ИНТЕРЛЮДИЯ 8. Форма силы

Они ждали, пока вернется Эшонай.

Толпа из нескольких тысяч слушающих собралась на краю плато на окраине Нарака. Рабочие, пребывающие в ловкой форме, солдаты и даже несколько представителей партнерской формы, отвлекшихся от своей жажды наслаждений, надеялись на что-то новаторское. Новая форма, форма силы?

Эшонай шагала к ним, наполненная энергией. Крошечные, практически невидимые красные молнии срывались с ее руки, если она быстро сжимала кулак. Цвет мраморной кожи — почти полностью черный, с легкими вкраплениями красного — не изменился, но на ней больше не было громоздкой брони боевой формы. Ей на смену пришли небольшие выпуклости, выступающие над туго натянутой кожей рук. Она опробовала новую броню на камнях и обнаружила, что та очень прочная.

У Эшонай снова отросли длинные пряди волос. Сколько же времени прошло с тех пор, как они были у нее в последний раз? Что более удивительно, она ощущала себя сконцентрированной. Ее больше не тревожила судьба народа. Она знала, что делать.

Когда Эшонай подошла к краю ущелья, из толпы выступила Венли. Они смотрели друг на друга через пропасть, и Эшонай видела вопрос, застывший на губах сестры.

«Получилось?»

Эшонай перепрыгнула ущелье. Ей не понадобился разгон, который требовался, будь она в боевой форме. Она немного присела и взмыла в воздух. Казалось, что ветер вокруг нее превратился в вихрь. Эшонай перелетела через пропасть и приземлилась среди своего народа. Красные линии силы побежали по ногам, когда она опустилась вниз, смягчив удар от приземления.

Слушающие отпрянули. Такая ясность. Все было предельно ясным.

— Я вернулась из штормов, — проговорила она в ритме похвалы, который также использовался в случаях настоящей удовлетворенности. — Я принесла с собой будущее двух народов. Время наших потерь закончилось.

— Эшонай? — Это был Тьюд в своем длинном плаще. — Эшонай, твои глаза.

— Да?

— Они красные.

— Они представляют то, чем я стала.

— Но в песнях...

— Сестра! — воззвала Эшонай в ритме решимости. — Иди и посмотри, чего ты добилась!

Венли приблизилась, немного побаиваясь.

— Штормовая форма, — прошептала она в ритме благоговения. — Значит, сработало? Ты можешь находиться в шторме, не подвергаясь опасности?

— И не только, — ответила Эшонай. — Ветра мне подчиняются. И, Венли, я чувствую, как что-то... что-то формируется. Шторм.

— Ты чувствуешь шторм прямо сейчас? В ритмах?

— За ритмами, — ответила Эшонай. Как она могла объяснить? Как описать вкус тому, у кого не было рта, образ тому, кто никогда не имел глаз? — Я чувствую, как собирается буря, превосходящая все то, что мы видели. Мощная, яростная буря. Сверхшторм. Если достаточная часть нашего народа перейдет в эту форму, мы сможем его вызвать. Мы подчиним шторма нашей власти и вызовем их на головы врагов.

Среди наблюдающих за Эшонай распространился гудящий ритм благоговения. Они были слушающими, поэтому могли чувствовать ритм, слышать его. Все были созвучны, находились в одном ритме друг с другом. Совершенство.

Эшонай развела руки в стороны и громко заговорила:

— Оставьте позади ваше отчаяние и пойте в ритме радости! Я заглянула в глаза Наездника Штормов и увидела его предательство. Я заглянула в его разум и увидела, что он намеревается помогать людям, а не нам. Но моя сестра нашла спасение! С этой формой мы сможем стать самостоятельными, независимыми и стереть наших врагов с лица земли, как буря уносит листья!

Гудение в ритме благоговения усилилось, некоторые начали петь. Эшонай купалась в лучах славы.

Она намеренно игнорировала голос глубоко внутри себя, который вопил от ужаса.