Глава 27
– Приведите сюда Сингха немедленно! – сказала Сьюзан в микрофон в рукаве. Потом повернулась к Кадиму. – Что ты с ним сделал?
– Ничего, – ответил Адамс, но каждое слово, похоже, давалось ему с трудом.
Сьюзан посмотрела на президента, лежащего на кровати с приподнятым изголовьем: его глаза расширены от ужаса, лоб покрыт испариной. Доктор Элисса Сноу слушала его стетоскопом.
– Не врать! – сказала Сьюзан. – Что ты сделал?
Но глаза Кадима закрылись, и он начал беспорядочно раскачиваться, словно пытаясь сохранить равновесие. Он не касался его. Он ничего не сделал, и всё же…
– Кадим, ради Бога! – воскликнула она. – У него же только что была операция на сердце!
Она услышала быстрые шаги в коридоре снаружи, затем дверь распахнулась, и в неё вошёл Ранджип Сингх, сопровождаемый одним из агентов. Сьюзан указала на Джеррисона.
– Кадим сделал что-то с разумом президента, и теперь у него судороги.
Сьюзан увидела, как Ранджип поворачивается посмотреть на Кадима, и проследила за его взглядом. Глаза Кадима были плотно закрыты, и он быстро-быстро мотал головой из стороны в сторону. Лоб был мокрым от пота.
– Вот дерьмище, – сказал Сингх – Сьюзан впервые услышала, чтобы он ругался. Он подошёл к Кадиму и отвёл его – глаза у того были по-прежнему закрыты – к стулу рядом с кроватью президента и осторожно, почти нежно усадил. А затем он взял руки Кадима в свою – тёмно-коричневую в светло-коричневую – и, к изумлению Сьюзан, потянулся к президенту и взял руку президента другой своей рукой – бледную в светло-коричневую, и, стоя между ними двумя, словно мост, сказал:
– Итак, выслушайте меня, вы оба! У вас флешбэк. Это я, Ранджип Сингх, и вы в больнице Лютера Терри. Вы дома, в Соединённых Штатах, в безопасности. В безопасности!
Сьюзан тоже двинулась было к кровати президента; ей не нравилось, что Сингх снова подвёл Кадима близко к Джеррисону. Но доктор Сноу жестом остановила её. Сьюзан видела, как поднимается и опускается простыня, покрывающая грудь президента. На фоне частых гудков монитора сердечного ритма она слышала, как Кадим тихо рыдает.
– Вы в безопасности, – снова повторил Ранджип. – Вам ничто не угрожает. Это было за тысячи километров отсюда и много, много месяцев назад. Всё это прошло. Кадим, это прошло. Мистер президент – мистер Джеррисон – это прошло .
Сьюзан чувствовала себя беспомощной – и очень злой; она ни за что не должна была допускать Кадима сюда. Чёрт, да он же мог довершить то, что не удалось Гордо Данбери. Сердце президента всё ещё частило, и доктор Сноу торопливо готовила шприц.
– Сделайте глубокий вдох, – сказал Ранджип, глядя на президента, глаза которого по-прежнему были расширены. – Сделай глубокий вдох, – повторил он Кадиму, который, как могла видеть Сьюзан, так сильно сжимал руку, что это наверняка причиняло боль им обоим. – Задержите дыхание, – сказал Ранджип. – Просто задержите дыхание и досчитайте до пяти: один, два, три, четыре, пять. Теперь выдыхайте, медленно, медленно – правильно, вот так. Кадим, ты тоже можешь это сделать: медленно, потихоньку дай воздуху уйти, и воспоминаниям вместе с ним…
Сердечный монитор сделал длинную паузу, когда сердце президента пропустило удар, и когда это произошло, сердце Сьюзан сделало то же самое. Доктор Сноу обеспокоенно взглянула на монитор, но он снова начал пикать, и промежутки между пиканьями постепенно увеличивались.
– И снова, – сказал Ранджип. – Снова сделайте глубокий вдох, оба. Расслабьтесь. Теперь сосредоточьтесь на чём-нибудь мирном: на чистом синем небе. Только оно; ничего больше. Небо, синее и чистое, яркое; прекрасный летний день, и не видно ни облачка. Покой, спокойствие, расслабленность.
Сьюзан показалось, что хватка Кадима немного ослабла, и его всхлипы прекратились. Глаза президента уже не были круглыми, и он часто моргал – вероятно, глядя в воображаемое небо солнечного дня.
Джеррисон, наконец, повернул голову к Сингху и, казалось, узнал его.
– Спасибо, – тихо сказал он. – Спасибо.
Сингх кивнул и отпустил руку президента. Он посмотрел на Кадима, а доктор Сноу тут же подошла и вытерла президенту лоб. Затем она снова приложила к его груди стетоскоп и кивнула, по-видимому, удовлетворённая тем, что услышала.
