7
Последние пятнадцать лет Сью наведывалась на кухню исключительно, чтобы чего-нибудь перекусить. На кухне безраздельно властвовал Дюк, чувствовавший себя среди разнообразных лопаточек, ложечек, ножей, блендеров и прочих загадочных приспособлений настоящим профессором кулинарии.
Сью давно уже не задумывалась о том, почему домашними делами занимается именно Дюк. Так повелось, и она настолько привыкла к этому, что уже совершенно не задумывалась о том, откуда берутся завтраки, обеды и ужины, как если бы наняла хорошего повара.
Родители Дюка, свекор и свекровь Сьюлен, обещали приехать к ужину. Дюк, физически уже вполне окрепший после травмы, заявил, что ему нужно срочно отлучиться по делам. Сью, которой изрядно надоело ссориться с мужем, у которого неожиданно открылись способности великого спорщика, решила заняться ужином сама.
В конце концов, подумала она, если с этим справлялся Дюк, значит, и я справлюсь. Два вида закуски, запеченное мясо и какой-нибудь простенький десерт — можно подумать, на это уйдет много времени и сил. Тем более что у Дюка есть кулинарная книга, в которой все описано подробнейшим образом.
Дюк составлял свою кулинарную книгу самостоятельно и очень ею гордился. Судя по его словам, в ней было более тысячи рецептов. И это были не просто рецепты — во всяком случае, так говорил Дюк, — все они тщательнейшим образом заносились в книгу лишь после многочисленных экспериментов, которыми он занимался на кухне.
Подумаешь, эксперименты! — фыркнула Сью, нацепив на себя фартук и распахнув книгу. Чуть больше соли, чуть меньше перца, имбиря или чего-нибудь еще — невелика важность. Ну и что случится, если Дюк сегодня не приготовит ужин? Никто ничего не потеряет. Она ему докажет, что в этом нет ничего сложного.
Сью остановилась на салате с красивым названием «Сказочная поляна», томатах, фаршированных брынзой и грибами, рулетиках из курицы и десерта безе. За четыре часа я с легкостью управлюсь, мысленно улыбнулась Сью и, воодушевленная мыслью, что она утрет нос мужу, мнившему себя гением кулинарии, ринулась в бой.
Не прошло и часа, как Сью приуныла.
Вместо «Сказочной поляны» на столе перед ней красовался внушительных размеров холм, по кривизне своей напоминавший скорее Пизанскую башню. На стекавшем с холма майонезе, с которым Сью, руководствовавшаяся принципом «больше — не меньше», все-таки переборщила, красовались обрезки помидоров, перца и куцые листочки зелени, которые, судя по фотографии, которую вклеил в свой рецепт Дюк, призваны были изображать цветы.
Сью разглядывала расплывшийся холм с недоумением, к которому примешивались гнев и обида: он совершенно не был похож на красивый салат с фотографии, а ведь она потратила на него почти целый час!
Ну ладно, с помидорами сложностей не будет, утешила себя Сью и, вооружившись маленьким острым ножом, принялась кромсать коралловую плоть несчастных овощей. Плоть, увы, оказалась слишком мягкой, и помидоры, которые Сью передержала в кипятке, облегчая снятие кожуры, буквально разваливались в руках.
Рыча и бормоча проклятья в адрес Дюковых рецептов, которые оказались ни на что не годны, Сью раскромсала помидоры на куски и попросту смешала их с приготовленным фаршем из брынзы и грибов. Истерзанные помидоры выглядели ужасно, и, даже если бы Сью не заглядывала в фотографию, ей в голову все равно пришла бы мысль посыпать их густым слоем укропа.
Расправившись с помидорами, Сью взялась за куриные рулетики.
Не жалея сил, она отбила несколько кусочков филе и с ужасом поняла, что все ее усилия привели к тому, что мясо стало напоминать ткань, на которой хорошо попировала моль. Начинка вываливалась из дырок, и о том, чтобы скрутить это в аккуратные рулеты, как было написано в рецепте Дюка, не могло быть и речи.
