Глава 25

— Резко сваливаем в сторону и уходим.

Это легче было предложить, чем выполнить. «Сваливание» началось с полуночного тайного перехода не доходя несколько километров до зловещего креста на карте Читиратифора. Перешли вброд речку по быстрым мелям под безжалостным ливнем. Оказавшись на той стороне, Равна решила погоде радоваться — буря могла их скрыть от разведчиков противника. Тучи также означали (наверное), что спутник Невила их тоже не видит. А еще дождь прибил армии комаров, которым так по душе пришлось вчерашнее солнечное тепло.

Тропа, которую нашел на карте Амди, должна была вывести группу через горные перевалы в другую рифтовую долину. «Дикие княжества» располагались в долине менее геологически активной, но ее название говорило о том, что она еще и малоизвестна. Последний глобальный катаклизм случился здесь тысячу лет назад. Потом здесь по одному оседали поселенцы, рискуя лишь катастрофами местного масштаба. Двести лет назад местный разлом почвы похоронил колонию Резчицы вплоть до последнего элемента. У королевы на такие вещи память хорошая, и она сюда не стала возвращаться.

Геологические риски для Равны и ее спутников были вполне приемлемы по сравнению с иными.

На подъеме из долины налетел ветер, молния била в скалы над головой. Ничего сверху не сыпалось, но тропа была узкая, а керхоги от шума нервничали.

После получаса такого подъема Равна заметила, что молнии почему-то включили сигнал взлома на фонарях в средней телеге. Тревожный узор подмигивал из трещин в ящиках. Это на керхогов никак не влияло, но очень отвлекало Равну и Амди, часть которого правила следующей телегой.

— Все это лампы, — сказал он ей. — Гм, гм. Они совпадают по фазе! Видишь радуги сбоку у твоей телеги?

— Я знаю. Ты не волнуйся, Амди, после бури должно успокоиться. — Разве что у Невила ума хватит зондировать лампы через спутник, но тогда этим он бы себя выдал. — Ты лучше с дороги глаз не спускай.

Такой совет стоило бы дать себе, а не ему, у которого глаз было куда как больше.

Сигнал мигал еще минуту-другую. Потом ветер стих, гроза ушла. Дождь продолжался, иногда такими плотными ледяными полосами, что ничего не было видно дальше ушей керхога. Потом выдавалась минута-другая, когда можно было что-то углядеть на той стороне долины, где буря была больше похожа на ползущий туман. Путешественники оставили лесную зону далеко внизу, распрощались с давящими кустами, стреляющими деревьями и статным корабельным лесом. Здесь деревья были густые, ветвистые, охраняющие медленно тающий под дождем снег.

Один из Амди прилег рядом с Равной. Вид у него был несчастный: дождь сильно глушил мыслезвук. Она надеялась только, что сидящие на задней телеге смогут удержать ее на дороге. Местами тропу обозначали скалы обрыва с одной стороны и неясный туман с другой. Когда дождь ослабевал, открывались жуткие виды — как далеко придется падать, если керхог оступится.

Шелковинт держался кучно, в основном перед телегой Джефри. Вчера он, показав, где карты, больше никакой помощи не оказывал. Когда Амди объяснял ему насчет поворота на восток и спрашивал, каков риск, что их обнаружат, остаток стаи лишь стоял вокруг, склонив головы во все стороны — аналог саркастического пожатия плеч. Но сегодня помощь от него была реальной. Когда тропа исчезала или раздваивалась, Шелковинт лез вверх и вниз, потом возвращался и вел вперед. Несколько раз приходилось вылезать и сковыривать с дороги большие камни, но отряд все время продвигался — вверх и на восток, метр за метром.

Сейчас Шелковинт направлялся к последней телеге. Элемент Амди рядом с Равной обернулся.

— Я думаю, он хочет посмотреть запасного керхога.

Резервное тягловое животное шло за третьей телегой на короткой привязи.

Когда увечная стая прошла мимо, Равна посмотрела вниз. Как обычно, хромой влиял на общую походку стаи, но… внешний вид стаи ей хорошо примелькался. Два элемента с белыми отметинами поперек головы, симметричными, как у однопометников. Один — тот бедняга, кому она сломала ногу. Из-за хромоты трудно было бы его не заметить или спутать, но сейчас граница белой отметины размазалась… как дешевая краска для волос.

