Еще был час шестой в исходе,
Но надвигалась — тяжела,
Удушлива — ночная мгла,
И ужас царствовал в народе.
И в надвигающейся тьме
Кресты чернели на холме
Зловещим призраком. Казалось,
От них повсюду разливалась
Весь мир окутавшая мгла.
Христос безмолвствовал. С чела
Кровавый пот не падал боле,
И Он, покорный Божьей воле,
За человечество страдал.
Но час девятый наступал,
И вот над далью гор и леса
Померкло солнце, и завеса,
Которой разделялся храм,
Разорвалася пополам…
Тогда Христос в предсмертной муке
Воззвал, предвидя смерть Свою:
«Тебе, в Твои святые руки,
Мой дух Я, Отче, предаю!»
И, молвив это, испустил
Сын Человеческий дыханье,
И содрогнулось мира зданье,
И землю грешную укрыл
Собою мрак зловещий грозно, —
И люди поняли, но поздно,
В своей безумной слепоте,
Кто был Распятый на кресте
И чьей вины во искупленье
Приял Он смерть и поношенье.