Тьма гудела вокруг, прилипая, как скатавшаяся мокрая теплая шерсть. Ужас, который Джо чувствовал интуитивно, слился с темнотой и стал реальностью. «Я допустил неосторожность, – понял Джо. – Я не выполнил указание Ранситера; я позволил ей прочитать повестку».

– Что произошло, Джо? – озабоченно пробормотал откуда-то Дон Денни. – Что случилось?

– Все в порядке. – Джо уже мог кое-что разобрать, тьма распалась на серые клочья. – Я просто устал, – сказал Джо и почувствовал, как в самом деле измучилось его тело. Он не мог припомнить такой усталости. Никогда в жизни он не испытывал такой усталости.

– Пойдем, я тебя посажу. – Дон Денни взял его под руку и повел.

От того, что теперь его надо вести, Джо стало еще страшнее. Он отстранился.

– Все в порядке, – повторил Джо. Он уже различал контуры Денни, видел вестибюль с витиеватыми канделябрами и слабым желтым светом. – Дай-ка я сяду, – пробормотал он и нащупал рукой стул с плетеной спинкой.

– Что ты с ним сделала? – крикнул Дон Денни.

– Ничего она со мной не сделала.

Джо пытался говорить твердо, но голос сорвался на визг.

«Как при ускоренном воспроизведении, – подумал Джо. – Не так, как я обычно говорю».

– Совершенно верно, – сказала Пат. – Ничего я с ним не делала. Ни с ним, ни с другими.

– Я хочу подняться в номер и прилечь, – сказал Джо.

– Сейчас я найду тебе комнату. – Дон Денни суетился вокруг Джо, то появляясь, то исчезая, в зависимости от освещения. Свет ослаб до тускло-красного, стал ярче и снова померк. – Ты посиди здесь, Джо, я сейчас вернусь. – Денни побежал к регистратуре.

– Я могу чем-нибудь помочь? – заботливо спросила Пат.

– Нет. – Потребовалось значительное усилие, чтобы выговорить это вслух. – Может, сигарету, – произнес Джо и окончательно выдохся от напряжения. Он почувствовал, как тяжело забилось сердце. – Есть у тебя? – спросил он, с трудом различая Пат сквозь дымный красный свет. Судорожное мерцание обреченной, нежизнеспособной реальности.

– Извини, – сказала Пат. – Сигареты нет.

– Что… со мной случилось?

– Вероятно, сердечный приступ, – ответила Пат.

– Есть у них доктор, как ты думаешь? – Джо удалось произнести всю фразу.

– Сомневаюсь.

– Может, узнаешь?

– Я думаю, это у тебя на нервной почве. По-настоящему ты не болен.

Вернувшийся Дон Денни выпалил:

– Джо, я нашел тебе комнату. На втором этаже, номер двести три. – Он замолчал, и Джо почувствовал тревогу и озабоченность в его взгляде. – Ты выглядишь ужасно. Какой-то хрупкий. Как будто сейчас треснешь. Господи, Джо, ты знаешь, на кого ты сейчас похож? На Эди Дорн, когда мы нашли ее.

– Ничего подобного, – вмешалась Пат. – Эди Дорн была мертва, а Джо жив. Ты ведь жив, Джо?

– Я хочу прилечь, – прохрипел Джо. Каким-то образом ему удалось подняться, сердце заколотилось, потом замерло, словно сомневаясь, стоит ли стучать дальше, и забарабанило, как отбойный молоток. – Где лифт?

– Я проведу тебя. – Дон Денни снова подхватил Джо под плечо. – Да ты как перышко! Что с тобой, Джо? Или ты сам не знаешь? Попытайся объяснить мне, Джо.

– Он не знает, – сказала Пат.

– Я считаю, надо немедленно вызвать доктора, – заявил Денни. – Немедленно.

– Не надо, – пробормотал Джо. – Я прилягу, и мне станет лучше.

Он чувствовал, как на него накатывает океанский прилив, как его опрокидывают гигантские волны; осталось только одно – вытянуться на спине, в одиночестве, в комнате отеля. Где никто не смог бы его увидеть.

