Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Ужель Ты сотворил меня для тленья?
Восставь меня, ведь близок смертный час:
Встречаю смерть, навстречу смерти мчась,
Прошли, как день вчерашний, вожделенья.
Вперед гляжу — жду смерти появленья,
Назад — лишь безнадежность видит глаз,
И плоть, под тяжестью греха склонясь,
Загробной кары ждет за преступленья.
Но Ты — над всем: мой взгляд, Тебе подвластный,
Ввысь обращаю — и встаю опять.
А хитрый враг плетет свои соблазны
И ни на миг тревоги не унять.
Но знаю — благодать меня хранит:
Железу сердца — только Ты магнит!
О Боже, всеми на меня правами
Владеешь Ты, сперва меня создав,
Потом — погибнуть до конца не дав,
Мой грех своими искупив скорбями,
Как сына — осияв меня лучами,
И как слуге — за все труды воздав.
Я жил в Тебе — твой образ не предав,
И жил во мне Твой Дух — как в неком храме,
Но как же завладел мной сатана?
Как взял разбоем данное тобой?
Встань, защити меня и ринься в бой
Моя душа отчаянья полна:
Ты не избрал меня, иных любя,
А враг не отпускает от себя!
О, если б я, от слез лишившись сил,
Вернуть глазам ту влагу был бы властен,
Мой горький плач, что раньше был напрасен,
Святой бы плод отныне приносил!
Каким я ливнем слезным оросил
Кумира! Сколь для сердца был опасен
Порыв печали! Каюсь — и согласен
Терпеть опять, что и тогда сносил…
Да — вор ночной, развратник похотливый,
И забулдыга, и смешной гордец
Хоть вспомнят иногда денек счастливый
И тем уменьшат боль своих сердец.
Но мне не будет скорбь облегчена:
Она со мной — и кара, и вина!
О черная душа! Недуг напал
Он, вестник смерти, на расправу скор…
Ты — тот, кто край свой предал и с тех пор
Бежал в чужие страны и пропал;
Ты — тот, кто воли всей душой желал
И проклинал темницу, жалкий вор,
Когда ж услышал смертный приговор,
Любовью к той темнице воспылал…
Ты благодать получишь, лишь покаясь,
Но как начать, который путь верней?
Так стань чернее, в траур облекаясь,
Грех вспоминай и от стыда красней,
Чтоб красная Христова кровь могла
Твой грех омыть, очистив добела!
Я — микрокосм, искуснейший узор,
Где ангел слит с естественной природой,
Но обе части мраку грех запродал,
И обе стали смертными с тех пор…
Вы, новых стран открывшие простор
И сферы, что превыше небосвода,
В мои глаза для плача влейте воды
Морей огромных: целый мир — мой взор
Омойте. Ведь потоп не повторится,
Нет, алчностью и завистью дымясь,
Мой мир сгорит: в нем жар страстей таится…
О, если б этот смрадный жар погас!
И пусть меня охватит страсть другая
Твой огнь, что исцеляет нас, сжигая!
Спектакль окончен. Небо назначает
Предел моим скитаньям; я достиг
Последней цели странствий. Краткий миг
Остался. Время тает и тончает…
Вот с духом плоть смерть жадно разлучает,
Чтоб, смертным сном осилен, я поник…
Но знаю: дух мой узрит Божий лик,
И страх заране взор мне помрачает…
Когда душа вспорхнет в небесный дом,
А тело ляжет в прах, поскольку бренно,
То я, влекомый тягостным грехом,
В его источник упаду — в геенну…
Но оправдай меня — я грех отрину,
И мир, и плоть, и сатану покину!
С углов Земли, хотя она кругла,
Трубите, ангелы! Восстань, восстань
Из мертвых, душ неисчислимый стан!
Спешите, души, в прежние тела!
Кто утонул и кто сгорел дотла,
Кого война, суд, голод, мор, тиран
Иль страх убил… Кто Богом осиян,
Кого вовек не скроет смерти мгла!..
Пусть спят они. Мне ж горше всех рыдать
Дай, Боже, над виной моей кромешной:
Там поздно уповать на благодать…
Благоволи ж меня в сей жизни грешной
Раскаянью всечасно поучать:
Ведь кровь твоя — прощения печать!
О, если знанье — верных душ награда.
Душа отца в раю награждена
Вдвойне: следит, блаженствуя; она,
Как смело я парю над пастью ада!
Но если, райского сподобясь сада,
Душа и там прозренья лишена,
То как раскрыть мне пред отцом сполна
Всю непорочность помысла и взгляда?
