Глава 12

Красное вино, пара хрустальных бокалов, сумерки за окном. Пес, свернувшийся у хозяйских ног… Элмер выключил верхний свет и оставил гореть лишь лампу над креслами, в которых мы устроились. Не хватало разве что свечей, а то была бы полная картина романтического ужина влюбленных. Мне нужно было радоваться. Я добилась всего, чего хотела. Спасла любимого мужчину, осталась с ним наедине… Однако рядом маячил призрак Джекки. Если бы не ее ссора с Элмером, я уверена, в этом кресле сидела бы она, а не я…

– О чем ты думаешь? – спросил Элмер, подливая вина мне в бокал.

– О том, каким актером оказался Майкл Джордан, – солгала я. – Обвинил во всем Смайкопа… Ему удалось одурачить всех нас.

– Ты знаешь, – усмехнулся Элмер, – в чем-то он прав. Не облапошить такого дурака, как я, настоящее преступление. Моя глупость – вот причина всего, что свалилось на наши головы.

Будь я хоть немного умнее, ты не сидела бы сейчас с разбитой головой.

– А Джекки не устраивала бы сцен в участке…

– И это тоже, – нахмурился Элмер. Напрасно я наступила на больную мозоль. Хотя больной она была не только у него…

– Перестань обвинять себя в глупости, – вернулась я к прежней теме. – Во-первых, глупость и наивность – две разные вещи. Ты наивен и доверчив. Многие сочтут это недостатком, а я считаю достоинством. – Мне было приятно видеть улыбку, заигравшую на его лице. – Если бы все были такими, как ты, жить в этом мире было бы намного проще…

– Ты мне льстишь.

– Ни капельки. Таких людей в моей жизни, к сожалению, было немного. Вот Эдди, например…

– Эдди – твой друг? – Мне показалось, что в его голосе послышались нотки ревности. Нет, видно, я никогда не перестану себя обманывать!

– Да. Только именно друг, а не любовник. Он устроил меня в «Тайные желания», помнишь?

– Такое забудешь!

– И еще Мэй… И Лекс… И папа… Знаешь, их не так мало, как кажется на первый взгляд. Но это же замечательно! А я все жалуюсь на жизнь, когда вокруг меня столько хороших людей.

Элмера позабавил мой приступ детского оптимизма, и он рассмеялся.

– Мне нравится твоя жизнерадостность.

– Жаль, что она почему-то проснулась только сегодня. Наверное, стоило оказаться нос к носу со смертью, чтобы начать радоваться жизни.

– Пожалуй. А что во-вторых?

– Если тебя это утешит, то, по-моему, приз за идиотизм…, как там выразился Джордан…, так вот, его должна была бы получить я.

– Почему же? Ты вела себя, как надо. Держалась молодцом. Выдала себя за Джекки…

– Не я, меня выдали, – покраснела я.

– Ну да, выдали… Привезла фальшивое колье…

– Если бы не Мэй и Лекс…

– Не важно. Главное, что ты думала и действовала, а не сидела сиднем. А ведь могла бы…

– И чем закончились мои благие намерения?

Из-за меня Джордан вышел на Джекки. Из-за меня получил колье. Из-за меня нас чуть не прихлопнули!

– Если бы не ты – нас точно прихлопнули бы.

– Нет, если бы не Мэй и Сэмюэль. Ведь это они вызвали полицию!

– Почему ты так не уверена в себе?

– А ты – уверен?

– Отвечать вопросом на вопрос – дурной тон, Ванда.

– Не знаю, почему. Такая родилась… Или такой воспитали. Либо и то, и другое. Я сама частенько задумывалась о причинах своей неуверенности. В ней – все мои беды. Только изменить это я, к сожалению, не могу.

– Я тоже. Но, надеюсь, с уходом из «Вест компани» все будет по-другому.

– А чем ты собираешься заняться?

На секунду он задумался, но всего лишь на секунду. Потом серьезно посмотрел на меня и сказал:

– Смеяться не будешь?

– Не-а, – уверила я его.

– Открою приют для бездомных собак. – Он густо покраснел, как будто только что признался в том, что ограбил бедную старушку.

– Вот здорово! – восхитилась я. И чего тут было стесняться? – Слушай, возьми меня к себе, когда откроешь приют. Я обожаю собак, а тебе ведь будут нужны помощники.

– Договорились, – повеселел Элмер, заметив мой восторг по поводу идеи. – Будешь собачьим поваром?

– Я не слишком хорошо готовлю, но, думаю, научусь.