«Мне надо уйти, – сказал себе Джо. – Я должен остаться один». Зачем? Он не мог ответить, желание навалилось внезапно, иррационально, его невозможно было осмыслить или объяснить.

– Я пойду за доктором. Пат, побудь с ним. Не выпускай его из виду. Я быстро.

Дон Денни кинулся прочь. Джо показалось, что он растворился. Патриция Конли осталась, но одиночества от этого не убавилось.

– Ну что, Джо, – сказала она. – Чего ты хочешь? Просто скажи.

– Лифт, – проговорил Джо.

– Хочешь, чтобы я довела тебя до лифта? С удовольствием.

Она пошла вперед, и Джо из последних сил двинулся следом. Пат шагала невероятно быстро, он с трудом держал ее в поле зрения.

«Это мне кажется, что она идет так быстро, – подумал Джо. – Все дело во мне, я заторможен, на меня давит сила тяжести. Мир приобрел свойства чистой массы, а я в нем – лишь тело, подверженное тяготению. Одно качество, одна характеристика. И одно ощущение. Инерция».

– Не так быстро, – пробормотал Джо.

Он уже не видел ее, легкой рысью Пат скрылась из виду. Не в силах двигаться дальше, Джо застыл, и соленый пот разъедал глаза.

– Подожди!

Пат вернулась. Он различил ее лицо: спокойное, невозмутимое выражение. Бесстрастное внимание, научная отстраненность.

– Хочешь, я тебя вытру? – Она вытащила изящный кружевной платочек. И лучезарно улыбнулась.

– Лучше помоги мне зайти в лифт.

Джо заставил себя двигаться дальше. Шаг. Еще один. Он уже видел двери лифта и нескольких человек, ожидающих его прихода. Над дверями висел старомодный циферблат. Похожая на иглу стрелка указывала на третий-четвертый этаж, потом качнулась влево, на третий, потом на третий-второй.

– Сейчас придет. – Пат вытащила сигареты и зажигалку, закурила, выпустив из ноздрей струйку серого дыма. – Это очень старый тип лифта, – заметила она, скрестив руки. – Знаешь, какой? Скорее всего, открытая железная клеть. Не боишься?

Стрелка прошла цифру два, задержалась у единицы и резко упала. Двери лифта скользнули в стороны.

Джо увидел железную решетку. На стуле, положив руку на рычаг, сидел лифтер в форме.

– Прошу пройти в кабину. Поднимаемся.

– Я не поеду, – сказал Джо.

– Почему? – спросила Пат. – Думаешь, оборвется? Ты боишься? По-моему, боишься.

– Эл видел вот такой же лифт.

– Послушай, Джо, добраться до твоего номера можно либо на лифте, либо по лестнице. В таком состоянии тебе пешком не подняться.

– Ничего, поднимусь.

Джо отшатнулся от лифта и попытался определить, где может быть лестница. «Я же не вижу! – дошло вдруг до него. – Я не найду ступеньки!» Теперь груз давил на легкие, дышать становилось все больнее и труднее; чтобы набрать воздух, приходилось замирать и сосредоточиваться.

«Может, действительно сердечный приступ, – подумал Джо. – Если так, я не поднимусь». Внутри, однако, нарастало нетерпение, непреодолимое желание остаться в одиночестве. Запереться в пустой комнате, чтобы никого не было, одному, без свидетелей, ничего не говорить и ничего не делать. Вытянуться, не произносить ни слова, не шевелиться. Не зависеть ни от кого и ни от чего. «И чтобы никто не знал, где я», – думал Джо. Это почему-то казалось очень важным.

Особенно Пат, ее не должно быть рядом.

– Вот сюда. – Пат слегка повернула его влево. – Прямо перед тобой. Давай хватайся за перила и вперед, топай до постели. Смотри! – Она легко, танцующе заскочила на первую ступеньку, покачалась и так же невесомо вспорхнула на следующую. – Сумеешь?

– Я… не хочу, чтобы ты шла со мной, – прохрипел Джо.

– Ах ты, бедненький, – насмешливо протянула Пат, – боишься, что я воспользуюсь твоей слабостью? И что-нибудь с тобой сделаю?

