Глава двадцать восьмая
НИКОЛАС

Мы вновь выехали на шоссе, и я рассказал Силле о своих воспоминаниях, а она в ответ поведала мне об осквернении могилы и письме от человека по имени Диакон — того самого, который прислал ей книгу заклинаний.

— Постой-ка, — произнес я, как только мы свернули на улицу, ведущую к нашим домам. — Помнишь пятницу? Разве не в тот самый вечер Джозефин пыталась добыть кости твоего отца?

— Да, наверное, ты прав.

— Блин, так вот оно что…

Именно тогда я наткнулся на садовые ботинки, которые были испачканы землей.

Погода в тот вечер была слишком плохой для работы в саду.

— Пик, о чем ты? — теребила меня за руку Силла.

Я покачал головой, размышляя над ситуацией.

Когда мы повернули к дому, я сосредоточился на дороге, так как не хотел поцарапать ненароком автомобиль о ворота.

Припарковавшись, я повернулся к Силле:

— Лилит…

Силла ждала продолжения.

— Я споткнулся о ее грязные ботинки, когда пришел домой вечером в пятницу. А ведь твои родители умерли в июле, так? Она в это время как раз была здесь, занималась перестройкой дома. А сегодня она была в школе.

Я словно открыл целый новый мир неожиданных фактов. Я, конечно, не любил Лилит, но и предположить не мог, что она окажется убийцей.

Силла коснулась моего лица:

— Ник. Ник… — Она поцеловала меня.

Все стало на свои места. Я тоже обхватил ее лицо ладонями. Прервав поцелуй, мы прижались друг к другу.

— Пойдем в дом, Ник, и все обсудим. Мы со всем разберемся.

Я лишь слабо улыбнулся в ответ, убеждая себя, что жизнь наладится. Через несколько мгновений мне стало лучше.

— Конечно, радость моя, — произнес я.

Как только я вышел из машины, к дому подъехал грузовик Риза. Я, захлопнув дверь, повернулся, чтобы поздороваться, но тут вскрикнула Силла.

Что-то ударило меня по лицу, лоб пронзила острая боль. Вокруг меня металась маленькая птица, стремясь дотянуться когтями до моих глаз. Я наклонил голову, стараясь увернуться от нее, а затем, спохватившись, побежал к Силле.

— Силла! Давай в дом! — закричал я.

Мы молотили руками по воздуху, отгоняя полдюжины голубых соек, набрасывающихся на нас с истошными пронзительными криками. Их маленькие когти исполосовали мне шею. Я вертелся волчком. Они клевали меня в руки, в лоб и в темя, старались сесть на голову. Они были повсюду, и кажется, их становилось все больше. Целая туча птиц!

Я побежал. Вдруг перед глазами потемнело, словно мне на голову набросили черную простыню, но я продолжал нестись вперед, спотыкаясь обо все подряд…

Птицы остались позади, и я наконец смогла перевести дыхание.

— Пик! — крикнула я и посмотрела по сторонам.

Он судорожно копался в сумке, и оттуда вдруг появилась книга заклинаний. Он криво улыбнулся. Все хорошо. Это все еще Ник.

Я бросилась к нему и попыталась схватить его за руку, но не успела. Он, скрючившись, осел на землю. Голубые сойки с воплями набросились на меня, царапая мою спину через футболку. Я, увертываясь от них, старалась сохранить равновесие и не упасть. При этом жгучая боль пронизывала все мое тело.

Риз, громко крича, размахивал непонятно откуда взявшейся лопатой и пластиковый крышкой от контейнера. Лопатой он сбивал птиц, круживших вокруг него, а крышкой прикрывался, как щитом.

Я опустилась на землю рядом с Ником. Он пытался подняться. Книга заклинаний валялась в отдалении, открытая, вверх страницами.

— Я в порядке, — произнес он.

Мы наконец встали и бросились к Ризу.

— Встаньте мне за спину, — приказал он, продолжая обороняться.

