его тела с помощью ванны. А бритвенный станок убрал лишнюю щетину, которая дополняла недавний облик бродяги. Не стоит даже говорить о том, насколько Анжела и Слай были благодарны участливым супругам за то, что те дали им возможность снова почувствовать себя людьми.

Супруги жили в пригороде Пингота, поэтому домой не торопились и задержались в гостях у Анжелы и Слая. Джилл объявила, что они должны отметить неожиданное знакомство. Поэтому, взяв пару бутылок вина, головку сыра «горгонзола» и фрукты, молодые люди накрыли в номере стол.

Анжела по-прежнему не могла дозвониться до Годри, но почему-то ее настроение не было испорчено этим фактом. Она с удовольствием ела, пила вино и чувствовала себя почти счастливой. Пьянея не то от вина, не то от взглядов Слая, Анжела радовалась каждому мгновению, проведенному в этой светлой и уютной обстановке. То, что случилось с ней за последние два дня, научило ее этому качеству: радоваться тому, что есть, ловить каждую минуту счастья и спокойствия.

Около десяти часов вечера Джилл и Питер собрались домой. Питер оставил им телефон и адрес, вытребовав у Слая твердое обещание, что тот позвонит, если ситуация не изменится. Слай пообещал, что позвонит в любом случае. И он, и Анжела всем сердцем хотели поблагодарить Питера и Джилл за то, что супруги сделали для них.

На прощание Анжела чмокнула в нос лохматого Мика. И мысленно пообещала себе, что заведет себе такого же очаровательного четвероного друга.

Слай и Анжела остались одни. Они удобно разместились на диване. Слай откинулся на спинку, а Анжела забралась на диван с ногами – они до сих пор болели после долгой ходьбы в неудобной обуви. Спать почему-то не хотелось. Обоих переполняли эмоции. И неудивительно – последние дни были весьма богатыми на события.

– После моей размеренной жизни в Оклахоме – это просто какой-то экстремальный аттракцион, – смеялся Слай. – Похищение, ограбление… А потом я и сам заделался вором. Да еще и ночевка в парке… Можно сказать, калейдоскоп происшествий. И все за каких-то два дня… Ты могла себе такое представить еще неделю назад?

– Нет, – покачала головой Анжела, теребя пояс на белоснежном платье с золотой вышивкой по краям. – Конечно, не могла. Моя жизнь мало чем отличается от твоей. К тому же, – призналась она, – еще неделю назад я ненавидела тебя лютой ненавистью. И даже хотела включить в роман в качестве отрицательного персонажа.

– Это еще не поздно сделать, – нервно усмехнулся Слай. Ему было не очень-то приятно услышать признание Анжелы, но, с другой стороны, ему импонировала ее честность. – Если ты не закончила свой роман, – добавил он.

– Не закончила – громко сказано, – грустно улыбнулась Анжела. – Во-первых, у меня украли ноутбук, в котором было несколько глав. А во-вторых, я не написала даже трети… Если бы ты знал, сколько времени я колдовала над первой строчкой! «Невеста в платье цвета жемчуга…», – торжественно произнесла она, насмехаясь над собственным стилем. – У меня такое чувство, будто я исписалась…

– Ты не поверишь, – прервал ее Слай. – Но у меня такое же чувство. Думаю, что это – от нехватки впечатлений. Ни один писатель не может прожить без перемены мест, без разнообразного отдыха, без ярких, пусть даже негативных событий. Раньше я не верил тем, кто говорил мне об этом… А теперь вынужден согласиться…

– Если верить твоей теории, вернувшись в Вудроу мы будем писать как заведенные. – Анжела оставила в покое пояс на платье и взяла со столика бокал, наполненный вином. – Давай выпьем за то, чтобы наши мечты сбылись. Какими бы безумными они ни были…

– Какими бы безумными они ни были, – эхом отозвался Слай.