Душа с небес кумиров ложных зрит,
Волхвов, носящих имя христиан,
И видит: фарисейство и обман
Притворно святы, праведны на вид…
Молись, отец, печали не тая:
Полна такой же скорбью грудь моя!
Когда ни дерево, что, дав свой плод,
Бессмертье у Адама отняло,
Ни блуд скотов, ни змей шипящих зло
Не прокляты — меня ль проклятье ждет?!
Ужель сам разум ко грехам ведет,
Ужель сознанье в грех нас вовлекло?
Иль Бог, всегда прощающий светло,
Впал в страшный гнев — и мне проклятье шлет?..
Но мне ль тебя, о Боже, звать к ответу?..
Пусть кровь твоя и плач мой покаянный
В один поток сойдутся неслиянно!
Грехи мои навеки ввергни в Лету!
«О, вспомни грех мой!» — молит кто-нибудь,
А я взываю: «Поскорей забудь!..»
Смерть, не тщеславься: се людская ложь,
Что, мол, твоя неодолима сила…
Ты не убила тех, кого убила,
Да и меня, бедняжка, не убьешь.
Как сон ночной — а он твой образ все ж
Нам радости приносит в изобилье,
Так лучшие из живших рады были,
Что ты успокоенье им несешь…
О ты — рабыня рока и разбоя,
В твоих руках — война, недуг и яд.
Но и от чар и мака крепко спят:
Так отчего ж ты так горда собою?..
Всех нас от сна пробудят навсегда,
И ты, о смерть, сама умрешь тогда!
О фарисеи, бейте же меня,
В лицо мне плюйте, громко проклиная!
Я так грешил!.. А умирал, стеная,
Он, что в неправде не провел ни дня!..
Я умер бы в грехах, себя виня
За то, что жил, всечасно распиная
Его, кого убили вы — не зная,
А я — его заветов не храня!..
О, кто ж его любовь измерить может?
Он — Царь царей — за грех наш пострадал!
Иаков; облачившись в козьи кожи,
Удачи от своей уловки ждал,
Но в человечью плоть облекся Бог
Чтоб, слабым став, терпеть он муки смог!..
Зачем у нас — все твари в услуженье?
Зачем нам пищей служат всякий час
Стихии, хоть они и чище нас,
Просты и неподвластны разложенью?
Зачем с покорностью в любом движенье
Вы гибнете, пред мясником клонясь,
Кабан и бык, когда б, остервенясь,
Вы б растоптали нас в одно мгновенье?..
Я хуже вас, увы, в грехах я весь,
Вам воздаянья страх знаком едва ли…
Да, чудо в том, что нам покорны твари,
И все ж пребудет чудом из чудес,
Что сам Творец на гибель шел в смиренье
За нас — его врагов, его творенья!..
Что, если Страшный суд настанет вдруг
Сегодня ночью?.. Обрати свой взгляд
К Спасителю, что на кресте распят:
Как может Он тебе внушать испуг?
Ведь взор его померк от смертных мук,
И капли крови на челе горят…
Ужели тот тебя отправит в ад,
Кто и врагов своих простил, как друг?!
И, как, служа земному алтарю,
Мне уверять любимых приходилось,
Что строгость — свойство безобразных, милость
Прекрасных, так Христу я говорю:
Уродливы — нечистые созданья,
Твоя ж краса — есть признак состраданья!..
Бог триединый, сердце мне разбей!
Ты звал, стучался в дверь, дышал, светил,
Но я не встал… Так Ты б меня скрутил,
Сжег, покорил, пересоздал в борьбе!..
Я — город, занятый врагом. Тебе
Я б отворил ворота — и впустил,
Но враг в полон мой разум захватил,
И разум — твой наместник — все слабей…
Люблю Тебя — и Ты меня люби:
Ведь я с врагом насильно обручен…
Порви оковы, узел разруби,
Возьми меня, да буду заточен!
Твой раб — тогда свободу обрету,
Насильем возврати мне чистоту!..
Душа, ты так же возлюби Творца,
Как Он тебя! Исполнись изумленья:
Бог-Дух, чье славят ангелы явленье,
Избрал своими храмами сердца!
Святейший Сын рожден был от Отца,
Рождается Он каждое мгновенье,
Душа, ждет и тебя усыновленье
И день субботний, вечный, без конца!..
Как, обнаружив кражу, мы должны
Украденные вещи выкупать,
Так Сын сошел и дал себя распять,
Спасая нас от вора-сатаны…
Адам подобье божье утерял,
Но Бог сошел — и человеком стал!..