Глухие удары лопаты о птичьи тела вызвали у меня приступ тошноты. Мы, пятясь, пробирались к дому. Джуди, у которой был изумленный и испуганный вид, держала дверь открытой. Мы с Ником буквально перелетели через порог и рухнули, а Риз, в отличие от нас, казался спокойным и сдержанным. Он сразу же захлопнул дверь и отшвырнул лопату и крышку.

Джуди повела Силлу наверх, чтобы обработать ей раны на спине и помочь переодеться. Я, ожидая своей очереди, оперся на столешницу. Риз был рядом. Он молчал, да и мне говорить не хотелось. Я закрыл глаза, веки были изранены, руки и шея болели. Я сжал челюсти, стараясь не застонать. Там, на улице, в меня кто-то вселился. Об этом свидетельствовала темнота, застилавшая мой взор некоторое время, оцепенение и нечувствительность. Мне тогда показалось, будто я впал в кому, а затем я вдруг ощутил прикосновение Силлы и вырвался на свободу. Но вряд ли я смогу выдержать нечто подобное еще раз. Меня пробрала дрожь.

Внезапно Риз встал:

— Мне надо снова сходить туда.

Он приблизился к входной двери и взял лопату.

— Постой, что ты собираешься делать?

— Ты обронил книгу заклинаний. Надо ее забрать.

Поднявшись, я достал из кармана джинсов ключи от машины:

— Пойду я. А ты меня прикрой. В багажнике есть кое-что, что нам пригодится.

Сосчитав до трех, мы выскочили из дома и со всех ног бросились к автомобилю. Я, поскользнувшись на гравии, с трудом удержал равновесие. Схватив книгу заклинаний, я понял, что Риз не размахивает своей лопатой и все птицы исчезли. Небо было пустынным. Ни один листок на деревьях не колыхался, ни один звук не тревожил тишины.

— Ненавижу такую тишину, — пробормотал я, вставляя ключ в замок багажника.

Риз ухмыльнулся. Он продолжал ходить взад-вперед возле меня, полусогнувшись, с крепко зажатой в руке лопатой. Я взял из багажника шкатулку и, поддерживая ее одной рукой, зажал под мышкой; во второй руке была книга. Кивнув Ризу, я захлопнул багажник, после чего мы вернулись в дом, уложившись менее чем за две минуты.

Мы сели за кухонный стол, поставили перед собой шкатулку и положили книгу заклинаний. Сумку я повесил на спинку стула. Однако не прошло и нескольких минут, как Риз снова встал и подошел к мойке. Я закрыл глаза. Брат Силлы гремел чашками, вокруг разлился пленительный аромат кофе. Вскоре я уже обхватывал чашку с обжигающим напитком.

Риз придвинулся ближе ко мне. В руках у него тоже была чашка.

— Риз… — начал я, наконец решившись рассказать правду и ему. — Я знал про магию с самого начала.

Услышав мои слова, он изумленно посмотрел на меня, а затем лицо его помрачнело. Он вдруг напомнил мне отца, который таким образом всегда выражал неодобрение.

— Моя мать занималась магией и обучила меня кое-чему, когда я был ребенком.

Риз молчал. Медленно поставив чашку на стол, он обхватил ее ладонями и посмотрел мне в глаза — недоверчиво и свирепо.

— Значит, твоя мать занималась этим?

— Да.

— Серьезно?

— Да.

— А ты… притворялся, что ничего не знаешь?

— Я пытался защитить вас с Силлой.

Он подался вперед, стул угрожающе затрещал под ним. Он собирался что-то сказать, но я опередил его:

— Послушай, возможно, я был неправ, но я считаю себя виноватым за то, что ничего не сказал. Давай на этом остановимся.

— Силла знает? — спросил он едва слышно.

— Да. Узнала недавно. И она рассказала мне о ваших родителях и… обо всем.

— Ну что ж. — Он отодвинулся от меня и шумно выдохнул. — Похоже, нам предстоит многое обсудить.

— Да уж. Пойдем приведем Силу.

Я старался не бежать слишком быстро, но мне не очень-то удавалось. Что-то влекло меня вперед, я почти летел. Риз следовал за мной, и я никак не мог понять, действительно ли он забыл о том, что я скрыл правду, или просто выжидает подходящий момент, чтобы ударить меня? Хотя сейчас мне было плевать. Мне нужно было увидеть Силлу.