Анжела сделала глоток вина и краем глаза покосилась на Слая. Ей показалось, что он прочитал ее мысли. Или он думает о том же, о чем она? Нет, этого не может быть. Они, конечно, понимают друг друга. Но не так хорошо, чтобы читать мысли на расстоянии… Если бы Слай знал, чем забита голова его попутчицы, он, наверное, не болтал бы с ней так непринужденно.

– Кстати, насчет отрицательного персонажа, – заговорила она, чтобы чем-то заполнить повисшую паузу. – Теперь я не смогу его описать.

– Почему же? – Глаза Слая осветились огоньком любопытства.

– Потому что я… – Анжела с ужасом поняла, что только что хотела сказать «люблю тебя».

Она испуганно замолчала, будто эти слова уже вылетели из ее уст. Зеленые глаза Слая пристально смотрели на Анжелу. Они ждали ответа. Но девушка, потрясенная своими мыслями и чувствами, окончательно растерялась и уже не знала, что сказать.

– Что, Ангел? – ласково спросил Слай.

Его глаза были такими же ласковыми, как и его голос. Яркими, полными света. В голове Анжелы, опьяненной взглядом Слая, бродила одна-единственная мысль: не этот ли свет она искала так долго? Не об этом ли огне она мечтала всю свою жизнь? Узор мечты, который Анжела собирала по крупице, по частичке, складывался у нее на глазах и превращался в алое пламя любви и страсти, которые с каждой секундой разгорались в ее сердце все сильнее и сильнее.

Слай будто почувствовал ее порыв. Он придвинулся к Анжеле и взял ее руки в свои. От этого прикосновения пламя внутри нее разгорелось еще сильнее, еще ярче. А потом – неожиданно для них обоих – Слай наклонился к ее лицу и опалил ее губы поцелуем, от которого голова Анжелы пошла кругом. На мгновение ей показалось, что она взлетела, что все предметы – диван, маленький столик с двумя бокалами вина, стоящими на нем, – все это осталось внизу. А наверху – только они двое. Анжела и Слай. И еще запредельная нежность и страсть, от которой все ее тело плавилось, как податливый воск…

Но настал миг возвращения. Слай оторвался от ее губ. Анжела нехотя открыла глаза и поняла, что она по-прежнему сидит на диване в номере отеля. Она посмотрела на Слая, ожидая увидеть прежнюю нежность в его взгляде. Но его глаза смотрели на нее виновато. И выражение его лица было таким, как будто он вовсе не был рад этому поцелую…

Анжеле стало больно и обидно. Того ли она ждала, впустив его в свой мир? Того ли хотела, пускаясь в странствие по океану любви, впервые обласкавшему ее своими волнами? Нет-нет… Она ждала ответного чувства, ответной волны, которая окатила бы ее с ног до головы и позволила бы чувствовать себя нужной, желанной, любимой…

Между ними вновь воцарилось неловкое молчание. На этот раз Анжела была слишком подавлена, чтобы прерывать его. Слай отвел взгляд и наконец нашел в себе силы заговорить. Только его слова совершенно не соответствовали тому, о чем он думал.

– Наверное, нужно лечь спать, – пробормотал он, пряча глаза от пытливого взгляда Анжелы. – Возможно, завтра нас ждет тяжелый день…

С чего ты это взял?! – хотелось закричать Анжеле. Откуда вообще тебе знать, что ожидает нас завтра?! И потом, говори за себя, Слай Хэмптон. Тебе ведь наплевать на то, что чувствую я и каким будет мой завтрашний день…

Горечь осыпала душу пожухшей листвой. Анжеле не хотелось больше говорить. Ей хотелось лишь зарыться в подушку и дать волю слезам.

– Послушай, а ты умеешь рассказывать сказки? – ни с того ни с сего спросил Слай.

Анжела посмотрела на него, как на безумца. В другой ситуации она рассмеялась бы такому вопросу, но только не сейчас. Ей показалось, что Слай издевается над ней, но, заглянув в зеленую глубину его глаз, она поняла, что он вполне серьезен.