Следующие куски Сью отбивала уже с осторожностью, но и это не очень-то помогло. Теперь фарш вываливался из боковых срезов, а завязать это ниткой без чьей-либо помощи не представлялось возможным. Сью пришлось обратиться к дочери, которая терпеливо держала закрученные куски, начиненные всякой всячиной, пока Сью перевязывала их ниткой.
Наконец, с облегчением вздохнув, Сью завернула рулеты в фольгу, бросила их в духовку и принялась колдовать над безе, рецепт которого Дюк определил в своей кулинарной книге как «очень простой десерт».
Луиза Куинси всегда любила ходить по магазинам. Шум, суета, даже сутолока — все это было много лучше, чем одиночество. Оно подкрадывалось к ней каждый вечер и леденило душу сильнее, чем появление переодетого Майкла Миндселлы на просмотре учебного фильма.
Вспомнив выходку Майкла, Луиза вздохнула. Все, что у нее есть, это ее ученики. Ребенка от своего бывшего мужа она не хотела, а подходящего мужчину ей так и не довелось встретить.
Очень скоро Луиза должна была отпраздновать свой тридцатипятилетний юбилей, и от этого ей становилось еще грустнее. В этом году свой день рождения Луиза решила отметить дома, в полном одиночестве. Ей нечем было хвалиться перед гостями. Разведенная тридцатипятилетняя женщина, которая так никого и не встретила. И, возможно, уже не встретит. Никогда.
Взгляд Луизы зацепился за красивое длинное платье цвета морской волны, испещренное маленькими стразами изумрудно-зеленого цвета. Стразы переливались, и казалось, что на платье колышутся волны. Это платье так подошло бы к ее глазам… Ничего, что оно декольтированное, ей ведь еще есть что показать.
Интересно, что сказали бы ученики, увидев свою Угадайку в таком наряде?
Луиза почувствовала, что ей ужасно хочется примерить платье, и лишь мысль о том, что ей не для кого надеть этот роскошный наряд, сдержала ее порыв. Мысленно вздохнув, она собралась было пройти мимо вожделенного платья, как вдруг услышала голос за своей спиной:
— Добрый день, мисс Куинси. Решили обновить гардероб?
Луиза вздрогнула. Ей стало неловко, что кто-то застал ее за разглядыванием платья. Голос показался ей знакомым. Обернувшись, Луиза не без удивления увидела перед собой мужчину, кого-то очень сильно напоминавшего. Он похож… да, без сомнения, это отец Майкла Миндселлы и учитель, который пришел в «Петер-линк», чтобы заменить «старого Патрика». По слухам, он, как и Патрик, свалился со стремянки, но, кажется, недавно выписался из больницы.
Странно, а ведь больница пошла ему на пользу, подумала Луиза, разглядывая Дюка Миндселлу. Он вроде выглядит моложе и вообще как-то изменился.
— Добрый день, мистер Миндселла, — поздоровалась Луиза, все еще приглядываясь к Дюку. — Я еще ничего не купила, — улыбнулась она. — Только попусту потратила время.
— Уверен, что вы восхитительно смотрелись бы в этом платье, — заметил Дюк, и на лице у него заиграла улыбка, от которой Луиза неожиданно почувствовала волнение. — К вашим глазам изумительно подойдет бирюзовый цвет.
Надо же, какой галантный, не без удивления отметила про себя Луиза. И говорит так уверенно. Знает, какой цвет подойдет к моим глазам, хотя раньше меня, кажется, вовсе не замечал.
— Спасибо, оно мне тоже понравилось, — призналась Луиза. — Роскошное платье, но, увы, мне некуда в нем пойти.
— Ни за что не поверю, что у такой красивой женщины нет поклонников.
Таких комплиментов Луиза Куинси слыхала на своем веку немало. Она знала, что привлекательна, но мужчины в последнее время говорили подобные вещи скорее из обычной вежливости, нежели из желания ей понравиться. Впрочем, кое-кто из них рассчитывал пробудить в ней интерес, но Луиза знала, что этот интерес ведет лишь к непродолжительному роману, в результате которого она снова останется одна.