Сьюзан видела, что Кадим затрясся, словно попал на мороз. Ранджип теперь стоял лицом к нему. Он взял обе его руки и посмотрел прямо ему в глаза, которые теперь, наконец, открылись.
– Всё в порядке, – снова сказал он. – Всё в порядке.
У Ранджипа было озадаченное выражение лица. Сьюзан поняла, что канадец хотел спросить Кадима, что стало триггером для флешбэка, но, разумеется, он не мог этого сделать: такой вопрос сам по себе мог спровоцировать ещё один эпизод.
– Он это сделал, – сказала Сьюзан, указывая на Кадима. – Намеренно.
– Нет, – ответил Ранджип, качая головой. – Разумеется, нет.
– Он это сделал, – повторила Сьюзан. – Он сделал это с президентом.
Ранджип посмотрел на Кадима, словно ожидая возражений, но их не последовало. Тоном, выражающим потрясение от содеянного молодым человеком, Ранджип произнёс:
– Кадим…
– Доусон – Хадкинсу и Михелису: немедленно явиться к Старателю, – сказала Сьюзан в рукав. Потом она посмотрела на Кадима. – Ты совершил самую большую ошибку в своей жизни, – сказала она. – Это было самое глупое, что ты…
– Агент Доусон, – голос был слаб, но очень знаком.
Она повернулась к Старателю.
– Да, мистер президент.
– Не… усердствуйте… насчёт… парня.
– Но сэр, он…
Джеррисон жестом руки заставил её замолчать и повернул голову к Кадиму. Как раз в этот момент дверь открылась и за ней показались двое вызванных Сьюзан агентов.
– Рядовой Адамс, – сказал Джеррисон всё ещё слабым голосом. – Там так… всё и было?
Кадим кивнул.
– Да, мистер президент. Мне жаль, что пришлось…
Сьюзан увидела, как президент делает ему тот же самый жест, что и ей, а Сету Джеррисону трудно не подчиниться.
– Вы прошли через всё это?
– Да, сэр, мистер президент, – Кадим помолчал, затем: – И не только я, сэр. Многие из нас прошли через это или что-то подобное.
Джеррисон, похоже, на какое-то время задумался над его словами, а потом, к изумлению Сьюзан, сказал:
– Спасибо вам, рядовой Адамс. Спасибо за то… что поделились этим со мной.
И тут Кадим Адамс тоже удивил Сьюзан. Он встал по стойке «смирно» и безупречно отсалютовал своему главнокомандующему.
– Вам спасибо, сэр.
Эрик Редекоп и Дженис Фалькони покинули здание; Эрик – тщательно избегая репортёров, ставших лагерем у входа. Вечер выдался холодный, и он почувствовал тягу обнять Дженис за плечи, но не сделал этого. Они пошли вдоль Пенсильвания-авеню. Было до странного тихо для пятничного вечера; несомненно, после сегодняшнего взрыва многие решили остаться дома. Эрик помнил, что точно так же было после 11 сентября, когда рейс 757 «Америкэн Эйрлайнз» врезался в Пентагон.
В первом квартале к западу от «Лютера Терри» у них был выбор между пабом «Фогги Боттом» и кафе «Капитол Граундс»; слава Богу, пабы и кафе были открыты. Они сделали выбор в пользу паба и нашли кабинку, где можно бы было поговорить.
– Итак, – сказал Эрик после того, как они уселись, и «Итак» сказала Дженис почти одновременно с ним.
Средних лет официантка, на вид замученная событиями сегодняшнего дня, приняла у них заказ: две кружки бочкового пива.
– Я не знаю, как долго просуществует эта связь, – сказал Эрик, – но…
– Да, – повторила Дженис. – Но.
– Я… э-э… не знаю… не хотел бы совать нос. Правда, я пытаюсь, но…
– Но с этим ничего нельзя поделать. Я знаю; ко мне тоже постоянно приходят воспоминания Джоша Латимера.
– На работе иногда… когда ты одна, ты… чтобы… чтобы успокоить боль…
Она опустила глаза.
– Ты собираешься обо мне сообщить.
– Нет-нет. Но я хотел бы, чтобы тебе с этим помогли. Ты знаешь, есть специальные конфиденциальные программы…
– Спасибо. – Она помолчала. – В моей жизни много плохого.
Они сидели в кабинке друг напротив друга, положив руки на стол. Он обнаружил, что его ладонь двинулась и накрыла её руку.
– Я знаю.
Принесли пиво.
– Ну, хорошо, – сказала Сьюзан после того, как Кадим опустил руку. – Достаточно. Рядовой Адамс, вы арестованы. – Ей придётся не только посадить его под замок, но и усыпить его, чтобы он не устроил чего-то подобного снова.
Кадим, не стал возражать и слегка приподнял руки.
– Да, мэм.
Но президент зашевелился на кровати.
– Нет.
– Сэр, он напал на вас.
Джеррисон сумел собрать ещё немного сил.
– Я сказал «нет», Сьюзан.