Она неуверенно кивнула, все еще не понимая, зачем это Слаю. Он расшифровал ее взгляд.

– Мне беспокойно. И я боюсь, что буду мучиться бессонницей всю ночь. Но если ты, Ангел, побудешь со мной и расскажешь сказку, мне станет легче…

Теперь его взгляд был просящим. А голос – трогательно беспомощным. Анжела не могла отказать. Если безумный Слай Хэмптон хочет услышать от нее сказку, то услышит… Может быть, и ей станет легче, когда она поймет, что их любовь так же нереальна, как эти самые сказки?

– Хорошо… – упавшим голосом прошептала она.

Через несколько минут постель была разобрана, а свет погашен. Слай, не раздеваясь, лег на край постели, прикрыв себя кусочком одеяла. Анжела села рядом с ним. Ее кровать находилась в смежной комнате, и Анжела надеялась, что, выполнив нелепую просьбу Слая, она сможет остаться наедине со своими мыслями и разобраться в них наконец…

– Что тебе рассказать? – тихо спросила она Слая.

Ее тихий и нежный голос показался Слаю самой красивой сказкой на свете.

– Что хочешь, – хрипло прошептал он ее мягким очертаниям в темноте.

– Я расскажу тебе африканскую сказку, – прошептала Анжела, склоняясь почти к самому уху Слая. – Жил-был охотник… Он часто уходил из дома и пропадал то на неделю, а то и на месяц. И вот однажды…

Но Слай не слышал сказки, которую нашептывала ему Анжела. Он только любовался ее силуэтом, который темнота превратила в прекрасный цветок. Он только вслушивался в нежную мелодию ее голоса и наслаждался легкими прикосновениями длинных волос, которые щекотали его шею и маленькую ямочку на груди, где учащенно бился пульс.

Слай пытался держать себя в руках, не дать воли своим чувствам. Но это было не так-то просто. Желание рвалось наружу, и разум был уже не в силах контролировать его. Слай чувствовал, что с каждой секундой его страсть растет, превращаясь в огромную, ненасытную, клокочущую волну, которая готова снести со своего пути все препятствия. И тогда он не выдержал. Его руки коснулись тела Анжелы, такого нежного, такого желанного. Его уши услышали, как сбивается ритм ее голоса, как ее дыхание срывается в порыве ответного желания…

– Я хочу тебя, – нежно прошептала она, чувствуя, как его теплые пальцы пробегают по ее телу.

Эти пальцы, страстные и неугомонные, пробирались под кружево ее белья и ласкали грудь. Затем они опускались ниже и касались ее талии. Анжела издала тихий стон. Мужчина, который лежал рядом с ней, заставлял ее тело жить отдельной жизнью. Оно пылало, томилось, наслаждалось сладкой мукой и… ожидало еще большей близости. Неожиданно Слай прекратил ласки, взял руки Анжелы, поднес их к лицу и осыпал порывистыми, страстными поцелуями. Анжела не знала, что ей понравилось больше: его жаркие, страстные ласки или эти поцелуи, нежные и в то же время пылкие. Она вновь застонала. Наслаждение открывало перед ней новые горизонты, новые врата. Врата, в которые она готова была войти, не раздумывая. Да и как можно было раздумывать, когда желание и любовь настолько овладели ею, что она потеряла рассудок?