— Вот это да! Какой ужас! — Джуди ворвалась в ванную комнату и сразу же распахнула зеркальные дверцы туалетного шкафчика. Ее руки так и мелькали, ловкие и проворные.

— Сумасшедшие птицы! Кто его знает, может, надвигается шторм или произошло землетрясение, а может, еще что-то — они ведь очень чувствительны к подобным явлениям, — трещала она, не переставая копаться среди пузырьков и баночек.

Я осторожно опустилась на крышку унитаза, придерживаясь обеими руками за кафельные стены. Мелкие сколы в плитках поблескивали в свете ламп. Джуди присела напротив меня, разложив перед собой все необходимое: пачку лейкопластырей, мягкую губку, ватные диски и бутылочку с перекисью водорода. Намочив в раковине губку, она стала протирать мне шею. Я поморщилась, хотя то, что она делала, не вызывало боли.

— Да, проклятые птицы, — шепотом согласилась я.

— Тебе полегчало, милочка? — спросила Джуди через несколько секунд.

— Нет.

Я пристально посмотрела ей в лицо и задумалась. Что я знаю о Джуди? Только то, что она мне рассказала. В общем-то, она всегда была чужим человеком. Она появилась сразу после смерти родителей, и мы ее даже сначала не узнали. Наших с Ризом воспоминаний было недостаточно, чтобы понять, изменилась Джуди или осталась прежней.

Мой живот снова свело, и я сползла с крышки унитаза, испугавшись, что меня вырвет.

— Так, милочка, здесь, здесь и здесь. — Джуди рукой делала круговые движения по моей спине. — Здесь, здесь. С вами больше ничего не случилось? Ничего неприятного?

Я покачала головой и прислонилась лбом к холодной фаянсовой крышке унитаза. Нет, я не хочу постоянно жить с этим. Я же не смогу вообще ничем заниматься, если в каждом буду видеть врага. Вряд ли Джуди хотела навредить нам с братом. Зачем ей тратить время на подобную ерунду? Если бы захотела, она могла убить нас во сне в любое время.

Как ни странно, эта мысль меня несколько успокоила. Вздохнув, я изогнулась, усевшись поудобнее па полу между раковиной и унитазом, и протянула Джуди руки. Она, склонившись, начала обрабатывать их. По ее сжатым губам я поняла, что лечебная процедура закончится не скоро.

Я прикусила губу, ощутив жжение, когда Джуди начала обрабатывать ранки ватным диском, смоченным перекисью. Это несколько взбодрило меня. Я словно оказалась под ледяным душем.

— Джуди, а ты помнишь что-нибудь о матери Пика? — вдруг спросила я. — Что-либо… странное, необычное?

Сидя на пятках и держа мои руки в своих, Джуди задумалась, слегка склонив голову набок. Ее серебряные волосы были заплетены в тяжелую, толстую косу, конец которой достигал пола.

— Это было… господи, когда же это было? — Джуди, нахмурившись, устремила взгляд в потолок. — Возможно, через год после того, как я вышла за Дугласа. Его мать, как же ее звали? Дейзи?

— Донна, — шепотом подсказала я.

— Да, ты права. Она и Робби встречались еще до того, как я приехала, но весьма неожиданно расстались в начале последнего учебного года. Мы с Дагом даже немного встревожились, потому что Робби вдруг стал более спокойным, некоторые его вкусы и наклонности поменялись. Он бросил футбол и стал уделять больше времени учебе. Я, конечно, не хочу сказать, что до этого он совсем не учился, но то, что с ним вдруг произошло, показалось нам странным. Вместе с этим он как-то повзрослел и начал готовиться к поступлению в колледж в Сент-Луисе.

Джуди потянулась рукой к голове и поправила прядь волос, выпавшую из прически. Французский лак на ее ногтях поблескивал.

— Что было дальше, Джуди? — сцепив руки я слегка прижала их к своему бурлящему животу.

