LXXXIII
Я на тебе не видывал румян
и не румянил сам твоих щедрот;
я думал, ты не угодишь в капкан
дежурных поэтических красот.
Тебя хвалить мне было не с руки,
поскольку показать ты в силах сам,
что все твои заслуги не близки
новейшим, но тупым карандашам.
Ты мне простить не можешь немоты,
хотя мой слог, что временно усоп,
твоей не опозорил красоты,
которой прочат жизнь, а дарят гроб.
Восславить блеск твоих живых очей
тебе и двух не хватит рифмачей.