И что это? Без того было мало загадок? — мелькнуло у нее в голове, но тут керхог оскользнулся на полметра по склону, и все внимание Равны вернулось туда, где должно было быть: к задаче выжить сегодня.

Дождь продолжался и в сумерки, но самая трудная часть подъема осталась позади. Маленький отряд полз по краю альпийских лугов. Если бы не слой туч, камеры спутника наверняка бы могли его заметить. Джефри посулами и уговорами заставил керхогов пройти еще несколько километров и остановился, когда Амди решил, что обрывистый склон защитит их от глаз спутника даже в солнечный день.

— Если Невил его снова не передвинет, — заметила Равна.

— Ага. — Восьмерка беспокойно глянула в небо. — Мне надо подумать. Слишком я сегодня далеко растянулся.

Шелковинт полазил по скалам, возможно, высматривая угрозу камнепада. Вернувшись, он закружился впереди, показывая, куда надо поставить телеги.

У Равны уже была хорошая практика черной работы. И несмотря на дождь, вскоре корм керхогам был готов. Шелковинт развел огонь, и путники сели есть.

— Даже вареная эта дрянь на вкус как дерьмо, — сказал Джефри.

— А солонина еще хуже, — возразил Амди.

— Ага, — ответила Равна. — Тогда надо радоваться, что провизия у нас на исходе.

Шелковинт в разговоре не участвовал, но жевал неохотно. Сведенный к четверке, он, наверное, не был способен к нормальной охоте. Равна заметила, что он задумчиво поглядывает на одного из керхогов — ближайшее тихое животное, которое шло за телегой Амди. Они с Джефри возились с ним сегодня, вынимая застрявший камень из копыта. Завтра животное уже сможет слегка работать, но у него хватало ума сообразить, что подразумеваемый договор между ним и его плотоядными хозяевами под угрозой. И сейчас беспокойно ловило взгляд Шелковинта.

— Я так понимаю, что мы как раз на середине перехода, — сказал Амди.

Равна вспомнила карту долины, лежащей впереди. Там должны быть отдельные поселки.

— Найдем место, где можно будет остановиться и выменять что-нибудь на еду.

Амди ответил:

— Стальные Когти, которых мы там встретим, вероятно, никогда человека не видели.

Равна перевела взгляд с Амди на Джефа.

— Ты думаешь, они на нас нападут сразу, как солдаты Булата, убившие твоих родителей?

Джефри задумчиво огляделся, потом покачал головой:

— Булат был сумасшедшей стаей работы прежнего Свежевателя, созданной для коварства, предательства и интриг.

— Нет, не как Булат, — ответил Амди. — Но есть куча других неприятных возможностей. Я думаю, жители Княжеств слышали о людях, но…

— Ладно, — сказала Равна. — Может быть, поначалу мы с Джефри можем не светиться. Вы с Шелковинтом выдадите себя за одиноких путешественников. Если надо будет, выменяем лампы, может быть, и другое что. Через первые встречи мы как-нибудь пробьемся, ребята. Вопрос в том, что дальше делать. Надо как можно скорее добраться домой, и чтобы нас не заметили — пока мы не захотим, чтобы нас заметили.

Джефри сидел, ссутулясь, запустив пальцы в волосы. Потом резко выпрямился.

— Не сомневаюсь, что нас бы уже спасли, если бы Джо и Странник были сейчас в строю. Наверняка Невил выступил не только против тебя, Равна. Может, это нам придется всех спасать.

— Я могла бы это сделать, Джефри. Только дайте мне «Внеполосного».

Он посмотрел на нее странно:

— Ты так легко могла бы перехватить управление? И при этом разрешила Невилу тебя просто отодвинуть?

Равна почувствовала, как начинают гореть щеки.

— Ты меня считаешь дурой?