— Однажды ночью я проснулась. Весь день я мучилась головной болью и решила спуститься вниз — попить молока. Снаружи доносились какие-то голоса, хотя было уже далеко за полночь, может быть часа два ночи. Я выглянула из окна и увидела Донну, сидевшую прямо у порога. Она что-то делала на земле перед лестницей. Я открыла дверь и хотела пригласить ее войти — подумала, что, может, ей тоже не спится и она пришла сюда за… ну я не знаю зачем. Побыть с Робби, например. Они и расстались-то всего неделю назад, а я еще помнила, что бывает, когда влюбляешься впервые в жизни. — На лице Джуди появилась натянутая улыбка. — Ну, что бы гам ни было, когда я вышла из дома, она убежала. Я посмотрела на землю и увидела какой-то наполовину закопанный предмет. Я подняла его. Это был маленький, похожий на кисет, мешочек, сшитый из тонкой кожи, наподобие индийских сумочек для лекарств. — Джуди пальцами показала размер предмета. — Робби тоже вышел и спросил, что происходит. Я показала ему мешочек и рассказала о том, что видела. Помню, как он нахмурился и посмотрел в темноту, в ту сторону, куда убежала Донна. «Дай мне этот мешочек, я знаю, что с ним делать», — сказал он. Я так и поступила. На следующий день я спросила его об этом мешочке. Пожав плечами, Робби ответил, что это нечто вроде талисмана или оберега. Так что никаких причин для волнения не было.

Я вдруг заметила какое-то движение и, повернув голову, увидела в дверях Ника. Он крепко держался за косяк, словно боясь упасть.

— Ник, — прошептала я и, опираясь на унитаз, попыталась подняться. Подойдя к нему, я дотронулась до его груди.

— Я… это… пришел посмотреть, как ты тут, — говоря это, он смотрел не на меня, а на Джуди.

Она тоже встала, и ванная комната сразу стала тесной для нас троих.

— Ник, давай я обработаю твои руки, — предложила Джуди, подняв с пола санитарные средства и переложив их в раковину.

Я отошла в сторону, чтобы не мешать, а Ник остался стоять на прежнем месте, наблюдая за тем, как движутся пальцы Джуди. Он расправил плечи, и мне сразу захотелось прижаться к нему, поцеловать его шею, почувствовать под руками его упругие мускулы. Помочь ему успокоиться.

Как бы между прочим Джуди сказала:

— Перед самым окончанием школы Донна исчезла. Я помню, что мистер и миссис Харлай сказали, будто она поехала к тете, которая жила на севере.

Пик насторожился. Помедлив, он неохотно произнес:

— Ее поместили в больницу для душевнобольных. На протяжении всей моей жизни ее неоднократно отвозили туда, а затем выпускали. Она была не в себе…

Джуди сочувственно кивнула и похлопала юношу по руке. Я обняла Ника за талию. Но, поскольку рядом была Джуди, я побоялась делать еще что-нибудь неприличное.

— Как считаешь, она и вправду занималась магией? — спросила я Джуди.

— Ой, не знаю. — Она повернулась к раковине и достала из пачки лейкопластырь.

Ник нежно разомкнул мои объятия и взял меня за руку. Мне хотелось посмотреть ему в глаза, но только тогда, когда никого не будет рядом.

Джуди стала убирать все обратно в шкафчик.

— Мне кажется, она верила в магию. В то время подобные вещи меня не сильно интересовали. Но я провела несколько лет в Венгрии после того, как рассталась с Дагом, и узнала кое-какие народные поверья. Вместе со мной там жили две дамы, которые никогда не выходили из дома без того, чтобы не положить монету в левый башмак, дабы избежать проклятия. И одна из них излечила грудного ребенка от лихорадки, просто выкупав его в тазу с молоком. При этом она напевала что-то себе под нос. — Она улыбнулась. — Лично я предпочитаю тайленол, но, разумеется, не мне об этом судить. И я никогда не сомневалась в действенности молитвы.