Услышать подобный комплимент, тем более произнесенный таким глубоким и проникновенным голосом, от Дюка Миндселлы Луиза не ожидала. Отец ее ученика, школьный учитель, над которым не раз в ее присутствии посмеивались коллеги, теперь предстал перед ней совершенно в другом свете. Если раньше Луизе казалось, что этот человек погружен в себя и видит все сквозь призму своих собственных фантазий и мечтаний, то теперь она видела перед собой трезвого мужчину, отлично понимавшего, чего он хочет.
Сердце одинокой учительницы радостно и тревожно заныло. Может, она совсем сошла с ума от одиночества, вот ей и чудится во взгляде Миндселлы и в его голосе что-то особенное?
К тому же он женат, мелькнуло у Луизы, но это соображение почему-то меньше всего ее обеспокоило. Если она и видела миссис Миндселлу, то всего лишь раз, да и то мельком.
В конце концов, я еще ничего такого не сделала, успокоила свою совесть Луиза.
— Нет, пожалуй, я не куплю это платье, — покачала она головой.
— Напрасно, — не сводил с нее взгляда Миндселла, как будто прикидывая, как это платье будет сидеть на ней. — Что, если я предложу вам сделку? — внезапно поинтересовался он.
— Какую? — ошарашенно посмотрела на него Луиза.
— Я помогу вам решиться на покупку платья, а вы поможете мне выбрать пару костюмов.
Может быть, я ошиблась и это вовсе не Миндселла? — спросила себя Луиза.
— Ну так что же? — напомнил о себе Дюк.
— Хорошо, — кивнула Луиза. — Мне даже льстит, что вы полагаетесь на мой вкус.
— А вы — на мой, — отозвался Дюк и, взяв вконец растерявшуюся Луизу под руку, повел ее к двери бутика, у витрины которого она так долго стояла, не решаясь войти.
Платье сидело на ней замечательно. Луиза с удовлетворением отметила этот факт и с радостью выслушала комплименты Миндселлы, который буквально пожирал ее глазами.
— А вам не кажется, что оно уж слишком открытое? — повела она плечом и снова заглянула в зеркало скорее для того, чтобы увидеть в нем выражение лица Миндселлы.
— Оно великолепно. Терпеть не могу наглухо заколоченные платья. И костюмы на женщинах тоже не люблю. Женщина должна подчеркивать свои прелести и скрывать недостатки. Впрочем, последних у вас не наблюдается.
Луиза расцвела. Ей показалось, что за те полчаса, что она провела в компании Миндселлы, лет семь куда-то улетучились, исчезли без всяких усилий. Сейчас ей было около тридцати, и она чувствовала себя почти счастливой. Почти, потому что рано или поздно эта чудесная встреча закончится и они с Дюком снова разъедутся по домам: он вернется к жене, а она — в пустую квартиру, где ее ждет только Томпсон, толстый ленивый кот.
Подобрать костюмы для Дюка не составило особого труда. Он оказался неплохо сложен — раньше это сложно было заметить из-за мешковатой одежды, в которой он ходил.
Светло-серый костюм с бежевой рубашкой и темно-синим галстуком, расшитым серебристыми нитями, смотрелся на нем исключительно хорошо. Луиза не понимала, почему раньше Миндселла с такой прохладцей относился к своей внешности. Впечатление портили только немодные и громоздкие очки. Впрочем, Миндселла и сам это заметил.
— Думаю, это безобразие нужно подвергнуть скорейшему уничтожению, — сказал он Луизе и снял с себя очки. — Правда, им нужно поскорее найти замену. Зрение у меня, признаться, паршивое.
Без очков Дюк показался Луизе просто неотразимым. В голове у нее мгновенно возникла мысль, которую она не замедлила озвучить:
— А почему бы вам не сменить очки на линзы? Это очень удобно, к тому же сейчас появились такие линзы, которые не обязательно менять каждый день.
— Действительно, почему нет? — подхватил Миндселла, и они немедленно отправились в павильончик с оптикой.
На этом преображенный Дюк не успокоился. Они нагрянули в парикмахерскую, где ему сделали модную и чрезвычайно идущую ему стрижку. Потом, когда Луиза уже смотрела на своего коллегу почти как на небожителя, Дюк повел ее в парфюмерный бутик, чтобы выбрать себе туалетную воду.
