Уходить, так всерьез,
сколько можно — вдогонку, в оглядку…
Чтобы не было слез,
одолжи до получки тридцатку,
и бессонную ночь
пережив, как горячку в простуду,
хлопни дверью и — прочь,
не окликнут, не вспомнят Иуду.
Ну а ежели вдруг
не поверят, простят и догонят,
если преданный друг
скажет, что этот замысел понят,
оттолкни, оторви —
это памяти цепкие руки,
это бродят в крови
пробуждаясь, весенние звуки,
это солнечный свет
через красную светит палатку,
это то чего нет,
что сгорело так ярко и кратко…
Еще раз повтори
все, что слухи тебе приписали,
на себя говори —
в эту ложь не поверят едва ли.
И осина дрожит
не от ветра, а от омерзенья,
и никто не решит
за тебя, и пропало везенье.
Километры и дни
бесполезные годы разрубят…
А тридцатку верни —
ведь серебряник — это не рубль.
[23.02.91]