— Нам кажется, Джуди, что кто-то пытается навредить нам с помощью магии, — сказала я, сразу раскрыв все карты, таким образом не оставив ей выбора между правдой и ложью. — Тот самый человек, который убил отца и маму.

— Что? С), нет, дорогая моя, это невозможно. Нельзя навредить людям с помощью народной магии. Особенно такому человеку, как твой отец, с его-то головой.

Я крепко сжала руку Пика:

— А ты действительно веришь в то, что отец, он же Робби, которого ты знала, и вправду мог убить маму? Он же не съехал с катушек, как все говорят?

Джуди медленно покачала головой:

— Ой, Силла, что я могу сейчас знать. Не думаю, что мы сможем до чего-либо докопаться.

— Сможем. — Глубоко вдохнув, я кивнула, демонстрируя уверенность. — Пойдем вниз, я кое-что тебе покажу.

Силла провела меня вниз и усадила за кухонный стол, словно я по какой-то причине утратил способность передвигаться сам. А может, так оно и было. Я все время думал о матери, о том, какой она была в моем возрасте, сколько испытаний выпало на ее долю, и попросту ушел в себя. Голову вновь наводнили гнетущие образы: мерзкий запах рвоты и мама, склонившаяся над унитазом, что-то бормочущая. Я одним ударом вышибаю дверь ванной, выбегаю и прячусь в своей комнате; игра, сверкающая на кафельном полу.

Я наблюдал за тем, как Силла вытащила из вазы в прихожей засушенный цветок и положила его на стол перед Джуди. Проколов себе палец и пошептав что-то на латыни, она коснулась стебля, и пожухлые лепестки вдруг стали ярко-желтыми. Джуди вскрикнула, а я в этот раз даже не удивился. Мне уже было почти все равно.

Джуди, растерянно моргая, протянула руку и осторожно — кончиком длинного морщинистого пальца — коснулась цветка.

— Даже и соль не потребовалась, — прошептала Силла, откидываясь на спинку стула.

Пока Джуди рассматривала растение в надежде отыскать правдоподобное объяснение странному явлению, Риз переводил изумленный взгляд с меня на Силлу, явно задаваясь вопросом, с чего это сестра решила посвятить Джуди в тайну о магии. Мне хотелось успокоить его, однако я не мог ни на чем сосредоточиться: меня все еще мучили мысли о маме. Оказалось, что она была влюблена в отца Силлы и Риза и даже пыталась колдовать прямо на крыльце этого дома.

— Нам нужен план, — объявил Риз. — Силла, для начала расскажи, что произошло.

Силла, отхлебнув кофе, поведала брату и Джуди о том, что произошло в школе с Джозефин и Венди. О моих подозрениях в отношении Лилит она не упомянула. Закончив, она вновь поднесла чашку к губам, чтобы сделать еще глоток, а Джуди заметила:

— Да это же просто невероятно. Ох, как бы мне хотелось встретить эту стерву и всыпать ей как следует.

Риз раскрыл книгу заклинаний и, положив ее на стол, аккуратно пригладил страницы своей широкой ладонью.

— Вот это заклинание, похоже, лучше всего подходит для защиты, — произнес он. — Помимо обычных ингредиентов нам нужно что-нибудь из серебра… ну или, как альтернатива, можно воспользоваться шкурой кота, если среди нас есть желающие освежевать животное.

Силла сжала губы. Я содрогнулся, а Джуди со вздохом пролепетала:

— О, боже мой!

— Я так и думал. — Риз обвел всех взглядом и невесело улыбнулся. — В таком случае нам надо будет приготовить снадобье и погрузить в него серебряный предмет. Однако для самого снадобья у нас кое-чего не хватает: руты душистой, репейника и пустырника сердечного. Руту я заказал в Интернете, но ее доставят не раньше среды. Потом, кожа дикой птицы, черная свеча — все это я раздобыл еще вчера, и соль. Конечно же, кровь, свежая проточная вода — ее мы наберем из Мерунского ручья. А вот насчет притягивающего камня… черт знает, что это за камень такой. Папа, спасибо тебе за такую неопределенность.

— У меня есть репейник и пустырник сердечный, — сказал я, медленно отпирая лакированную шкатулку.

