Наше Отражение бледней оригинала,
но зато здесь столько образов иных,
нить любую тронешь, чтобы до начала
проследить, проваливаясь в сны.
Если Средиземье впрямь существовало,
если где-то было это все всерьез,
то такой же ночь — изнанку покрывала,
вижу — и небесный купол в блестках звезд.
И какую ноту ни возьми на лютне,
и какую песню ни переведи,
как и в нашем мире ненавистью лютой
заново и снова сны разбередит.
И тогда, изведав память всех ушедших,
как страницы, судьбы пролистав, дрожа,
выйди за границу новых звезд взошедших
тонкою тропою — лезвием ножа.
Выше Менельтармы, выше гор Пелорских,
выше неба Арды, выше ее звезд
поднимись — оттуда будет Арда плоской,
досиня залитой океаном слез.
И поймешь на вздохе, словно откровенье —
не бывает чистым зло или добро.
Черное вдруг станет белым на мгновенье,
гарью закоптится снега серебро.
Пролитые капли крови или пота
собери в ладони, свет во тьмой смешав,
мир создай без боли с высоты полета
или песню — хрипло, плачем горло сжав.
[27.11.92]