Я знал, о каком «небольшом подвохе» говорит Сугияма. Несмотря на все его слова о переносе сознания на самом деле «Иммортекс» не умел этого делать. В лучшем случае сознание копируется в механизированное тело. Из чего следует, что оригинал после этого продолжает существовать.

– Да, – сказал Сугияма, обращаясь к аудитории, частью которой были мы со старой леди – Карен, так её звали, – с момента активации вашего синтетического тела вас становится двое: две сущности, которые являются вами . Но кто из них настоящий вы? Вашим первым импульсом может быть ответить, что тот, что из плоти и крови, и есть настоящая Маккой. – Сугияма качнул головой. – Интересная философская проблема. Я соглашусь, что эта версия и вправду существовала раньше другой – но делает ли первенство её настоящей ? В вашем внутреннем представлении о себе кого вы посчитали бы настоящим собой: того, кто страдает от болей и ломоты в костях, того, кто плохо спит ночью, того, кто стар и дряхл? Или энергичного себя, полноценного умственно и физически? Того себя, что каждый день живёт с радостью, а не страхом, у которого впереди десятки и сотни лет жизни вместо – прошу меня простить – считанных месяцев или лет.

Я видел, что Сугияма перетягивает аудиторию на свою сторону. Конечно, все они добровольно пришли на эту рекламную лекцию, так что, надо полагать, уже были предрасположены по крайней мере к тому, чтобы оценивать предлагаемое непредвзято. Вероятно, средний Джо с улицы с ними не согласился бы – но среднему Джо с улицы услуги «Иммортекс» явно не по карману.

– Знаете, – говорил Сугияма, – в прошлом вокруг этого велось много споров, но в последние несколько лет всё улеглось. Самая простая интерпретация оказалась самой верной: человеческий разум – не что иное, как программное обеспечение, выполняемое устройством, которое мы называем человеческим мозгом. Когда ваш старенький компьютер устаревает, вы, не задумываясь, относите его на помойку, покупаете новый и загружаете все свои программы в него. «Иммортекс» делает то же самое: программа, которая является вами, начинает работать на новой, улучшенной платформе.

– И всё равно это не настоящий я, – проворчал кто-то из сидящих впереди меня.

Если Сугияма и услышал этот комментарий, то не дрогнул.

– Вот вам старая головоломка с семинаров по философии. Ваш отец даёт вам топор. Через несколько лет безупречной службы у топора ломается топорище, и вы его заменяете. Это по-прежнему тот топор, что отец вам дал? Конечно, с чего бы нет? Но ещё через несколько лет раскалывается металлическая часть, и вы заменяете и её. Теперь в топоре не осталось ничего от оригинала – но он был заменён не весь сразу, а по частям. Является ли он по-прежнему топором, который дал вам отец? Прежде чем вы ответите, задумайтесь над тем фактом, что атомы, составляющие ваше тело, полностью заменяются каждые семь лет: в вас сейчас нет ни единой частички того, что когда-то было младенцем, живущим и поныне; всё многократно сменилось. По-прежнему ли вы – вы? Разумеется, да: тело не имеет значения, физическая реализация неважна. Важна непрерывность бытия: существо топора восходит к подарку, сделанному вам отцом; он по-прежнему остаётся тем подарком. И поэтому… – он подчеркнул следующие слова указующим движением пальца, – …всякий, кто помнит, как был вами – это вы и есть.

Я не был уверен, что это меня убедило, но продолжал слушать.

– Не хочу говорить вам неприятные вещи, – говорил Сугияма, – но я знаю, что вы все реалисты; будь это не так, вы не оказались бы здесь. Каждый из вас знает, что ваш естественный срок жизни практически истёк. Если вы решите подвергнуться процедуре, то именно новый вы продолжит жить в вашем доме, в вашей семье, среди ваших друзей. Однако эта версия вас будет помнить этот самый момент точно так же, как и всё, что происходило с вами; она будет вами.

Он замолчал. Я подумал, что быть синтетическим лектором не очень удобно; живой человек мог бы оправдать паузу необходимостью выпить воды. Но через мгновение Сугияма продолжил:

– Но что станет с оригинальным вами? – спросил он.

Карен наклонилась ко мне и прошептала зловещим шёпотом:

– Сойлент Грин – это люди!

Я понятия не имел, о чём она.

– Ответ, разумеется, таков: нечто потрясающее , – сказал Сугияма. – Старая версия вас проживёт остаток жизни в неописуемой роскоши в Верхнем Эдеме, нашем комплексе для престарелых на обратной стороне Луны. – Позади Сугиямы начали проплывать фотографии чего-то, напоминающего пятизвёздочный курорт. – Да-да, мы основали первое гражданское поселение на Луне, но мы не жалеем никаких расходов и обеспечим вашему прежнему «я» первоклассный уход до тех пор, пока не наступит тот печальный, но неизбежный день, когда бренная плоть окончательно сдастся. – Я читал, что «Иммортекс» кремирует умерших прямо там и, разумеется, не устраивает ни похорон, ни могильных плит – ведь, в конце концов, как они утверждают, личность продолжает жить…

– Жестокая ирония, – сказал Сугияма, – состоит в том, что Луна – идеальное место для стариков. При силе тяжести всего в одну шестую земной падение, которое на Земле сломало бы вам бедро или голень, там не причиняет вреда. При такой тяжести даже в ослабевших мускулах достаточно сил. Подняться с кровати, вылезти из ванной – для этого больше не требуется усилий, равно как для того, чтобы подняться по лестнице – хотя на Луне совсем не много лестниц; люди там настолько лёгкие, что проще пользоваться пандусами.

– Да, жить на Луне здорово, когда вы в преклонном возрасте; оригинальная версия меня в этот самый момент прекрасно проводит время в Верхнем Эдеме, можете мне поверить. Но попасть на Луну – это совсем другая история. Перегрузки, испытываемые в стартующей с Земли ракете, очень велики, хотя остальная часть путешествия, в течение которой вы находитесь в невесомости, переносится легко. Так вот, мы, разумеется, не пользуемся ракетами. Мы пользуемся космопланами, которые взлетают горизонтально и постепенно поднимаются на низкую околоземную орбиту. В течение всего полёта вы ни разу не испытываете перегрузок больше 1,4 g, так что с помощью специальных анатомических кресел и прочих приспособлений мы даже самого дряхлого человека способны доставить на Луну живым и здоровым. А добравшись до Луны, – он сделал драматическую паузу, – вы попадаете в рай.

Сугияма оглядел собравшихся, заглядывая им в глаза.

– Чего вы боитесь сейчас? Заболеть? На Луне это маловероятно; всё, что попадает в лунные поселения, проходит обеззараживание, а чтобы попасть из одного поселения в другое, микробам придётся преодолеть вакуум и жёсткую радиацию. Хулиганов? На Луне никогда не было ограблений или других насильственных преступлений. Холодных канадских зим? – Он усмехнулся. – Мы поддерживаем постоянную температуру в двадцать два градуса Цельсия. Вода, разумеется, очень дорога на Луне, поэтому влажность мы держим низкой, так что никакой больше душной сырости летом. Весь год вы будете себя чувствовать как прекрасным весенним утром на американском Юго-Западе. Поверьте мне: Верхний Эдем – это лучшее место, чтобы провести старость, замечательный курорт с силой тяжести настолько низкой, что вы снова почувствуете себя молодыми. Это беспроигрышный сценарий, и для вашего нового «я» здесь на Земле, и для прежнего там, на Луне. – Он широко улыбнулся. – Ну что, есть желающие?