— Когда-то я занимался парфюмерией, — небрежно бросил он. — Это было даже любопытно.
Луиза быстро подыскала туалетную воду, которая, как ей показалось, больше всего подходила к новому образу Дюка. Дымно-кожистый аромат сильного и уверенного в себе мужчины сразу ему понравился.
— Знаете, я хочу сделать вам подарок, — неожиданно заявил Дюк Луизе. — Что, если мы выберем что-нибудь и для вас?
Луиза смущалась, отказывалась и краснела, как школьница. Но вопреки голосу разума Луиза Куинси сдалась на милость победителя. Даже если этот чудесный вечер никогда не повторится, у нее останется память о нем. Память о том Дюке, которого она сегодня узнала.
Дюк беспощадно гонял раскрасневшуюся от волнения девочку-консультанта и все-таки добился своего. Аромат, который он выбрал, Луиза нашла довольно ярким и запоминающимся. Конечно, это немного сильный для нее запах, но ничего, она к нему привыкнет. Если уж Дюк Миндселла считает, что он ей подходит, по-другому просто не может быть.
Разве может ошибаться этот уверенный в себе красавец в элегантном костюме? Конечно нет, и Луиза подняла бы на смех каждого, кто вступил бы с ней в спор…
Сью отерла рукой пот со лба. Кажется, она весь день торчит на этой кухне, словно прикованная наручниками к кастрюлям и плите.
Взглянув на часы, Сью обомлела — с минуты на минуту должны приехать родители Дюка, а она до сих пор не накрыла на стол.
— Лин! — истошно завопила Сью, и через несколько минут напуганная дочь уже была на кухне.
— Что-то случилось, ма?
— Случилось, — кивнула Сью. — Вот-вот приедут твои дед и бабка, а у меня еще ничего не готово. Лин, ты справишься со столом? Я даже не знаю, куда Дюк спрятал парадную скатерть.
— Попробую найти, — неуверенно ответила Лин. — Может, Майк знает?
— Майк?! — истерически хохотнула Сью. — Он знает только, как срывать уроки!
— Да уж, — поддакнула Лин. — А ты слышала последнюю новость?
Сью застыла с пустым блюдом в руках.
— Какую еще новость?
— Не все новости плохие, ма. — Сью перевела взгляд на Майка, который умел появляться так внезапно, что мог напугать даже самого уравновешенного человека. — Мы с Фредди собрались принять участие в постановке «Ромео и Джульетты».
— Неужели? — недоверчиво покосилась на него Сью. — И с чего это ваши светлые головы посетила подобная мысль?
— Это тайна, — многозначительно изрек Майк и, вытащив из-за спины левую руку, протянул Лин сложенную скатерть светло-голубого цвета. — Пора накрывать на стол, дамы. Чутье подсказывает мне, что скоро наши бабушка и дедушка будут здесь.
— Лучше бы твое чутье на этот раз промолчало, — фыркнула Сью, однако мысленно похвалила Майка за расторопность. — Куриные рулеты не пропеклись. Надеюсь, хоть с безе все будет в порядке.
Чутье не обмануло Майка. Буквально через несколько минут за окном раздался шум подъезжающей машины.
Сью так надеялась, что Дюк вернется раньше приезда родителей, но, увы, его загадочные дела, по всей видимости, затянулись.
Раньше Дюк всегда говорил ей, куда идет и зачем, а теперь Сью даже нечего было сказать свекрови и свекру. Ее так и распирало от злости и досады. Она несколько часов проторчала на этой проклятой кухне, а ее муженек даже не удосужился явиться к назначенному сроку!
Сью не хотелось представать пред взыскательным взором Ди Миндселлы и ее дражайшего супруга неряхой, поэтому она наскоро стянула фартук и заглянула в зеркало, чтобы поправить макияж, наложенный в спешке еще утром.
Круги под глазами, болезненный цвет лица, мысленно констатировала Сью. И самое обидное, что единственный выходной приходится тратить на такое пустое занятие, как готовка.
Лин заканчивала накрывать на стол, а Майк побежал встречать бабушку и дедушку. Сью, взгромоздив на поднос свои чудо-закуски, направилась в гостиную. Внешний вид большинства яств оставлял желать лучшего, но Сью решила сделать невозмутимое лицо. В конце концов, она один из лучших продавцов недвижимости в городе, а не какая-нибудь повариха.