Слай оторвал ее руки от своих горячих губ и опустил их вниз, словно указывая Анжеле, что она должна делать. Анжела почувствовала, как ее пальцы касаются его раскаленной, как расплавленная сталь, плоти. Он хотел ее. Она это чувствовала. Хотел так сильно, что от ее прикосновения застонал. Его стон музыкой разлился в ее ушах. Слай Хэмптон, красивый и взрослый мужчина, казался неопытным подростком, впервые оказавшимся наедине с девушкой. Впрочем, и сама Анжела чувствовала себя так же. Она много писала о любви. Но она и представления не имела о том, как это бывает на самом деле. И теперь, когда она, мучительно желая, ждала продолжения, Слай пробормотал задыхающимся от желания голосом:

– Подожди, Анжела… Прошу тебя, подожди… Мы не можем…

Не можем?! Эти слава впечатались в душу Анжелы, как жестяная пробка в размягченный жарой асфальт. Не можем…

– Не можем? Слай… Но почему? Ведь мы оба хотим друг друга? – прошептала она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

– У тебя есть Годри. Ты почти замужем. Почти замужем, – повторил Слай, – за моим другом. – Понимаешь, что это значит?

– Да, – прошептала она обреченно, – понимаю. Ты боишься повторить то, что когда-то сделали с тобой. Но не кажется ли тебе, что это совсем другая история? Что сейчас ты играешь настоящими чувствами? Твоими и моими…

– Я не играю, – хрипло прошептал Слай, убирая ее руки от своего тела. – Я просто пытаюсь быть честным перед самим собой. В этот момент я чувствую себя подлецом.

– А меня считаешь шлюхой?! – выкрикнула Анжела, пытаясь сдержать слезы. – Ответь, я права?! Шлюхой?!

– Ну что ты, Ангел… Ты самое прекрасное создание на земле. Самое чистое… Только, увы, принадлежишь другому…

Слай! Слай Хэмптон! – хотелось закричать Анжеле. Я принадлежу только самой себе и никому больше! Мой жених имеет надо мной столько же власти, сколько ветерок над цветущей яблоней. Все, что он может сделать – лишь осыпать на ней лепестки… Годри никогда не был ее любовью, не был ее половинкой, и именно поэтому она почти не думала о нем, уехав из Вудроу…

Но Анжела не закричала. Она только грустно посмотрела на Слая, встала с дивана и ушла в смежную комнату. Добрела до своей кровати, бросилась на подушку и зарыдала. Пожалуй, никогда еще ей не было так больно и горько. Никогда еще ее душу не рвало на части, как листок бумаги, от которого кто-то хотел избавиться. Никогда она не чувствовала себя такой одинокой, такой беспомощной, такой потерянной в сумбурном вихре горечи… Неужели это любовь? Неужели это то, о чем она мечтала всю свою жизнь? Вместо светлой радости, всех звезд вселенной, радуги на небе – только боль? Но это же несправедливо! Это нечестно! Она была вправе ожидать большего!

Перед ее взглядом стояло хмурое лицо Слая с потемневшими зелеными глазами. Если бы он действительно любил ее, то не смог бы отвергнуть…

– Ангел… – услышала она тихий шепот и почувствовала, как теплая рука гладит ее по волосам, по спине. – Ангел, мне так больно слышать, что ты плачешь… Чем я тебя обидел? Ответь мне. Пожалуйста, ответь.

От этих нежных слов и прикосновений рыдания Анжелы потихоньку стихали. В голосе Слая звучала мольба. Анжела хотела оторвать лицо от подушки и ответить ему. Но что она может сказать в ответ? Что любит его? И тем самым напугать его еще сильнее?

– Ангел… – прошептал Слай и коснулся губами ее волос.

Они были мягкими и теплыми, как мех норки. И пахли так сладко, что у Слая закружилась голова. Он хотел оторваться от них, но не мог. Его губы действовали независимо от его воли. Они продолжали скользить по ее волосам, наслаждаясь их шелковистостью, их теплом. А потом скользнули к шее, белизна которой контрастировала с темными прядями, льющимися по плечам. Слай чувствовал, как внутри него вновь нарастает желание, которое он с таким трудом подавил несколько минут назад. Но желание закипало снова, неподвластное доводам разума, неуправляемое, дикое. И Слай понимал, что ему уже не справиться с этой силой, которая увлекала его в таинственный, волшебный мир любви…