Мои руки до сих пор были тяжелы, словно налиты свинцом, и я злился на себя за то, что проявил слабость перед Силлой и ее братом. Риз с Джуди склонились над шкатулкой, разглядывая ее содержимое.

— Во блин! — не сдержался Риз. — Это все принадлежало твоей матери?

— Да.

— Сколько тут всего… Это просто здорово. Перо индейки? — Он провел пальцем по тонкому перу. — А, это уже не ингредиент. Оно нужно, чтобы прокалывать кожу.

— Вороньи перья разбросаны по всему кладбищу, — заметила Силла.

— Здорово, — пробормотал Риз, пораженный содержимым шкатулки. Он вынимал из нее флакончики, читал этикетки и затем аккуратно клал все обратно. Довольно долго он рассматривал флакончик треугольной формы, наполненный серебряным бисером. Он провел большим пальцем по клочку бумаги, исписанному рукой его отца. После колебаний Риз неохотно вернул склянку на место.

— Так, значит, у нас есть все, кроме серебра и притягивающего камня? — спросила Силла, прикусив нижнюю губу. — Кроме серебра и притягивающего камня.

Я кивнул.

— Мы с Ником съездим в Кейп-Джирардо, в пассаж, за амулетами и брелоками. Он открыт до девяти. Там же узнаем насчет камней. Может быть, кто-то о них слышал.

— Я добуду перо и проточную воду и начну готовить снадобье, — сказала Силла. — Оно будет вариться ночью при лунном свете. Недавно было полнолуние, и я надеюсь, что лунного света нам хватит…

— Но сейчас еще светло и солнечно, — едва слышно произнесла Джуди, — а нам нужна звездная ночь.

— Договорились. — Риз шумно и облегченно вздохнул.

Мы, все четверо, посмотрели друг на друга. Если бы нам не угрожала опасность, мы бы наверняка посмеялись над ситуацией. Четыре здравомыслящих человека собрались на кухне загородного дома и, словно тайные заговорщики, замышляют провести магический опыт с кровью, чтобы защититься от психа-убийцы, наславшего нас стаю взбесившихся птиц.

Молчание прервала Силла:

— Перед уходом нам надо договориться о пароле, для того чтобы мы могли знать, кто есть кто. Вдруг мы уже не будем самими собой, когда встретимся вновь.

— Отличная мысль, моя пчелка, — одобрил Риз, лицо которого вдруг стало зловещим.

Мы снова замолчали. Подумав, я решил, что все события моей жизни так или иначе вели меня к этому моменту — моменту истины. Кто знает, чем закончится наше приключение…

Одна из ламп в бронзовом светильнике вдруг мигнула, а затем с треском лопнула. И вдруг я услышал шепот Силлы:

— Это мы должны запомнить? — спросил Риз, закатив глаза.

— Да где уж тебе, неучу, помнить «Макбета»? — Уголки ее рта приподнялись в загадочной улыбке.

— Да что вы в самом деле, ничего другого придумать не можете? — возмутился Риз.

— Ну а как насчет этого:

— Я бы хотела, чтобы ты попробовал… — непроизвольно вырвалось у меня, но я, слава богу, остановился, не успев произнести что-нибудь непростительное в присутствии Джуди. И ее брата.

Риз сердито посмотрел на нас:

— Давайте возьмем чего-то попроще, идет?

Джуди подняла палец, требуя внимания:

— Суперкалифраджилистикэкспиалидошес!

Когда пронзительно заверещал телефон, я едва не свалилась со стула. Вскочив, я схватила трубку, надеясь, что это Венди.

— Да?

— Силла?

Я в ужасе открыла рот и повернулась к остальным:

— Мисс Трип.

— Я очень рада, что с тобой все хорошо, Силла. Я хотела проведать тебя и убедиться, что ты завтра придешь в школу. Учти, наша встреча, назначенная ранее на пятницу, перенесена, поскольку нам необходимо обсудить инцидент с мисс Коул, имевший место сегодня во второй половине дня.

— Инцидент?