— Дорогая, — прощебетала Ди, завидев невестку, — ты сегодня как белка в колесе.
Какая уж там белка, усмехнулась про себя Сью. Скорее как затравленный енот.
Расцеловавшись со свекровью и свекром, Сью поставила на стол принесенное родственниками вино. Майк зачем-то прибавил к нему коробку с шоколадными конфетами.
— По-моему, ты торопишься с десертом, — сердито покосилась на него Сью. — И вообще, кто принес в дом эту сладкую отраву?
— Мне нужно кое-что проверить, — серьезно ответил Майк. — И потом, судя по запаху, который доносится из кухни, сладкая отрава нам еще пригодится.
О господи, безе! — вспомнила Сью и, ничего не объяснив изумленным родственникам, сломя голову бросилась на кухню. Майк не ошибся: духовка дымилась, источая отвратительный запах.
— Майк, Лин, воды! — крикнула Сью и, вооружившись прихваткой, решительно распахнула дверцу духовки. Дым чадил невыносимо, а от безе, на которое Сью возлагала такие надежды, остались лишь почерневшие скукожившиеся воспоминания.
На шум сбежались все, включая Дугласа и Ди.
— Дорогая, тебе не стоит так паниковать, — утешила ее свекровь, но в ее голосе Сью явственно расслышала насмешку. — Современные духовки снабжены защитой от таких ситуаций.
От безруких хозяек, вы, наверное, хотели сказать, мысленно поправила свекровь Сью. Да уж, этот комплимент я заслужила.
Когда с погибшим безе все было кончено — Майк выгреб залитые холодной водой угольки в недра уборной — и духовка выключена, все вернулись в гостиную.
— А где же Дюк? — наконец услышала Сью вопрос, на который ей меньше всего хотелось отвечать. — Когда он наконец спустится?
Сью подняла глаза на свекра.
— Дюк ушел по делам, но, надеюсь, скоро вернется, — стараясь придать голосу как можно больше убедительности, ответила она.
— По делам? — с подозрением покосилась на нее Ди. — Но он ведь только сегодня выписался из больницы.
— Он чувствует себя намного лучше, — ответила Сью, оставив на потом самую неприятную часть истории. — Травма оказалась незначительной, никаких повреждений врачи не обнаружили.
— Слава богу, — просияла Ди. — Я смотрю, болезнь мужа заставила тебя отважиться на этот подвиг, — покосилась она на стол.
Сью постаралась улыбнуться свекрови как можно более ласково, но в душе у нее все клокотало. Могла бы и не издеваться над невесткой в такой момент! Можно подумать, Сью обязана была убивать свое время на кухне! Черта с два! Это был последний подвиг подобного рода в ее жизни!
— Уверен, что опыт удался, — с сомнением отозвался Дуглас и начал осторожно разрезать куриный рулет.
Сью с ужасом вспомнила, что в рецепте Дюка было написано о нитках, которые необходимо снять перед подачей рулета на стол.
Конечно же она забыла об этих дурацких нитках! И теперь Дуглас недоуменно созерцает тонкие желтые штуковины, прилипшие к его ножу.
К дому подъехала еще одна машина, и Сью обрадовалась возможности ретироваться в холл, сообщив всем, что это, наверное, Дюк, который приехал на такси.
Чтобы не слышать обсуждения ниток, торчавших из рулета, Сьюлен раньше времени распахнула входную дверь. И, надо сказать, то, что она увидела, не только заинтересовало ее, но и огорошило.
Дюк в новеньком сером костюме, с новой прической и… без очков распушил невесть откуда взявшийся павлиний хвост перед довольно привлекательной особой, которую Сью где-то уже видела. Особа даже вышла из машины, чтобы на прощание помахать ему рукой.
Стройная шатенка с огромными карими глазами, опушенными густо накрашенными ресницами. Красивое облегающее платье, туфли на высокой шпильке, стройные ноги. На таксистку она явно не похожа, решила Сью и почувствовала, как внутри нее закипает ярость.