– Отлично! Я, конечно, пошутил насчет повара. Думаю, для тебя найдется работа поинтересней… А как же твой ювелирный салон? Мне казалось, у тебя там неплохая должность.

– Да, – сникла я. – Только я, как и ты в «Вест компани», чувствую там себя не в своей тарелке.

Элмер разлил еще по бокалу вина и потянулся за второй бутылкой.

– Ты определенно хочешь меня напоить, – пошутила я. – Чтобы посмеяться, когда я сяду в такси. То-то будет потеха, когда я не смогу назвать таксисту адрес.

– Вообще-то я думал, что ты останешься здесь. Ехать с подбитой головой, да еще и на такси… Нет уж. Если бы я мог отвезти тебя сам, но, как видишь, я выпил… Уступлю тебе свою спальню…, кстати, огромное спасибо за уборку… а сам лягу на кушетке в гостиной…

Я вспомнила о ночи, проведенной в его спальне, и залилась румянцем. Слава богу, что он не знает об этом. Однако Элмер заметил мое смущение и объяснил его по-своему.

– Нет-нет! – поспешил он оправдаться, хотя оправдываться стоило мне, а не ему. – Не подумай ничего такого… Я вовсе не собирался…

– Я понимаю, что ты не собирался, Элмер…

Просто швы заныли. – Я не смогла придумать ничего убедительнее.

– Допиваем наши бокалы и идем менять повязки, – решительно заявил он, очевидно поверив моим нелепым объяснениям.

Элмер снова заговорил о приюте для собак. О том, как он будет устраивать его, о том, как распределит финансирование… К своему стыду, я слушала его вполуха, потому что вино ударило в голову и позволило разрезвиться воображению.

А оно разгулялось на славу! Я упивалась созерцанием его лица, разгоряченного вином и интересной беседой, мысленно протягивала руки к его волосам, касалась лица, гладила губы… Ох, знал бы он только, о чем я думаю! Наверное, сразу бы сбагрил меня первому же таксисту. Для него я друг, новообретенный друг, не девушка, а человек, спасший ему жизнь. Девушкой для него была только Джекки, которая послала его ко всем чертям. И именно поэтому мне сейчас позволено сидеть на ее месте и мечтать…, мечтать… Распускать свою и без того распущенную фантазию…

– Элмер…

– Что, Ванда?

– Если бы ты…, знал, чем закончится вся эта история, взял бы меня к себе на работу? Только честно.

– Ну конечно! Ты нашла мою собаку, спасла мою жизнь, а теперь задаешь такие вопросы.

Почему?

– Сама не знаю. Наверное, просто люблю задавать вопросы… – соврала я.

Мне хотелось услышать другой ответ… Ответ воображаемого Элмера, который сказал бы: конечно, теперь я понял, что люблю тебя и никакая Джекки мне больше не нужна, а ты спрашиваешь, взял бы я тебя на работу…

– А теперь, – Элмер отставил в сторону пустой бокал, – мы пойдем менять повязки.

Он буквально за руку отвел меня в ванную.

– Швы нужно смазать. – Он озадаченно почесал затылок, а потом начал копаться в маленьком шкафчике, висящем над раковиной. – Где-то здесь были йод и перекись. Черт! – Он уронил какой-то пузырек. – Как же давно я сюда не залезал! Скоро паутина появится.

Я с улыбкой смотрела на то, как он торопливо перебирает склянки. Для друга старается! – поспешил испортить момент внутренний голос.

Еще бы он не старался! Ты столько для него сделала! А найти в шкафу какой-то пузырек – разве это проблема?

– Ну вот! – Он радостно потряс перед моим носом пузырьком с прозрачной жидкостью. – Нашел! Перекись.

Осторожно сняв с меня бинты, наложенные доктором, он смочил ватный тампон перекисью и почти прошептал:

– Потерпи. Будет немного больно.

Потерпи? Да я буквально млела от каждого его прикосновения? Будет больно? Больнее, чем есть, быть уже не может… Любимый мужчина видит в тебе лишь друга, а любит и желает совершенно другую женщину!

– Ох, – застонала я не то от пощипывания, не то от будоражащих голову горьких мыслей.

– Терпи! – повелительно произнес он и подул на разнывшиеся швы.

От такой неожиданной ласки я чуть не свалилась в ванную. Если это не закончится, я сойду с ума. Нельзя же так издеваться над моей слабой плотью!

– Терпи, – прошептал он и осторожно замотал мою голову свежей марлевой повязкой.