Я изобразила, будто бьюсь головой о стену. Риз не обращал на меня внимания, поскольку не мог оторваться от шкатулки Ника. Ник же и Джуди не сводили с меня участливого взгляда.

— Мисс Коул не может ничего объяснить толком, но есть свидетель, который утверждает, что вы и Ник Парди напали на нее. Я только что говорила с отцом Ника, и мы очень озабочены случившимся.

— Кто это вам сказал? Венди? — шепотом спросила я, испуганно оглядываясь на Ника.

— Не хочу вас огорчать, но это именно так. Она в полной растерянности и сейчас находится дома.

Я закрыла глаза, ком подступил к горлу. О, господи, Венди. Я не знала, что сказать.

— Силла?

— Да, — шепотом ответила я, так как голос отказывался мне подчиняться.

— Гак ты придешь завтра?

— Я…

— Я настаиваю, — холодно произнесла мисс Трип. — Пока не хочу вмешивать в это дело полицию. Будет лучше, если мы попросту сядем и поговорим о том, что произошло. Скажи, Джуди Фосгейт ваш официальный опекун?

— Что? Официальный опекун? — Услышав из трубки слова психолога, Риз поднял голову от шкатулки. — Я считаю, что у меня нет никакого опекуна. Мне ведь почти восемнадцать лет, и… и в этом нет необходимости.

Риз вскочил со стула и направился ко мне, а мисс Трип продолжала:

— Силла, ты там. Кто-то же несет за тебя ответственность? Я…

В этот момент брат выхватил трубку из моей руки.

— Это Риз Кенникот. Чем я могу быть вам полезен? — рявкнул он.

Я отошла от брата и встала возле Ника, который тут же положил руки мне на плечи.

— Да, — сказал Риз в трубку, глядя на меня. — Конечно же она придет. Но в школе ничего незаконного не произошло. Если вы так не считаете, то вам следует обратиться в полицию. — Он замолчал, потом покачал головой и закатил глаза. — Мы благодарны вам за заботу, доктор Трип — ой, но вы же доктор в своей области? Нет? Да, ну ладно. Мне ясно, кто вы. Но в ваши обязанности ведь не входит мешать нам отдыхать в кругу семьи. Желаю удачи. — Он с силой швырнул трубку.

— Спасибо, — сказала я. — Мне надо снова позвонить Венди.

— Ты не забыла, что нам надо идти? А то ведь скоро стемнеет, — напомнил брат.

В этот момент он был очень похож на отца, и я, невольно улыбнувшись, сжала руку Ника.

Взбежав наверх, я бросилась к телефону в коридоре и набрала номер Венди.

— Силла?

— О, Венди, слава богу, это ты! — почти закричала я и села прямо на ковер, опершись рукой о стену и подтянув колени к груди. — Ты в порядке?

— Да, — свистящим шепотом ответила она. — Прости, но я не хочу, чтобы нас слышали мои родители. Они ни о чем не знают.

— Мисс Трип, наверное, собирается им звонить.

— Черт, чтоб она… — Я услышала, как хлопнула дверь, после чего Венди заговорила еще тише. — Ты-то сама в порядке?

— В порядке.

— Отлично.

Мне надо было рассказать ей правду. Я хотела все объяснить. Но разве я могла? Во всяком случае, не стоило этого делать по телефону. Но пока, по крайней мере, я должна была врать. Может быть, потом я покажу подруге, как действует магия. Венди заслуживает лучшего, чем недомолвки и откровенное вранье.

— Прости меня, Венди, — произнесла я.

— Да все в порядке. Наверное, у тебя уровень сахара понизился или еще что… Мне надо идти, Силла.

У меня сжалось сердце.

— Ну хорошо, я позвоню тебе позже или завтра утром.

— Конечно. Я… просто мне надо поспать.

— Спокойной ночи, Венди.

— Спокойной ночи, Силла.

Я повесила трубку, меня снова затошнило. Свернувшись в комок и уткнувшись лбом в колени, я старалась подавить слабость. Все сложилось хуже некуда. Венди, моя единственная подруга, боялась со мной разговаривать.