Отец, твой Сын возвысил род земной,
Он — человек, в нем — наше оправданье:
Победой, смерть поправшей и страданье,
Он — в Царстве Божьем — делится со мной!
Со смертью Агнца стала жизнь иной…
Он заклан от начала мирозданья
И два Завета дал нам в обладанье
Два завещанья с волею одной…
Закон твой — тверд, и человеку мнилось:
Его исполнить — недостанет сил…
Но Дух, послав целительную милость,
Все, что убито буквой, воскресил!
Последнее желанье, цель Завета
Любовь! Так пусть свершится воля эта!
Когда я с ней — с моим бесценным кладом
Расстался и ее похитил рок,
То для меня настал прозренья срок:
Я, в небо глядя, с ней мечтал быть рядом,
Искал ее, и встретился там взглядом
С Тобою, ибо Ты — любви исток!
И новой страстью Ты меня завлек,
Я вновь охвачен жаждою и гладом:
О, сколь же Ты в любви своей велик!
С ее душой Ты вновь мою связуешь
И все ж меня ревнуешь каждый миг
Ко всем — и даже к ангелам ревнуешь,
И хочешь, чтоб душа была верна
Тебе — хоть манят мир и сатана!
Христос! Свою невесту, всю в лучах,
Яви мне!.. Не за морем ли она
Владычит, в роскошь риз облачена?
Иль здесь, как и у немцев, сеет страх?
Иль замерла и спит себе в веках?
И лжи она иль истины полна?
И на холме ль она утверждена?
Иль вне холма? Иль на семи холмах?
Средь нас?.. Или за подвиги в награду,
Как рыцарей, ее любовь нас ждет?
Благой Жених! Яви невесту взгляду!
Пускай душой владеет Голубь тот,
Который радостью ее венчает,
Когда она всем ласки расточает!
Я весь — боренье: на беду мою,
Непостоянство — постоянным стало,
Не раз душа от веры отступала,
И клятву дав, я часто предаю.
То изменяю тем, кого люблю,
То вновь грешу, хоть каялся сначала,
То молится душа, то замолчала,
То — все, то — ничего, то жар терплю,
То хлад; вчера — взглянуть на небосвод
Не смел, сегодня — угождаю Богу,
А завтра задрожу пред карой строгой.
То набожность нахлынет, то уйдет,
Как в лихорадке — жар и приступ дрожи…
Все ж, лучшие из дней — дни страха божья!..
Перевод Д. В. Щедровицкого
Сравнив с планетой нашу душу, вижу;
Той — перворазум, этой — чувство движет.
Планета, чуждым притяженьем сбита,
Блуждает, потеряв свою орбиту,
Вступает на чужую колею
И в год едва ли раз найдет свою.
И суета так нами управляет
И от первопричины отдаляет…
Вот дружбы долг меня на запад влек,
Когда душа стремилась на восток,
Там солнце шло во мрак в полдневный час,
И вечный день рождало, помрачась:
Христос на крест взошел — и снят с креста,
Чтоб свет навек не скрыла темнота…
Я не был там, и я почти что рад:
Подобных мук не вынес бы мой взгляд.
Кто даже жизнь — лик божий — зрит, — умрет…
Но зрящим божью смерть — каков исход?!
Мир потрясен, и меркнет солнце божье,
Земля дрожит, земля — Его подножье!
Возможно ль вынести? Немеют в муке
Ход всех планет направившие руки!
Кто всех превыше, кто всегда — зенит
(Смотрю ли я, иль антипод глядит),
Тот втоптан в прах! И кровь, что пролилась
Во искупленье наше, льется в грязь!
Святое тело — божье облаченье
Изранено, разодрано в мученье!..
На это все не мысля и смотреть,
Как мог бы я святую Матерь зреть,
Что со Христом страдала воедино,
Участвуя в великой жертве Сына?!..
…Скачу, на запад обратив свой взгляд,
Но очи чувства — на восток глядят:
Спаситель, на кресте терпя позор,
Ты смотришь прямо на меня в упор!
Я ныне обращен к Тебе спиной
Пока не смилуешься надо мной.
Мои грехи — пусть опалит твой гнев,
Вся скверна пусть сойдет с меня, сгорев.
Свой образ воссоздай во мне, чтоб смог
Я обратиться — и узреть восток!..
Перевод Д. В. Щедровицкого
Войти с помощью соц. сетей: