И вот она — прекрасна и бледна —
Перед толпой на казнь приведена,
И в судьях страсть опять забушевала,
Как пламенем, сжигая им сердца.
С прекрасного и бледного лица
Откинуть ей велели покрывало,
И, возложив ей руки на главу,
Клялись они и звали Егову
В свидетели, что с юношей видали
Ее в саду… И многие рыдали
Из близких ей от горя и стыда.
Но в этот миг мучительный, когда,
Казалося, нет места для надежды,
Встал юноша, и, разодрав одежды,
Воскликнул он: «От крови чист ее
Лишь я один!» — «Что значит речь твоя?» —
Спросил народ, и с пламенем во взорах
Воскликнул он: «Ужели в приговорах
Так скоры вы, что, вняв их клевете,
Решаетесь в преступной слепоте
Обречь на казнь невинную?»
Собранье
Смутилося, и старший в заседанье
Сказал ему: «Будь первым между нас,
Зане в тебе глаголет Божий глас,
А нам судить об этом не по силам!..»
Вернулись в суд, и были Даниилом
Разлучены свидетели, и тут
Он первому сказал: «Творивший суд
Неправедный, в деяньях беззаконных,
Достигнувший с почетом лет преклонных,
Скажи, в саду под деревом каким
Ты видел их?» И тот сказал: «Под деревом
Мастиковым!» Тогда ответил с гневом
Ему пророк: «Пред Господом твоим
За ложь твою да будешь ты судим!»
И, удалив, он вопросил другого:
«Скажи, под сенью дерева какого
Ты видел их?» — «Под дубом!» — был ответ.
И все, поняв, что ложен их навет,
И отпустив невинную, судили
Клеветников и к казни присудили.
И с той поры народ его почтил,
И стал велик пред всеми Даниил.