Вот, значит, какие дела помешали Дюку помочь ей встретить его же собственных родителей! Вот, значит, из-за чего она крутилась, как проклятая с этими безе-шмезе и идиотскими сказочными полянами, из которых получаются заколдованные холмы!
Сью чувствовала, что еще секунда — и она набросится на Дюка с кулаками. Но, к счастью, он, распрощавшись со своей пассией, направился к дому. Завидев на пороге Сью, пассия поспешила дать по газам.
Надо бы запомнить это милое личико, подумала Сью и с ненавистью посмотрела на мужа, который как ни в чем не бывало уверенной походкой направлялся к крыльцу.
— Я хотела бы знать, на что это похоже, — тихо прошипела Сью.
Вместо того чтобы смутиться или хотя бы отвести глаза, Дюк самодовольно улыбнулся.
— Тебе нравится костюм? Я тоже считаю, что это неплохой выбор. — Он попытался обнять Сью, но она резко отпрянула от него.
— Господи, чем от тебя пахнет? — ужаснулась она.
— Хорошим, дорогим парфюмом, — невозмутимо ответствовал Дюк. — Тебе разве не нравится? Мисс Куинси помогла мне его выбрать. По-моему, у нее отличный вкус.
— По-моему, ты окончательно спятил, Дюк! — Сью стряхнула со своей талии его руку, жалея, что не может сейчас дать выход своему гневу. — Приехали твои родители, я пять часов торчу на кухне, а ты уходишь на весь день, а когда наконец являешься, спокойно сообщаешь мне, что какая-то мисс Куинси помогала тебе выбирать парфюм!
— Сладенькая, да ты ревнуешь! — Улыбка Дюка растянулась почти что до ушей. — Какие глупости. Мисс Куинси всего лишь моя коллега.
Мы встретились с ней чисто случайно, она предложила подвезти меня до дому.
— И заодно выбрала для тебя парфюм.
— И. заодно рассказала мне о выходке нашего сына, — помрачнев, заметил Дюк. — Я считаю, он перешел все границы. Его нужно наказать.
— Я считаю, что тебя нужно наказать, — раздраженно бросила Сью. — Ты опоздал на ужин с собственными родителями.
— Думаю, родители это переживут, — спокойно заметил Дюк, снимая новенькие блестящие ботинки.
— А куда ты подевал очки? — полюбопытствовала Сью.
— Мисс Куинси посоветовала мне купить линзы. Это удобно и красиво. По-моему, так гораздо лучше, чем в очках.
— Мисс Куинси… — почти прорычала Сью, гневно оглядывая Дюка.
Но на Дюка, похоже, перестали действовать ее взгляды. Он остался абсолютно спокойным, хотя раньше немедленно принялся бы оправдываться или объясняться. Впрочем, для оправданий и объяснений ситуация все равно была неподходящей. В гостиной сидели мать и отец Дюка, которые жаждали видеть свое непутевое чадо.
Сью мысленно пожелала себе сил и терпения. Хорошо, что свекор и свекровь обладают крепким здоровьем.
Как она и предполагала, при виде Дюка обомлели все.
Лин смотрела на своего обновленного отца с неподдельным восхищением, Майк — с изумлением, к которому примешивался страх, ошарашенные родители позабыли о сгоревшем безе и курице с нитками. Да, Сью и в самом деле хотела, чтобы они забыли об испорченном ужине, но, как это часто бывает, наши желания не всегда исполняются именно так, как мы этого хотим.
Первым обрел дар речи Дуглас. Он все еще держал себя в хорошей форме, как и его жена, Ди, которая, по мнению Сью, одевалась настолько модно и современно, что издали или со спины ее можно было принять за девушку.
— Ничего себе, Дюк, — изрек Дуглас, поднявшись со стула. — Честно говоря, я тебя не сразу признал. — В его голосе Сью расслышала не только удивление, но и одобрение. — Хорош, ничего не скажешь! Просто красавец! Надо же, как тебя изменила новая работа.
— Дюк, у меня нет слов! — восторженно прочирикала Ди. — Ты такой элегантный, глаз не оторвать!
