Эпилог

Сидя на скамеечке в парке, я тупо смотрела на измятую бумажку в своих руках. Можно было ожидать чего угодно, но только не такого поворота событий!

Этот день обещал стать обычным, за исключением того, что на три часа у меня был назначен визит к доктору. К врачу-терапевту, бывшей однокурснице Лене Куницыной, я обратилась с жалобами на хроническую усталость, чего раньше за собой не замечала. Кроме того, у меня что-то странное творилось в последнее время с желудком, и я ощущала непрекращающуюся тошноту.

Лена внимательно выслушала меня и предложила сдать анализы, ведь недомогание могло оказаться следствием чего-нибудь серьезного. Я не очень опасалась плохих результатов, так как редко болела, да и в роду у нас все обладали богатырским здоровьем. Тем не менее озабоченность Лены передалась и мне, поэтому я испытывала трепет, входя в чистенький кабинет бывшей однокурсницы. Та встретила меня с серьезным выражением лица, и мое сердце ухнуло в пятки. Неужели что-то не так? Я не решалась спрашивать. Странное дело: мы, медики, смело общаемся с пациентами, обрисовывая им возможные страшные последствия лечения или операции, но сами теряемся в таких же ситуациях, как обычные люди! Водрузив на нос очки в металлической оправе, Лена нарочито медленно начала листать мою карту.

– Ну, подруга, – начала она, наконец, подняв на меня свои внимательные зеленые глаза. – Что мне тебе сказать?

– Говори все, как есть, – внезапно севшим голосом ответила я. – Это серьезно?

– Чрезвычайно, – кивнула Лена. – Тебе придется от многого отказаться, знаешь ли, многим пожертвовать. Ты больше не сможешь вести ту беспечную жизнь, какую вела до этого момента.

Мне показалось, что я перестала дышать.

– И придется встать на учет в женскую консультацию! – добавила Лена веселым голосом. – Ты беременна, дорогая моя!

Так как я молчала, потрясенная, Лена истолковала мое поведение неверно.

– Значит, аборт? – нахмурилась она.

Аборт? Какой, к черту, аборт: у меня ведь не может быть детей – просто НИКОГДА?!

За последние десять лет я так свыклась с этой мыслью, что сейчас диагноз Лены никак не вязался с моим мировосприятием. Беременна? Да, ошибки случаются, но ведь я консультировалась у многих специалистов, и их вердикт был однозначен: я бесплодна!

Сидя на скамейке в парке, я понимала, что, независимо ни от чего, хочу этого ребенка. Это ощущение снизошло на меня совершенно внезапно. Я никогда не получала большого удовольствия от общения с детьми. Не то чтобы я их не любила – просто не представляла, как обращаться с этими маленькими людьми. Я не относилась к женщинам, с умилением рассматривающим чужих малюток в колясках и сюсюкающим с ними. Но это – мой ребенок. Жив Аркон или нет, увижу ли я его когда-нибудь, или у моей дочки (я почему-то не сомневалась, что родится именно девочка) вообще не будет отца, но я не стану делать аборт!

И тут мне вспомнилось кое-что, чему раньше я не придавала значения. В тот день, когда мы вскрывали ящики с сокровищами «Санта-Марии», я довольно долго держала в руках хрустальный шар, по легенде, принадлежавший Парацельсу и Кардано. Разве Филипп и Аркон не упоминали о целительной силе этих странных предметов культа? Кажется, ходили легенды, что шары исцеляют бесплодие… Глупости – мне ли, врачу со стажем, верить в подобные россказни? И все же… Ведь не зря же «Церковь Кровавых Святых» так рьяно охотилась за сокровищами Мальтийского ордена?!

Господи, правду говорят, что беременным лезут в голову всякие глупости! Я решительно встала со скамейки и встряхнула отросшей светло-русой гривой, поймав на себе восхищенный взгляд проходящего мимо молодого парня с рыжей таксой на поводке. «Смотри-смотри, – весело пробормотала я себе под нос. – Через пару-тройку месяцев меня раздует так, что никто и не взглянет… А пока – смотри!»

И я быстро зашагала по направлению к стоянке, где оставила свое авто.