– Нет. – Джо покачал головой. – Я… просто… хочу… побыть один.

Ухватившись за перила, он заставил себя подняться на первую ступеньку. Там он остановился, пытаясь разглядеть весь пролет.

– Денни просил тебя не оставлять. Хочешь, почитаю? Или принесу что-нибудь. Поухаживаю.

– Сам, – выдохнул Джо, поднявшись еще на одну ступеньку.

– Можно, я посмотрю, как ты карабкаешься? Интересно, сколько у тебя уйдет времени. Если ты, конечно, вообще долезешь.

– Долезу.

Джо поставил ногу на следующую ступеньку, ухватился покрепче за перила и подтянулся. Распухшее сердце перекрыло дыхание, Джо зажмурился и с шипением втянул в себя воздух.

– Интересно, – сказала Пат, – с Венди, надо полагать, вышло точно так же. Она ведь была первая, да?

Задыхаясь, Джо прохрипел:

– Я… любил… ее.

– Знаю. Дж. Дж. Эшвуд рассказывал. Он читал твои мысли. Мы с ним подружились. И проводили вместе много времени. Ты, конечно, подумаешь, что у нас был роман. Что ж, пусть так.

– Наше предположение оказалось… – Джо перевел дыхание, – верным.

Ему удалось закончить фразу и подняться на ступеньку. Потом с огромным усилием он преодолел еще одну.

– Насчет тебя и Дж. Дж. Вас подослал Рэй Холлис. Внедриться.

– Совершенно верно, – согласилась Пат.

– Наших лучших инерциалов. И Ранситера. Уничтожить нас всех. – Он поднялся еще на одну ступеньку. – Мы не в полужизни. Мы не…

– О! Умереть ты можешь, – заверила Пат. – Сейчас ты, по крайней мере, не мертв. Но вы гибнете один за одним. Впрочем, стоит ли об этом? Сколько можно возвращаться к этой теме? Ты нудный, педантичный и скучный тип, Джо. Такой же, как Венди Райт. Вот бы вышла парочка!

– Теперь я знаю, отчего умерла Венди, – сказал Джо. – Не потому, что отделилась от группы. А потому…

Джо съежился от резкой боли в сердце; он попытался сделать еще один шаг, но оступился. Подумал и, вытянув руку, слабо дернул за рукав пиджака. Ткань разорвалась. Истлевший материал расползался, как дешевая второсортная бумага. Сомнений не оставалось. Скоро за ним потянется след. Обрывки истлевшей одежды приведут в номер отеля, где Джо Чип наконец обретет страстно ожидаемое одиночество. Последние усилия. Влечение к смерти, распаду и небытию. Всем управляла тягостная, неумолимо влекущая в могилу сила.

Он сделал еще шаг.

«Все равно поднимусь, – понял вдруг Джо. – Гонящая меня вперед сила пожирает мое тело, поэтому Венди, Эл и Эди, а сейчас наверняка и Завски полностью разрушились физически, оставив после смерти невесомую, высохшую, бестелесную оболочку. Эта сила направлена против многократно увеличенного притяжения и преодолевает его, расходуя погибающее тело. Но моего тела как источника энергии хватит, чтобы подняться наверх; включилась биологическая потребность, и на данном этапе даже Пат, заварившая всю кашу, никак не сможет мне помешать». Ему стало интересно, что она чувствует, наблюдая за его подъемом. Восхищение? Презрение? Джо поднял голову, пытаясь найти Пат. Потом увидел ее живое, всегда разное лицо. Сейчас оно выражало только любопытство. Никакой враждебности. Он не удивился. Пат ничего не сделала, чтобы ему помочь, но и ничем не помешала. И это даже показалось ему правильным.

– Тебе лучше? – спросила Пат.

– Нет. – Подтянувшись, Джо рывком перебрался на следующую ступеньку.

– Ты вроде выглядишь пободрее.

– Потому что знаю, что теперь у меня получится.

– Да, уже немного осталось.

– Много, – возразил Джо.

– Ты невыносимый человек, Джо. Мелочный и ничтожный. Даже в предсмертных судорогах ты… – Пат запнулась. – Мне, конечно, не следовало говорить «предсмертные судороги». А то еще расстроишься. Не бери в голову, Джо. Ладно?