Процедура, мучительная во всех отношениях, наконец-то была закончена, а я, растерянная и возбужденная, не знала, куда спрятать бесстыжие глаза от своего «доктора». Собравшись было выйти из ванной, я заметила на полу пузырек, который уронил Элмер, и наклонилась, чтобы поднять его. Элмер тоже наклонился… И наши взгляды встретились. А потом и не только взгляды…

Элмер на секунду оторвался от моих губ, но только для того чтобы задать вопрос, переплюнувший все мои по нелепости:

– Ты… Ты… Не против?

Моим ответом было продолжение поцелуя. Он подхватил меня на руки, легко и бережно… Мне было все равно, куда он несет меня. Единственное, что я понимала в этот момент, – мне хорошо, восхитительно, сказочно, чудесно… Я могла бы перебрать все подобные эпитеты, какие только встречаются в словарях, и их оказалось бы мало для выражения моих чувств. И еще я понимала, что не хочу останавливаться, пусть это будет только одна ночь. Не важно…

Одна ночь… Я ласкала его обнаженное тело, зная, что это происходит в первый и в последний раз… Оно было именно таким, каким рисовало мое воображение, – сильным, мускулистым, с атласной кожей. Я вдыхала его запах чуть горьковатый, нежный, зовущий… Я задыхалась от счастья в его объятиях и, когда мне казалось, что все происходящее лишь плод моей фантазии, открывала глаза, сомкнутые наслаждением. Я любила его… И все мое сознание, и мое изголодавшееся по ласке тело раскрывались навстречу этой любви…

– Ванда?

– Что, Элмер?

– Да так. Оставим все до утра. Я хочу видеть твое лицо, чтобы говорить с тобой. А здесь темно.

– Хорошо.

Его поцелуй и мои слезы, упрямо наворачивающиеся на глаза…

– Джекки… Джекки…

Я открыла глаза. Было темно. За окном шел снег. А в постели со мной лежал мужчина, который во сне видел любимую. Пора собираться.

Мысли были короткими и отрывочными, как строчки давно забытых песен. Я встала с кровати, натянула свитер, брюки и почувствовала… как будто все это уже было со мной.

Деликатный пес на этот раз не пошел в спальню. Он остался ночевать возле кресла в гостиной. Не хотел смущать нас своим присутствием… Я наклонилась к собаке и тихо позвала:

– Поль.

Он открыл янтарные глазенки и недоуменно посмотрел на меня. По моим щекам стекали слезы, которые я так и не смогла удержать.

– Ну вот и все, – тихо прошептала я. – Конец нашей истории. Пора прощаться, Поль.

Пес встал и проводил меня до двери. Я нежно погладила его по голове, а потом наклонилась и поцеловала в черный нос, на который тут же капнула слезинка.

– Прощай, Поль. Мне будет не хватать тебя…

И твоего хозяина тоже.

Я закрыла дверь и пошла к воротам. Около статуи Тритона с рыбиной я на мгновение задержалась. Этот Тритон, с упорством пытающийся удержать в руках бьющуюся рыбу, напомнил мне Элмера.

– Удачи тебе с твоей рыбой, – сказала я статуе, как будто та могла меня услышать.

Машину мне удалось поймать удивительно быстро. – Куда? – спросил таксист.

– Кафе «Вирджин». На углу Лэйн-стрит. Напротив «Вест компани».

Я не знала, застану ли Эдди, но кто-нибудь из барменов там будет наверняка… Ведь жаловаться на жизнь проще незнакомым людям, не правда ли?

– Пап, ну ты же не хочешь, чтобы весь праздник я слушала мамины наставления? К тому же я пригласила Мэй и Лекс. Они специально задержались до Рождества. Из-за меня, между прочим.

– Но, Ванда…

– Я знаю, что Рождество семейный праздник. Так уж вышло, что наша семья разделилась на две половины.

– Но, Ванда…

– Пап, может, хватит? Ты тратишь свои усилия впустую. Лучше приезжай ко мне после праздника. Познакомлю тебя с Лекс.

– Маме это очень понравится!

– Мы ей не расскажем. К тому же Лекс, как бы лучше выразиться…

– Я уже понял, что у Мэй нетрадиционная ориентация.

– Какой ты догадливый! Прямо диву даюсь!

– А у вас только женская компания? Молодых людей не будет?

– Пап!

– Понял, понял… Ладно, не расслабляйся. Я еще позвоню тебя поздравить…

– Спасибо, пап! Ты – лучший.

Я повесила трубку и побрела на кухню. Суматошный выдался денек. Пришлось вспомнить о благополучно забытом умении готовить. Нельзя же встречать гостей с пустым столом. Слава богу, что Мэй и Лекс решили подождать с отъездом в Мексику. Встречать в одиночестве праздник мне совсем не хотелось.