Анжела наконец оторвала голову от подушки и повернулась к нему. Ее лицо блестело от слез, на покрасневших щеках извивались, петляя, влажные дорожки. Губы Слая коснулись ее щек и оросили их поцелуями. Руки девушки обвились вокруг его плеч и сжались так, как будто она боялась, что Слай уйдет. Но Слай уже знал, что он не сможет уйти, что он останется, скованный ее нежностью и любовью…

Они долго предавались ласкам, обнимая и целуя друг друга с такой страстью, как будто это был первый и последний раз. Слай все еще не осмеливался снять с Анжелы одежду, но он чувствовал, что девушка жаждет этого. Наконец, изнемогая от бесчисленных поцелуев, Анжела прошептала:

– Слай, прошу тебя… Я больше не могу. Никогда в жизни я не хотела так сильно…

Ее слова обожгли Слая, окатили его новой волной желания. Его руки моментально нащупали завязку на ее платье и начали торопливо справляться с узелком. Анжела пыталась помочь ему, так же торопливо и неловко. В результате они только сильнее затянули узелок.

– Ладно, – смеясь, сдался Слай. – Может быть, попробуем снять его по-другому?

Анжела согласно кивнула и присела на кровати, позволив Слаю стащить платье через голову. Перед глазами Слая предстало умопомрачительное зрелище. Анжела в алом белье, сотканном из тонких кружев, была великолепна. Он наклонился к ней, поцеловал в губы требовательно и одновременно нежно, а потом, отведя взгляд, хрипло прошептал:

– Мне нужно кое-что сказать тебе, Ангел…

Анжела нахмурилась. Даже не видя ее лица, Слай чувствовал ее раздосадованный взгляд. Но он должен был сказать ей об этом… Как бы она ни отнеслась к тому, что он скажет ей…

– Слай, не стоит… Я не хочу думать об этом сейчас.

– Я не о том хочу сказать, – перебил ее Слай. – Дело в том, что у меня это… – Слава богу, что в темноте не видно, как его щеки заливает малиновый румянец. – Это у меня впервые…

Тридцатилетний мужчина, все еще не расставшийся с девственностью… Наверное, это смешно и нелепо. Но он еще плохо знал Анжелу – она не рассмеялась. Она прижалась к его уху губами и прошептала:

– Какое совпадение – и у меня тоже…

Слай слышал об этом от Годри и не очень-то верил. Но сейчас, когда об этом сказала сама Анжела, его душу наполнило непонятное чувство. Нежность, гордость и торжественность этого момента смешались в его душе, как краски на палитре художника. Может быть, судьба все-таки есть, и поэтому он сейчас рядом с Анжелой? Мужчина и женщина, которые жаждали настоящей любви, но так и не встретили ее до сих пор, оказались в одной постели… И судьба дарит им этот шанс – испытать то, чего у них никогда не было…

Касания Слая были ласковыми и осторожными. Пальцы Анжелы были нежными, как прикосновения легкого перышка. Она с наслаждением вдыхала его запах, дурманящий, чуть горьковатый. Анжела только сейчас поняла, что это – не аромат одеколона, а естественный запах Слая. Теперь он всегда будет ассоциироваться у нее с нежностью, с их нерастраченной нежностью и любовью, которую они с такой щедростью дарили сейчас друг другу…

Она не чувствовала особенной боли, когда Слай вошел в нее. Потому что эту мгновенную и краткую вспышку боли тут же заглушило несказанное наслаждение. Это было настоящим чудом. Это было именно тем, о чем она мечтала: слиянием двух тел, единением двух сердец. Ее губы пылали, раскрывались как лепестки цветка навстречу его губам, опаленным страстью. Она шептала слова, которые тут же забывала, потому что после них сразу же рождались новые, еще более нежные, более страстные. Упиваясь наслаждением, Анжела сознавала лишь одно: Слай сделал то, чего никто до него не смог. Он разбудил в ней женщину: любящую, нежную, ласковую. Он пробудил в ней любовь…