— Да, пап, ты изменился до неузнаваемости, — покачала головой Лин, которая, казалось, до сих пор не могла признать отца в этом красивом незнакомце.
Сью почувствовала, как сердце ее ухнуло в глухую пустоту.
Неужели никто, кроме нее, не видит, что этот человек, которым они все так восхищаются, вовсе не тот Дюк, которого они знают?! Это какое-то второе «я» Дюка, неожиданно выкарабкавшееся из глубин его подсознания.
Встретившись взглядом с Майком, Сью не без облегчения почувствовала, что все-таки не одинока. Сына тоже пугал этот человек, который совсем еще недавно был ласковым, любящим и заботливым отцом. В кои-то веки сын был на ее стороне. Сью грустно улыбнулась ему, и Майк понял причину ее далеко не веселой улыбки.
Дюк весьма сдержанно воспринял родительские комплименты. Он вообще очень сдержанно и даже несколько по-деловому воспринял их визит. Никакой былой горячности, рассказов взахлеб о своей новой работе, о Майке с его дурацкими коллекциями, об успехах Лин. С родителями этот новый Дюк был не слишком многословен. Он словно намеренно держал дистанцию, но причины этого Сью не понимала.
Наконец Дюк соизволил испробовать стряпню, на которую Сью потратила львиную часть своего выходного. Аккуратно положив в тарелку немного «фаршированных» помидоров и кусочек куриного рулета, он с нарочитой медлительностью поднес вилку ко рту.
Сью, конечно, отдавала себе отчет в том, что ее еда, увы, не верх кулинарного мастерства. Но к подобной реакции она оказалась не готова.
Дюк сморщился, словно в рот ему засунули ложку с толченым аспирином, а затем, взяв со стола салфетку, аккуратно выплюнул в нее то, что пытался съесть. Поначалу Сью подумала, что такое отвращение у мужа вызвал кусок нитки, попавшейся ему с курицей, но потом вспомнила, что в первую очередь он решил попробовать неудавшиеся помидоры.
— Что за гадость? — недовольно пробормотал Дюк. — Неужели ты потратила на это пять часов? — с искренним недоумением посмотрел он на жену. — Это же невозможно есть, Сью. Кто научил тебя так готовить?
— Твоя кулинарная книга, — ответила Сью, побагровев от гнева. — Если ты забыл, я продаю недвижимость и зарабатываю деньги, а не учусь на кулинарных курсах.
— По-моему, не все учатся готовить на кулинарных курсах, — не обращая никакого внимания на возмущенный тон жены, заметил Дюк. — Вот, например, моя мама. Ты ведь отлично готовишь, правда?
— Спасибо, Дюк. У меня это неплохо получается, — зарделась довольная Ди.
— Знаешь, Дюк, ты бы и сам мог приготовить этот ужин, — с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать на мужа, произнесла Сьюлен. — Но ты ведь предпочел бродить по магазинам. Не так ли?
— Именно так, — кивнул Дюк, нимало не смутившись. — А все потому, что моя жена не только отвратительно готовит, но и не следит за тем, во что одета ее вторая половина.
— Мне кажется, моя вторая половина могла бы вспомнить, что ее жена все это время работала как лошадь и продала такое количество домов, что кое-кому даже не снилось в его парфюмерном магазинчике.
— Послушай, Сью, ты не единственная женщина, которая работает, — торжественно сообщил о своем открытии Дюк. — И ты не поверишь, но можно работать, готовить и даже воспитывать детей. Большинство женщин, между прочим, успевает и то, и другое, и третье.
— Мне глубоко наплевать, что делает твое большинство. Я не все. Я терпеть не могу готовить, не умею это делать и, дорогой мой, не буду.
Несмотря на то что родители Дюка посмотрели на невестку с явным неодобрением, Сью почувствовала некоторое облегчение, что смогла выпустить наружу хотя бы голову того гневного джинна, который сидел внутри нее, как внутри бутылки, весь сегодняшний день.
— А кто же тогда будет готовить? — насмешливо поинтересовался у нее Дюк.
— Не знаю, — пожала плечами Сью. — Раньше ты не считал это занятие зазорным. Может, откроешь свою кулинарную книгу и восстановишь пробелы в памяти? Или ты до сих пор считаешь, что с твоей памятью все в порядке и нам не нужно идти к психоаналитику?