Застелив большой деревянный стол белоснежной скатертью, я начала расставлять посуду. Снимая с полки хрустальный графин, я уронила флакончик с духами и наклонилась, чтобы поднять его. Перед глазами сразу же встала сцена в ванной: я и Элмер тянемся за пузырьком, вывалившимся из шкафа…

Я поставила графин на пол и закрыла лицо руками. Нет, этому наваждению не будет конца!

Прошел почти месяц, а я все еще не могла прийти в себя после этой истории. Мне казалось, что с Хоули было проще. Правда, и сам Хоули был проще.

Часто я задавалась вопросом: женился ли Элмер на Джекки? Скорее всего, да. В том, что они помирились, у меня не было сомнений. Я даже начала покупать газеты, чтобы прочитать в одной из светских хроник о пышной свадьбе Элмера Айрона и Джекки Слим. Он как-никак крупный предприниматель, она – модель. Правда, зная о нелюбви Элмера к шумихе, можно было заподозрить, что он захочет оставить сие знаменательное событие в секрете. Но захочет ли этого Джекки? – задавалась я вопросом и продолжала покупать газеты. Зачем я это делала? Мне хотелось убедиться в том, что мои иллюзии потерпели крах. И перестать думать об Элмере.

Накрыв на стол, я переоделась. Честно говоря, мне было совершенно наплевать, в каком виде я буду встречать этот праздник, но показывать подругам, что мне безразличен собственный облик, не хотелось. Слишком уж они переживали за меня. Поэтому приходилось держаться «молодцом». После Рождества Мэй и Лекс должны были уехать в Мексику, так пусть они уедут со спокойной совестью, не волнуясь за бедовую подругу.

Окинув хозяйским взглядом квартиру, я осталась довольна. Это вам не халупа дяди Бена! Я переехала сюда сразу после истории с Элмером, решив, что перемена места пойдет мне на пользу.

Моя нынешняя квартира была большой, светлой, теплой и уютной.

Ожидание затянулось. Мэй и Лекс никогда не отличались особенной пунктуальностью. Но опаздывать на целый час – это уже слишком. Не случилось ли чего? Я набрала номер мобильного Мэй. К моему удивлению, он был выключен.

Может, села батарейка? Я тут же позвонила Лекс.

Та же история. Вот вам и суп с фасолью! – опешила я. Что у них могло случиться в канун Рождества?

Оставалось только ждать. Я уныло обвела глазами комнату, которой еще минуту назад гордилась, Неужели не приедут? Нет, они не могут так поступить со мной!

Звонок в дверь развеял мои сомнения. Ну вот, а я уже разволновалась, напридумывала всяких глупостей. Конечно, они не оставят меня встречать Рождество в одиночестве…

Радость улетучилась сразу, как только я открыла дверь. На пороге, вместо долгожданных Мэй и Лекс, стояла нелепая фигура Санта-Клауса в красно-белом одеянии и дурацком, нахлобученном на – лоб колпаке. В сказки я уже не верила:

– Вы ошиблись. Я не вызывала Санту.

– Это вы ошиблись, – произнес Санта. – А я именно к вам.

Что-то в этом голосе, да и во всем нелепом облике Санта-Клауса, показалось мне знакомым. Но он так хорошо упаковался в свой красный костюм, бороду и прочие атрибуты, что толком я ничего не могла разглядеть. Наверное, показалось.

– Нет, вы ошиблись, – настойчиво повторила я и попыталась захлопнуть дверь перед носом нежданного Санты.

Но переубедить рождественского старика оказалось не так-то просто. Он с удивительной для пожилого человека силой вцепился в дверь и, невзирая на мое сопротивление, вошел в квартиру.

– Негоже так встречать старика, – забубнил наглый самозванец. – А у меня ведь есть для вас подарочек.

Тут до меня дошло! Это Мэй и Лекс решили развеселить меня и вызвали Санту. Господи, мне действительно должно быть стыдно за такой прием.

– Простите. – Я зарделась от неловкости. Простите…

– Ничего, – спокойно ответил Санта и принялся не торопясь снимать бороду. – С нами и не такое было…

Он отодрал усы с бородой, и я увидела до боли знакомые губы. Мягкие, чувственные… Он снял накладные брови и колпак, и я увидела серые смеющиеся глаза. А потом Санта сгреб меня в охапку и поцеловал так, что у меня голова пошла кругом. А позже он чуть не перевернул рождественский стол, когда нес меня на кровать. А что было потом…, догадайтесь сами.

Еще чуть-чуть позже. Мы поженились, открыли ветеринарную клинику и…, и так счастливы, что даже не верится!