– Ты мне скажи, – выдохнул Джо. – Сколько ступенек.

– Шесть. – Она легко и бесшумно упорхнула вперед. – Нет, извини, десять. Или девять. Наверное, девять.

Джо преодолел еще одну ступеньку. Потом еще. И еще. Он молчал и старался даже не смотреть. Он полз по лестнице, как огромная улитка, ощущая, как постепенно формируется своеобразный навык, умение максимально эффективно использовать подорванные силы.

– Ну, почти, – бодро заявила сверху Пат. – Может, хочешь что-нибудь сказать, Джо? Прокомментировать свое выдающееся восхождение? Величайший в истории человечества подъем! Хотя нет, неверно. Венди, Эл, Эди и Фред Завски проделывали это до тебя. Просто за тобой мне удалось понаблюдать.

– Почему за мной? – произнес Джо.

– А потому, Джо, что в Цюрихе ты попытался провернуть низкопробную интрижку. Когда хотел затащить на ночь к себе в номер Венди Райт. Нет, на этот раз получится по-другому. Ты проведешь ночь один.

– Тогда тоже, – прохрипел Джо. – Я был один. – Он сделал еще шаг и зашелся в конвульсивном кашле.

– Нет, она была у тебя. Может быть, не в постели, но где-то в номере. В любом случае ты ее проспал. – Пат расхохоталась.

Совершенно неожиданно Джо обнаружил, что помимо крайнего истощения он испытывает жуткий холод. «Когда это началось? – подумал он. – Наверное, давно, все происходило постепенно, я просто не замечал». Даже кости, казалось, звенели от холода. Хуже, чем на Луне, гораздо хуже. Еще хуже, чем ледяной холод в цюрихском отеле. То были еще цветочки.

«Метаболизм – всего-навсего процесс горения, действующая топка. С затуханием огня прекращается жизнь. Не правы они с этим адом, – подумал Джо. – Ад – это холод, и все там – холодное. Тело как таковое есть вес и тепло. Вес в данный момент я уже не выдерживаю, а тепло из меня уходит. Так устроена Вселенная. И это происходит не только со мной».

«Вот только слишком быстро все наступает, – подумал Джо. – Наше время еще не пришло, но некая зловещая сила из любопытства или враждебности ускорила процесс. Неосязаемое, извращенное существо, любящее подглядывать. Недоразвитое и тупое. Ему нравится, когда случается беда. Оно раздавило меня, как хрупкое насекомое на кривых ножках. Как ковыляющего по земле безвредного жука. Который не в состоянии ни взлететь, ни спрятаться. Который может только лезть и лезть вверх, к безумию и кошмару. В замогильный мир, населенный такими же мерзкими обитателями. И существо это зовется Пат».

– А ключ у тебя есть? – спросила она. – От номера? Представляешь, поднялся ты на второй этаж, и тут выясняется, что надо спускаться за ключом.

– Есть. – Джо сунул руку в карман.

Истлевшая ткань разорвалась, и ключ зазвенел по ступенькам.

– Я подниму, – быстро сказала Пат. Она промчалась мимо Джо, подхватила ключ и, забежав вперед, положила на перила.

– Смотри, вот здесь, как награда. Поднимешься – возьмешь. Твой номер, скорее всего, слева, четвертая дверь. Быстро ты не доберешься, но после лестницы будет, конечно, легче.

– Я его вижу, – выдохнул Джо. – Ключ. И площадку. Я вижу лестничную площадку.

Ухватившись за перила двумя руками, Джо судорожным усилием швырнул тело на три ступеньки вверх. Это чуть не доконало его, давление увеличилось, холод усилился, а тело окончательно ослабело. Но…

Он добрался.

– До свидания, Джо, – сказала Пат. Она склонилась, чтобы он мог видеть ее лицо. – Ты не хочешь, чтобы в номер ворвался Дон Денни, а? Тогда я ему скажу, что тебе вызвали такси и увезли в госпиталь. Так тебя не потревожат. И ты сможешь побыть в полном одиночестве. Согласен?