— Не знаю, что ты там нафантазировала насчет моей кулинарной книги, — холодно ответил Дюк, — но с памятью у меня все в порядке. И я не считаю, что должен идти к врачу. Ты слишком напряжена в последнее время. Может, это тебе стоит к нему обратиться?
— Напряжена?! — вспыхнула Сью. — Да я уже второй год работаю без отпуска.
— Нет, идея с психоаналитиком мне категорически не нравится, — перебил ее Дуглас, решивший наконец вмешаться в семейную распрю. — По-моему, это признак глупости и слабости — тратить деньги на каких-то шарлатанов. И потом, Сью, Дюк говорит вполне здравые вещи. Может, ты начнешь готовить вместо того, чтобы отправлять моего сына к докторам?
— Вы что, не видите, как он изменился? — ошарашенно уставилась на свекра Сью.
— Видим, — в один голос ответили Ди и Дуглас.
— Видим, но находим эти перемены вполне нормальными, — продолжил Дуглас. — Мне кажется, мой сын повзрослел, возмужал и вообще… Во всяком случае, возвращение к прежней работе пошло ему на пользу.
— Нет, дело не в школе, — горестно посмотрела Сью на свекра. — Он стал таким после того, как попал в больницу.
— Не надо говорить обо мне в третьем лице, — напомнил о себе Дюк. — Я не пациент, а ты не доктор, Сью. Ты скверная жена и, как выяснилось, не очень хорошая мать.
— Что ты несешь?! — уставилась на мужа Сью.
Майк, все это время мучившийся от желания что-то сказать, наконец не выдержал:
— Слушай, пап, может, ты перестанешь ругаться с мамой и съешь конфету?
— Конфету?! — оторопело уставился на сына Дюк.
В его взгляде Сью прочитала не столько удивление по поводу предложения Майка, сколько недоумение, вызванное тем, что этот наглый мальчишка снова показал свое неуместное при данных обстоятельствах «я».
Дюк никогда бы не посмотрел так на сына, мелькнуло у Сью.
— Возьми конфету, папа, — храбро продолжил Майк и распахнул перед отцом отливавшую золотом коробку, в которой лежали аппетитные шарики, припорошенные снегом кокосовой крошки. — В шоколаде, как говорит мой лучший друг, содержатся вещества, которые повышают выработку гормона серотонина. А знаете, для чего нам серотонин? — Майк обвел окружающих взглядом лектора, смотрящего на свою аудиторию. — Он поднимает нам настроение, делает нас счастливыми. Съешь конфету, пап. — Майк протянул коробку отцу. — И тебе сразу станет легче.
Дюк сделал то, чего от него не ожидали не только дети и жена, но и родители. Вырвав коробку из рук Майка, он запустил ею в стену. Вывалившиеся шарики покатились по полу, и Сью показалось, что вся ее жизнь точно так же рассыпалась в одночасье, как эти шоколадные конфеты, которые еще совсем недавно обожал Дюк.
— Ты что, издеваешься надо мной?! — сквозь зубы процедил Дюк. — Я терпеть не могу шоколадные конфеты и дрянных мальчишек, которые встревают в разговоры взрослых людей.
— Что и требовалось доказать, — произнес Майк едва ли не с облегчением и поднялся из-за стола. — Мой папа обожал шоколадные конфеты.
— Майк! — попыталась остановить его Лин, единственная, кто, по всей видимости, понимал, чего добивался этот упрямый мальчишка.
— Он мог есть их в любом количестве, и я уверен, что, если бы кто-то проводил конкурс по поеданию шоколада, папа бы его выиграл.
— Майк!
— Дай мне закончить, Лин. Так вот, человек, который сидит перед вами, вовсе не мой папа. Он инопланетянин.
Майк закончил и только теперь позволил Лин, все это время тянувшей его за рукав рубашки, усадить его на стул.
Сьюлен поняла, что тихий семейный ужин наконец-то закончился.
Кажется, Майк собирался играть в школьном театре? Что ж, было бы неплохо, если бы его научили вовремя опускать занавес…