Джеф отвел глаза. Она не могла сказать, гнев это или презрение, но, когда он заговорил, голос у него был доброжелательный:

— Если считать Невила, сейчас нас ищут три врага. Мы видели, что они вполне готовы предавать друг друга, но точно не знаем, кто из них чего хочет. Может быть, Магнату мы действительно нужны для какого-то зоопарка. Бандит Хранителя был заинтересован тихо нас убить — тебя по крайней мере, — делая вид, что доставляет нас к Магнату. Невил, пожалуй, просто хочет тебя устранить с дороги. Когда тебя не будет, «Внеполосный» будет принадлежать ему полностью. — Он снова посмотрел на нее. — В любом случае сейчас все эти три деятеля знают, что мы выскользнули. Если подать сигнал бедствия, кто-нибудь из них нас захватит. Места, где спрятаться, у нас нет. Лучшее, что мы можем сделать, — это то, что ты сказала: перевалить через эти горы, добраться домой через Дикие Княжества, а там… а там доставить тебя на «Внеполосный».

Амди издал хнычущий звук — не возражая, но очень недовольный:

— А все разговоры со всеми незнакомцами вести мне!

— Будем надеяться, что к Шелковинту может вернуться межстайная речь, Амди, — ответил Джефри. — Хотя бы частично.

— Может быть, — сказал Амди с некоторой надеждой. — Он всегда…

— А кстати, где он? — спросила Равна.

Где-то в процессе разговора остаток стаи убрел прочь.

Джефри разочарованно вздохнул — вопреки своему только что сказанному оптимистическому замечанию.

— Заскучал, я думаю. Непонятно, насколько ему доступно стратегическое мышление. Надеюсь, что он сам себя назначил в дозор.

Это напомнило Равне о замеченной сегодня странности, и она рассказала Амди и Джефри о смазанной краске.

— Так что же он скрывает? И сколько там слоев тайны?

Амди осторожно засмеялся:

— Ох уж этот Шелковинт. Очень его расстроило, что его убили, он стал так небрежен в поддержании собственного облика…

Голос Амди осекся, он наклонил несколько голов в сторону и переглянулся с Джефри. Они решали, посвящать ли ее.

Наконец Джефри сказал:

— Это твоя история, Амди.

Стая жестом подозвала их поближе, так что Равна оказалась плечом к плечу с Джефри, а два элемента Амди у них на коленях. Так было очень удобно, когда Амди был маленьким.

— На самом деле здесь две тайны. Ты только не вини меня, Равна, но я… я давно пошел в учение к Свежевателю. — Тот, что лежал у нее на коленях, вывернул шею, чтобы на нее посмотреть. Глаза у него были большие и темные. — Только я не как Невил. Мы никого не предавали, хотя ты и особенно Резчица могли бы посмотреть на это иначе.

— Да, ты на Амди не наезжай за это, Равна. У всех у нас свои проблемы.

Равна кивнула, сдерживая улыбку.

— Амди, я мало что знаю о том, чего хочет Свежеватель. Он тебе обещал какую-то медицинскую помощь?

Амди пискнул и поднял все головы:

— Откуда ты знаешь?

— Потом, — ответила Равна. — Это, пожалуй, единственный секрет, который я знаю, и я в тот момент ему не поверила.

— Ладно, но ты права. — Амди опустил головы. — Я знаю, что моя проблема — трусость. Вы, люди, — вы смелые, вы столько времени живете со смертью. Я, как вы, был рожден весь сразу, и я так… так боюсь умереть.

Равна погладила того, что лежал у нее на коленях.

— Я бы не назвала это трусостью. — Ей было интересно, что же пообещал Амди Свежеватель. — Но ты мне хотел рассказать про Шелковинта, — напомнила она.

— А, да. Насчет его маскировки! — Голос Амди снова несколько ожил. — Помочь Шелковинту — этот проект оказался успешнее. Я горд тем, что сделал, даже если бы Резчица назвала это предательством. Я же знал, что в основе своей Свежеватель-Тиратект — хороший.

Джефри слегка шлепнул того, кто лежал у него на коленях:

— Ты нарочно Равну дразнишь? Давай к делу!

— Нет, нет! Я кружу вокруг правды. — Он скучился еще теснее, поглядывая в темноту. Дождь пошел снова, но помягче, и ночь была безветренной. — «В основе своей» — это не фигура речи. Три его элемента пришли из школьной учительницы, которую он убил. Она и заправляет всем, пусть даже сама стая этого не осознает.