– Да, – выдавил Джо.

– Вот ключ. – Она всунула ему в руку холодный металлический предмет и сжала пальцы. – Держи хвост пистолетом, как говорят в тридцать девятом году. И не давай вешать себе лапшу на уши. Так здесь тоже говорят.

Она легко поднялась на ноги, на секунду задержалась, внимательно глядя на Джо, и быстрым шагом пошла к лифту. Он видел, как она нажала кнопку, постояла, потом створки скользнули в стороны и Пат исчезла.

Сжимая ключ, Джо повернул налево и медленно, не отрываясь от стены, пошел. Как темно, подумал он и зажмурился. Пот по-прежнему заливал глаза, и Джо не мог понять, было ли на самом деле темно или ослабло зрение.

До первой двери Джо добрался уже на четвереньках. Задрав голову, он с трудом разглядел номер комнаты. Нет, не тот. Он пополз дальше.

У нужной двери ему пришлось встать, чтобы вставить ключ в замок. Усилие окончательно его добило. Джо рухнул на пол с ключом в руке, ударился головой о дверь и ткнулся лицом в пропахший пылью, тленом и холодом смерти ковер. Я не попаду в номер, понял Джо. Не смогу подняться.

Но он должен это сделать. Иначе его увидят.

Ухватившись за ручку, Джо подтянулся и встал на ноги, трясущейся рукой пытаясь нащупать замок.

Замок щелкнул, дверь распахнулась. Джо, растопырив руки, ввалился в комнату, навстречу вздыбившемуся полу. Успел разглядеть выцветший рисунок ковра, но боли от удара почти не почувствовал. «До чего же здесь все старое, – промелькнула мысль, – здесь, наверное, действительно ходит лифт в виде стальной клети. Так что я видел настоящий, подлинный лифт».

Некоторое время Джо лежал без движения, потом, упираясь руками в пол, поднялся на колени. «Господи, – подумал он, – это мои руки – узловатые, высохшие, пергаментные. Словно гузка высохшей вареной индюшки». Щетинистая, нечеловеческая кожа бугрилась неразвитыми плавниками и перьями. Как у жившего миллионы лет назад водоплавающего существа.

Джо пытался найти в полумраке кровать. Широкое окно едва пропускало свет сквозь паутину занавесей.

Вот декоративный столик на тонких ножках. А вот наконец и кровать с медными шарами, венчавшими погнутые металлические стойки. Казалось, что долгие годы искривили железные прутья и покоробили полированные стенки. «Все равно я хочу туда лечь», – сказал себе Джо, пробираясь в глубь комнаты.

И тут он увидел сидящего в захламленном кресле человека. Безмолвного зрителя, который тут же встал и быстро подошел к нему. Глен Ранситер.

– Не мог помочь тебе на лестнице. – Тяжелое лицо Ранситера было сурово. – Она бы меня увидела. Я даже, знаешь, опасался, что она зайдет с тобой. Тогда возникли бы сложности, потому что она…

Ранситер осекся, резко наклонился и поставил Джо на ноги. Казалось, у Джо не осталось ни веса, ни сколько-нибудь существенной телесной субстанции.

– Ладно, об этом позже. – Он подхватил Джо под руку и оттащил через всю комнату, но не на кровать, а к заваленному креслу, с которого только что поднялся. – Продержишься еще несколько секунд? Я хочу запереть дверь. На случай, если она передумает.

– Да, – выдохнул Джо.

В три огромных шага Ранситер пересек комнату, захлопнул дверь и задвинул щеколду. Потом так же быстро вернулся к Джо. Рывком открыв ящик декоративного стола, он вытащил баллончик с яркими наклейками и сияющей надписью «Убик».

– Убик, – сказал Ранситер.

Мощно встряхнув баллончик, он встал перед Джо и, направив на него распылитель, выпустил две длинные струи слева направо. Воздух засверкал и засветился, точно в него влились свободные частички света, в запущенном и старом гостиничном номере заиграла солнечная энергия.

– Ну как, лучше? Должно подействовать немедленно. Чувствуешь?

Он с тревогой вглядывался в Джо.