– Сэр, вы не можете позволить ему отключать себя, когда ему вздумается. – Она жестом приказала Кадиму идти к закрытой двери.
– Нет, – снова сказал Джеррисон. – Рядовой Адамс останется, но я хочу, чтобы остальные вышли. Все: Элисса, Шейла, Сьюзан, профессор Сингх, агент Михелис, и вы, как вас там, фотограф. Все выйдите.
– Сэр! – сказала Сьюзан.
– Выполняйте. И найдите Марию Рамирес, беременную, если она ещё не ушла домой. Я хотел бы поговорить с ними обоими.
– Но, мистер президент, я…
– Немедленно, агент Доусон.
Сьюзан кивнула.
– Есть, сэр.
Сету Джеррисону было очень странно разговаривать с Кадимом Адамсом. Они только что впервые увиделись, но с ним были все воспоминания молодого человека. Обычно у Сета не хватало терпения на людей, которые говорят ему то, что он уже знает, но рассказы Кадима о его жизни в Лос-Анджелесе позволяли ему расслабиться; как только Кадим начинал рассказ, весь эпизод сразу всплывал у Сета в памяти так же, как у самого Кадима, хотя он наверняка реконструировал его иначе. И пока Кадим говорил, Сет мог позволить своему разуму сосредоточиться на текущей проблеме.
Агент Доусон открыла дверь в президентскую палату; на её лице отразилось облегчение при виде того, что он просто лежит, слушая Кадима.
– Мистер президент, – сказала она, указывая на молодую женщину с каштановыми волосами, – это Мария Рамирес. Вам повезло – она дожидалась в больнице, пока муж её заберёт.
– Спасибо, – слабым голосом ответил Сет. – Это всё, Сьюзан.
Она вздохнула, явно недовольная, затем многозначительно посмотрела на Кадима.
– Я буду прямо за дверью.
Сет дождался, пока она выйдет, затем предложил Марии присесть; Кадим уже сидел на ближайшем к кровати стуле.
– Мария, спасибо, что уделили мне время.
– Это честь для меня, señor Presidente.
– Как я понимаю, вы с мужем ждёте ребёнка.
– Sí.
– Мои поздравления. Это замечательно.
– Спасибо, сэр.
– Я хочу попросить вас об одолжении, Мария. – Сет повернулся к Кадиму. – И от вас мне тоже нужна услуга. Мне нужна помощь от вас обоих. – Он отдышался, потом продолжил. – Кадим, профессор Сингх сказал мне, что вы связаны со Сьюзан Доусон. А вы, Мария – с Дэррилом Хадкинсом, вторым агентом Секретной Службы, который подвергся этому воздействию.
– Ага, – сказал Кадим.
– Sí, – добавила Мария.
– Что, что я вам сейчас скажу, пока знают очень немногие. Человека, который стрелял в меня, зовут Гордон Данбери. Он агент Секретной Службы. Агенты Доусон и Хадкинс это знают – вы можете найти это в их памяти?
Кадим с потрясённым видом кивнул. Мария же ответила:
– Я это уже знаю. Агент Сьюзан спрашивала меня об этом.
– Правда? – сказал Сет.
– Да. Она хотела знать, может ли она доверять агенту Дэррилу.
– Ах. Да, в общем, я это тоже хочу знать. Могу ли я доверять ему – и могу ли я доверять Сьюзан. Если вы двое обыщете их память, то сможете сказать мне, скомпрометированы ли агент Доусон и агент Хадкинс. Просто спросите себя, знали ли вы что-нибудь заранее о заговоре с целью убить президента – потому что если они об этом знали, то и вы об этом знаете. Кадим?
Молодой человек задумался.
– Ничего, сэр.
– Мария?
– Нет. Как я сказала агенту Сьюзан, агент Дэррил в этом не замешан.
– Агенты Секретной Службы называют меня кодовым обозначением: Старатель. Какие-нибудь воспоминания о планах убить – или убрать, устранить – Старателя? Или ликвидировать ПОТУСа? Это аббревиатура от President Of The United States. Что-нибудь такое?
– Ну, там целая куча всего о расследовании с того момента, как тот парень в вас стрелял, – сказал Кадим. – Сью постоянно получает донесения. Но я клянусь, что она ничего не знала заранее.
– Вы уверены?
– Мистер президент, я знаю её так же, как знаю себя. Я уверен.
– Мария? Как насчёт агента Хадкинса? Какие-либо намёки на то, что он мог знать заранее или как-либо был замешан?
– Нет, сэр. Ничего похожего.
– Отлично, – сказал Сет. – Спасибо. Я очень рад знать, что могу доверять Доусон и Хадкинсу. Уже сейчас под подозрением второй агент, человек по имени Дженкс. Но если Данбери и Дженкс – часть более широкого заговора, и если в заговоре участвуют другие люди из Секретной Службы, то я… гмм…
– То вы в полном дерьме, – сказал Кадим. – Сэр.
– Да, точно, рядовой Адамс. Тогда я в полном дерьме.