— Я знаю, — ответила Равна. — Свежеватель даже шутит на эту тему, но с хитринкой, будто это не так.

— Нет, это так. — Сказано было с несвойственной Амди решительностью. — Тот, у кого белые уши, главный коннектор, но вклад дают все три.

— И это я тоже знаю.

В голосе Амди послышались лукавые интонации:

— Но ты наверняка не знаешь, что у всех трех в стае были щенята.

— Что? — Это бы заметили даже сломанные системы наблюдения. Разве что… — Это было, когда Свежеватель уходил на север и пропал?

— Ага.

Пять лет назад. Резчица рвала и метала, чуть не пошла войной на остатки движения Свежевателя.

— Так что стая Свежеватель-Тиратект хочет набирать новых элементов из себя самой, когда придется заменять умершие элементы Тиратект?

— Да, но это как раз и не получилось. У Свежевателя куча объяснений с точки зрения науки псарей, но дело свелось к факту, что остатки прежнего Свежевателя оказались способны отвергать щенков… так что одного он отдал Помойке, а еще двух помог пристроить я.

Равна смотрела в дождливый мрак. Если эта история куда-то клонится, то она может предположить, что стало с двумя щенками.

— А остальной Шелковинт — кто, Амди?

— Мы с Джефри протащили двух щенков в ветеранский Фрагментарий — где сидели под стражей остатки Булата.

— Ага. Я так понимаю, прямо перед его «самоубийством».

— Да, — согласился Амди. — Как-то Свежеватель уговорил Заботницу всех обмануть, включая Резчицу.

— Ага, — подтвердил Джефри. — Мне очень интересно, на чем он мог Заботницу подловить.

— А мне все равно, — ответил Амди. — Господин Булат был чудовище, но когда я был совсем маленький, он был моим первым другом — то есть я так думал. Как бы там ни было, а все вышло так, как запланировали Свежеватель и Заботница. Остатки господина Булата были безумны, но часть этого безумия связана с тем, что Булат хотел превзойти прежнего Свежевателя, победить его, показать ему, что чего-то стоит. Когда он прекратил попытки убить двух щенков Тиратект, они ему идеально подошли. Отчасти результат выглядел как исходный Булат, так что пришлось красить шерсть.

Их всех спасло хитроумие Шелковинта и его кровавая ярость, но вернул Равну к жизни после дней беспамятства его терпеливый уход. Неужто он и есть та стая, из-за которой получили свое название Луга Резни? Такая форма искупления людям недоступна — по крайней мере Здесь.

Минуту все помолчали. Только капал дождь и тихо гасли угли в костре. Наконец Равна спросила:

— И кого же из него убили вчера? Булат наполовину, на три четверти — что осталось?

— А, понял, — слишком жизнерадостно прозвучал голос Амди. — Ты не волнуйся. Ты же знаешь, что личность не определяется процентом. Три четверти оставшейся стаи — от Булата. Но вся четверка — это преобразованная душа.

Предмет их обсуждения не появлялся еще несколько часов, хотя Амди говорил, что слышит, как он ходит дозором вокруг лагеря.

— Он считает, что из нас плохие часовые, — сказал Амди. — Уверен, он и спать будет периметром.

Керхогов устроили поудобнее, укрыв от ветра за крутым склоном, где было не суше, чем повсюду. А у людей и стай для сна нашлись несколько непромокаемых плащей и одежда, бывшая на Равне и Джефри за день до того.

Все переоделись, Амди и Джефри разложили плащи и сбились в кучу, как делали в холодные ночи.

— Ты можешь с нами лечь, Равна, — сказал Амди, освобождая ей место.

Джефри замялся, но поддержал:

— Имеет смысл. Так будет теплее.

В предыдущую ночь, когда они успевали только подремать на телегах, такой вопрос не возникал.

— Верно.

Она легла позади Джефри и позволила Амди окружить себя телами. Этих двух она не обнимала с тех пор, как они были еще совсем малышами. Теперь, когда она обняла Джефри, это было совсем по-другому.