20 число 11 месяца 23 года, Порто-Франко
Прошло больше недели с того вечера, когда были разоблачены козни «старого друга». Рыжик больше об этом не напоминала, и мы к Джинжер не ездили. Надеюсь, все у нее сейчас нормально, сильный характер, переживет. Хочется позвонить ей, расспросить, как дела, но почему-то неудобно. Да и стыдно кое за что… Не знаю, как Джин об этом сказать. Разозлится и грохнет прямо на месте, или все-таки простит?..
Сегодня я без напарника, у него выходной. Приходится таскать и ставить лестницу самому, прикрываясь от дождя куском полиэтилена, и под этим импровизированным навесом ковыряться в проводах. Хорошо, что сейчас вызовов мало, почти все что могло сломаться — уже сломалось.
На всякий случай телефон у меня подключен к гарнитуре, потому что руки бывают заняты, и в карман неудобно залазить, когда стоишь на лестнице. Минус — не виден номер того, кто звонит. Но это мелочи…
Как всегда, звонок раздался именно в тот момент, когда я только что влез на верхнюю ступеньку лестницы и открутил крышку коробки — проверить, не попала ли туда вода. Так и есть — вытекает, сушить надо… Блин, да кто там звонит-то?
— Да, слушаю! — не очень дружелюбно прорычал я в микрофон.
— Алекс, здравствуй! Я не вовремя? — раздался голос Джинджер.
— Здравствуй, Джин! Извини, не видел, кто звонит, просто я сейчас на лестнице шесть футов высотой пытаюсь удержаться…
— Когда с тобой можно поговорить?
— Давай, я к тебе через пару часов заеду?
— Хорошо, буду ждать. — И она отключила связь.
Что там еще у нее случилось? Ладно, через два часа узнаю…
Закончив дела в конторе, я решил по дороге на аэродром заехать к Джин — выяснить, что ее беспокоит. Вряд ли она стала бы звонить от нечего делать. Хотя, кто этих женщин поймет…
Вот и знакомый дом, снова на веранде силуэт в дверях.
— Здравствуй, Джин! Что случилось?
— Да, в общем, ничего… Я хотела извиниться, что тогда накричала на тебя.
— Ты тогда еще многого не знала. Да, если честно, и было за что…
— О чем это ты говоришь? — недоуменно спросила она.
Я снял очки и положил их в карман.
— Хочу тебе признаться, в том, что сделал. Если решишь ударить меня — то бей…
— Да за что?..
— Это я тогда поясок в шкафу перерезал… Просто не хотел, чтобы ты вечно цеплялась за прошлое. Да, память нужно хранить, но при этом нельзя ею заменять настоящее и будущее… Извини, я не знаю, что еще сказать…
Она подошла ко мне близко-близко, практически вплотную, и взглянула прямо в глаза, которые сейчас не были прикрыты очками.
— Я вижу, что ты и правда очень переживаешь… — сказала она. — Тогда слушай: вчера Айван мне приснился еще раз. Он выглядел спокойным, даже улыбался. Рукой показал две буквы: «А» и «В», потом «Окей!», махнул рукой на прощание и ушел… Я проснулась, и мне почему-то было очень хорошо. И сейчас чувствую себя совершенно нормально. Спасибо тебе… — она провела рукой по моей щеке и сделала шаг назад.
— Ну, если ты не сердишься, то можно, я поеду? Меня на аэродроме уже Джим ждет.
— До свидания, Алекс…
— До свидания, Джин! — я попытался поймать ее взгляд, но она упорно смотрела куда-то в сторону, вроде как на сидевшего рядом Джека. Женщины, они такие… женщины…
